Капитал 3.0
Политфэнтези в 2-х частях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Новый Маркс, немецкий экономист, политик.
Руководитель,
Серега,
Света,
Степа,
Студент – члены коммуны «Вектор».
Действие происходит в офисе коммуны в СВОшное время.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Сцена 1. Ad personam
Довольно просторная однушка, арендованная коммуной телекоммунистов «Вектор» под офис, на первом этаже жилого дома в отдаленном спальном районе Москвы. В центре комнаты стоят два состыкованных рабочих стола, покрытые яркой скатертью. На импровизированном столе в глаза бросается бутылка шампанского, три бутылки водки по 0,7 литров, две большие тарелки с бутербродами из вареной колбасы и две тарелки поменьше с малосольными огурцами. Вокруг праздничного стола расставлены компьютерные кресла моделью из прошлого десятилетия. Остальные три рабочих стола сдвинуты к противоположной стене комнаты. На одном из этих столов стоит переносная магнитола Panasonic, а рядом лежит походная гитара. На двух других столах отставлены процессорные блоки, мониторы и клавиатуры с мышками. У правой стены установлен стеллаж с книгами по программированию и офисными папками на полках. За ним выход в коридор и на кухню.
За импровизированном столом в кресле с правого края сидит руководитель коммуны в светло-коричневом вельветовом пиджаке при галстуке. Его темные с проседью волосы собраны назад в короткий хвост. Он заметно потрепан жизнью, но старается держать себя в тонусе. Вдруг он взволнованно выскакивает.
Руководитель. Е-мое! Вдруг дочь по привычке накрыла стол только на членов коммуны. Если нашему гостю не хватит кресла, бокала, стакана или вилки будет конфуз. (Пересчитает те. Облегченно выдыхает.) Фуух, всех по шесть, как заказано. (Кричит в сторону кухни.) Галка, ты молодчага! Все правильно расста… (Вспоминает.) Тьфу! Забыл. Я уже отпустил ее домой. Дабы окончательно не испортить ей выходной. (Проходит вдоль стола.) Куда же мне посадить нашего гостя? Надо же, он из самой Европы. Для наших коммунаров это будет сюрприз…
В ожидании коммунаров и гостя задумывается о предстоящем праздновании, своей роли в нем. Но ненадолго. Раздается звонок в дверь офиса. Рассуждает.
Руководитель. Свои в дверь офиса не звонят, знают код замка… Значит, это пришел наш гость. Пойду встречу его.
Выходит, в коридор. Через какое-то время возвращаются в комнату вдвоем. Рядом с руководителем коммуны заметно, что этот брюнет невысокого роста. Он в сером костюме от Hugo Вoss, но без галстука. В толпе его выделяла бы густая импозантная черная борода. Они подходят к импровизированному столу. Руководитель коммуны после небольшой заминки объясняет гостю.
Руководитель. Я все думал, где Вас посадить за нашим праздничным столом? По-моему, Вам лучше всего сесть в кресло с левого края стола, напротив меня. Вы все-таки более левак, чем я… (Гость садится в предложенное кресло.) Отсюда вы будете видеть всех телекоммунистов нашей коммуны. Они скоро подойдут. (Смотрит на часы на руке.) Молодые айтишники народ безалаберный. Вечно опаздывают.
Руководитель коммуны тоже садится на свое место. Какое-то время они молча сидят в ожидании. Наконец в офисе появляются коммунары. Первыми входят Света, Степа и Студент. Приветствуют сидящих за столом дружным: «Здравствуйте!». Руководитель коммуны в ответ машет им рукой, а гость ограничивается кивком головы. Следом заходит Серега. Если опоздавших построить в линейку по росту, то возглавит ее Студент, а замкнет Серега. Правда, по возрасту существенно наоборот. Серега вынимает из ушей Bluetooth-наушники.
Серега. Всем салют! (Оглядывает не без сарказма собравшихся.) О, я тут белая ворона. Сейчас заклюете меня? (Изображает испуганную пернатую отщепенку.) Все в парадном, а я завалился в футболке и джортах.
Света. Да еще в драных… Всем же сказали, что сегодня у нас праздничный сбор. Одеться подобающе.
Серега. Света, хорош, как глаголит ваш молодняк, меня шеймить. Сегодня в Москве жара. Аж +29 с хвостиком градусов. Осенняя аномалия. Да и у нас сбор, как его не назови, пьянка, да и все. Правда, без мордобоя. Лишь интеллигентный треп за жизть. Для такой комедь блюсти дресс-код? Париться в костюмах? (Иронично оглядывает наряд Светы.) Прикупать платье в секонде?
Света. Не будь здесь незнакомца, получил бы оплеуху. Жлоб!
Студент. Серега, берегись! У Светки рука тяжёлая. По себе знаю.
Света. Студент, в тряпочку… Тупо рофлишь.
Руководитель коммуны поспешно встает с кресла, чтобы погасить ни к месту возникшую ссору. Вступается за расстроенную Свету.
Руководитель. Не хорошо, Серега. Ты действительно поступил по-жлобски с нашей девушкой, товарищем и другом. Кстати, я свой вельветовый пиджак прикупил в том же магазине.
Серега. Как говорится, Платон мне друг, но истина дороже.
Руководитель. В ней, Серега, ты тоже ошибся. Сегодня у нас действительно особенный сбор. Все проходим к столу. Скоро всё узнаете. (Пытается шутить.) Занимайте места согласно купленным билетам…
Члены коммуны рассаживаются за столом. Когда все они устроились. Руководитель коммуны встает. За столом все затихают и ждут от него объяснения особенности сегодняшнего сбора.
Руководитель. Товарищи, я поздравляю всех вас с двадцатилетием нашей коммуны! Да-да, именно в этот сентябрьский день она была создана. (За столом возникает недоуменный гул.) Удивляетесь, что эта дата свалилась вам как снег на голову. Ужель никто из вас не читал историю коммуны на нашем сайте?
Студент. Перед вступлением в коммуну пробежали глазами. А после… (почти с восторгом признается) всё выкинули из головы. Напрочь!
Руководитель. Вася, ты за всех не отвечай. Однако, поразительно. Даже на собеседовании во время приема в коммуну никто из вас не поинтересовался у меня о деталях ее зарождения. Основателях… Эх, вы молодежь, чёрствые сухари. Вы бы узнали, что из тех, кто стоял у истоков коммуны я остался один. Остальные предпочли длинный рубль в руках работе на великое будущее… (Под презрительный мах руки.) Ну да пусть с ними! Не они сегодня герои, а те, кто сейчас собрался здесь. Да у вас есть повод для самоуважения. Именно вы, молодые айтишники-отличники вывели нашу коммуну на Новый… (поднимает указательный палец правой руки вверх) уровень. Вы славно потрудились. Я вами горжусь! Поэтому этот праздник по праву ваш. Его можно и нужно отметить. Короче, все наполняем бокалы нашим любимым «Советским шампанским».
Серега на правах лучшего в коммуне специалиста по розливу алкоголя откупоривает бутылку с легким хлопком и почти без плеска пены. Затем обходит сидящих за столом и наливает в их бокалы шампанское. Остатки в бутылке выливает в свой бокал. Все с невольным восхищением в очередной раз убеждаются в его изумительном глазомере. После все поднимаются с бокалами. Ждут торжественной речи от руководителя коммуны. А тот вдруг почувствовал, что заготовленные им слова или вылетели из головы или стали ненужными. После недолгого колебания просто кратко, но вдохновенно возглашает.
Руководитель. Первой в России венчурной коммуне телекоммунистов «Вектор» гип-гип…
Коммунары с энтузиазмом подхватывают: «Ура!.. Ура!.. Урааа!» После чокаются бокалами, выпивают. Садятся за стол и с аппетитом закусывают бутербродами. Когда все прожевали по первому бутерброду, руководитель коммуны обращается к собравшимся.
Руководитель. Коммунары, когда вы входили в офис, то увидели за нашим столом новое лицо. Знакомьтесь. Это наш гость из Германии. (Тот привстает и представляется небольшим поклоном.)
Серега. Он телекоммунист?
Руководитель. Нет, Серега, он не телекоммунист. Но близкий нам товарищ. Он молод, но в Европе его уже величают Новым Марксом.
Серега. Что ж, борода у Нового Маркса есть, осталось найти мысли…
Руководитель (строго). Серега, давай без ad personam.
Однако Новый Маркс без видимой обиды на подколку в свою сторону и даже с добродушной улыбкой отвечает на нее.
Новый Маркс. Сергей, а вы почитайте мои публикации. Вдруг найдете в них и мысли.
Руководитель. Увы, он не знает немецкий. А в России Вас не переводят и не издают. Хотя вы опубликовали уже столько экономических, политических обзоров и исследований, что тех хватит на парочку томов. Но… Серега, навостри уши. Ты можешь почитать его колонки на сайте газеты Süddeutsche Zeitung онлайн в машинном переводе.
Но Серегу мало интересует газетные колонки. Он уже заведен. И ищет повод в очередной раз подколоть оппонента из Германии. Руководитель коммуны поспешно меняет тему разговора.
Руководитель. Коммунары, вы заметили? Как хорошо говорит наш гость по-русски.
Света. Даже почти без акцента.
Серега. А накой Новому Марксу приспичило учить наш язык? Когда в Европе, услышав русскую речь, все шарахаются в сторону.
только за то,
что им
разговаривал Ленин.
Сцена 2. Пентабазис
Коммунары насмешливо переглядываются между собой. Новый Маркс понял, что, строки Маяковского надо было подавать на блюде с приправой иронии. Он даже пожалел, что вообще вспомнил их. Была не та аудитория. Для них его сентенция отдавала уже архаизмом и наивностью. Новый Маркс, не найдя приемлемого продолжения языковой темы, решает просто оставить ее в стороне.
Новый Маркс. Товарищи, я очень рад нашей встрече. Надеюсь, она будет для всех нас плодотворной.
Серега. А я в ее плодовитости дико сомневаюсь. Ведь идейно марксисты и телекоммунисты нигде не пересекаются. Ваш коммунизм и наш венчурный коммунизм — это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Новый Маркс. Увы, Сергей, вы правы. Сегодня нет пересечений даже среди марксистских объединений. Нет запроса на солидарность. Отсюда их пустячность для Системы. Как и телекоммунистических…
Этот косвенный намек на пустячность коммуны «Вектор» окончательно взвинчивает Серегу. Он даже вскакивает с кресла. В сторону Нового Маркса.
Серега. Это гон! Наша коммуна телекоммунистов «Вектор» не пустяк. За нами конкретика. Вот мы в Подмосковье создали сообщество сельхозрабочих «Весна» и помогаем им внедрять новации. Теперь они работают не «на дядю». Продают не свою рабсилу, а свой товарный продукт. Даже один продвинутый фермер так проникся нашей идеей, что примкнул к этому сообществу. Кстати, здесь сын этого фермера Степа, член нашей коммуны. Он не даст мне соврать.
Степа. Серега прав (в волнении расслабляет узел галстука). Буквально на днях сообщество «Весна» открыло первый в области «умный» свинарник. С нашими прогами, дизайном и монтажом электроники. Фермеры в районе локти кусают от зависти.
Студент. Секундочку! Я сейчас покажу нашему гостю снимки этого свинарника. Я сделал целый фоторепортаж с его открытия.
Быстро встает и направляется к сдвинутым к стене столам, ищет в ящике своего рабочего стола фотографии. В возникшей паузе руководитель коммуны делится с Новым Марксом планами.
Руководитель. Такие сообщества сельхозрабочих мы создадим во всех районах Подмосковья. Этот опыт мы обобщим. После начнем внедрять сообщества рабочих в других отраслях производства.
Возвращается Студент с кипой фотографий в руках. Кладет их на стол перед Новым Марксом.
Студент. Вот он наш красавец! Вы только полюбуйтесь, как у этих свинушек все лампово.
Новый Маркс (рассматривает фото). …ух ты! И вправду, постройка классная. (Возвращает снимки Студенту.) Какая забота о цивильной жизни хрюшек. Покажи, как у них все лампово, жителям российской глубинки… Те от своего унижения разрыдаются. Да только вам до лампочки до их слез обиды. До лампочки и какая сегодня политика за забором вашего скотного двора.
Серега. Да, я аполи́т!
Студент. Мы все тут аполи́ты.
Студент. Ни на секунду. Мы же телекоммунисты. По определению вне всяких обстоятельств аполи́ты.
Новый Маркс. А если война не дай бог выльется в ядерную…
Серега. Тогда я спою погребальную песню. Ее я сочинил еще до вступления в коммуну.
Руководитель (Новому Марксу). Серега у нас не только программист, но и бард.
Студент. Серега, а ты сейчас не споешь нам эту песню? Нам интересно ее послушать. Может, нам всем пора ее разучить.
Серега. А почему не спеть, Студент?
Серега идет к сдвинутому к стене столу, на котором стоит магнитола, а рядом лежит гитара. Он берет свой инструмент в руки. Слушателям.
Серега. Песня называется «Десятый круг ада». (Берет на струнах свой любимый аккорд и поет, подыгрывая себе на гитаре.)
Скорбен дух поэта Данте,
он в своем фолианте
в аде
круг десятый не прозрел.
Из КГБ пострела
новодел:
Ядерная зима –
ледянее озера Коцита.
Там же мест
без дефицита
для заокеанных ворогов,
не дойдут и до порогов:
под 20-ю махами сдохнут,
не успев ни охнуть,
ни в грехах раскаяться.
А за нас
он на кнопке покается.
И мы, как векамученики
и бессребреники,
воспарим
к ангелам до неба
грибом
радиоактивного пепла.
И никак,
никак не сдернешь
с курса
Райс-ко-го.
Ну и оки,
все там будем.
Всем –
до ско-ро-го…
Серега заканчивает песню тем же своим любимым аккордом.
Студент. Серега, слова песни мне спиши.
Серега кладет гитару на место и возвращается за стол. Студен уносит фотографии в ящик своего стола. И тоже возвращается к застольной компании.
Новый Маркс. Да, вы впрямь каляные аполи́ты.
Студент. Я еще в школе возненавидел политику, эту проститутку. На всякую политучебу клал с прибором.
Света. Подожди, Студент, скоро в твоем универе прищемят тебе твой приборчик. «Пентабазисом»… Новым курсом для воспитания правильной научно-технической интеллигенции. Как считает родоначальник курса, именно инженеры в свое время развалили СССР.
Руководитель (иронично). О, я знаю в чем заключалась разрушительная сила советских инженеров. Ее тайну мне раскрыл бывший преп Бауманки. За летним шахматным столом в нашем лесопарке. Он, по его словам, в СССР был скрытым «диверсантом». Сия его деятельность заключалась в том, что он никогда не заваливал студентов заклятых двоечников. Как и многие его коллеги. Дескать, пусть эти дипломированные инженеры-недоучки своими руками разваливают Систему. При этом пенсионер очень гордился своей «подрывной работой», ха-ха…
Света. Так что, Студент, готовься. Вскоре накормят тебя «Пентабазисом» до тошноты.
Студент. Кошмар! Надеюсь, хотя бы этот учебник не будет толстущим, как «Война и мир».
Серега. Эх, Студент. Впереди тебя ждет штука покошмарнее «Пентабазиса» Харичева. Это мобилизация на СВО в Украину на «мясные штурмы». И как могильно шутят их участники. Когда там сдохнешь, твои орчихи тебя оплачут.
Смысловая пауза
Коммунаров за столом охватывают непраздные раздумья о возможном развитии их мобилизационной судьбы. Новый Маркс рассуждает про себя.
Новый Маркс. Есть-таки штука. Что заставляет российских телекоммунистов заглядывать за забор своего скотного двора. Видеть это… Какое же пророческое слово открыл петербургский протоиерей — победобесие. Возможно, он сам тогда не сознавал какой артефакт обнажил. Какой точный диагноз поставил явлению. Зато, видно, по наитию свыше окрестил его буква в букву, ни одной лишней. Недаром говорится, что в начале было слово. И как жаль, что комментаторы нацизма в Германии не знали слова победобесие. Им не пришлось бы к толкованию фашистского гипноза на массы — кого только не притягивать за уши. Даже прагерманского бога войны Вотана. Который, якобы завладев психэ немцев, вселил в них одержимость…
Руководитель коммуны с намеком покашливает в кулак. Прерывает тем самым размышления Нового Маркса и коммунаров. Студент первым нарушаем молчание.
Студент. Коль мы вспомнили про СВО. У меня есть психологическая загадка всем на засыпку. Какое явление в российском обществе пропало с началом СВО?
Руководитель. Убита красота строк поэта. (Декламирует.)
Тиха украинская ночь.
Прозрачно небо.
Студент. Нет-нет, я знаю, что красота спасет мир. Но я говорил не о ней. Я говорил о самой что ни на есть изнанке жизни. Ладно, даю подсказку. Вот колумбайны у нас и сейчас никуда не делись. Напротив, расширились. Уже появились девочки с ружьем. Но какое схожее в основе явление пропало?
Серега. Ясень пень! Солдаты перестали расстреливать сослуживцев. Даже на передовой СВО. Хотя моббинг командиров и «дедов» похлеще и изощреннее травли одноклассников, однокурсников и учителей.
Студент. Это и удивительно.
Руководитель. Особенно тому, кто читал воспоминания советских ветеранов ВОВ. Ведь тогда командиры на фронте боялись солдатской отместки. Выстрела в спину в бою…
Студент. Тогда почему нет такого страха у командиров на СВО?
Серега. Студент, для ответа на этот твой вопрос нам не нужен Бехтерев. Довольно простой логики. (С одесским акцентом). Слушай сюда. Какой был главный завет Чапаева командирам в бою? Не прятать сердце за спины солдат. А где сейчас российские командиры в бою? Правильно, сзади. Командуют бойцами по связи. Попробуй достань их спину…
Новый Маркс (про себя). Смотрите-ка, российские телекоммунисты еще анализируют происходящее за их забором. Правда, однобоко. Вокруг одной темы. Никак мысленно примеряют на себе ее последствия. А у Студента после такой примерки даже появляется нервный тик на глазу. (Вслух.) Вася, у Вас непроизвольно дергается веко левого глаза, когда вы произносите аббревиатуру СВО. Видать, Вам страшно попасть в ее зону?
Студент. Да, мне не просто страшно, а жутко до чертиков! Честно.
Света. Студент, тебе-то о чем беспокоиться? Ты учишься в универе и у тебя отсрочка от призыва и мобилизации в армию.
Студент. Сереге я уже говорил, что свою отсрочку от армии я использовал. Когда закончил Гнесинское музучилище. И понял, что фортепьянная клавиатура — это не мое. Мне ближе ПКашная клавиатура. Но по новым правилам в универе я потерял отсрочку. Теперь меня в любую минуту могут отправить на СВО.
Серега. Эх, Студент, играл бы ты на трубе. Глядишь, попал бы в какую-нибудь СВОшную музроту.
Студент. Добиваешь меня насмешкой. А мне и так постоянно снится жуткий сон. Будто я в новёхоньких ВКПОхе и броннике с АК-12 из навья в руках бегу на «мясной» штурм. Рву со всех ног по снежному полю навстречу пулям брать украинскую высоту. И никогда до нее не добегаю. Меня подстреливают… Затем я вижу себя летящим грузом «200» в оцинкованном гробу на военно-транспортном самолете. Я во время этого полета просыпаюсь в холодном поту. После долго не могу прийти в себя. (На грани истерики.) Это же вещий сон!..
Серега. Студент, не паникуй. Хорошо, что страх не передается воздушно-капельным путем. Есть кому все трезво рассудить. Сначала, Студент, разберемся из вещих ли твой сон. Ты на штурм бежал обкуренным?
Студент. Серега, не издевайся. Я ж некурящий.
Серега. Помни, дьявол кроется в деталях. Они должны быть достоверными иначе сну нет веры. Вот ты в нем в новёхоньких дорогущих ВКПОхе и броннике. Да еще в придачу с «Калашниковым» из навья в руках. Это не про наши разворовочные части мат.-тех. обеспечения ВС РФ. Да и расточительно снаряжать дорогущей экипировкой чмобиков «одноразков». Значит, в вещем сне на «мясной» штурм ты должен был бежать в обносках, со списанным АК и обдолбанный или бухой… Твой сон не вещий, а просто фантазия твоего страха. После того, как ты нагляделся на уличных баннерах фоток контрактников в показушной экипировке.
Новый Маркс. Сергей, выходит забавно. Вы законченный прагматик, а верите в вещие сны.
Серега. У меня есть своя теория снов. Все восхищаются, когда мозг человека во время его творческой работы дарит озарения. Эти прорывы в будущее. Но я считаю, что мозг спящего человека тоже иногда посылает ему озарения. Это вещие сны.
Студент (заметно успокаивается). Серега, но что мне делать с моей фантазией страха? Подскажи.
Серега. Просто выкинь ее из головы. Забудь и ищи выход. Лично я точно не попаду «двухсотым» на военно-транспортный борт. (Не ясно кому.) Не дождетесь!..
Студент (нетерпеливо). Серега, но ты не сказал, почему ты точно не станешь грузом «200».
Серега. Напряги мозги, Студент. Ведь можешь поменять военный борт-труповоз на пацифистский. Что сделаю я. Как только начнется мобдвижуха. Я вскочу на борт Turkish Airlines. ВСО, поминай как звали…
Студент. Серега, но как ты проскочишь погранконтроль в аэропорту? У них будет электронный список военнообязанных с запретом на выезд заграницу.
Серега. Исчезнуть из этого электронного списка для меня самая наименьшая из помех.
Студент. Увы, это не мой вариант. Я еще не того класса программист, чтобы проскочить погранконтроль. Да и у меня нет бабок: ни на жилье, ни на прокорм в чужой стране. (В отчаянии хватается руками за голову.) Поймите, я прошёл земную жизнь всего-то до половинки половины как очутился в сумрачном лесу. Но проводник у меня не мудрец поэт, а военком с одной извилиной, и та — след от фуражки. Я готов молиться на «Пентабазис», только не забирайте. Но вредному солдафону по барабану мои молитвы… (Вскакивает с кресла, решительно.) Нет-нет, я буду любыми способами и мерами ивейтить от военкомата. На крайняк я завалюсь в Telegram на бот «Идите лесом». Коль там не выгорит, то на рушниковый чат-бот «Хочу жить». (С шумом плюхается назад в кресло.)
Руководитель. Надеюсь, меня с инвалидностью не мобилизуют.
Серега. Алексей, уже созданы инвалидные штурмовые отряды.
Света. Ну, хоть меня уж точно минует чаша сия.
Студент. Света, не говори гоп… Вдруг какому-то генералу залетит в голову мудрая мыслишка. Создать из айтишниц батальон дроноводчиц Смерти. Для поднятия на передовой патриотического духа у солдат.
Света. Студент, окстись! Еще накаркаешь…
Смысловая пауза
Коммунаров захватывают уже более тревожные раздумья о возможном развитии их мобилизационной судьбы. Их нарушает Степа.
Степа (не без сарказма). Что ж, сельские всегда отдувались за городских в трудные для страны дни. Я не буду «ивейтить» от военкомата. Я исполню свой воинский долг. Мои родители поддерживают это мое решение. У нас семья патриотов, каких в стране подавляющее большинство. С такой скрепой Россия всегда готова к войне.
Серега. О, да! К войне — всегда. Но она никогда не готова к отопительному сезону, снегопадам, весенним паводкам, лесным пожарам и демократии. (В сторону Степы.) Видать, это тоже родные скрепы.
Лицо Степы ярко и густо, как у всех рыжих людей, краснеет от насмешки над его скрепой. Студент видит семафорный конфуз Степы и быстро переключает внимание сидящих за столом на себя.
Студент. Ха! Серега, а ты знаком со скрепой дощатых уборных во дворе частных домов? Мне посчастливилось.
Серега. Уж один только твой густоволосый андеркат на голове не ко двору с дощатой уборной. Как тебя в нее занесло?
Студент. Я летом ездил с отцом к дальним родственникам в сибирскую глубинку. Правда, знакомство с дощатыми уборными чуть не обошлась мне боком. Когда я посмеялся над их владельцами. Мол, не цивильно и не комфортно в XXI веке ходить по нужде на двор. Особенно зимой. Они дико оскорбились. Дескать, я этой издевкой унизил их патриотические чувства. Чуть бока мне не намяли. Заставили извиняться. А один из них решил меня морально добить. Саркастически бросил мне на прощание: «Вот ты, студент, можешь в своей кафельной, как я в моей дощатой уборной на дворе от души пропердеться?..»
Серега (насмешливо). М-да, с таким убийственным доводом о вольнице дощатой уборной во дворе не поспоришь.
Студент (в сторону Нового Маркса). А интересно в Германии еще остались такие толчки сборки нации?
Сцена 3. Подсказка
Руководитель коммуны, обеспокоенный развитием за столом опасных тем, резко лишает Нового Маркса возможности ответить.
Руководитель. Е-мое, коммунары. Стоп, стоп! Нельзя же так с места в карьер втягивать нашего гостя в диссидентские разговоры.
Серега. Они скорее кухонные.
Руководитель. Суть от этого не меняется. Мы еще даже не чокнулись с гостем за знакомство. Где наше русское гостеприимство? Наполняем стаканы нашей любимой водочкой «Альфа». Наверстаем упущенное. Мне налить стакан полным. Кому еще?
Серега. И мне. Беленькая — ныне наше все.
Руководитель. Мы с Серегой покажем европейцу как пить водку по-русски — залпом до дна. С закуской малосольным огурчиком. Такое сочетание нам явно послали небеса.
Степа, с лица которого уже исчезла краснота, и Студент привычно для таких случаев встают, снимают пиджаки и вешают их на спинки кресел. Затем берут по бутылке «Альфы», скручивают на их горлышке дозаторы и разливают водку по стаканам на столе. Первый от себя по левую с подкаченными косой в поле бицепсами руку, второй — по правую несостоявшегося пианиста руку. После все встают и поднимают стаканы. Руководитель коммуны подходит со своим стаканом к Новому Марксу. И обращается к нему с добродушной иронией.
Руководитель. Новый Маркс, откройте-ка, наконец, коммунарам свое имя.
Новый Маркс. Герард.
Руководитель. Давай, Герард, выпьем за негаданное для нашего времени знакомство!
Они чокаются стаканами. Затем к Новому Марксу подходят остальные коммунары и чокаются стаканами с дежурными словами: «За знакомство, Герард.» Выпивают. Садятся закусывают огурчиками и бутербродами, но уже без былого аппетита. Руководитель коммуны решает вернуть коммунарам настрой.
Руководитель. Молодежь, не пора ли вам размяться. Вася, включи магнитолу!
Студент вскакивает с кресла и устремляется к магнитоле. Пультом включает ту. Звучит песня Битлз Can’t Buy Me Love. Все кроме руководителя коммуны и Нового Маркса устремляются на свободные места между столами. В танце коммунары все больше и большее отдаются ритму музыки. Руководитель коммуны подсаживается к Новому Марксу, чтобы занять его пока молодежь танцует.
Руководитель. Герард, ты почему не танцуешь? У меня коленный артроз. Не подергаешься под бешенный ритм. Аукнулись-таки мне ночные разгрузки вагонов в студенческие годы. Деньги нужны были позарез.
Новый Маркс. У меня сейчас похожая ситуация.
Руководитель. Ужель ты студентом разгружал вагоны?
Новый Маркс. Нет, обошлось без вагонов. Просто я, как все немцы, люблю погонять футбольный мяч. Как назло. Незадолго до отъезда в Россию я во время игры неловко дернул заднюю поверхность бедра. Теперь тоже опасаюсь делать резкие движения. Боюсь рецидива. Но к медленному танцу я готов. (Руководитель после недолгой паузы.)
Руководитель. Герард, а ты догадался, почему для нашего праздничного вечера я записал на диск музыкальную подборку из The Beatles?
Новый Маркс. Я слегка удивился. Но гадать не стал.
Руководитель. Все просто. Только в музыке The Beatles у меня есть пересечение с молодыми коммунарами. Взаимное понимание. Помимо совместной работы, конечно. В ней вообще моя отрада.
Новый Маркс. Я тоже люблю работать с молодежью.
Руководитель. Признаюсь тебе. Без этих молодых коммунаров я считал бы, что свои годы прожил в пустую. Честно.
Новый Маркс. Видно, у нас с тобой есть общее: целиком отдаваться своей идее.
Руководитель. Своей я буквально поглощён. (После затянувшейся паузы.) Герард, вижу тебе не покоробило ухо от того, что я перешел с тобой на ты?
Новый Маркс. Да нет. Я спокойно к этому отнесся.
Руководитель. Понимаешь, у русских есть славный обычай. Коль чокнулись за знакомство, значит автоматически переходим на ты.
Новый Маркс. Действительно прекрасный обычай. Избавляет от нудных церемоний и слов.
Звучание Can’t Buy Me Love заканчивается. Студент выключает магнитолу. Все возвращаются за стол. А руководитель коммуны на свое место. После недолгого общего размышления он берет слово.
Руководитель. Что ж, Герард, видно, мне поднимать брошенный тобой камушек в огород нашей коммуны.
Он нарочито склоняется к полу и как бы поднимает рукой тот камушек. Затем встает с кресла, ходит вдоль стола. Начинает говорить под свой размеренный шаг.
Руководитель. Да, мы, телекоммунисты сознательно не занимаемся политикой. Идея венчурного коммунизма нам это позволяет. Если следовать ей, то забастовки, протесты и даже революции становятся ненужными. С их многочисленными напрасными жертвами. Ведь когда у венчурных коммун телекоммунистов и созданных ими сообществ рабочих накопленного богатства будет больше, чем у капиталистов. Тогда… (Останавливается напротив Нового Маркса. Ему.) Тогда им ничего не останется как сойти с исторической сцены в небытие. Замечу, Герард, мирно. (Тот с еле заметной ухмылкой поинтересовался.)
Новый Маркс. Алексей, ты не уточнишь, когда наступит этот счастливый для человечества день? Европейские телекоммунисты затруднились мне назвать хотя бы приблизительную его дату.
Руководитель. …ну, я тоже не знаю, сколько еще придется ждать этого дня.
Новый Маркс. Я подскажу. (Тоже встает с кресла.) По-русски. До морковкиного заговенья… Вот почему я не телекоммунист. Я не верю в венчурный коммунизм. У ваших коммун и сообществ рабочих никогда не будет накопленного богатства больше, чем у капиталистов. Даже сопоставимого. Особенно в России. Где кучка олигархов практически завладела богатствами всей страны. Которые они добровольно никогда не отдадут. А что ждет вас телекоммунистов? Скажу, позаимствовав хайдеггеровскую метафору, с уточнением по месту. Вечное стояние в секондовском просвете бытия… Манны венчурной не будет. Никому не перескочить в коммунизм из офиса.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Сцена 4. О блине комом
Над столом нависло облако уныния. Слова Нового Маркса разворошили внутренние сомнения и терзания молодых коммунаров о своей жизненной позиции. Руководитель коммуны снова решает подбодрить своих последователей.
Руководитель. Телекоммунисты, не паникуйте. Мнение Нового Маркса — это еще не истина в последней инстанции. Кстати, он еще более жестко критикует коммунистов.
Серега (вяло отзывается). Они заслужили. Белое пальто с них сняли. Их библию «Капитал» ротшильды всех мастей под хохот сдали на макулатуру. Теперь, когда я где-нибудь вижу эту книгу Маркса, то за спиной слышу словно въяве это их ржание. (В сторону Нового Маркса.) Разумеется, девальвация «Капитала» — это не их заслуга. Хотя они под нее скупили легион горе-теоретиков. И не библиотечной пыли. Ну, ясен пень! «Капитал» похерил мировой провал социализма. Или, как теперь говорят, социалистического эксперимента.
Новый Маркс. В точку!
Неожиданно в диалог вклинивается Студент. Поправляет от волнения очки на переносице, что посмел наставлять старших.
Студент. Товарищи, вы пропустили главное. Сегодня сами трудящиеся разочарованы социализмом. Особенно совковым.
Света. О, слышали бы вы моего деда. Как он кроет матом КПСС за то, что та просрала мечту трудящихся.
Студент. Да, это был колоссальный факап КПСС. Однако, Света, есть выход. Ее наследница КПРФ не перестала стойко, как оловянный солдатик, клясться в голос. Что вернут дедову мечту! (Со смехом.) Может, тебе с дедом к ним податься?
Света. Да я лучше застрелюсь. (Кивком головы отбрасывает свою русую косую челку со лба назад и приставляет указательный палец руки к виску. Имитирует пистолет.) Бах!.. Чем я буду каждый день видеть оппортунистические морды бонз КПРФ. Паче всего Зюгзага Удачи.
Студент. Света, нет слов — лоооооол!!!
Руководитель. Вася, надеюсь этот твой посыл не в сторону Советского союза. Хотя, ты в нем не жил, его не знаешь. Естественно, он тебе по барабану. А вот кто-то, покруче нас с тобой, неподдельно переживает крушение СССР. Как крупнейшую геополитическую катастрофу века.
Серега. Алексей, а еще этот покруче нас чел неподдельно умиляется роскоши своих дворцов, яхт и другими капрадостями. Нет, он вам не тиран Писистрат, который и себя не забывал, и народ тоже. Не с ветру Афины при нем процветали как никогда.
Смысловая пауза.
После нее Новый Маркс вновь озадачивает коммунаров.
Новый Маркс. А могла ли КПСС реально не «просрать» мечту трудящихся? Вот в чем вопрос. Я приехал в Россию, чтобы окончательно с ним разобраться. Я встречусь здесь с прямыми участниками социалистического эксперимента в СССР. Так сказать, с его живой памятью. Нет ничего ценнее такого общения.
Света. Герард, зачем надо было отмахать более тыщи верст к нам? Когда под боком есть своя живая память о социализме. В бывшей ГДР.
Новый Маркс. Света, ты будешь изучать живопись Рембрандта по картинам его копиистов? Разбираться надо с истока. Кстати, я с удовольствием встретился бы с твоим дедом. У него явно яркая живая память об СССР.
Света. Да еще какая яркая… Ну и обрадуется, и заважничает мой дед от такого европейского к нему интереса.
Новый Маркс. Хотя, словосочетание социалистический эксперимент мне не нравится. Лучше заменить его на дебют социализма… на исторической сцене мира. Пусть пока неудачного.
Серега. Как у нас говорят, первый блин комом. Герард, кажется, я понял твою мысль. Этот ком будет повторяться, если не выяснить его причину. Он от неумения печь или он заложен в самой рецептуре? Неумение еще преодолимо. Если проблема с основой выпечки, то гибло.
Новый Маркс. Снова в точку, Сергей.
Новый Маркс, предвкушая назревший разговор, снимает свой брендовый пиджак, вешает его на спинку кресла. Затем, пройдясь с другой по отношению к руководителю коммуны стороны стола, продолжает свою мысль.
Новый Маркс. Надо быть честными. Признать, что этот ком заложил наш Классик… Определив социализм, как государственно-капиталистическая монополия. Конечно, без частной собственности на землю и средств производства. «Это будет шаг и шаги к социализму!» — подхватил затем его модель социализма Ленин. Правда, он пытался припудрить госкапмонополию добавочкой — «обращённая на пользу всего народа». И он не осознал несовместимость этой добавочки с основой. Даже когда трудящиеся предлагали найти хотя бы одно положительное отличие его режима от дореволюционного. Появилось много недовольных. Дескать, за что боролись? Но вождь большевиков ни объясняться, ни оправдываться не стал. Предпочел подавить кронштадтский мятеж, крестьянские восстания и отправить к иным берегам «философские пароходы».
Серега. Сделав ручкой уплывающему якобы говну…
Новый Маркс. Увы, эту карательную практику большевиков непременно копировали все соцстраны. Независимо от времени образования и их географии. Правда, наша ГДР все-таки отметилась материальным новшеством — железобетонной Берлинской стеной… Естественно, определение социализма Классика старались произносить редко, замалчивали и не печатали. Из-за его пугающего названия и сути. Однако модель социализма Маркса приняли за аксиому. Не помогла ей и другая ленинская добавочка по созданию Госплана. Правда, впоследствии премьер Косыгин дал любопытную оценка Госплану. Как главного создателя хаоса в стране. Словно его породила богиня Калиго.
Серега. После все только развели руками. Ну, как так? Наш могучий СССР сначала скатился к «Верхней Вольте с ракетами». Затем рухнул. Казалось же, что Совок бессмертен, как сказочный Кощей.
Новый Маркс. Дело в том, что смерть госвласти не в игле в схроне под оцеплением охраны. Как у Кощея Бессмертного. Она в головах масс. Попробуй к каждой выставить оцепление…
Смысловая пауза.
Руководитель коммуны, который до этого ходил взад-вперед по комнате, захваченный послемыслием над незадачей СССР. Останавливается и замечает собеседникам.
Руководитель. Да, вы все говорили, вроде бы, правильные слова. Однако, почему тогда РФ не процветает? Госплан закопали, а прорывных технологий как не было, так и нет.
Студент. Да что там прорывные технологии. Еще когда Чехов оценил, что за границей пиво удивительное. А воз и…
Серега. …ныне там. Леко объяснимо почему. У нас сейчас неогоскапитализм. Значит: Нацпроекты и к ним госинвестиции. В чем нео? Эти деньги чиновники, главы госкорпораций и особо приближенные к власти олигархи пилят между собой. Какие уж тут инновационные прорывы… Даже Карл Маркс вряд ли предполагал, что распил госбюджета станет самым доходным бизнесом. А смотрящего по стране убаюкивали: не боись, авось цап-царапнем новьё у Запада. Или купим задешево. В итоге страна осталась у вандальной «Лады».
Студент. И почему все считают, что в России только две беды?
Сцена 5. «Капитал 3.0»
Все надолго смолкают, кажется, что сегодняшний разговор окончательно себя исчерпал. Кто-то тянется за бутербродами, кто-то наливает себе водки. Немота за столом затягивается. Вдруг Новому Марксу снова приходит в голову оригинальное возобновление разговора.
Новый Маркс. Сергей, признаюсь. Со мной тоже случается книжная мистификация, когда я вижу обложку «Капитала». Но какие ты слышишь нотки в хохоте за спиной?
Серега. Злорадства.
Новый Маркс. Больше никаких?
Серега. Никаких.
Новый Маркс. В следующий раз, когда наткнешься на книгу Маркса, внимательно прислушайся. Какие нотки за твоей спиной пытаются забить своей показной громкостью смеха. Но те всё равно прорываются нервной икотой. От подспудного их страха, а не вернется ли Маркс?.. Этот их страх никуда не девался и не денется. Или капиталистов стали больше любить?
Света (саркастически). Пока не за что. Они стали только хужее.
Студент. Света, студенты тебя поддержат. Однако среди капиталюг есть прозорливцы. Один публично предостерегает своих со-миллиардеров о грядущей революции "вил". По его мнению, тут вопрос не если, а когда?
Света (резюмирует). Выходит, не все потеряно для возрождения социализма.
Серега. Света, не строй иллюзий. (Осадил он ее.) Идея социализма уже не завладеет умами и сердцами масс, как прежде. Ей не на что опереться. «Капитал» Классика уже не тянет. Дело даже не зашевелится.
Новый Маркс. Света, кажется, Сергей загнал нас в тупик?
Света. Похоже.
Новый Маркс. Не волнуйся, Света. Мы из него выйдем. Да, Сергей, ты прав. Дело зашевелится только в одном случае. Если идея социализма возродится, как птица Феникс. Обновленной. Для этого надо разобраться. Что строители социализма в прошлом не сделали? Не создали его работающую модель. А подсказок на случай провала госкапмонополии Маркс не оставил.
Серега. Но создать работающую модель социализма мало. Она может годами пылится на полке. Невостребованной. Ведь ей придется столкнуться с мощно навязанным ротшильдами миру веянием. Дескать, наступает «конец истории». Альтернативы им нет.
Студент. Значит, нужно доказать обратное. Наступает не конец истории, а их собственный. Ох, тут нужен новый «Капитал» эпохи web 3.0! (Возглашает он и вскакивает с места.) Но кто его напишет? Кому такой подвиг нынче по плечу?
Он скептически оглядывает окружающих. После садится, довольный представленной им картиной теоретического коммунистического тупика. Новый Маркс начинает нервно ходить взад-вперед вдоль стола. По лицу видна его рефлексия на скепсис Студента о появлении сегодня автора «Капитала 3.0». Первой нарушает молчание Света.
Света. Товарищи, не выпить ли нам?
Серега. А почему нет, Света?
Света. Мне налить полный стакан.
Сергей, как специалист по разливу последней бутылки, встает и берет ту в руки. Скручивают с ее горлышка дозатор. Затем подходит к стакану руководителя коммуны на столе, чтобы с него начать разлив. Но руководитель поспешно приближается и накрывает свой стакан ладонью.
Руководитель. Серега, я пасс. Водки мне на сегодня хватит.
Серега разливает водку остальным и себе. Затем поднимает свой стакан и произносит несколько измененный тост программистов.
Серега. Новый Маркс, тебе ни дня без строчки, а нам без кода эпохи web 3.0!
Коммунары хором подхватывают: «Enter!!!» Выпивают. Закусывают огурцами и бутербродами уже с большим аппетитом. Неожиданно Света обращается к руководителю коммуны.
Света. Алексей, скажите какая следующая песня Битлз записана на диске в магнитоле?
Руководитель. And I Love Her.
Света. То, что надо. Я объявляю белый танец. Студент, включи магнитолу.
Студент выполняет ее просьбу. Когда песня зазвучала, мужчины за столом замирают в волнительной надежде, что Света выберет именно его. Она встает и приглашает на танец Нового Маркса. Они отходят на свободное пространство комнаты, танцуют. Света после некоторого раздумья обращается к партнеру.
Света. Герард, можно я задам тебе пару вопросов?
Новый Маркс. Так вот зачем ты пригласила меня на белый танец. Закидать меня подколками. Серегиных было мало.
Света. Нет-нет, никаких подколок. Ну, может, немного провокационно. Почему ты не сказал сидящим за столом, что работаешь над «Капиталом 3.0»?
Новый Маркс. Смотри-ка, и ты догадалась. Дело в том, что я об этой моей работе предпочитаю не говорить. Особенно при первом знакомстве.
Света. А ты уверен, что после написания «Капитала 3.0» тебе удастся создать работающую модель социализма? Ведь после написания Марксом «Капитала» вот уже как полтора века это никому не удалось.
Новый Маркс. Я абсолютно уверен только в одном. Что эту модель создадут. Если не я, то к вам явится другой гость. Мой последователь или его продолжатель. Запрос общества есть. Цель поставлена.
Какое-то время танцуют молча. Затем Света решается задать еще один волнующий ее вопрос.
Света. А на Западе твои идеи, мысли доходят до умов? У тебя есть там своя аудитория?
Новый Маркс. На удивление она многочисленна, разнообразна и схватывает все на лету.
Света (театрально). Не верю! Воскликнул бы сейчас наш профессор. А ныне по совместительству еще политгуру на телешоу «Большая икра». По его мнению, Запад клипизацией сознания довел людей до интеллектуальной деградации. Особенно молодежь.
Новый Маркс. Света, я уверяю тебя. В основе наша молодежь и их родители ничуть не глупее коммунаров в этой комнате.
Света. Ужель ты будешь оспаривать даже то, что наш профессор просто умыл вашу правящую элиту? Слабая и недееспособная.
Новый Маркс. Критерии ее отбора действительно упали. Но не только западной. Во всем мире. Россия не стала исключением. Я с таким же успехом могу умыть вашу правящую элиту.
Света. Зато она в отличии от гейропейской защищает духовные ценности.
Новый Маркс. Но уж больно агрессивно. Бряцает оружием.
Света. Следует за нашим профессором. За обоснованной им исторической легитимностью российской Z-агрессии. Вплоть до превентивно шарахнуть оружием Бога по Берлину. И сделать это, по его мнению, надо было еще вчера. Он готов даже пожертвовать своей берлинской квартирой. Без плача по ее руинам. (Резко останавливается и уже без театральности). Ох, не знаю, чтобы я сделала с этим токсиком, будь он моим дедом. Ну, ладно, профессор свое пожил и умирать ему уже не страшно. Но у него есть семья. А их он спросил? Хотят ли они следовать за ним? Стать радиоактивным пеплом? Или у него атрофировались даже родственные чувства?
Новый Маркс. Просто профессор уверен, что он всех ловко провел. Подрабатывая интеллектуальным «Жириновским». С надежной подстраховкой ему и его семье остаться в живых.
Света. Новый «Жирик» считает, что заслужил гостиничный номер в президентском бункере?
Новый Маркс. Ну, это вряд ли. Он же знает пословицу: гусь свинье не товарищ.
Света. На что же тогда профессор рассчитывает?
Новый Маркс. Скорее всего на силу развращенности российских властей предержащих. Вкусивших роскошь, но не насладившись ею сполна. А уж их жены проедят им плешь. Будут зудеть в постели, за столом, в автомобиле, по телефону: «Не сметь! Устраивать нашим дорогим детям и внукам пепельную вечеринку». Да так достанут. Что те могут не просто заломить руку, что потянется к красной кнопке. А довести это дело до конца. Как когда-то довели его с императором Павлом I. За дурь того.
Света. Вдарить табакеркой по голове и накинуть шарф на шею?
Новый Маркс. Если таковы не найдутся, то сгодятся настольная лампа и галстук.
Света. Выходит, профессору не только властям прислуживаться не тошно, но и не опасно. Все будут живы. Даже его квартирка в Берлине останется целехонькой.
Новый Маркс. Одна опасность для него все-таки есть. Смена власти. Потом его могут…
Света. Могут. Но если распнут, то не больно. Надеется он. Учтут преклонный возраст заслуженного профессора…
Звучание песни And I Love Her заканчивается. Света идет к магнитоле. Выключает ее. Затем она и Новый Маркс садятся за стол, за которым коммунары с жаром обсуждают сказанное и услышанное ими за сегодняшний вечер. И активно подключаются к разговору. На ногах остается только руководитель коммуны. Какое-то время молча наблюдает за беседующими за столом. Заметно, как у него внутри все накипает. От злости и обиды на гостя, что тот так легко перетянул его коммунаров на свою сторону. И он выплескивает свою обиду и злость наружу.
Руководитель. Коммунары, не поддавайтесь пропаганде Нового Маркса. Он провокатор! (Но видит по лицам сидящих за столом, что обращается в пустоту. Бросает в сторону.) Верно сказано, поскреби русского — найдешь марксиста… (Он обреченно садится на свое место.)
Сцена 6. Не ждали
Студент в пылу разговора нечаянно локтем опрокидывает на столе пустую бутылку из-под водки. Сергей подхватывает ту, падающую на пол. Итожит.
Серега. Водочки-то у нас, как всегда, оказалось маловато. Студент, ты, как самый молодой, сгоняй-ка еще за парой бутылок.
Руководитель. Вася, не нужно бежать в магазин за водкой. Давайте мы лучше попьем чаю. У нас есть черный, зеленый, травяной. Выбирайте.
Степа. Мне травяной.
Серега. Алексей, гонять сейчас чаи, уволь. Я хоть в рваных джортах, но весь потный, словно в сауне. У меня есть идея покруче. Новому Марксу не слабо пить водку из горла?
Новый Маркс. Не слабо, Серега. Имею такой лихой студенческий опыт.
Серега. Тогда, камрады, я предлагаю всем пойти в наш лесопарк. По пути отоваримся в магазине водочкой. А в парке я знаю одну лужайку, на которой еще жива беседка. Пусть и со снесенной крышей. Ночной свежак и звездное небо над нами отличная среда для мозгового штурма мировых вопросов. Глядишь, Новый Маркс после что-нибудь почерпнет из них для своей работы.
Первым встает со кресла. За ним с энтузиазмом поднимаются остальные. Мужчины надевают ранее снятые пиджаки. Света задерживается и спрашивает у руководителя коммуны.
Света. Алексей, вы с нами?
Руководитель. Нет-нет. Я посижу здесь, попью чаю. Я несколько утомился для похода на природу. Но вы можете взять мой Panasonic с собой. Батарейки в магнитолу я поставил новые. Музыки вам хватит до утра.
Студент. Класс! Битловским музоном мы весь парк поставим на уши.
Серега. А я прихвачу свою гитару. Глядишь, и сами споем.
Студент забирает со сдвинутого к стене стола магнитолу, а Серега гитару. Вдруг звонит мобильный телефон у Степы. Все выжидательно смотрят на него. Пока он слушает говорящего в трубке мимика его лица меняется от почтительного внимания до паники. Отключает мобильник. Передает коммунарам им услышанное.
Степа. Мой отец сейчас мне сообщил, что «умный» свинарник сообщества «Весна» подожгли. Работники сообщества пытаются спасти животных…
Коммунары гневно проклинают поджигателей: «Варвары!» «Уроды!» «Нелюди!» Коммунары начинают обсуждать прилетевшую засаду.
Света. И что же нам делать?
Но принять какое-то решение коммунары не успевают. Раздаются громкие злобные удары тарана в металлическую дверь офиса коммуны. В комнате все замирают в немом оцепенении. Первым из него выходит Студент.
Студент. А нас повяжет ОМОН.
Руководитель (вскакивает с кресла). За что?!
Света. Алексей, не смешите наших вышинских. Был бы чел в рубашке, а статью они пришьют.
Серега. Даже не утруждая себя ее здравым смыслом. Читали? У одного фермера в гусином стаде завелся гусь гомосексуалист. Так этого фермера повязали за оправдание и пропаганду ЛГБТ-сообщества…
Какое-то время все молча слушают удары тарана в дверь.
Руководитель. Может, мне открыть омоновцам дверь?
Серега. Не стоит. Они не звонили в наш дверной звонок. Знать, у них был план именно выбить для устрашения дверь.
Снова молча слушают удары тарана. Студент решает их прокомментировать.
Студент. Толи сталь крепка у нашей двери в офис? Толи омоновцев послали хилых? Долго с дверью мудохаются. О, перестали стучать. Мальчонки взяли перекур. Выдохлись. (Нервно.) Ха-ха, ха…
Руководитель (в тревоге в сторону коридора). Что же нас ждет за дверью?
Студент. Ноу-хау российской мобилизации. Под покровом ночи военкомы посылают ОМОН наобум таранить дверь. В помещении, в котором собралось больше трех челов. Повязать их по надуманному поводу. А в отделении всучить им в зубы или по зубам контракт на СВО. И поехали, полетели на «мясные» штурмы в Украину. Спасать престиж второй армии мира.
Серега (с сарказмом). Да уж. На передовой СВО сейчас, как в песне "Всё хорошо, прекрасная Маркиза". Если судить по данным военблогеров, Z-блогеров и мониторинговых каналов.
Студент. Слушай, Серега, может, ты сымпровизируешь на СВОшный лад сюжет этой французской песни? Пока омоновцы курят.
Серега. А почему нет, Студент. (Берет любимый аккорд на гитаре. Слушателям.) Песню назовем «Всё хорошо, сказочный Верховный». Действие происходит по секретному каналу связи высших военачальников. (Поет под гитару, подражает голосом и мимикой лица персонажам песни.)
Алло, алло,
Фанерный маршал II,
какие вести с СВО?
Всё хорошо,
сказочный Верховный.
Победно с ветерком на БТРах
мотаем метры.
За исключением пустяков.
Уж косят пачками Z-мобиков,
в полях горят Z-танки,
на небе самолеты-Z.
А в остальном всё хорошо,
сказочный Верховный.
Алло, алло,
генерал Громадьё,
стратегия у нас трещит?
Всё хорошо,
сказочный Верховный.
Стратегия у нас спартанская:
трещит, но не рвется,
где тонко скрепы вбьём.
Ведь это, право, ерунда.
300 наших «спартанцев»
драпали с боя
и командира бросили
в нейтралке
с подбитыми ногами.
Потом слушали в эфире
его мольбы и стоны.
А в остальном всё хорошо,
сказочный Верховный.
Алло, алло,
генерал Слухач,
Меня… не сдаст ли армия?
Всё хорошо,
сказочный Верховный.
Все генералы — на прослушке
на круглосуточной.
Даж пук! измены словим.
Одна-таки безделица.
В окопах с мартовских ид
запала новая забава.
Считалка.
А у нас Вова 40%,
а у вас?
Алло!
Слухач,
не слышу я тебя.
Не слышу!
Связь глючит…
Серега закругляет песню своим любимым аккордом. После небольшой паузы. Новый Маркс возвращается к изначальной теме разговора до перекура омоновцев.
Новый Маркс. Нет-нет, Вася, ты ошибаешься. Военкомы не наобум выбирают двери. Так ненароком загребешь на передовую не знамо кого. Противников войны, оппозиционеров, анархистов даже революционеров. Они могут уболтать солдат развернуться на Крем…
Омоновцы после перекура с удвоенной силой бьют тараном в дверь офиса. Его гул напрочь заглушает слова Нового Маркса.
