В 20:17 в телеграме звонит Никита, я в это время переписываюсь с Лидой. Отвечаю на звонок, они с Леной пришли немного раньше. Говорю, что мы ждали их к 20:30, но раз они тут — супер, сейчас я открою. Выбегаю — на калитке висит замок, поэтому нужно будет сначала выйти через ворота, достать ключ из ящика и снять замок. Выхожу. Здороваюсь и обнимаю сначала Лену, потом Никиту. Объясняю, что им, нашим родственникам, можно самим открывать дверь, когда у нас висит замок. А потом говорю, что мама еще купается. Лена говорит, что нам тщательнее бы прятать ключ. Ну, всё же мы чаще закрываемся от клиентов дедушки, которых он не хочет видеть, чем ради безопасности. Впускаю Лену через калитку, начинаю прикрывать ворота — выныривает Никита, я пугаюсь. Включаю свет под навесом, ставлю чайник и рассказываю про путь Рогачевых. Лена изумляется тому, как долго на перекладных они добираются до дома в России. Ни мне, ни ей не хотелось бы так добираться куда-нибудь. Вру, мне бы хотелось, если уезжать как можно скорее — к мужу, но он меня не зовет. Из душа выходит мама, спрашивает, поставила ли я чайник. Киваю. Расспрашиваю Никиту о его посещении арт-хауса. Он рассказывает. Мама спускается во двор с мокрыми короткими волосами в длинном цветочном платье, я ухожу за кружками. В темноте захожу на цыпочках к дедушке, он уже уснул, беру две кружки и два блюдца. Как всегда представляю, как я их сейчас разобью, и он проснется. Споласкиваю посуду и протираю сухим полотенцем. Хожу туда-сюда за вафлями, конфетами, фруктами, арахисом и изюмом. Чайник вскипел. Я наливаю заварку из чайника с надписью "Тамбовский волк", кажется, его нам подарила упокойница тетя Полина или кто-то из её детей, и кипяток. Сажусь между мамой и Леной. Немного отдельно сидит Никита. Обсуждаем прошлое: Лена горюет о том, что сейчас в деревне азербайджанцев и лезгин так много, а из русских остались одни старики, о том, что столькое перестало работать или разрушено. Будущее: подготовку к моему и Никитиному поступлению в Германию, его фантазии о жизни в Европе. Возвращаемся к настоящему, иногда замолкаем. Я почти ничего не говорю о себе, мне хочется избежать разговоров о муже. Слишком больно думать о разводе.

Делаю глоток чая, съедаю немного соленого арахиса и тянусь за виноградом, который вчера привезла тетя Наташа с района. Скоро и у нас поспеет белый виноград. Возвращаюсь к беседе. К söhbət, как сказал бы дядя Вася.

Никита, спасибо за фотку!