Если мы связываем профессионализм и институцию, то есть рассматриваем философа, как профессионала, обладающего удостоверением, регалиями, кафедрой, публикациями и оплатой собственного труда, то у философа, становящегося единицей социальной структуры, возникают некие тропы в лабиринте сознания, по которым он проходит из раза в раз. Эти тропы — нить Ариадны. Ариадна это голос жизни, космоса, реальности. Она существует, чтобы придать Тесею смысл сосуществования, чтобы вырвать его из положения жертвы и избавить от хаоса пребывания в лабиринте, в ожидании разрывания себя на части. Тропы очерчивают смысл, добавляют конструктивности. Разрывы неоднозначны. Сложно знать наверняка, что вырвется из философа, когда минотавр вскроет его тело. Нити, по которым идёт Тесей-философ это коридоры университетов, ссылки на онлайн-конференции, студенты и его собственное самосознание, которое оказывается самой Ариадной — то есть истиной. Но истиной — профессиональной. Самосознание философа это внутренняя привязка к означающему «философ». То, что привязывает. Философ входит в лабиринт уже не как жертва, а как служитель истины, причём той к которой он и возвратиться. Хождение по нити — это мышление, где оступиться — значит выставит себя за дверь университетского дискурса. Канатоходец падает и разбивается. Антонен Арто приговаривается к шоковой терапии, Делёз выбрасывается из окна. У того, кто готов сорваться всё же есть шанс вернуть Истине нечто настоящее. Однако иное. Не Тесея возвращает Ариадне Тесей. Тесей возвращает Ариадне собственный глаз, которым он увидел то, что было в центре лабиринта. Перед тем как быть разорванным на части Тесей привязал нить к собственному глазу, вырвав его. Ариадна-истина вытащив нить всмотрелась в глаз и увидев там то, что осталось на его сетчатке, закричала. Её крик длится вечность.

Что увидел Тесей в конце лабиринта и что кричит Ариадна?

Вступая на территорию профессионализма, философ, как творец концептов, то есть, как тот кто занимается «магией» — воздействует словами-заклинаниями на мир, попадает в зависимость от самих символических законов мира в котором он начинает существовать. Его существование в мире как философа, предлагает ему условия, условия зависят от того мира, на который воздействует он сам.

Крит — это мир. Символические законы Крита таковы: существует Пасифая, дочь Гелиоса, жена Миноса — само описание Пасифаи-женщины, через её принадлежность тому или иному мужчине уже представляет собой выбор одной из троп. Это тропа патриархального мира. Философ, проходящий этой тропой, уже претендует на высказывание относительно того, что можно обобщить под вопросом «как жить вместе?». Говоря так: Пасифая — дочь Гелиоса, мы говорим, что помимо имени, Пасифая определяется через её принадлежность мужчине — в данном случае отцу — Гелиосу. В таком исходе, ответ на вопрос «как жить вместе?», касательно отношений мужское-женское представляется в виде формулы — «женщина — принадлежность мужчины». Вопрос сосуществования приводит нас к недрам лабиринта. Туда, где мы встречаем то, что увидел Тесей, то, что скрывается под шкурой минотавра.

Но прежде чем совершить разрез, прежде чем заглянуть под шкуру, стоит прокатиться по её поверхности. Итак — кто такой минотавр и каковы остальные символические законы Крита? Известно, что Минос — царь. Говоря так, мы определяем его, как того, кто принадлежит не конкретному господину, как Пасифая, а как того, кто является заложником господского дискурса. То есть Минос — это тот, кто отказывается знать. Он отказывается знать то, чего он хочет, ради того, чтобы его желание было угадано и обслужено «рабами» — таково положение царя. Но Минос может определяться и иначе. Минос — муж Пасифаи. Такой поворот ставит его в определенное положение. Будучи принадлежащем жене — он становится тем, кто хочет знать. Он хочет знать чего желает Пасифая, какого её желание? Разрываемый означающими «муж» и «царь» Минос впадает в состояние шизофрении. Он сталкивается с двойным посланием. Царь своего народа с одной стороны — слуга наслаждения супруги с другой. Так Минос оказывается тем, кто не желает ничего знать, но и тем, кому знание необходимо. Чтобы быть господином знание не нужно — господина создаёт раб, хорошо знающий о том кто такой господин. Но чтобы быть мужем знание необходимо. Особенно если «муж» определяется не как господин своей жены, а как один из способов для неё обрести наслаждение, но наслаждение, не ведущее напрямую к смерти.

В данном случае — обладать знанием — означает знать как наслаждаться правильно — правильно в смысле ускользая от гибели, которую наслаждение несёт в себе.

Раздвоенное положение Миноса приводит его к неоднозначным поступкам. Получая в дар от Посейдона быка, которого Бог требует принести ему же в жертву. Минос отказывается подчинятся воле реального господина — Бога, его неподчинение — жест царя, но с другой стороны он оставляет быка в живых «зная», что тому предстоит стать предметом желания Пасифаи, это жест мужа. Неповиновение Богу и повиновение желанию женщины, чьё наслаждение скрывает в себе нечто божественное, оказывается осуществившимся противоречием. Но данное противоречие выступает в качестве противоречия только в том случае если мир подчинён Одному — Единому. В мире множества Бык может оставаться живым и как акт неподчинения желанию и одновременно подчинению. Такое возможно, когда возможно существование Иного.

Что происходит далее? Обслуживая желание Пасифаи, инженер Дедал мастерит деревянную корову с отверстием в районе влагалища. Пасифая забирается внутрь коровы и, введя таким образом быка в замешательство, делает его своим любовником. Из этого «противоестественного» союза возникает дитя — Минотавр. Внутри минотавра скрыто расщепление, безусловно отражающееся и на его поверхности. Он наполовину человек, наполовину бык. Таким образом, Минотавр возникает из противоречия с одной стороны и желания с другой. Продукт такого сложного творчества, в котором соединяются минос-царь-муж-парсифая-жена-мать-посейдон-бог-желание-наслаждение-запрет-жертва-инженер-обман, не может разгуливать на поверхности не вызывая вопросов и не вводя смуту в жизнь общества. Исходя из этих соображений, а также дабы не бросать тень на репутацию Пасифаи, Минос уже сам обращается к Дедалу и просит его создать место, где может сокрыться его пасынок. Таким образом, единый плоский мир Крита раздваивается. Дедал строит лабиринт.

Лабиринт, возникающий на Крите, куда помещается минотавр становится чем-то вроде бессознательного в его психоаналитических смыслах. Во-первых это «место», а во-вторых это «место» — неудобное. Интересным оказывается то, что именно возникновением Минотавра продиктовано возникновение бессознательного. Но не Минотавра, как шкуры, а Минотавра, как оболочки, скрывающей нечто, о чём идёт речь на протяжении всего этого текста.

Таков мир. Мир, в который вторгается Тесей-философ. Каким этот мир даётся Тесею?

Итак, есть Господин (Минос), изначально как и любой господин не желающий ничего знать, однако, в результате столкновения с чем-то не поддающемся ему, а именно с тем Желанием, которое знает чего оно хочет (Пасифая), Господин узнав, теряет свою позицию Господина. Отыграть всё назад он не может, он может лишь притворится, сделать вид, что он не знает того, что знает. Для этого существует Бессознательное (Лабиринт). Лабиринт возникает из–за Минотавра. Минотавр — воплощенное противоречие, подпитываемое желанием. У Минотавра есть сестра — Истина (Ариадна). Таким образом, ничего удивительного в том, что между Тесеем и Ариадной возникает связь нет. Философ и Истина — любовники. Задача философа, прислушавшись к голосу истины — изменить мир. Что сообщает Ариадна Тесею — она сообщает ему способ вернуться к ней, после того, как он убьет Минотавра. Поспешно ли будет сказать, что эта Истина — истина о «вечном возвращении»? Так или иначе, не стоит забывать, что Ариадна и Минотавр — брат и сестра.

Философ заходит в Бессознательное, Истина располагается за его спиной, гарантируя его возвращение. В Бессознательном Философа ждет встреча с порождением Желания и Противоречия. Его изначальная цель — уничтожить это дитя. Все дальнейшие расклады, то есть варианты того, что может сделать Философ и есть тропы продиктованные существованием предлагаемых обстоятельств, в центре которых стоит Минотавр. В известном мифе Тесей убивает Минотавра, выбирается из лабиринта, уплывает с Крита, забрав с собой Ариадну. Далее он оставляет Ариадну богу Дионису и опечаленный горем забывает сменить цвет парусов, что должно было быть знаком для отца Тесея, что его сын жив. Из–за парусов отец Тесея бросается в море и погибает. Это судьба. Это классический мир, в котором крепко свои позиции держит детерминизм.

Откуда тогда берётся история про глаз, привязанный к нити и заставляющий Ариадну кричать? Разве один сюжет не противоречит другому? Противоречит, но как мы знаем, противоречие это одно из того, что позволяет Минотавру быть.

Возможность иного развития событий и порождает мысль философа. Именно это и отправляет Тесея на Крит. Тесей не знает, чем обернется его путешествие. Отсюда и возникают два цвета парусов. Стоит заметить, что Эгей не так уж не прав, его сын действительно мёртв. Он мёртв в мире противоречия.

Что же увидел Тесей перед смертью? Времени кружить вокруг да около больше нет. Пора вскрыть последнюю карту, которая позволит, пусть и задним числом, придать конкретный смысл всему сказанному выше. То, чем по своей природе является Минотавр, называется Этика.

Что же в таком случае Этика? Этика — это ответ на существование противоречия и его связи с желанием. Говоря иначе — это то, что возникает тогда, когда нет однозначного и понятного способа действовать в той ситуации, когда существует желание, превосходящее и стирающее значение Господина. Но, как ни казалось бы это странным на первый взгляд, потеря господином своей позиции и освобождение желания приводит вовсе не к абсолютной свободе, а совсем наоборот. Она приводит к возникновению ещё более жёстких законов, правил и ритуалов. «Если бога нет, то недозволенно ничего». Однако, в том случае, если Господин не устраняется, а заменяется, на нечто иное, а именно на Философа, вступающего в союз с Истиной, то происходит уничтожение Этики. Это происходит от того, что в случае союза с Истиной не может возникнуть никакого противоречия, никакой спорной ситуации. Всё будет происходить так, как ему предначертано.

Отсюда возникает одно из самых важных уточнений, заключающееся в том, что Этика в первую очередь связана с вопросом «свободы воли». Вопрос «свободы воли» решается через отношение к Господину или тому, кто структурно встаёт на это место. Если Господин подменяется торжеством бесконтрольного Желания, то есть мы утверждаем абсолютную свободу воли, то Этика ужесточается до предела. Тогда, на ответ бесконтрольности желания возникает желание взять само желание под контроль, чтобы исключить всевозможные противоречия, связанные с тем, что желания одного человека и другого часто могут не совпадать.

В случае же когда на место Господина встаёт Философ, вступивший в союз с Истиной, мы оказываемся в ситуации, когда известно всё, то есть неожиданности быть не может — «свобода воли» не имеет значения, так как свобода содержит в себе как ложь, так и неизвестность, что противостоит Истине. В такой ситуации Этика теряет свою силу, она становится бессмысленной. Как можно совершать выбор и оценивать поступки тогда, когда всё они предопределены и истинны?

Именно данную ситуацию и увидел Тесей, когда заглянул Этике в глаза. Он увидел тот ужас, что несут в себе обе крайние позиции, связанные с ней. А именно «рабство» следующее из абсолютной свободы, и «рабство» следующее из абсолютного детерминизма. Будучи Философом, Тесей не смог позволить себе впасть в ту или иную крайность.

Убив Минотавра и соединившись с Ариадной, он обрёк бы этот мир на существование в абсолютной предопределенности, и сам стал бы Господином этого мира. Оставив Минотавра как он есть, Тесей бы позволил миру ужесточать свои законы до тех пор, пока не возник бы искусственный детерминизм, жизнь в котором была бы не менее душной, чем жизнь в детерминизме «естественном».

Увидев всё это, Тесей принял решение. Парадоксальное решение. Он решил умереть, но умереть ради того, чтобы не творить подобия, чтобы не становиться очередным Тесеем, который побеждает Минотавра, так как Тесей-герой уже существует. «Этот» Тесей создаёт альтернативу. Альтернатива — это его концепт, концепт, как результат его философского творчества. Концепт обладает телом. Тело концепта Тесея — его глаз. Глаз, на котором запечатлено его видение.

То что «этот» Тесей выбирает смерть, вовсе не значит, что это обязательный выбор философа, даже, несмотря на то, что философия определяется и как искусство умирания. Этот выбор — конкретная необходимость, цель которой заключается в том, чтобы сообщить Истине истину о ней самой. В данном конкретном случае.

Задача философа на территории этике заключается в том, чтобы научится видеть. Видеть, что этика и способы обращения с ней связаны с отношением к господину, желанию и истине. Таким образом, философ оказывается не тем, кто находится внутри этики, а тем, кто посещает её. От того, как он поступит с тем знанием, что откроется ему во время этого путешествия, зависит и то, кем он станет на выходе. Однако философом он останется только в том случае, если останется странствующим, пусть и в виде части, в виде концепта, в виде чего-то такого, что оставляет в недоумении, но никак не устанавливает тотальность рабства, господства, истины или чего-то иного.

Мы слышим, как кричит Ариадна. Прежде чем мы распознаем в её крике конкретные слова, давайте запишем формулу, которую она усмотрела в глазу Тесея.

Итак:

Господин (Минос) — Г, Минос Царь — Г1, Минос Муж — Г (-1), Желание (Пасифая) — Ж, Истина (Ариадна) — И, Философ (Тесей) — Ф, Этика (Минотавр) — Э, Противоречие (Бык) — (-Г).

Г1+Г (-1)=(-Г) (Когда Минос оставляет Быка, он совмещает в себе позиции Царя, противостоящего Богу, и мужа служащего Богу, скрывающемуся в наслаждении Пасифаи, из этого расщепления возникает бык. Бык, обречённый на то, чтобы быть принесённым в жертву, обретает вторую жизнь).

(-Г)+Ж=Э (Этика возникает из союза желания и противоречия)

Г+Ж=И (Истина возникает из союза Господина и Желания)

Ф+И=(-Э) (Союз Философа и Истины перечеркивают этику)

Э+(-Э)=К (К — концепт — Глаз Тесея)

А — (Крик Ариадны)

((-Г)+Ж)+(Г+Ж)+(Ф+И)=Э+И+(-Э)=И+К=А 

Исходя из составленной формулы, мы можем дать ответ. Ответ на вопрос что же представляет собой крик Истины? Крик Истины — это и есть Миф. Миф — это то, о чем кричит Истина, допуская ошибку.