Сегодня вновь убедился, что нет ничего лучше театральных фестивалей. Изо дня в день в интенсивном режиме перемещаешься из события в событие, смотришь разное — новое, старое, неожиданное, привычное, утомляющее и вдохновляющее. Что-то впечатляет, что-то проходит мимо, что-то ощущаешь эмоционально, а что-то можешь лишь понимать.

И вдруг, проделав внушительный путь, находясь уже в некотором утомлении и особенно ничего не ожидая, приходишь и встречаешь его — свой спектакль. Спектакль, который продирает тебя насквозь уже на третьей минуте, ни на секунду не дает тебе самостоятельно дышать и уводит туда, откуда ты сам уже вряд ли бы выбрался.

Ровно таким спектаклем стала для меня «Песнь песней» режиссера и исполнителя Роберто Латини — прошлогодняя премьера итальянского театра Fortebraccio Teatro​, которую сегодня показали на Фестивале Solo в Театральном центре «На Страстном».

Когда двери в зрительные зал открылись, и первые зрители начали неспешно заполнять ряды партера, Латини уже безжизненно лежал на стоящей на сцене скамье.

Свет гаснет. Начинает звучать «Every me and every you» Placebo. А я — понимать, что спектакль, который начинается с Placebo, уже не может быть плохим.

Исполнитель в наушниках, слушая трек, начинает свое движение с пластикой избитого и изношенного жизнью саморазрушающегося декаданта, охваченного черной меланхолией.

Первая реплика из его уст звучит лишь спустя 5 минут пластически-музыкального перформанса. И так я убедился, что спектакль, где текст появляется уже после того, как действие сжало тебя в тиски, — это очень хороший спектакль.

А теперь пришло время сказать что же именно это была за строчка…

«Не смотрите на меня!» — хрипя, бросил в зал находящийся в пограничном состоянии герой. Не знаю, как точно выразить ту неловкость, которая накрывает от понимания, что пялишься на того, кому плохо, даже не пытаясь ему помочь.

И, пока пребываешь в смятении, Латини начинает зачитывать строчки из Песни Песней Соломона.

Музыкальное сопровождение сменяется незатейливой сентиментальной фортепианной мелодией. Герой перемещается в некое пространство, откуда он ведет свой мрачный радиоэфир. Свой последний радиоэфир.

Он закуривает. По залу разносится запах табачного дыма. А затем сигарета перемещается сначала к игрушке, а потом и к женской голове манекена в парике.

Никакого прямого нарратива. Просто некий трагический персонаж, только что безжизненно лежавший на скамейке, завершает свою маленькую жизнь, ставя в эфире трек за треком и выплясывает свой danсe macabre во время джинглов. А в перерывах между треками он вместо дежурной эфирной болтовни зачитывает строчки из «Песни Песней», обращаясь не столько к аудитории, сколько к одному единственному человеку.

История большой, запретной, утраченной, единственной и уже больше невозможной любви, травмированного детства и изувеченного сердца никак не пересказывается, но безошибочно ощущается именно за счет таких миниатюрных штрихов, как «курящая резиновая уточка» и «манекен женской головы, со срываемым с нее париком».

В свою очередь Песнь Песней Соломона — невероятно мощный текст. Нечеловеческое признание в любви. Сталкиваясь с ним, охватывает ощущение, что человек физически не способен произнести его убедительно. Невозможно так чувствовать и остаться в живых. И ровно это в своем спектакле воплотил Латини. Искалеченный и изуродованный снаружи и изнутри черный меланхолик, он постиг это нечеловеческое чувство и расплачивается за него.

На актере длинное пальто, темный взлохмаченный парик, растекшийся макияж. Он воплощает некое андрогинное существо, утратившее идентичность и смысл жизни. Сначала он произносит строчки, обращенные к возлюбленной, а в момент кульминации, словно раненный зверь, оглушает своим криком, обращаясь уже к возлюбленному. Это признание больше, чем человеческое. Оно вне пола и вне социума.

«Заклинаю вас, не будите и не тревожьте возлюбленной/ого» снова и снова рефреном звучит со сцены — то с реверберацией, то чеканно, то устало, то нежно, то агрессивно и наконец в самом финале, спокойно и без какого-либо микрофона.

«Смотри на меня» — финальные строчки спектакля, которые гвоздями прибивают тебя к стулу после этого 50-минутного монолога, произносимого от лица не столько человека, сколько его внутренней боли, страдания и невыносимости жизни после любви.

«Песнь Песней» в исполнении Латини — это одновременно и маленькая частная история одного человека, и мощное общечеловеческое высказывание, сохраняющее в себе мужское и женское, сочетающее любовь и обратную сторону ее медали — болезненное одиночество. Само одиночество не так страшно. Иногда даже полезно. Но одиночество, когда уже познал, что такое любовь, и способен осознавать пустоту жизни в ее отсутсвии — это чувство, которое человек вряд ли может вынести.

Непродолжительный, но крайне взвешенный спектакль, из которого невозможно вычеркнуть ни секунды, цепляет за самое нутро и затягивает в трагедию вселенского масштаба. Трагедию смерти всего сущего. Которая состоит в том, что просто еще один отдельный человек на земле вдруг узнал что такое любовь.

«Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя»

© Песнь песней Соломона

***

Спасибо фестивалю за такое сильное первое знакомство с Латини. Не просто самое яркое впечатление на фестивале, но и одно из самых важных в жизни. Два года назад он уже был на Solo. Пропустил. Больше такой ошибки не повторю.

Впервые после спектакля задержался на обсуждение в фойе центра — добрая традиция Фестиваля дать возможность зрителям поговорить с авторами и исполнителями напрямую. Остался лишь для того, чтобы увидеть Латини вне образа и понять, можно ли в принципе это сыграть или он просто так сейчас живет.

Сбежал с обсуждения почти сразу, вовремя почувствовав, что сейчас начнутся вопросы в духе «Зачем превращать библейский текст в дискотеку увядающей рок-звезды?». Но даже тех коротких секунд было достаточно, чтобы понять, что Латини — большой художник, несущий в себе ген гениальности (на видео после трейлера есть поклоны, которые на эмоциях снял с большим трудом, но там можно немного разглядеть). Надеюсь, что этот его визит в Россию и на фестиваль Solo в частности далеко не последний.

И на таком надрыве, после которого на вялых ногах, едва разбирая дорогу, долго плелся в неизвестном направлении, Solo для меня заканчивается. Надо вынырнуть и набрать воздуха перед уже накрывающим волной следующим погружением. Но всем, кто послезавтра пойдет на закрытие Фестиваля и увидит «Последнего клоуна на Земле» Адасинского — завидую и желаю сил это пережить. Особенно, если в первый раз!

Спасибо Театральному центру «На Страстном».

Спасибо организаторам и сотрудникам фестиваля Solo.

Спасибо всем партнерам фестиваля — в частности Немецкому культурному центру им. Гёте в Москве​, Французскому Институту в России и Посольству Франции в России — благодаря которым стали возможны показы в Москве столь разных театральных проектов, сложившихся в такую мультикультурную мозаику на тему одного театрального жанра.

И до следующего Solo в октябре 2019-го года!

Следите, пожалуйста! И непременно ходите!

Моноспектакли — совершенно магический жанр, близкий к религиозному обряду. При это один из самых сложных. Самые худшие и самые лучшие спектакли, что мне доводилось видеть, были именно моно. Но, когда вы найдете тот самый «свой» спектакль, с этими эмоциями мало что сможет сравниться.

___________

Видео, фото, обсуждение и комментарии: https://www.facebook.com/inner.emigrant/posts/530444730737768

Самые свежие обзоры и обсуждения театральных и музыкальных событий всегда первыми в Facebook: https://www.facebook.com/inner.emigrant

Telegram: https://t.me/inner_emigrant