***

спи спокойно — это сон

на вершине снежных гор 

за решетку красных зон

не придет россоннадзор 

ни патруль и ни конвой

ни судья и ни истец

спи спокойно — как живой 

мы проснёмся наконец

***

в каком году время остановилось

как сердце?

ни тика, ни пульса

бесконечная прямая линия

с президентом

и нет ответа 

ни на один вопрос 

разряд 

грудь выгибается как живая

снег за окном неподвижен 

и сгруппирован 

сеткой панельных домов

узнаешь окно? ненавистная 

но так славно обжитая 

маленькая квартира с низкими потолками

в ней вы прожили дольше всего 

в каком году время остановилось —

и мы вынуждены заново отсчитывать возраст

став двухлетками

заблудившимися в чужой стране 

как в торговом центре?

чей потусторонний голос

громко объявит в динамик

«мама мальчика в синей куртке,

подойдите к кассам»?

в динамике — аппаратный пронзительный писк

за окнами — неподвижный пронзительный снег

и время выгибается как живое 

«покажи, сколько тебе лет?»

«столько же, сколько войне»

два пальца

вызывающие тошноту

***

Иммигрантский секс во время чужой революции: мы могли бы быть тоже на улице, но остаемся в постели. Наши тела недостаточно вовлечены в документооборот, наши тела подлежат депортации и выдворению. 

Мы раздеваем друг друга во время чужой революции, как во время грозы: за окнами крики и блики, полицейские машины, машины скорой помощи, молнии, дым, гром. Так выглядит и звучит любовь.

В дни чужой революции сильнее скучаешь по дому. Проходишь мысленно все маршруты когда-то дозволенных маршей. 1 мая — монстрация, мы идем в пижамах с плакатом «За независимые сны! Против Россоннадзора! За восьмичасовой рабочий сон!». Идем — и город наш, мы смеемся и наносим на его карту все свои сны, слезы и поцелуи.

А это — не наш город и революция в нем не наша. Мы так и не увидели революцию. Слезоточивый газ проникает к нам в спальню. Под этим предлогом можно поплакать обо всем сразу.

***

меня нет и это значит

я отсутствую везде

наша таня громко плачет

мяч не держится в воде

меня нет — я не отвечу

моря долгие гудки

наша таня ищет речку

чтобы плакать у реки

меня нет — меня не стало 

тани не было и нет

мяч утонет, всё пропало

так пройдёт немало лет

обо мне никто не вспомнит

тише, милая, не плачь

спи спокойно, в изголовье

пусть лежит воскресший мяч

Стихи для следователя

мой следователь — молодая миловидная женщина

скорее всего она прочтёт этот текст

засидевшись допоздна на работе

на столе у нее — образцовый порядок

бумаги разложены в нужной последовательности

крем для рук, кружка из дома

открытка с 8 марта

от дорогих коллег

она очень старается, женщин в коллективе немного

к ней добродушны, хотя и не без иронии

такая вы еще девочка, Мария Викторовна

а у девочки висяков меньше

чем у каждого на этаже

она регулярно смотрит мои соцсети

составляет фактуру для нового дела

что выбрать на этот раз — 

дискредитацию армии?

оправдание терроризма?

она листает мои полуобнаженные фотографии

читает по долгу службы мои интервью

что-то там про права женщин

на рабочем месте

про равную оплату труда

голова раскалывается под вечер

из-за этой иноагентской заразы

находить время для личной жизни 

становится все сложней

при трудоустройстве спрашивали 

замужем ли она

не планирует ли детей

ага запланируешь тут

того и гляди

как станешь Марией Викторовной

навсегда

она читает про мою депрессию

про мою эмиграцию

про мою любовь — чаще всего про любовь

за эти тексты мне хорошо заплатили на западе 

бесплатно такое не пишут

в конце дня Мария Викторовна

отрывает голову от бумаг

и смотрит куда-то вдаль

её глаза приобретают нездешнее выражение

будто где-то прямо сейчас

она живет свою лучшую жизнь

вот же она, бежит в белом платье к морю

сжимая в руках цветы

со свернутыми хрупкими шеями

и искры песка разлетаются из-под ног

любимый зовет её

 «маша, маша,

смотри скорее»

и все протоколы 

обращаются в горстку пепла

***

Всех мертвых подруг за столом соберу: к 30 годам у каждой женщины непростой судьбы наберется достаточно мертвых подруг. Мы сядем такие нарядные-нарядные — и обсудим всех наших живых мужчин, выпьем за их здоровье, обсосем каждую косточку.

Одну подругу убил ее муж,

другая выбросилась из окна,

третья повесилась в эмиграции,

четвертая умерла от туберкулеза.

Мы будем сидеть, как сидят все эти женщины в сериалах про лучших подруг. Кэри, Саманта, Миранда, Шарлотт. Даша, Лиза, Мария, Вика. Мертвые и смешные. Одетые по последней моде. Красивые, хоть в гроб клади. 

Что мы знаем о женской дружбе? Женская дружба — это клубок змей, это терновый венец, это пожизненная смертельная гонка. Нет, глупости: женская дружба — это когда ты знаешь, кого не подпускать к организации похорон, когда знаешь, в чем она хочет вон там лежать, в каком пламени и под какую музыку хочет сгореть. Женская дружба — это прийти на похороны в блестках и перьях, потому что она так хотела и так завещала, потому что ей не надо вот этого вашего русского похоронного, ну вот этого, когда смотришь на мертвеца — и жить не хочется. Женская дружба — это спиритический сеанс, во время которого тебя взывают к жизни и ты восстаешь из крематорного пепла. Восстаешь, отряхиваешься и не понимаешь, а что это у тебя тут было со смертью — one night stand? fwb?

Каждый, кто обидит меня, будет иметь дело с моими мертвыми и живыми подругами. Мы, женщины, нигде не передвигаемся в одиночестве. Мы ходим щебечущей стайкой и в туалет, и на расправу. Мы умеем разворачивать головы на 180 градусов и смотреть на насильников и убийц своими вторыми лицами. 

Поверьте, вы бы не захотели смотреть в наши вторые лица.

***

иноагентка целует иноагента

перемоталась

вся новостная лента:

короткое замыкание

после взыскания 

данное сообщение — 

длиною в касание

уголовник обнимается

с уголовницей:

— тебе ещё снится Россия?

— у меня бессонница

в ходе оперативно-розыскного мероприятия 

было изъято

недружеское объятие 

нежелательный

женился на нежелательной

пока смерть не разлучит их

(не обязательно)

пока смерть не разлучит их 

(а смерть не близко)

они вырастут

и состарятся в экстремистов

да-да, никакой свободы

друзьям свободы 

если будут дети —

то дети врагов народа 

только как всех нас

при жизни ни назови 

любовь не сильнее смерти 

а смерть — любви

***

Почему женщины рожают от мертвых мужей?

Некродемографическая спецоперация: государство поощряет замораживать биоматериалы перед уходом на фронт. Вдовы подсаживают себе ребеночка, вживляют его в черное от горя чрево. Гробовой материнский капитал сильно больше обычного: посмертно муж содержит семью лучше, чем при жизни. Но дело тут не в деньгах. 

Посмотрите, как он похож. Дождался, чтобы родиться в день папиной смерти, дата родов сдвигалась трижды, я ходила уже, как переспелая груша. Посмотрите, это же его глаза смотрят на меня с того света, — я не могу, я плачу и смеюсь, когда в них смотрю. Все хорошо, наш папа крепко спит у земли в животике, как ты спал внутри меня. Все не зря, все продолжается.

«Дети, родившиеся от биоматериалов героев СВО, должны быть на особом счету у государства», — говорит депутат. Гены героя — это гены здоровой нации. В наших генах — Россия, эти дети — плоды нашей священной борьбы. Круговорот жизни: на смену каждому мертвому герою приходит новый маленький герой. Это наше непорочное зачатие в эпоху разврата и содомии. Каждая из женщин — Дева Мария. И каждая Дева Мария должна сделать все, чтобы ее сын жил с именем отца на устах. Каждый боец СВО, уходя на фронт, должен знать, за чье будущее он умирает. Каждый сын бойца СВО, родившийся посмертно, должен жить, зная, что за него отдали жизнь, чтобы быть готовым повторить героическую судьбу своего отца. 

Зачать от мертвого — разве это по-христиански? Что-то магическое в этом сквозит, противоестественное, аж тошнит. Что дальше — роды будут на кладбище принимать? Я слышала, что одна родила такого, а он ее потом во сне задушил своими крошечными ручками. Муж при жизни тоже ее задушить пытался, соседи полицию вызывали, чуть не померла тогда. 

Посмотрите, как он похож. Теперь у меня в жизни есть смысл. Он будет расти, а я буду ему показывать и рассказывать, кто враги, кто папу убил. Буду говорить: папа боролся с фашистами — и у тебя это тоже в генах, в крови. Всё у тебя в крови. С первым сыном у меня не сложилось, не полюбила я его так, как нужно, не хотела его. Муж меня не спрашивал, просто однажды снял защиту, когда мы были в постели, а мне не сказал. Помню, я злилась, кричала, говорила, что аборт сделаю. Он тогда мне такую пощечину влепил, что у меня в ушах еще сутки звенело. И молодец, сразу мозги на место встали. 

Посмотрите, это же его глаза смотрят на меня с того света, — я не могу, я плачу и смеюсь, когда в них смотрю. Все хорошо, наш папа крепко спит у меня в животике, как ты спал в своей могилке до этого дня. Все не зря, все продолжается.