3 ноября на фестивале «Электро-Механика» и 4 ноября в московском клубе «16 тонн» выступит Дин Блант со своим проектом Babyfather. Музыкальный критик Олег Соболев рассказывает, почему этот исполнитель является олицетворением современного андеграунда.

Расхожое утверждение — о Дине Бланте писать крайне нелегко. Сам он, когда еще давал интервью, ничего конкретного о себе не сообщал. Из его речи невозможно было вычленить правду или вымысел, любые блантовские сообщения находились вне такой категоризации. Вне всякой категоризации находится и все его творчество — что сольное, что в составе дуэта с Ингой Копленд.

Когда Блант и Копленд еще записывались вместе, они действовали хорошо определенными методами — нагрузка звукового пространства всевозможными сэмплами, отсылки к британскому хардкор-континууму, — но музыку из раза в раз получали совершенно разную: невозможно поставить в один ряд сумрачный и словно расползающийся во времени альбом One Nation и прямолинейную, хорошо организованную, местами даже песенную пластинку Black Is Beautiful.

Блант — один из тех немногих современных авторов, что находятся вне всяких течений, не проповедуют и не популяризируют определенную форму или конкретное содержание, а мыслят заведомо индивидуально и без всякой видимой связи с тем, что происходит с музыкой и миром вокруг.

Сольный же Блант на первом своем большом альбоме The Redeemer словно находился в интроветном пространстве, переключался с барокко и пасторальных британских фолк-зарисовок в угрожающий шум, а на втором — Black Metal — ушел из собственной головы в современность. Что важней — говорит он на этих двух пластинках совсем о разных вещах: The Redeemer можно счесть за классический альбом о расставании, Black Metal же — серьезное выступление на тему кросскультурности, размышление на тему стереотипизации жизни белых и черных. На последних своих микстейпах Babyfather и UK2UK он ударился параллельно в хип-хоп и эстетику раннего пост-панка. Что дальше — известно только ему одному; интервью он давать перестал, его творческие шаги предугадать невозможно.

Именно из–за всего вышеизложенного как раз просто объяснить, почему концерт Бланта обязателен к посещению. Во-первых, от такого человека не знаешь, чего ждать заранее, — и приезд Hype Williams в Москву, и прошлый здешний блантовский концерт были разными настолько, насколько это возможно. Во-вторых, Блант — один из тех немногих современных авторов, что находятся вне всяких течений, не проповедуют и не популяризируют определенную форму или конкретное содержание, а мыслят заведомо индивидуально и без всякой видимой связи с тем, что происходит с музыкой и миром вокруг. В-третьих, Блант не только не находится под чьим-то влиянием — он еще умудрился толком ни на кого не повлиять в самом прямом смысле (много ли вы знаете артистов, про музыку которых можно сказать: «звучит как Дин Блант»?), что делает его еще более уникальным явлением.

Наконец, раз уж в заголовок мероприятия, на котором выступит Блант, вынесено слово «андеграунд», то нужно сказать, что сам Блант — и есть олицетворение современного андегруанда. Он — не поставщик трендов в мейнстрим, а редкий пример человека, который сознательно, несмотря на относительную известность, раз за разом пытается залечь на дно, чтобы и дальше существовать в своей собственной вселенной.