«Государственный капитализм — есть самая худшая форма капитализма, так как он сосредотачивает в одних руках экономическое и политическое могущество, и таким образом, может ещё острее, ещё интенсивнее, нежели частный капитализм, угнетать и эксплуатировать рабочих», — так учил нас Вильгельм Либкнехт на Эрфуртском съезде Социал-демократической партии Германии.

«Государственный капитализм не страшен, а желателен. Учиться у государственного капитализма», — так учил нас Владимир Ленин в своей статье «План брошюры „О продовольственном налоге“».

Если прочитать оба этих теоретических материала, то в нашей голове может образоваться противоречие. Кто же прав? Ленин или Либкнехт? С каким капитализмом проще взаимодействовать? Эти теоретические споры очень скоро выводят нас и на политические вопросы:

А) Об отношении к демократическим революциям 1980-х гг. в Восточной Европе и к Августовской демократической революции 1991 года в России.

Б) Об отношении к требованию национализации в современных буржуазных государствах восточного империалистического блока.

Если догматически ссылаться на определение Владимира Ленина, то можно прийти к выводу, что демократические революции в Европе и в СССР были большой трагедией, поскольку разрушили прогрессивную государственно-капиталистическую систему «учета и контроля», понизили уровень жизни масс и далее по списку.

Точно также, исходя из этого определения, можно требовать немедленной национализации любой промышленности в России и других странах восточного блока, поскольку эта национализация уничтожит частный капитализм и позволит построить государственный капитализм, от которого к социализму остается только один шаг — взятие власти рабочим классом.

Если догматически ссылаться на определение Вильгельма Либкнехта, то можно прийти к выводу, что нужно было любой ценой поддерживать приватизацию 90-х годов в Восточной Европе и в России, поскольку она уничтожала государственный капитализм и создавала базу для частно-хозяйственного капитализма. Точно также, исходя из этого определения, можно всеми силами бороться против требований национализации в современном российском государстве, поскольку эта национализация его укрепит.

Давайте выпутываться из этого противоречия.

В начале прошлого столетия частнохозяйственный капитализм стал заменяться государственным капитализмом. Это произошло потому, что период свободного развития капитализма сменился империалистическим периодом (он же канун социалистической революции). Одновременно с экономикой изменилась и политика: вместо буржуазной демократии началось закручивание гаек и стал зарождаться фашизм — полная противоположность социалистической революции.

Получилось так, что в экономике с помощью внедрения государственного капитализма мы стали с помощью него приближаться к социализму, а в политике благодаря тому же самому внедрению государственного капитализма мы стали от социализма отдаляться. Образовалась двойственность.

Если мы будем поддерживать национализацию без борьбы за демократизацию, если мы будем любой ценой требовать примата базиса над надстройкой, то мы уйдем в прямое копирование брежневского Советского Союза — социал-империалистического государства второй половины прошлого столетия.

Если мы будем поддерживать демократизацию без борьбы за национализацию, если мы возведем в абсолют фразу Владимира Ленина о том, что «политика в сто раз важнее экономики», то мы уйдем в прямое копирование либерализма и опустимся до уровня клики мелкобуржуазных ликвидаторов.

Мы должны совмещать экономическую и политическую борьбу за социализм. Должны совмещать требования национализации и полной демократизации. Иначе получится или госкап без демократии (типа брежневского), или либерализм, который в своей крайней анархо-капиталистической форме ничем не лучше.

В условиях российского необрежневизма, в условиях нашего капиталистического общества коммунисты должны идти под лозунгом, совмещающим экономическую борьбу за «сильное» социалистическое государство и политическую борьбу против сильного буржуазного государства

ЗА ТОВАРИЩА СТАЛИНА И АКАДЕМИКА САХАРОВА!