Сопереживание — дело благородное, особенно в случае особенной несимпатичности реципиента. Ну вот, все же обижались на продюсеров Ларса фон Триера за то, что выпустили «Нимфоманку» в двух фильмах, да еще и с купюрами. Хотя, в общем-то, благодаря этому обстоятельству это кино прибавило Триеру поклонников: ироничный дискурс первой части дилогии «вольных нравов» притянул зрителей ко второй «серии», более радикальной и социально беспощадной. А потом их накрыло третьей волной режиссерской версии. Красиво ж как получилось в итоге! И хочется ведь посочувствовать им, продюсерам, современным карабасам-барабасам, самым недолюбленным и недооцененным работникам киноиндустрии, ибо порой вытаскивают из катастрофического небытия не самые удачные проекты. Пример — «Исчезновение Элеанор Ригби: Они».

Дебютант в полном метре, Нед Бенсон, задумал удивительно амбициозный проект, состоящий из двух фильмов — «Исчезновение Элеанор Ригби: Он» и «Исчезновение Элеанор Ригби: Она». Каждый из них должен был представлять персональную версию драмы одной и той же семьи, столкнувшейся с проблемами. В результате продюсеры настояли на одной картине — «Исчезновение Элеанор Ригби: Они». В какой-то степени проект был спасен. В 2014 году фильм участвовал в конкурсной программе Канн, правда наград не получил, добрался до широкого проката, но разочаровал. Огласка идеи первоначального замысла навевала определенные ожидания. Обе части «Исчезновения» в потенциале предполагали жесткую и беспощадную препарацию чувств пусть не в «женской», так в «мужской» части точно, некий намек на акционизм. А иначе зачем это разделение на «Него» и «Ее»?! Однако, судя по материалу версии «общего» взгляда, ни препарации, ни даже просто чувства в проекте не случились. Форма не поддалась. Тем не менее творческий коллектив продюсеров (довольно длинный список), объединив две части в одну, спас этот проект, подарив ему судьбу широкопрокатной драмы.

«Исчезновение Элеанор Ригби: Они» начинается с попытки самоубийства главной героини, которую играет Джессика Честейн, и постепенно разворачивается в историю любовных разборок нью-йоркской пары, переживающей кризис отношений. В аллегорическое название фильма вынесена попытка самоубийства Элеанор, поскольку проверенная практика «исчезновения» — ускользания от любых контактов с прежде любимыми, способствующая обычно возвращению на прежний жизненный путь и обретению себя — миссис Ригби все–таки незнакома. С первых эпизодов фильма ясно, что «исчезать» она не умеет, просто переезжает к родителям (Изабель Юппер и Уильям Хёрт), где практически в ту же секунду ее обнаруживает еле любимый и любящий муж Конор (Джеймс Макэвой). В этих обстоятельствах заваривается нудная болтологическая драма, иллюстрирующая однообразную рефлексию режиссера Бенсона о том, что качественное одиночество лучше любого хрупкого союза.

При всей грандиозности кастинга ничего, кроме скорбного бесчувствия, актерам сыграть не доверили. Ни отчаянные улыбки Честейн, ни трогательный, непонятно зачем преследующий свое несостоявшееся прошлое Макэвой не прибавляют фильму чувственности, трагизма любовного разрыва, потери, хоть каких-нибудь эмоций и напряжения, которые можно «рассказать» постановкой эпизода, едва заметным жестом, переменой плана и множеством других способов.

Хотя Макэвой явно «оторвался» в долгожданной роли «приличного парня», а то вся блестяще сыгранная им вереница социопатов, неустанно преследующая его последнее время («Транс», «Грязь»), стала формировать совершенно ненужное ему амплуа. При этом оказалось, что Честейн требуется режиссер-диктатор, который грамотно может расположить свойственные ей как актрисе обезоруживающую плаксивость и изящную беззащитность. Бенсон вот не смог, а то и помешал, поскольку даже аристократичность Изабель Юппер и мужественная основательность Уильяма Хёрта никак не помогают движению сюжетной или тематической линий фильма. Опыт актеров говорит сам за себя, но что делать с этим опытом, как прислушаться, как расставить акценты, Бенсон, похоже, так и не разобрался.

Будто бы исчезает здесь не героиня, а само кино растворяется, схлопывается в надуманности. Не за что зацепиться ни глазу, ни мысли, ни смыслу… Если только к финалу, своей логикой беспощадно противопоставленному всей двухчасовой «истории» фильма. Надо отдать должное, последний эпизод «Исчезновения Элеанор Ригби» прекрасен! К этим нескольким минутам фильмического времени наконец-то смогли подобрать соответствующую музыкальную композицию. Один этот эпизод вмещает в себя все об исчезновении, растворении любви и гармонии, пусть даже каждый понимает под этим нечто свое, особенное; все о потере и немного о бесконечности этой мистической дистанции между мужчиной и женщиной, как бы они ни были близки друг другу.