Несколько лет тому назад, работая в университете над исследованием, посвященным Сэмюэлу Беккету, я начал переводить на русский короткую прозу, написанную Беккетом в период с 1954 по 1989 год, то есть до смерти писателя. Мотивация моя была проста: эти тексты на тот момент опубликованы на русском не были, а многие не опубликованы до сих пор. В связи не столько с объемом этих текстов, сколько с их сложностью, работа заняла что-то около года.

Некоторые из этих текстов вышли в 2015 году в переводе Марка Дадяна в книжке «Первая любовь. Избранная проза». Избранна эта проза была просто: издательство выкупило права на издание только текстов, написанных впервые на французском, а поскольку Беккет писал то на французском, то на английском, часть текстов просто осталась за пределами купленных прав. Впрочем, некоторые поздние французские тексты также не вошли в сборник.

«Еще Беккет» является попыткой собрать всю короткую прозу Беккета, написанную с 1954 по 1989 год в одном месте. Не публикуется только текст «The Lost Ones/Le Dépeupleur» (1966, 1970), опубликованный издательством «Опустошитель» сразу в двух хороших переводах. Многие тексты публикуются на русском впервые. За базу при переводе того или иного текста брался или французский, или английский оригинал, в зависимости от того, на каком языке текст был написан впервые. Автопереводы Беккета также брались во внимание. Во время работы большую помощь в интерпретации темных мест оказал один из ведущих специалистов по творчеству Беккета, профессор Крис Акерли. Датировка текстов соответствует датировке, принятой в издании Samuel Beckett. The Complete Short Prose, 1929-1989. ed. S.E. Gontarski. New York: Grove Press, 1995. Тексты будут публиковаться в хронологическом порядке и по одному в неделю.

Иллюстрации к текстам: Ирина Лисачева

Если пунктуация оригинального текста явным образом игнорирует правила пунктуации языка оригинала, его перевод игнорирует правила русской пунктуации.

Неделя 1: Из заброшенной работы

Неделя 2: Образ

Неделя 3: Воображение мертво вообразите

Неделя 4: Всё странное прочь

Неделя 5: Довольно

Неделя 6: Бэм

Неделя 7: Без

Неделя 8: Фиаско 1

Неделя 9: Фиаско 2

Неделя 10: Фиаско 3: Вдали птица

Неделя 11: Фиаско 4

Неделя 12: Фиаско 5

Неделя 13: Фиаско 6

Неделя 14

Фиаско 7: Неподвижно

Яркий наконец конец темного дня солнце наконец сверкает и садится. Сидя неподвижно у окна на долину тут обычно теперь повернуть голову и глядеть на него на юго-западе солнце садится. Даже встать некоторые настроения и постоять у западного окна неподвижно наблюдая как оно садится и затем послесвечение. Всегда неподвижен какая-то причина с какого-то времени в этот час у открытого окна лицом на юг в небольшом прямом плетеном кресле. Глаза глядят невидящие наружу до первого движения с какого-то времени закрываются хотя всегда невидящие неподвижные пока недвижим свет. Неподвижен снова всё совершенно спокойно как кажется пока не откроются снова пока недвижим свет хотя меньше. Тут обычно теперь повернуть голову на девяносто градусов и глядеть на солнце или пропало тогда угасающее послесвечение. Даже встать некоторые настроения и постоять у западного окна до черной ночи и даже некоторые вечера какая-то причина много после. Глаза затем снова открываются пока недвижим свет и снова закрываются если не одним движением то почти. Неподвижен снова лицом на юг на долину в этом плетеном кресле хотя на самом деле при внимательном осмотре вовсе не неподвижен, но с дрожью повсюду. Внимательный осмотр то есть деталь за деталью чтобы прийти к этому всему вовсе не неподвижному, но с дрожью повсюду. Но на первый взгляд в этом слабеющем свете кажется неподвижным даже руки явно дрожат и слабо качается грудь. Ноги вместе согнутые прямые углы в коленях как у той старой статуи какой-то старый бог который звенел на рассвете и на закате. Так же туловище сухая жердь до макушки вид сзади включая затылок над спинкой кресла. Так же руки согнутые прямые углы в локтях вдоль подлокотников точно по длине предплечья и на конце место для слабо сжатых ладоней. Неподвижен снова всё совершенно спокойно как кажется глаза закрыты чтобы ждать когда снова откроются если откроются со временем потом темно или свет луны или звезд или обоих. Обычно смотреть наступление ночи сколько б это ни заняло из этого тесного кресла или стоя у западного окна неподвижно в обоих случаях. Неподвижно то есть уставившись на какую-нибудь одну вещь вроде дерева или куста на одну деталь если рядом если далеко на всю пока не пропадет. Или у восточного окна некоторые настроения уставившись в какую-нибудь точку на косогоре вроде того бука под тенью которого однажды неподвижно пока не пропадет. Кресло какая-то причина всегда одно место у окна на юг будто прибито к полу тогда как на самом деле ничего ни легче ни подвижней и не представить. Или где-нибудь какая-нибудь щель в которую глядеть ни на что кроме угасающего дня до полной черноты хотя конечно нет такой вещи только всё меньше света там где меньше казалось невозможным. Неподвижен всё это время глаза сперва открыты затем закрыты затем снова открыты никакого другого движения хотя в действительности конечно вовсе не неподвижен когда внезапно как кажется по крайней мере это движение которое невозможно проследить тем важнее описать отдельно.

Правая ладонь медленно открываясь покидает подлокотник забирая с собой всё предплечье с локтем и медленно поднимается открываясь всё шире и поворачиваясь по часовой стрелке до полпути к голове где она колеблется и повисает полуоткрытая дрожащая высоко в воздухе. Висит там будто почти собирается вернуться то есть опуститься назад медленно закрываясь и поворачиваясь в обратном направлении до того когда и где она начала слабо сжатая на конце подлокотника. Тут из–за того что происходит далее уже не на полпути, но почти тут перед тем как она начнет колебаться и висеть там дрожащая как будто почти собирается и т. д. Не на полпути, но на грани когда в свою очередь голова начинает движение со своего места вперед и вниз в готовые пальцы где как только принята и удержана она прогибается еще ниже пока локоть встречаясь с подлокотником не приводит это движение к концу и неподвижен снова. Теперь немного назад к той тревоге перед тем как голова поможет как будто нужда пальцев больше чем ее и далее вниз если и не одним движением то почти пока локоть не на подлокотнике. Неподвижен снова голова в руке то есть большой палец в правом углублении указательный так же в левом и средний на левой скуле плюс по прошествии времени мельчайшие контакты каждый более или менее то более то менее согласно мелким движениям разных частей пока ночь не пройдет. Как будто даже в темноте глаза закрыты недостаточно и возможно даже больше чем когда-либо требовалось против этой нет такой вещи дальнее пристанище руки. Оставить его так неподвижного или попробовать послушать звуки неподвижно голова на руке слушает звук.

1970