Как помнят наши читатели, в предыдущих рассуждениях я пытался ввести тотальную категорию Бытия, вбирающую в себя ВСЁ. Нечто настолько всеобъемлющее, что включало бы в себя всякий предмет, понятие, представление, «свойство» и «отсутствие свойства» (что также является свойством, просто это полезно уточнять). Нечто, включающее в себя и любой абсурд из того абсурда, что любая часть Бытия может себе представить… Совершенно универсальный метафизический «сток».

В процессе решения данной задачи, конечно же, возникают определённые проблемы, выводящие нас к парадоксам.

Так, при попытке ввести столь тотальную категорию мы сталкиваемся с проблемой доступа, то есть с проблемой элементарного незнания множества вещей, которые следовало бы отнести к Бытию (от неоткрытого закона физики до априори неописуемых человеческим разумом пространств), из чего следует, что мы вынуждены осуществлять индукцию, «заочно» относя все эти понятия к Бытию. Такую индукцию можно считать правомерной, но кому-то чисто методологически может показаться сомнительным утверждение вроде «я отнесу к Бытию даже то, что я априори не могу вообразить». Однако на то Бытие и является тотальной категорией, чтобы просто по факту введения к нему были отнесены даже те пространства и объекты, которые нашему непосредственному опыту доступны никогда не будут (ведь это тоже их свойство, свойство «недоступности», а всякое свойство, как мы помним, относит носителя к Бытию). И всё же можно признать, что говорю я в первую очередь о той «степени» тотальности Бытия, которая доступна для человеческого сознания и артикуляции/осмысления в доступных человеку формулировках, и с этим ничего не поделать. Наш дискурс всегда остаётся в той или иной степени «нашим».

Но даже не рассматривая проблему доступа в постановке выше, довольно очевидно, что тотальное Бытие как означаемое постоянно ускользает от моего означающего в виде «Бытия», иначе означаемое можно было бы ограничить рамками этого означающего, что уже лишало бы Бытие полной тотальности, наделяя его конкретным и неизменным свойством «соответствия означающему», исключающим альтернативу. Однако здесь можно положить, что и моё означающее учитывает существование этой постоянной гонки. Так или иначе, при попытке введения столь тотальной категории мы неизбежно встречаемся с логическими противоречиями, и моей задачей является лишь некоторое указание в сторону такой тотальности, попытка обойти эти парадоксы фактом их понимания и включения памяти о них в категорию Бытия, которая, безусловно, противоречива (иначе она не была бы тотальной). Причём, конечно же, эта противоречивость содержит в себе и возможность непротиворечивости. И возможность не содержать возможность непротиворечивости. И… ВСЕ свойства вообще.

Внимательный читатель также обратил внимание на то, что в предыдущем абзаце я исходил из другого ограничивающего Бытие свойства — свойства «неспособности быть полностью выраженным означающим», свойства «постоянного ускользания». Можно справедливо сказать, что Бытие должно содержать и противоположное свойство. Здесь, как я указал выше, мы имеем дело с типичным парадоксом, возникающим при рассуждении о Бытии и стремлении ничем Его не ограничить. На досуге читатель может потренироваться в поиске схожих противоречий.

К примеру, когда при попытке начать рассуждения о всеохватывающей категории я позволил себе упомянуть некоторые слишком однозначные свойства Бытия (вроде как то, что о нём ничего нельзя с точностью сказать или то, что наш язык не может раскрыть этот фундамент Всего), я в некотором смысле вводимое мной понятие ограничил (а в некотором — нет, ведь если бы мы признали, что я ограничил его своим ограничением, мы бы наделили Бытие конкретным свойством, то есть его ограничили и т.д.). Можно полагать, что Бытие является очень абстрактным концептом, из которого можно «выудить» самые разнообразные Его модусы, то есть любого рода ограничивающие данное понятие описания, причём все они будут относиться к данному концепту, пусть многие из них и будут прямо противоречить один другому. При этом нужно держать в уме, что предложение наделения Бытия такой возможностью быть нетождественным себе стоком Всего — также Его ограничение и нам не следует исключать и рассмотрение невозможности выделения разнородных модусов Бытия, считая противоречия снятыми в рамках некоего «Единого». Читатели должны понимать, что я работаю с категорией, пытающейся вобрать в себя Всё, и здесь неопределённость, доходящая до полного абсурда, просто неизбежна — однако это не делает вводимое мной понятие полностью бессмысленным: в конце концов оно сообщает нам, что всё, о чём бы мы не заговорили, будет отнесено к этому понятию.

Ошибочно будет полагать, что такой внутренне противоречивой категории Бытия в некотором смысле «вообще нет». Нужно сразу подчеркнуть, что я не обязательно говорю о Бытии как о чём-то «существующем» в виде наглядной проявленности, как о проявленной самотождественной Монаде, как о Целом или Едином, являющимся основанием самого себя и всегда самотождественном (то есть могущем быть описанным какими-то неизменными характеристиками). Все эти свойства Бытие и несёт, и, вместе с тем, в силу своей тотальности ими до конца и не характеризуется, по крайней мере с однозначностью, а также допускает противоположные этим свойствам свойства. Мы упускаем категорию Бытия как означаемое, пытаясь вводить любого рода означающее, ведь предполагаемое нами означаемое будет поглощено ещё большей тотальностью «более тотального» Бытия, которое нам заключить в рамки этого означающего не удалось. Однако бесконечная погоня за таким понятием представляется возможной и, полагаю, попытка такого абсурдистского дискурса (или интуиции) не будет качественно усовершенствована любыми доступными в рамках антропологического сознания формулировками — проще говоря, на наш век хватит. Утверждения же, согласно которым такого понятия в силу его тщетности «нет» как означаемого — тоже проблемная метафизика, ведь из «круга Бытия» выйти по факту введения этого концепта невозможно — всякое утверждение относится к Бытию и ни к чему ещё (ведь как раз Нет ничего, кроме Бытия). Обыкновенная отсутственность явлений материального мира точно является всего лишь одним из модусов Бытия. Вопрос же о фундаментальной «нет-ности», вопрос о «том, что не относится к тому, к чему относится Всё» выводит нас на другую парадоксальную категорию — на Не-Бытие. На единственное «свойство», которым Бытие обладать не может — поскольку это и не «свойство» вовсе с определённой точки зрения.

Итак, говоря «Бытие», я в первую очередь говорю об интуиции к тотализации и о бесконечном процессе попыток введения такой категории. А с интуициями, учитывающими свои парадоксы, уже можно осуществлять дальнейшую работу. Тем более, что в рамках возведения фундамента концепции Невозможного нам остался лишь Последний шаг. Вопрос о Бытии и иных подходах к введению тотальных категорий я оставляю открытым, указав возможный вектор работы с ними.

Бытие как спекулятивный ход.