Иллюстрация: Женя Сташков

1.

Сука!

Так говорит Лиза в 8.35 утра, в пятницу 17-го числа. Она стоит и тупо смотрит на дверь, которая ведет в подвал, в котором находится видеосалон «Святой Китобой». Которым Лиза руководит.

Перед дверью лежит массивное нечто.

Лиза оглядывается: на улице она одна.

Сука!

Повторяет Лиза. Она вытаскивает из кармана телефон и отправляет кому-то сообщение.

Лиза ждет. Сколько именно, сказать трудно — не будет же актриса на сцене реально там час ждать. Даже за десть минут все десять раз умрут от скуки.

Поэтому мы не знаем, сколько времени Лиза так стоит. Но в какой-то момент к ней приходит мрачный, очень высокий и очень грузный / грустный Тёма.

Тёма оценивает ситуацию.

Сука.

Говорит Тёма.

Лиза: И тебе доброе утро.

Тёма бросает на Лизу исключительно мрачный взгляд.

Тёма: Не, ну, а чё? Ну, это типа… пиздец, короче.

Лиза (вздыхает): Сама вижу, что пиздец.

Тёма: Не, ну а… не… ну…, а типа… не, ну вот чё ты от меня прям сейчас конкретно хочешь?

Лиза: Не догадываешься?

Тёма: Сука.

Пауза.

Тёма: Это, блять… Я короче не знаю, чё ты мне теперь за это должна будешь. Но что-то, очень, короче, громадное. И очень-очень крутое.

Лиза: А еще носки в придачу. Или коньки?..

Красные или синие?

Тёма: Чего?

Лиза: Таблетки, блять, Тёма. Перчатки тебе какие?

Тёма: Синие.

Лиза протягивает Тёме пару старых прорезиненных перчаток. Вторую пару натягивает сама.

2.

Хлопает входная дверь видеосалона. Место одновременно производит впечатление сложного дизайнерского пространства и откровенной помойки, в зависимости от благосклонности смотрящего. Потолок, например, кто-то изрисовал одинаковыми пятисантиметровыми треугольничками при помощи шариковой ручки. Вот прям весь.

Тёма и Лиза проходят сквозь основную комнату (у стены стоят несколько старых телевизоров и видеомагнитофонов, стеллажи с кассетами. У противоположной стены — остатки дивана, несколько пуфиков и бинбэгов). Входят в маленькую и чрезвычайно захламленную кухню. Постепенно кухня наполняется бытовыми звуками. Тёма и Лиза стараются не смотреть друг на друга. Они молча и очень тщательно моют руки и как-то особенно подробно вытирают их полотенцем. Лиза набирает воду в чайник, Тёма плюхается на единственную табуретку и с усиленным вниманием начинает ковырять пятно на скатерти.

Лизин телефон пищит.

Лиза: Сейчас, буквально тридцать секунд.

Лиза достает телефон, начинает писать сообщения в телеграме.

Проходит время.

Тёма: Я… это…

Лиза: А?

Тёма: Я…

Лиза (не отрываясь от телефона): Чай будешь?

Тёма: Э… не знаю. Наверное…

Лиза поднимает голову.

Лиза: Я ставлю чайник, у тебя три минуты на размышление.

Включает электрочайник. Снова возвращается к телефону.

Лиза (записывает голосовое, неожиданно оптимистическим голосом): Слушай, я опять проверила, у нас, типа, дофига еще не продано, и я, типа, начинаю переживать, ну, совсем чуть-чуть, типа, подумай, пожалуйста, куда еще их можно деть, ладно? Давай промокод захерачим или типа того. Короче… короче… ну, короче, надо что-то, вот.

Про файершоу помню, да. Он не говорил, какой именно бензин брать? (Отправляет. Тёме, не отрываясь от телефона): Ты куда потом? В «Плечо»?

Тема мрачно пожимает плечами.

Тёма: А что, есть варианты?

Лиза: В теории варианты есть всегда. На практике — нет, вариантов нет.

Тёма: На практике вариантов никогда нет.

Тёма смотрит за спину Лизы в соседнюю комнату.

Тёма: У вас там кошка, это, провода сейчас жевать начнет.

Лиза (поднимает голову от телефона): Чего?

Тёма: Кошка. Провода. Пдщщь.

Лиза (возвращается к телефону): Они все равно не рабочие. Санёк обещал починить, но пока…

Тёма: Как всегда, короче.

Закипает чайник.

Тёма: А кофе у вас нету?

Лиза: Ммм, сейчас гляну.

Роется в шкафу, вытаскивает помятый пакетик.

Лиза: Три в одном со сгущенкой, норм?

Тёма пожимает плечами.

Лиза: Ты только аккуратней, он, типа, суперсладкий. Типа, «диабет, я уже бегу к тебе».

Тёма: Да без разницы.

Лиза заваривает кофе Тёме и чай себе.

Тёма: Три в одном… это, типа, как ваша кошка получается, да?

Лиза: М?

Тёма: Ну, три в одном…

Лиза: А… Потому что беременная? Ну да. Смешно. Только там, наверное, больше будет… Ты, кстати, не хочешь кошку завести?

Тёма: Лиз, ты в который раз меня спрашиваешь?

Лиза: Ну, вдруг ты за ночь чудесным образом передумал, откуда я знаю?

Тёма: Нет, не передумал.

Лиза: Ну и ладно. Ты хотя бы в «Плече» повесил объявление?

Тёма: Не успел. Сегодня повешу, наверное. Если не забуду.

Лиза: И афишу.

Тёма: Уже.

Пауза.

Тёма: Чё, совсем не продались?

Лиза пожимает плечами.

Лиза: Говорят, все в последний день покупают. Ну… скоро узнаем.

Тёма: Я куда мог раскидал, может придёт кто.

Лиза кивает.

Тёма и Лиза пьют кофе и чай, соответственно. Лиза опять достаёт телефон, начинает писать сообщения. Через какое-то время выключает его и кладет на стол.

Лиза: Помнишь эту легенду про лягушку?

Тема: М?

Лиза: Ну, не легенду, а, типа… сказку, я не знаю. Притчу, наверное.

Тёма: Какую притчу?

Лиза: Ну, про лягушку, которая так быстро била лапками в молоке, что сделала из него масло.

Тёма: А потом открыла свой бизнес и сгорела на работе?

Лиза: Типа того. Знаешь, что мне всегда было интересно? Кто, в итоге, молоко-то выпил?

Тёма: Какое молоко?

Лиза: Ну, там же, типа, две лягушки было, так? Одна выбралась, а вторая — нет, ну, утонула. Значит, был кто-то, кто, ну, это молоко хранил, и, значит, этот кто-то однажды вечером пришел такой, типа, попью, пожалуй, молочка перед сном, а там, хуяк, в чашке дохлая лягушка плавает.

Тёма издает очень конкретные горловые звуки.

Тёма: Лиза, блять!

Лиза: Что?

Тёма: Я тут вообще-то кофе пью. Вообще-то. Типа, блин! Типа, ты решила, мало того, что я заставлю его с утра пораньше таскать, блять… всякое, ну, короче, тебе этого не хватило видимо. Ты про дохлых лягушек захотела порассуждать.

Лиза: Ну, прости.

Пауза. Лиза снова берет телефон.

Тёма: По-любому, они еще ее не сразу нашли.

Лиза (выключает телефон): В смысле?

Тёма: Ну, лягушку. Она же не на поверхности плавала, так? Она же утонула, ну, сдохла, значит, на дно опустилась. Это, типа, нужно было все молоко сначала выпить.

Лиза: Ты думаешь, дохлая лягушка не влияет на вкус молока? Типа, они не почувствовали сразу, ну, что фигня с ним какая-то?

Еще одна пауза. Тёма снова издает горловые звуки.

Тёма: Интересно, что… ну, что они там, в шиномонтажке, делать с ним будут.

Лиза: Мне вот не особо.

Тёма: Если вообще найдут. Честно говоря, у них вид какой-то заброшенный такой. Не знаю. Может еще куда-нибудь сволокут.

Лиза: Наверное. Честно, я просто рада, что это уже не моя головная боль. Остальное меня сейчас мало волнует.

Тёма: Им уже сложнее будет, если кто-нибудь придет все-таки. Ну, при свете. Люди-то туда-сюда ходят. Палевно.

Пауза.

Тёма: Это, кстати, тебе, типа, повезло. Что рано пришла сегодня.

Лиза кивает.

Лиза: Охуеть, как повезло.

Пауза.

Лиза: У меня мама пыталась однажды, как лягушка… в смысле, она все время, типа, билась, как, типа… ну, корче, не важно. Я, типа… Ну, она же — инженер… была инженером. Вот. И она как-то придумала сбивать масло из молока с помощью стиральной машины.

Тёма издает странные хрюкающие звуки, которые постепенно переходят в полностью неконтролируемую истерику.

Тёма: Чтоооо? Нет, подожди. Просто подожди.

Лиза (смеется): Чего?

Тёма: Таймаут. Твоя мама что попыталась сделать? Типа, типа…, а как же отжим?

Лиза (сквозь смех): Так это старая модель была, типа коробка с пропеллером и все, без всего… этого. И вообще, сметана у нее получилась, в принципе. Так что не надо тут. Залила нам всю ванную, правда. Но это детали, так сказать.

Лиза и Тёма какое-то время хихикают. Это определенно нездоровый смех. Постепенно они успокаиваются. Тема неохотно поднимается. С силой втягивает носом воздух.

Тёма: Ладно, я отваливаю. Будут еще трупы… зови кого-нибудь другого, ладно?

Лиза: Непременно. Обнимаю и целю.

Лиза складывает у груди руки в сердечко. Тёма, покачиваясь, направляется к двери.

Лиза: Да, кстати, по МСГ чего-то выяснилось?

Тёма: Жду пока. Должны до двенадцати написать. Ты знаешь, как только, так сразу.

Лиза мычит что-то неразборчивое в ответ.

Тёма: Да, кстати, ты, это…

Лиза: А?

Тёма: Ну, кассету…

Лиза: А, да. Все на месте, вроде. Вчера как раз записывала. Посмотри только, что, ну, с записью все норм. Они, там, скачут иногда.

Тёма кивает.

Лиза: Я перепишу, если что. Там только отмотать подальше надо, оно иногда в каких-то суперрандомных местах начинает прыгать.

Тёма кивает и уходит в соседнюю комнату.

Лиза (кричит ему вслед). Она уже в магнитофоне. Пульт на диване.

Лиза достает телефон, некоторое время смотрит на экран. Начинает записывать голосовое:

Лиза: Привееет… (Пауза). Эээ… слушай, я… короче, типа… ну, получается, типа, уже год, как бы, и это уже как-то, ну…

Сбрасывает голосовое. Начинает снова.

Лиза: Привет… эээ… прости, не знаю, ты вообще пользуешься, короче, сейчас узнаем, знаешь ли ты, что такое голосовые… По иронии, ты не узнаешь, как пользоваться голосовыми, если не послушала мое голосовое о том, что такое голосовое. Или, ну, если… я, короче, так как-то и не поняла…

Снова сбрасывает.

В это время, в основной комнате Тёма берет пульт и включает телевизор. Тыкает на магнитофоне в кнопку перемотки. Ждет какое-то время. Останавливает перемотку, нажимает кнопку «плей». Как всегда в старых телевизорах, сначала идут разноцветные волны. Затем картинка отстраивается.

На экране телевизора Джесси Пинкман с трудом тащит по лестнице нечто, завернутое в полиэтилен. Судя по всему, это труп. Труп выскальзывает из рук Джесси и скатывается вниз по ступенькам. Джесси продолжает тянуть труп наверх. Затаскивает его в ванную комнату.

Тёма снова врубает перемотку.

В это время Лиза достаёт ноутбук и подключает его к видеопроигрывателю, который стоит на кухне. Идет к стопке кассет, стоящей в углу, ищет среди них подходящую, чтобы записать поверх новый фильм. Вытаскивает одну из кассет. Изучает название на корешке. Думает. Вставляет кассету в видеомагнитофон, стоящий на кухне, включает телевизор.

По экрану бегут волны. Затем картинка отстраивается. На экране маленькая Лиза в красном бархатном платье танцует что-то невразумительное и хлопает в ладоши.

Голос мамы за кадром: Лиза! Лиза! Скажи: «Привет!» Ну, скажи «привет» дяде и тете. Скажи: «Привет, дядя Слава…»

Лиза нажимает кнопку стоп и начинает записывать поверх фильм.

3.

Хлопает входная дверь.

В комнату, где Тёма тестирует кассету, входит женщина в коротком обтягивающем леопардовом пальто. Это Багира, самая страшная женщина в округе. А женщины тут по дефолту страшнее мужчин. За спиной у Багиры стоит нечто больше похожее на шкаф или еще какой-то предмет мебели, чем на человека. Движется медленно, тяжело дышит, практически не говорит.

Пауза. Тёма, который повернулся на хлопок двери, таращится на пришедших.

Багира: Мальчик, тут с кем поговорить можно?

Тёма (хрипит на кухню): Лиза?.. Тут, это… пришли… поговорить.

Лиза (из кухни, кричит, не поднимая головы от магнитофона): Вы на марафон? Мы минут через сорок пять начнем. Пока, это, технический перерыв. Честно, я рассчитывала, что к одиннадцати к нам никто не доберется. Но, это, можете сходить покурить пока, или я, там, чай могу или попкорн сделать.

Багира: Попкорн можно.

Тёма (на кухню): Лиза, это, тут, короче… Ты не могла бы подойти? Поскорее! Типа… типа, тут… попкорн, корче, нужен!

Лиза (все еще возится с ноутбуком, кричит в комнату): Сам сделать не можешь?

Тёма (кричит в кухню): Нет!.. Это, ты, это, короче, сама, ладно?.. А я пойду пока, «Плечо» открою.

Лиза: Ээээ, окей. Только это, про объявление не забудь, пожалуйста. И афишу!

Тёма: Афишу уже!

Тёма очень аккуратно бочком протискивается к двери и исчезает.

Пауза. Лиза выходит из кухни. С интересном, но без особой тревоги рассматривает Багиру и мужчину.

Лиза: Здрасьте.

Соленый пойдет? Сладкий всегда быстрее расходится. Привоз будет только вечером, к завтра. У нас закрытие фестиваля, ну, там и везут сразу всё, чтоб два раза не вставать.

Багира стягивает с себя пальто — под ним более светлое леопардовое платье; бросает пальто сопровождающему её мужчине.

Багира: Мойдодыр, солнце, иди погуляй.

Мойдодыр кивает и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, исчезает за дверью. Багира усаживается на один из пуфиков. Лиза начинает возиться с машиной по производству попкорна. Машина смешно гудит.

Багира: Короче, слушай сюда…

Лиза качает головой.

Лиза: Она сейчас, это… шумно, короче, будет.

Машина гудит все громче. Лиза и Багира ждут. Наконец, машина престаёт гудеть.

Багира: В общем…

Лиза: Она не должна так, ну, звуки эти, короче. Но Санёк, он, ну, как всегда, вот. Но попкорм, тьфу… попкорн, типа, хороший, ну, вкусный поучается.

Лиза насыпает в бумажный стаканчик попкорна с горкой и протягивает Багире. Багира берет одну попкорнину, медленно и вдумчиво жует ее.

Лиза: «Попкорм», это у меня мама так говорила.  Все время выскакивает, типа, по Фрейду. Она мне его запрещала, кстати, типа, химия, все дела: хвост вырастет, уши отвалятся. Я лет в пятнадцать, наверное, ну, напилась, типа, в первый раз, а попкорн попробовала… лет в двадцать что ли… И, типа, даже сравнивать смешно.

Багира хрустит попкорном.

Багира: Значит, тут такой расклад…

Лиза: Руки у меня типа чистые, если что.

Багира: ???

Лиза: Ну, после трупа. Вы же из-за него пришли?

Вообще, мы в перчатках были. Типа не хватало еще такое голыми руками… ну, хватать. У нас после ремонта оставались, цветные такие. Прорезиненные.

Лизин телефон пищит оповещениями о сообщениях.

Лиза: Сейчас, простите, это важно. (Открывает телефон, читает сообщение, записывает голосовое): Не, слушай, черные вообще не вариант. Либо желтые бери, либо… не знаю… короче, состыкуйся пожалуйста с Саньком, я, честно, уже не вывожу немножечко. Но, типа, черные ваще не вариант, нет. И обязательно проверь, чтобы лезвия были настоящими! (Отправляет. Тут же начинает записывать следующее): И, это, мы пока… ну, типа, не ваще, конечно, но, типа, оч мало продано. Так что, во-первых, приходи сам пожалуйста, ну и, по возможности, расшарь пост. А то я суперначинаю волноваться, что мы нифига не соберем, вот. Люблю-целую. (Отвечает Багире, параллельно переписываясь). Так, чего, вы на сеанс останетесь? У нас сейчас марафон — всю неделю показываем криминальные комедии. Я знаю: «И — ирония». Или вы только про труп спросить?

Багира: А что сейчас будет?

Лиза: Ближайший сеанс — «Никто». Это прикольный такой фильм, года три назад вышел. С Бобом Оденкёрком. Это который… ну, «Беттер колл Сол», «Брейкинг бэд», вот это всё. Он там ходит с лицом лица и всех колошматит. Типа метафора про кризис среднего возраста и выгорание. Чего потом, не помню, «Большой куш», что ли. Надо в телеге посмотреть.

Багира: И чего, всё на кассетах?

Лиза: Ну да. Какая, в принципе, разница? Сейчас на кассету можно что угодно записать. У нас вон, все сезоны «Барри» есть, например. Завтра, на закрытие, у нас марафон будет как раз, если интересно. Первый сезон, кстати, особенно рекомендую. А сейчас… я типа не гоню, но формально мы пока закрыты. Как бы, обычно мы в любой момент пускаем, но сейчас, типа, готовимся, завтра большая тусовка должна быть, ну, закрытие. Ну, и за десять минут пускаем только. У нас в телеге написано.

Багира отправляет в рот попкорнину. Сосредоточенно жует.

Багира: Знаешь, когда я узнала, что у нас в городе есть видеосалон?

Лиза пожимает плечами.

Багира: Сегодня утром, когда Мойдодыр сказал, что труп Экса нашли у заброшенной шиномонтажки. А волокли, вроде как, от ваших дверей. И что тут, оказывается, видеосалон. Правда, вопрос «а что, у нас в городе есть видеосалон?» я ему как-то забыла задать.

Лиза: Вообще, мы уже полгода как открыты. Даже больше.

А чего, прям так просто понять откуда и куда волокли?

Багира: Нет. Если по уму все делать. Вы вот не поняли, как он у вас оказался.

Лиза: Неа. Но мы не сильно искали. Типа, тут вообще столько фигни случается… Я, типа, забиваю просто и, ну, дальше двигаюсь. Мне как бы важно по максимуму быстро проблему решить, а это всё… кто, зачем… типа, это особо не изменит уже ничего. А у нас сейчас фест, ну, я говорила. Завтра еще и вечеринка, типа, закрытие. И, ну, дофига еще не решенных всяких вопросиков. Билеты непроданные, вот это всё.

Лиза продолжая вести разговор, возвращается к ноутбуку. Проверяет, как идет запись. Дальше, во время разговора, занимается мелкими делами: сортирует кассеты, двигает мебель, отвечает на сообщения в телеграме и проч.

Лиза: Хотя тоже не зря нам его подбросили, получается. Вы вот ведь теперь знаете, что мы есть.

Вы, конечно, извините, но, вы, как бы видите, я тут, типа… ну… Так, что, типа, если больше вопросов нет…

Багира: А оно у вас всё это… это, как прибыльно получается?

Лиза: Вы как думаете?

Багира кивает.

Багира: А нафига тогда? Весь этот гемор?

Лиза (очень мило улыбается): Мы верим в сохранение культурной памяти и микроистории. Что-то ещё?

Пауза.

Багира: Больше всего меня сейчас, конечно, интересует, чего это мертвый Экс делал сегодня утром у вас на пороге. И что я сделаю с теми, кто его убил.

Лиза: Вообще хороший вопрос. Не то что вы там с кем-то сделаете. Это, в общем, ваш выбор, типа. Но я про то, почему он у нас оказался. Потому что это вообще суперслучайно было, что я так рано пришла сутра. Типа, суперсовпадение. Обычно я… у меня, короче, сбит режим. Если бы не завтрашнее закрытие… И к нему еще… ладно, билеты, типа, ладно всё остальное, но нам еще надо успеть как-то найти целый грузовик всякой техники, в которой я понимаю меньше чем ничего, потому что, конечно, мы не могли обойтись без МСГ.

Багира: МСГ?

Лиза: Мягко, «мужик с гитарой».

Багира: А не мягко? Мудак?

Лиза: Тоже с гитарой, к сожалению. И почему-то на эту гитару ему необходимо навесить примерно вот просто всё. А потом у нас еще перформанс будет и, типа, это уже полный трэш. Там мне Санёк, короче, вчера пишет, типа, «перформер хочет живую курицу». Я ему, типа, «а может он перехочет?» Но как-то не перехотел. Так что…

Так что, я к чему? Вот. Типа, супержалко мне вашего…

Багира: Экса.

Лиза: Да. Вот. Искренне. Но, у меня как в том анекдоте про велосипед: «и все горит, и ты в аду», и, типа, вот сейчас разбираться с этим всем… я к тому, что, еще раз… суперсочувствую вашей утрате, но, сразу, мы тут не причем, почему именно нам его подбросили я не слишком в курсе. Вот. И честно, буду суперблагодарна, если вы как-то сами сможете с этим разобраться, ну, без нашего, короче, участия. Потому что у меня марафон, закрытие завтра… и вообще, типа… лапки.

Багира: «Типа лапки»… (Короткая пауза). Хороший попкорн, кстати. И что, типа, ты не при делах, а? Типа, не в курсе, отчего это он именно у вас на пороге очутился, а?

Лиза: Это видеосалон. Мы, типа, фильмы на кассетах показываем. На втором этаже у нас сэконд. Типа… типа…

Разводит руками.

Багира: Справедливо.

Ну, что. Мы тут пошатаемся еще, вопросы всякие поспрашиваем. Так что, ты скажи мальчику своему, чтоб не сильно нервничал.

Лиза: Обычно это не слишком помогает.

Багира: А что помогает?

Лиза пожимает плечами.

Лиза: Кажется, уже ничего.

Багира понимающе кивает.

Багира: Еще вот что. Почему «Китобой»?

Лиза: Ну, сначала мы назвались «Голливуд». Не очень остроумно, но, типа, понятно. Потом стали «Святой Вуд», ну, типа, «холи» как святой. Потом, примерно на неделю, «Святой Клинт Иствуд». Это Санёк выпендрился. Но, типа, это слишком длинно и вообще хрен произнесешь. Поэтому «Святой ковбой». Вот. А потом уже «Святой китобой». Вообще без понятия, как и почему.

Багира кивает и поднимается с пуфика.

Багира (крутит в руках пустой стаканчик из-под попкорна): А можно еще?

4.

Мойдодыр аккуратно пристроился на ограде, которая отделяет кусок пожухшего газона от тротуара перед домом, в подвале которого находится «Святой Китобой». Леопардовое пальто он аккуратно сложил и повесил рядом.

Лиза выходит из видеосалона. Вздыхает. Напряженно думает. Достает телефон, начинает записывать голосовое.

Лиза: Привет… слушай, я, короче… я, типа, понимаю, что нужно поговорить и, типа… я, как бы, понимаю, ты наверное… ну, короче… корче, я, типа, извиняться не собираюсь, но…

Лиза сбрасывает сообщение.

Сука.

Беззвучно ругается Лиза. Какое-то время листает сообщения. Затем убирает телефон и садится на ограду рядом с Мойдодыром.

Какое-то время они сидят молча, как воробей и слон на одной жердочке. Лиза достает кисет и скручивает сигарету. Жестом предлагает её Мойдодыру. Тот кивает. Лиз отдает ему сигарету, сворачивает себе новую.

Молча курят.

Лиза достает телефон, просматривает сообщения. Убирает телефон.

Мойдодыр и Лиза продолжают сидеть.

Лиза: У нас, это, завтра, ну, типа, закрытие фестиваля. Будет прикольно, ну, если все получится. Типа, файер-шоу, перформанс, музыка. Ну, и, типа, кино, конечно. Так что, вы это, приходите, там, друзей зовите, если хотите.

Я промокод могу сделать, ну, типа, френдли-тикет.

Мойдодыр медленно кивает.

Лиза и Мойдодыр снова молча сидят и курят.

5.

Ламповый сэконд. На полу ковер, на стенах смешные постеры, с потолка свисают разноцветные светильники и гирлянды. Негромко играют хиты 80-х: ABBA, «I will survive» и т. д. По всему пространству стоят рейлы с пестрой одеждой.

В сэконде находятся очень мрачный Тёма и Алексей Олегович: помятого вида мужчина, в грязной майке с Долориан и подписью «BACK TO THE FUTURE», шерстяных носках и шлёпанцах. Часть спутанных и грязных волос на затылке Алексея Олеговича выбрита, и это место залито зеленкой. В руках у Алексея Олеговича пневматический пистолет для гвоздей. Алексей Олегович направил свое оружие на Тёму. Тёма стоит с поднятыми руками.

Пауза. Кажется, они оба не знают, что нужно делать в этой ситуации.

Алексей Олегович (не слишком уверенно): И без фокусов, я сказал, блять! Ясно?!..

Тёма кивает. Тёма не очень понимает о каких фокусах идет речь.

Звенит колокольчик на двери, входит Лиза. Алексей Олегович быстро разворачивается. Он потрясает пневматическим пистолетом, но Лиза его не видит поскольку на ходу записывает голосовое сообщение. Алексей Олегович замирает, не понимая, что ему делать.

Лиза: … и два беспроводных микрофона. Типа, если вдруг есть. Очень выручишь нас, совсем горим. Все вернем в воскресенье с благодарностью и любовью, в целости и сохранности. Ну, и, это, очень ждем завтра. Да, Саньку, все в порядке, все перекинула. Ну все. Люблю-целую.

Тёма: Лиза…

Лиза продолжает отвечать на какие-то сообщения в телеграме.

Лиза (не поднимая головы): Ага, сейчас, пять секунд. Ты привоз смотрел уже?

Тёма: …

Ну, как бы…

Лиза: Что-то случилось?

Тёма: …

Лиза: Просто, типа, без обид, Тём, но, учитывая завтрашнее, я сейчас оч не хочу еще какой-то бардак разгребать.

Тёма: Лиза!

Лиза наконец поднимает голову и видит Алексея Олеговича и его оружие. Внимательно разглядывает его, затем улыбается и делает шаг вперед, к Алексею Олеговичу — тот рефлекторно отступает назад — и протягивает ему руку.

Лиза: Лизавета Неупокоева.

Алексей Олегович: …

Лиза: Временная хозяйка секонда «С барского плеча». Ну, вообще, тут Санёк рулит. Но его сейчас нет, так что я присматриваю за порядком. Ну, Тёме помогаю как могу. Так-то я из «Китобоя».

Алексей Олегович: Китобоя?

Лиза: «Святой Китобой», видеосалон. Фильмы показываем, ну, на видеокассетах. Здесь, в подвале. Над дверью еще такая табличка большая дурацкая.

Алексей Олегович думает.

Алексей Олегович: А нафига?

Лиза: Нафига табличка? Ну, чтоб люди…

Алексей Олегович: На кассетах нафига? Есть же, этот, ютуб…

Тёма: Я ей тоже самое говорил.

Лиза (очень мило улыбается): Мы верим в сохранение культурной памяти и микроистории.

Алексей Олегович (немного подумав, с уважением): Бля, не знал, что у нас в городе есть видеосалон.

Лиза: Уже полгода как. Даже больше, на самом деле.

Алексей Олегович: А чё, где узнать об этом можно?

Лиза: У нас тг канал есть: «Китобой в бой». Мы афишу там выкладываем, всё такое. Ну, или если хотите на индивидуальный сеанс записаться… Можно так же снять помещение под мероприятие.

Алексей Олегович: Прикольно. Чё, я как-нить зайду.

Лиза: Будем ждать. Если что, у нас, кстати, завтра закрытие марафона будет. Концерт, кинопоказ, вот это всё. Могу промокод дать на френдли. Ну, типа, скидку на билет.

Тёма: Лиза, ты совсем уже?! Он вломился сюда, орал как псих, что нахрен всех порешает тут. Лиз, он в меня этой херовиной тыкал… иии… ииии…

Лиза поворачивается к Алексею Олеговичу.

Лиза (с интересом, но без тревоги): Правда, что ли?

Алексей Олегович кивает.

Лиза: А что, так можно было?

Алексей Олегович пожимает плечами.

Лиза: А, простите за личный вопрос, типа, зачем?

Алексей Олегович: Мне это… короче, разобраться тут надо. Типа за труп.

Тёма: Труп?!

Алексей Олегович: А чего, ты думаешь, я приперся?

Тёма: Это вы у меня спрашиваете?!

Алексей Олегович: Так, это, а чё ваще? Я к тому, как бы, думаете, можно так просто человеку труп на крыльцо притащить, и, как бы, это… я короче мстить пришел. Вот.

Лиза: Ага…, а почему вы решили, хотя ладно… Это потом разберемся. Когда вы разберетесь. То есть, ладно. План-то какой? Чего надумали?

Алексей Олегович на секунду задумывается, затем радостно потрясает пистолетом для гвоздей.

Лиза: Ага…

Достаточно долгая пауза.

Лиза: Если что, нам как раз полку повесить надо. В «Китобое».

Алексей Олегович: Это, чё, как бы шутка такая, а?

Лиза: Да нет. Реально полка нужна, нам кассеты уже складывать некуда. Типа, мне Санёк обещал, что все повесит, но, типа… ну, это же Санёк, короче. А кассеты, они типа, легкие, но суперобъёмные. Так что нужна новая полка. Для новых поступлений.

Алексей Олегович: А их вам, чё, приносят что ли?

Лиза: Ну, да, бывает. Хрень, в основном, но мы всё равно берем.

Алексей Олегович: Фига себе. Типа кто-то их ваще хранит еще… Не, чё, тема, ваще. Прикольно. Я, короче, я тут закончу когда, я к вам, это, подойду, лады?

Лиза: Да вообще не вопрос. В любое время, только напишите в бот заранее. В телегу в смысле. Чтоб на чей-то сеанс не наложилось.

Алексей Олегович: А чё, как по оплате?

Лиза: Донейшен. Если не снимаете зал на просмотр. Тогда бронь, там немного другая система.

Алексей Олегович: Ништяк. Я, короче, обязательно зайду.

Лиза: Будем очень рады!

Пауза. Оба смотрят на пистолет для гвоздей, словно вспоминая, зачем они здесь вообще.

Лиза: Кстати…, а почему пистолет для гвоздей?

Алексей Олегович: Мы ремонт с Серым делаем. Ну, это, шиномонтажку возвращаем к это… ну, короче… Был вот он и… клеевой пистолет. Я как-то подумал, это поэффективнее будет.

Пауза.

Лиза: А здесь, это не совсем мое дело, но, типа, вы сейчас здесь… короче?.. чё делать-то будем?

Алексей Олегович: Э…ну, короче, за трупешник надо отомстить как-то. Вот. Ну, типа, чтоб больше не лезли.

Лизе на телефон опять приходят сообщения. Тёма снова взрывается:

Тёма: Да это не честно! Типа мы не виноваты, в смысле, это… то есть…

Лиза на секунду отрывается от телефона, перебивает Тёму.

Лиза: А почему вы решили, что… как бы это сформулировать… почему вы сюда мстить пришли?

Алексей Олегович пожимает плечами.

Алексей Олегович: Так я по следам шел. Волочения.

Лиза (не отрываясь от телефона): Это уже серьезно. Практически улика.

Тёма: Лиза!

Лиза (убирает телефон): Что?

Тёма: И… и… вообще, может, это не мы. Типа, как? И зачем?

Алексей Олегович: А вот это я и хочу знать! Типа, я готов, ну по-человечески, короче, если нормально со мной, то со мной ваще нормально.

Лиза: То есть, как карма?

Тёма: Какая, на хрен, карма?!

Алексей Олегович: А вот такая. Я в карму вообще верю. Вообще-то. Типа, я и есть карма как бы. Если херь какая-то случается, я иду воплощать карму, вот. Типа. Я нормальный мужик, ваще. А тут, хуяк, труп дохлый какой-то. Это как бы, что, а? Ну, это ж наезд, получается. Это ж, на хрен, вызов.

Лиза: Полностью понимаю вашу фрустрацию. На самом деле. Вообще очень хорошо ситуацию понимаю.

Алексей Олегович: Вот не лезь сюда с этим «понимаю». Ни фига ты не понимаешь. И никто, блять, не понимает. Никто, блять, никогда, ни хуя не понимает. Если твое, сука, утро не началось сегодня с трупа, который еще и вонял так, что я думал, что сейчас прям там и рухну, так вот, если с тобой сегодня не было такого, ни хрена ты тогда не понимаешь.

Тёма и Лиза переглядываются. Лиза поднимает руки, мол, спорить не буду.

Тёма: Я вот тоже много чего не понимаю. Например, чё мне сейчас делать?! Я, типа, я не… короче… мне еще привоз сегодняшний разбирать надо, вот.

Пауза.

Лиза: Коллеги, мне кажется, назрела необходимость в компромиссе.

6.

Сука!

Лиза плюхается на полуразвалившийся диван в основной комнате видеосалона. Сидит какое-то время закрыв глаза. Уже вечер, и она очень устала. Надо что-то съесть, но для этого надо встать, куда-то пойти и что-то купить. А это слишком сложно. Поэтому пока Лиза просто сидит на диване.

Потом Лиза достает телефон. Листает сообщения, отвечает на некоторые. Записывает голосовое.

Лиза: Привет, на всякий пожарный, напоминаю про завтра. Ты как, всё в силе?

Отправляет. Записывает еще одно.

Лиза: Привет, родная. Как ты? Как самочувствие? В общем, на всякий, напоминаю, суперждем тебя завтра со всем оборудованием. Люблю-обнимаю.

Отправляет. Записывает еще одно. И еще. И еще. Потом снова выключает телефон.

Просто сидит. Сколько она сидит, мы не знаем. Как мы уже поняли, время в театре — категория относительная. Может быть, Лиза сидит чуть-чуть дольше, чем стоило бы.

С трудом и скрипом поднимается. Идет к полке за кассетой. Ищет ее какое-то время. Находит.

Тащится в кухню. Открывает подвесной шкафчик, достаёт пакет с кормом, насыпает на пол в блюдечко еду для кошки. Берет из другого бутылку газировки. Возвращается в комнату, бросает бутылку на диван. Потом идет к машине и насыпает себе стаканчик попкорна. Ставит его на пол рядом с диваном. Стоит, решая что-то. Достает телефон, начинает записывать голосовое.

Лиза: Я, типа, не знаю зачем я тут, типа, пытаюсь… пытаюсь, типа, наговорить что-то, но… но… (Вздыхает). Может я поэтому и пишу эти идиотские голосовые. И не отправляю их ни хера. Типа, хитрая хитрость такая, типа, типа, типа… типа, я наговорю тут кучу всякой херовой херни, ииии, вот… как будто, типа, все тебе и выскажу. Вот. А потом сброшу, и ты ни фига из этого не услышишь, типа, никогда. Иии… и мне не надо будет выслушивать твой ответ. Вот. И. Короче, в моей голове я буду права. Иии, типа… типа, это же лучше, чем реально о чем-то договариваться. По опыту, по крайней… ну, то есть… типа, мы же никогда не договоримся всё равно.

А так я, по крайней мере, не буду больше злиться.

Или буду злиться, но меньше. Буду больше меньше злиться.

Пауза. Лиза думает. Сбрасывает сообщение. Начинает записывать новое.

Лиза: В общем, за последний год, много достаточно всего произошло. И, типа, я… мне, короче, всё еще не ок с… ну, типа, я не знаю. Типа… типа, да, окей, мне не окей. И, как бы, не думаю, что… ну, по-хорошему, мне, наверное, никогда не будет с… ну… ну, то есть, типа, это не значит, что я… типа, это был достаточно хреновый год, и мне не стоило тогда так… ну, говорить вот это всё, короче. Я, как бы, ну, не то, чтобы я не хотела, но… типа…

Пауза. Лиза опять думает. Лиза сбрасывает сообщение. Вставляет кассету в магнитофон и включает перемотку. Но не ту, когда на экране ничего не видно, а ту, где картинка просто очень быстро движется.

Мы видим отрывки из детства Лизы, которые проносятся перед нами с бешенной скоростью: Лиза в платье и бантах машет рукой первого сентября, Лиза стоит на сцене какого-то ДК и, видимо, читает стихи, Лиза обнимает маму, Лиза сидит за огромным столом, полно гостей и проч.

Наконец, кассета перемотана до начала фильма. Лиза выключает перемотку, нажимает плей и садится смотреть.

На экране огромный мост. Молодой кудрявый мужчина медленно идет по мосту, выставив вперед руку. По центру моста стоит огромная клетка, в которой сидит огромный медведь.

Мужчина: Тссс…

Мужчина открывает клетку.

Лиза садится на диван, открывает газировку. Отправляет в рот целую пригоршню покорна.

7.

Сука.

Так говорит Лиза в 5.37 утра, в субботу 18-го числа. Лиза стоит у входа в видеосалон, вернее, там, где еще несколько часов назад был видеосалон. Сейчас тут пожар. Много дыма и треска. Вокруг бегают и суетятся какие-то люди. Слышен вой сирен.

На Лизе шлепанцы, в которых она ходила в салоне, легинсы и футболка. Из всех вещей, оставшихся в салоне, она успела захватить только телефон. В общем-то, на улице холодно, но жар от огня пока греет Лизу.

В какой-то момент к ней подходит мрачный и заспанный Тёма.

Тёма оценивает ситуацию.

Сука.

Говорит Тёма.

8.

Лиза снова сидит на полуразвалившемся диване. Только теперь — вместо контролируемого хаоса видеосалона — неконтролируемый хаос разрушения: дверь снесена, везде копоть, часть потолка обвалилась. Все либо сгоревшее, либо мокрое, либо и то и другое одновременно. Пахнет паленым пластиком. У оплавившегося телевизора стоит Багира и жует попкорн. Непонятно как на телевизоре без звука идет финал «Семи психопатов», а конкретно, сцена после титров, в которой Том Вэйтс с белым кроликом под мышкой звонит Колину Фареллу.

Лиза: Это проводка была. Ну, судя по всему. Не то, что кто-то там пытался… вот. Типа, это с вчера никак не связано, ну, судя по всему.

Багира кивает и садится рядом с Лизой на диван.

Багира: Она у вас, конечно, жесть покоцанная была. Странно, что раньше не долбануло.

Лиза запускает руку в стакан с попкорном.

Лиза: Это местная кошка провода ест. Ела. Честно, не думала, что тут еще хоть что-то работает.

Багира: Ну, теперь точно уже ничего.

Едят попкорн.

Багира: Если тебя утешит, проблему-то мы решили. Ну, вчерашнюю.

Лиза: Как?

Багира: Ты не хочешь знать.

Лиза недолго думает и кивает.

Лиза: И правда не хочу.

Багира: Это, конечно, почти самая феерическая история в моей жизни была, ну, по тупости и идиотизму. Второе место, наверное. Не… пожар твой, а это, ну, смерь Экса. (Пауза). Но это все еще ничего, в сравнении… там конечно, это полный был… чемпион. За такое премию давать надо. Лучше сразу Дарвина. Какой-то пидор, короче, прикинь? Это года два назад было. Этот мудила, короче, ничего умней не придумал — у нас в конторе ручки на дверях все одинаковые были, и какой-то идиот свинтил все наружные, ну, чтоб себе комплект собрать. Типа, из двадцати ручек — десять дверей получается.

Как будто мы свои ручки не найдем.

Ну, мы обломали мы ему в итоге его ручки.

И ножки, в принципе, тоже.

Пауза.

Багира: За мужика спасибо, кстати. Он тот ещё ебанарик, конечно, но такой, зато… бодрый. Прямо помог. Хотя пистолет его этот… (Качает головой). Ладно. Чем бы дитя, как говорится, не баловалось.

Лиза: Не тешилось.

Багира: А?

Лиза: Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось.

Багира: Не знаю уж, насколько, правда, теперь это все… актуально. В смысле, что до видеосалона больше доебываться не будут.

Лиза пожимает плечами.

Лиза: Не, почему? Вполне актуально. Вечером же концерт, перформанс, вечеринка, вот это всё. Не хотелось бы, чтобы там, ну, еще какая-то хрень случилась.

Багира: А ты, че, отменять не собираешься?

Лиза: Я уже слишком впряглась, чтобы отменять закрытие из-за такой фигни, как пожар. Тем более, ночью, наконец, хоть что-то продалось, ну, типа, билеты…  Это же переносить всё надо будет, деньги возвращать. А потом все по новой… опять микрофоны, опять СММ, рассылки эти все… не, нахуй, нахуй! Тем более теперь, когда Тёма слился.

Багира: А чё так?

Лиза: Сказал, что пожар это уже, типа, как бы, ту мач. Типа работать в сгоревшем видеосалоне, это как бы… Ну, да. Ту мач короче, да.

Так что мне тут ещё всякое разгребать надо.

У Лизы звонит телефон. Она смотрит некоторое время на экран. Решает не отвечать.

Лиза: Заебали. Так, чуть-чуть совсем.

Пауза. Телефон снова звонит. Лиза снова не берет трубку.

Лиза: Я, как глагол, понимаете? Всем отвечаю на вопрос «что делать?».

Багриа: А, чего, это всё никого стремать не будет?

Лиза пожимает плечами.

Лиза: Те, кто сюда приходят, их особо не застремаешь. Они обычно слишком обдолбанные.

Багира кивает.

Багира: Жалко Экса конечно, хоть плачь. Настоящий был… таких сейчас где найти? А погиб из-за такой хуйни, просто, редкостной. А хороший был такой… Настоящий кобелина.

Лиза: Я особо его не разглядывала, ну, учитывая…, но видно было, что, типа, он красивый… был. Ухоженный.

Багира кивает.

Багира: Мы заботились о нем. Все эти прививки, знаешь? Вся эта херня.

Лиза: Кстати, вопрос можно?

Багира кивает.

Лиза: А почему Экс? Типа как латинская буква? Как твиттер?

Багира фыркает.

Багира: Нет уж. Спасибо.

Их двое вообще было, ну, это дочка моя изобрела еще. Типа шутка, типа смешно.

Лиза: Не поняла сейчас шутку.

Багира: Ну, два их было: «Экс» и «Ин». Но Ин уже давно сдох: ломанулся через дорогу, глупый, его машина и сбила.

Лиза (задумчиво): Экс-терьер и Ин-терьер. Чё, смешно. Смешная шутка.

Багира: Только объяснять всем приходилось.

Лиза кивает.

Лиза: Иногда самые смешные шутки приходится объяснять.

У Лизы опять пищит телефон. Она смотрит на сообщение, вздыхает, неохотно начинает отвечать.

Лиза: Сейчас, секунду. Это, к сожалению, важно.

Багира: А нахрена оно тебе? Ну, фестиваль этот?

Лиза: А, ну, у «Китобоя» день рождения просто сегодня, надо же что-то устроить было. Опят-таки, типа, реклама.

Багира: Подожди, ты разве не говорила вчера, что вам полгода или типа того?

Лиза: На самом деле, семь с половиной месяцев. Но это хитрая тема такая: семь с половиной, это, типа с открытия. Ну, с того дня, когда мы притащили сюда первый телевизор и первые сеансы устраивать стали.

Но, типа, идея появилась… ну, вот год как. Там так, типа, было, я домой приехала, ну, у меня на самом деле день рождения был. А я, типа, блин… не люблю я всю эту тему, торт, открытки… не, на хрен. Типа, каждый год херня какая-то выходит. В этот раз тоже, я, типа, решила, похрен, я, типа, сильная и независимая, пойду сама себя в бар отведу… и, типа, тоже день в день же не получится, ну из-за закрытия, ладно, я решила, пофиг, схожу за пару дней до, какая разница? Ну, и, типа, так себе экспириенс, если честно. Они еще когда тортики приносят, это, вообще конечно та еще тема, пишут на тарелке корицей вдохновительные всякие слова, типа, «твори», «мечтай», всю эту хрень.

Так я полвечера потратила — из слова «твори» делала «тварь». Типа, вот.

А так салон, ну, на себя это, как бы, берет. Типа не мой день рождения, а «наш», что ли. Ну, салона, там, ребят.

Багира с уважением кивает.

Багира: День рождения, конечно, та еще херовина.

Лиза: Типа, изначально, вообще, это разовая акция должна была быть. Ну, Санёк решил, что это секонд продвинет. Типа ретро вечеринка в подвале. Ну, и понеслось само как-то.

Багира: Фига вы не ленивые, всю эту хрень искать, кассеты, там, телевизоры…

Лиза: Не, кассеты были уже. Я, типа, думаю, что они тупо Санька бесили, ну, что они по сэконду валяются везде, и он придумал это всё, ну, чтоб пристроить их как-то.

Багира: Еще попкорн есть?

Лиза кивает.

Лиза: Оказалось он сам отлично без машины готовится, при условии, ну, что, типа, в соседней комнате пожар. Так что весь наш месячный запас… тоже еще вопрос, куда его девать теперь… так что, это, сладкий или соленый? У нас типа, и того и другого, как бы…

Багира: Давай еще сладкого.

Лиза уходит со стаканчиком на кухню. Небольшая пауза.

Лиза (из кухни): Кассеты, кстати, ну, начальный фонд, с чего мы начинали, ну, это мои всё, типа. Ну, то есть, как, их мать моя выкинула. У нас, типа, ну, дома, ну, у мамы в смысле, коллекция, короче, была, ну, мы, типа, мама в детстве, ну, в моём, типа, она дофига на кассеты всего записывала. Сериалы там, фильмы, мультики. И, типа, мы смотрели потом, ну, что-то я одна, но, типа, главный пойнт был, ну, что мы, типа, вместе всякое смотрим, ну, и, как бы, обсуждаем потом, вот это всё.

А тут она их… я приезжаю, короче, ну, год назад, ну, типа, др отметить, а она всю эту коллекцию любви в коробки позапихала, упаковала всё аккуратненько, и, типа, вот на помойку тащит. Типа, пылесборник, типа, зря место занимает дома. Там, короче, много вообще всего поменялось в последние годы, ну, у нее, у нас, типа, ну, это не только кассеты были.

Лиза возвращается с двумя стаканчиками. Один отдает Багире, из второго начинает есть сама.

Лиза: Ну, я, типа и забрала их, все, что унести смогла, потом остальное Тёма на машине вывозил. Я думала сначала какой-нибудь пиздатый артобъект захерачить, ну, не может же у тебя в комнате просто так целый склад старых кассет стоять. Даже название придумала «спасибо за счастливое детство». А потом… не знаю. Не получилось у меня ничего. А тут Санёк… короче мы запарились, отрыли, ну чё там нужно, магнитофон, телевизор… Ну, оно само как-то и понеслось.

Багира: А на хрена? Ну выкинула мать кассеты, и, типа, что? Там, что, семейный архив был?

Лиза: Как бы да, но на самом деле… мне, как бы, как ни странно, на архив пофиг немножечко. Я, как бы… ну все равно мне на все эти домашние видео — дни рождения, выступления, вот это вся хрень. Типа, нет у меня по этому всему, не знаю, ностальгии какой-то.

А вот фильмы эти… за них реально суперобидно было. Типа… Как объяснить? Ну, то есть, типа, у нас еще, конечно… я как бы не только из-за кассет… Но они как последняя капля была. Мы, типа, и до этого так себе, а после… как бы, и не общались даже с мамой после этого. Типа… типа не знаю…

Багира кивает. Багира и Лиза едят попкорн.

Лиза: Зато, вот. Видеосалон…

Был…

Пауза. У Багиры пищит телефон. Она вздыхает, смотрит на экран, встает.

Багира: Ладно. Пора мне, заждались меня мальчики. На открытие не смогу, извиняй, дела. Мойдодыр, кстати, вроде собирался даже. Но, это, я еще приду. Хорошо тут у вас… уютно. Если не считать конечно… ну, пожар и эту всю хрень.

Лиза кивает.

Лиза: Мы ремонт, наверное, захерачим какой-нибудь. Если я сегодня не сдохну.

Я вчера, знаете, ну… ночью, короче, смотришь на это всё и такой, а гори оно… типа, думаешь, может, так и лучше? Типа и проблем никаких не будет.

Багира: А потом понимаешь, что один пожар от проблем тебя не спасет.

Лиза кивает.

Лиза: Ага, не работает оно так. Наоборот, теперь, еще ремонтировать всё это надо.

Багира: Я знаю, дико бесит. Ну, ладно, это, увидимся еще.

Лиза кивает. Багира уходит.

Лиза (вдогонку): Соберетесь на сеанс, не забудьте написать в бот!

Проходит какое-то время.

Лиза просто сидит на сгоревшем диване.

Звонит телефон. Лиза смотрит на экран. Лиза не берет трубку, Лиза сидит и смотрит на экран. Телефон звонит.

Лиза берет трубку. 

Лиза: Алё? Привет…

Пауза, которую, строго говоря, паузой назвать нельзя, слишком много в ней Лиза успевает не сказать. Набирается на хороший монолог.

Лиза: Угу, угу… А как?.. Угу. Да, да… Да, нормально, да… Ага… Да, хорошо… Да, да, да. Спасибо… Да…  Спасибо, да…. Угу. Угу. Ну, хорошо, да.

Папе привет.

Лиза кладет трубку. Сидит на диване какое-то время. Достает телефон.

Лиза (записывает голосовое): Слушай, все еще беда-бедой с билетами. Типа, лучше, чем вчера, но… в общем, надо какую-то жесткую прям скидку делать, хорошо? Прям, типа, да… Воот. Обнимаю.

Отправляет сообщение. Начинает писать следующее.

Лиза: Привет! Скажи пожалуйста, а вдруг у тебя остались еще баллончики с краской? У нас тут типа, как всегда, короче, вот. И через семь часов концерт. Так что вот. Короче, если вдруг, что, дай знать. Целую, обнимаю.

Параллельно лениво перебирает кассеты. Находит одну, вроде, целую. Записывает еще одно сообщение, параллельно вставляя кассету в видеомагнитофон.

Нажимает плей.

Садится на сгоревший диван.

По экрану телевизора бегут помехи. Картинка мигает и двоится.

Маленькая Лиза в сарафане и панамке очень сосредоточено топает по берегу озера. Она прижимает к груди старую игрушечную собаку (еще советскую и жутковатую). На записи Лизе четыре года и семь месяцев. Лиза счастлива.

Картинка снова мигает, бегут помехи. Сквозь помехи становится виден мрачного вида дом. В него на скорости врезается машина. Из машины выползает тяжелораненый Киану Ривз в черном костюме с галстуком. Прислоняется спиной к стене дома, достает телефон. На заляпанном искусственной кровью телефоне видео улыбающейся женщины в кардигане.

Женщина в кардигане: What are you doing, John?

Женский голос поверх: Что ты делаешь, Джон?

По экрану бежит серая полоса, потом еще одна, и еще.

Экран полностью закрывает серая пелена помех.

Конец