Всякая господствующая народность в разноплеменном государстве, в видах упрочнения своей будущности, стремится к единению, к возможному приведению в однородность.

— И. Гаспринский

Как человека по рождению закрепленного за определенной территорией мне всегда была интересна судьба родного края, который как заведено историческими процессами должен был органично вырабатывать собственную культурную форму, но оказался совсем безлик. Крым испокон веков состоял из сплава народностей, подарив мировому полю три коренных этноса о которых к современности все позабыли. Региональные СМИ, чья задача составлять интеллектуальные карты крымских городов, не освещают проблемы коренного Крыма — народов, живущих без подвижек в культуре, без народных певцов на локальной арене. Вместо усиления программ краеведческих лекций или поиска замены фотографий «Ласточкиного гнезда» на открытках к сувенирной продукции, стоит сделать упор на переоткрытие национальных домов, издательств и музеев.

У нас есть три коренных народа о которых жители, делящие с ними одну территорию ничего не знают, хотя именно их материальные и духовные сферы жизнедеятельности, должны по-настоящему отражать и репрезентировать в мир культуру региона, нежели имеющаяся курортная эстетика, так сильно влияющая на беззубое восприятие Крыма, не имеющего ничего в глазах иностранцев, кроме красивой природы, существующей только для туризма. Надо доказать, что Крым не пустырь, отсылающий к некогда статусу здравницы Советского Союза.

Случившийся в прошлом национально-окрашенный футуризм у русских или значительно позже, у целой группы финно-угорских народностей в виде этнофутуризма, позволит нам, помимо одной лишь просвещенческой повестки, перенести их опыт на крымские рельсы, построив более свежий и коллажный Крым. В нём, консервируя караимский, крымскотатарский или крымчакский быт, перенося их орнаменты в дизайн одежд, вынося архитектурные стандарты в институты, закрепляя язык, способный к превращению в литературный (по примерам И.П. Котляревского или С.Г. Чавайна), мы создадим обособленную культуру.

Для понимания всей ситуации и запуска вышеперечисленных процессов, данная статья, служащая фундаментом последующих действий, будет следовать по четко составленному плану:

1) В первую очередь, необходимо будет огласить в краткой форме происхождение и религиозные нравы этих народов, благодаря чему материковая Россия сможет узнать о характере их культур и исторических деятелях, обличающих и решающих проблемы, с которыми им пришлось столкнуться приближаясь к современности. Назовем эту часть — необходимой биографией этносов, помогающую раскрыть происхождение их этнонимов и родового самосознания.

2) За окончанием историографических вырезок, последует освещение не очевидной, но актуальной проблемы — из довольно запоздалого осознания ценностей собственного культурного наследия, последовавшие инициативы по его сохранению (путем съездов, форумов, встреч, установок памятников и выпусков различной периодики о прошлом), оказались нужными, но недостаточными. Носящие лишь рекреационные мотивы, они создают особое отношение к здравствующим народам — отношение как к реликтам, а не как к общностям способным к современности. Подобных мероприятий может и достаточно для коллекционирования предметов быта и хранения памяти предков в обветшалых помещениях, нуждающихся в реконструкции, но никоим образом не достаточно для продолжения прерванного развития.

3) За этим, каждый заголовок будет оканчиваться комментариями о новых путях возрождения крымчакского, караимского и крымскотатарского наследия и возможных преобразованиях Крыма как потенциально уникального места. Эти две задачи неразрывно связаны друг с другом и могут послужить зарождению крымской культуры, как в географическом плане (но с оговорками, нельзя причислить творчество И.Л. Сельвинского к крымчакской поэзии, ведь он только по происхождению крымчак, родившийся на конкретной территории в Крыму), так и в сплочении эстетических и ремесленных практик. Эта часть — о вариантах гипотетической общекрымской культуры и возможных судьбах тройки коренных народов Крыма, чье дальнейшее существование во многом будет зависеть от самих представителей этноса. Если они сумеют заинтересовать своей историей и традицией собственную молодежь — кто знает, быть может мы станем свидетелями этнокультурного ренессанса.

Поэтому нужны образцы. Изучая их историю, я попрошу вас держать при себе блокнот для занесения в него того, что сегодня можно использовать. От татар можно взять элементы общественных инициатив прошлых веков (таких как создание общетюркского языка в газете И. Гаспринского и региональную печать с узнаваемой стилизацией), от караимов — элементы искусств (акустической природы пещерной музыки и народных текстов, сочетающих тюркские легенды и языческую образность), от крымчаков — опыт сосуществования закрытых общин при современной городской инфраструктуре и т. п. Эта особая работа с «чужим словом», трансформируясь в творческую манеру, позволит запустить оригинальный набор общественных и культурных преобразований Республики Крым.

Оглядываясь в прошлое, изучая его и процеживая, необходимо брать самое интересное и идти с этим «по-новому открытому» в будущее, не топчась на месте, пытаясь сотворить копии традиционных обществ, которым на деле лишь надо прийти в себя и развиваться дальше.

По итогу хотелось чтобы данный текст использовали как манифест, как призыв к возможным подвижкам. Мне обидно за родной регион и я хочу видеть его новый расцвет, пусть и через несколько вынужденный, искусственный подход.

КРЫМЦЫ/крымские татары

Со времен политики Александра I, большого почитателя античности, пытавшегося в XIX веке трансформировать Крым обратно в Таврику, сделав из полуострова Грецию на свой лад, в среде крымских татар копился и вынашивался план о постановке родной земли, культуры и истории на сохранение и будущую независимость. Под его началом верховная власть стремилась ликвидировать все остатки татарского ханства, преобразовав Крым в Таврическую губернию и переименовав в греческие многие древнетюркские города[1]. Необходимо было нечто, что закрепит вопрос о коренном месте крымских татар и вернет культурную казну из обедневшего в передовое положение. Так к середине восьмидесятых прошлого столетия в среде крымскотатарских активистов назрел и стал активно продвигаться отказ от возникшего еще в глубокой древности и ведущего историю со времен тюркского каганата[2] этнонима. Теперь имя крымцы, подчеркивающее коренную природу и свидетельствовавшее об автохтонности данного народа в Крыму — места, откуда он произошел и где сформировался, могло удовлетворить народные возмущения.

К подобным действиям отказа, помимо перечисленных причин и того, что слово «татары» вбирало в себя огромную группу тюркоязычных народностей[3], побуждала историческая предвзятость, связанная с негативной окраской этнонима, которому часто сопутствовали шовинистические настроения, формирующие мнение будто бы крымцы пришли из Монголии как завоеватели, а не зародились на этой земле.

Хроника; от происхождения до падения Малой Татарии

Ссылаясь на китайские хроники Х-ХI веков, первые и прародители всех последующих племен татары, стали заметны в местности под названием Буир-Нуур. Они кооперировались вблизи границ Китая и вскоре отличившись чрезвычайным величием, расселившись по течениям Амура, смогли добиться почтенного положения в рядах всех доступных тюркских родов, которые со временем влившись в татарскую племенную группу[4], стали называться татарами.

Несколько позже, накопив своё могущество, они совместно с маньчжурскими племенами разгромили племена монгольские, точнее союз, в который к 1161 г. под началом Хабул-Хана монголы объединились, образовав «Хамаг монгол улус»[5]. Данное событие даёт начало постоянной ассоциации этих двух народов, устойчиво поддерживаясь на протяжении веков китайской литературной традицией, создавшей двойной этнонимический термин — мэн-да[6], после позаимствованный и адаптированный отечественной историографией, давшей нам монголо-татар.

Возродить государство монгольское, как написано в «Сокровенном сказании»[7], удается лишь потомку Хабул-Хана, его правнуку, первому великому хану Темучину. Расширив владения до империи, приняв имя Чингисхан, он решает окончательно стереть с лица земли татар, но по иронии истории имя уничтоженного народа переходит как на самих монголов, так и на покоренные ими тюркские племена.

В результате завоевательных волн и победных походов, имя татар, чьи завоеватели с негодованием отвергавшие как враждебное и которое они казалось искоренили, начинает расходится до крайних пределов Европы. Народы державы Чингисхана становятся известны среди всех западных соседей как татары[8].

После смерти Чингисхана, полностью обособившаяся часть территорий, названная Золотой Ордой, заключавшая в себе численно преобладавших тюрков и довольно быстро ассимилированных в языковом отношении монгольских племен, сформировала этнос нуждавшийся в едином наименовании. Таким именем, нейтральным относительно кипчаков, аланов, булгар и буртасов стал этноним татар[9]. Этот термин был общеупотребительным и сохранился даже после распада Орды на отдельные ханства, одним из которых стало ханство крымских татар[10].

Сквозь степи Северного Кавказа к Северному Причерноморью, преследуя одну из крупнейших кипчакских орд, татаро-монголы впервые врываются в Таврику[11]. Эпоха ордынского правления на полуострове начинается с разорения лежащего на берегу Хазарского моря города Судак.

С течением времени адаптированные готы, русские, греки и другие христианские народы, смешавшись с завоевателями, переняв обычаи и одежду магометан[12], усвоив их язык, полностью влившись в культуру особого феодализма, сформировали тюркоязычный этнос крымских ордынцев, выразительной чертой которого было сосуществование городов и степных кочевников.

Фактически образованное к 1261 г. государство Крымский юрт, чья территориальная власть три века спустя разрослась до Подолии и Киева включительно, являло собой весьма не устоявшийся институт власти. Не существовало ни законодательных, ни традиционных положений, определявших компетенцию ханов или порядок смены властителей. Перемена пришла с основателем династии государей крымских из рода Чингизова.

Девлет Герай, а затем и его сын Менгли, разбили всех ордынских соперников в борьбе за престол и вытеснив генуэзцев, приступили к консолидации ханства на территории полуострова, достигнув политической, экономической и культурной самостоятельности от Золотой Орды.

Теперь полностью обособленное, украшенное гребнем-тамгой[13] Гераев ханство, ждала судьба[14] полная преемственности в борьбе за трон и многочисленными сменами тернового венка крымского престола с подачи Османских владык, пришедших позже. Правление богатой на первооткрывателей[15] непрерываемой династии крымских ханов длилось вплоть до итогов седьмой русско-турецкой войны: манифеста о присоединении Крыма к России, ясского договора и отречения Шахин Герая — последнего правителя ханства.

Так завершилось крымское средневековье.

Культурные подвижки; деятельность Гаспринского и современность

Страх любого малого народа по мере наступления современности — растворится в учебниках истории. Этот страх усиливается пока не приходят деятели, своей динамикой и напором спасающие нацию от забвения.

На сцену обновленного Екатериной Крыма выходит Исмаил Гаспринский — национальный первопечатник и просветитель тюркоязычного мира[16].

Путешествуя в годы своей молодости по Евразии и вбирая в себя доктрины разного толка[17], Гаспринский, решив использовать ислам как инструмент для перековки отдельно взятых черт из зарубежных культурных программ, по возвращению в 1847 г. в Россию избирается мэром Бахчисарая. Организовывая показательные уроки и выпуская учебные пособия, он предлагает новые училищные порядки, сначала вводя светские предметы, отсутствующие в программе старых схоластических школ, а после и новую методику в образовании, внедрившуюся почти во все медресе империи[18].

К моменту решения проблем на посту городского главы, родной ему Бахчисарай на глазах превращался в важный центр татарских промыслов и литературной деятельности. Составляя популярные листки и печатаясь в русскоязычных журналах, Гаспринский открывает типографию и начинает издавать собственноручно адаптированные для народа переводы статей и очерков по различным элементарным наукам, правительственные законы и уставы, художественные рассказы, анекдоты, поговорки, повествования об искусствах и ремеслах народов мира. Но самое главное, 10 апреля 1883 г. он создает двуязычную газету «Терджиман».

Изначально писавшись для простых людей, она находит интерес у ведущих мусульманских интеллектуалов империи. И приобретя общетюркское значение, отправляется в печать по всему мусульманскому миру.

Газета, ставившая цель ознакомить тюрков-мусульман с их культурным наследием, а также с техническими достижениями современной западной цивилизации и познакомить русских читателей с культурой и идеей мусульманских народов, первой предложила практическую основу пантюркистского единства — идею общего тюркского языка. Этот язык основывался на упрощенном турецком и был свободен от заимствований из арабского и персидского, из–за чего мог быть понят всеми тюркскими народами.

Будучи не единственным печатным органом подобного профиля, «Переводчик» хоть и ширился, но охватить все возможные слои не сумел. Говоря академическим языком, слегка запоздавшего Просвещения, он оставался реформаторским, но всё же типично консервативным, и как таковой не мог удовлетворить в своих панисламистских взглядах более радикальных молодых интеллектуалов.

Так к 1905 г. в политическую жизнь Крыма входит Абдуррашид Мехдиев, учитель из Карасубазара и глава подпольных младотатар — политической группы «Йени татарлар»[19]. Члены группы не заботившиеся о судьбе мусульман живших вне полуострова, сосредотачивают свои усилия на территории Крыма. В котором со следующего года начинают публиковать еженедельную газету «Ватан хадими», служащую главным инструментом в освобождении крымцев «от имперского владычества». Вскоре «Слуга отечества» приобретает статус главной альтернативы политическим идеями газеты Гаспринского, заставляя последнего принять, что его влияние на молодежь, в лице более радикального поколения, через печатный орган ограничено.

Не заставляя ждать, в том же году он основывает вторую еженедельную газету, под названием «Миллет»[20], настроенную более критично по отношению к России, она принимает более левую риторику. Еженедельник «Ватан хадими» становится запрещен официальной властью и на третий год своего существования закрывается[21].

На тот же год приходится выпуск первого в истории издания для женщин мусульманского мира[22]. Отмечая, что обособленность и затворничество мусульманской женщины, всё еще сильно влияющей на жизнь и воспитание мусульман, служит более сильным тормозом к их образованию и ассимилированию, «Алем-и нисван» ставил целью ознакомить мусульманок с внешней жизнью, с культурой их русских сестер и образованного мира, через печатное издание на доступном, родном языке.

Помимо газеты, как литератор Гаспринский успел представить свои модернистские идеи под псевдонимом Молла Аббас Франсави. Его роман «Дар-ур-рахат мусулманлары» рисовал утопически-идеальное исламское государство, скрытое среди гор Южной Испании. Хоть первый татарский реалистический роман «Хисаметдин менла» вышел в 1886 г. за авторством Мусы Акджигата, в то время как Гаспринский опубликовал свой в 1891 г., второй повернул литературу крымских татар от преимущественно схоластико-клерикальной к современной ему реалистической.

Советский период; чистки и долгий путь домой

В последние годы своей жизни Гаспринский успел сыграть важную роль в работе трех мусульманских конгрессов 1905-1906 г. а также в основании в 1906 г. «Иттифак-ульт мусулимин» — общемусульманской политической партии, выражавшей все надежды мусульманских прогрессивистов, взяв на себя управление крымским отделением «Мусульманского союза».

Он создал журналистику, реформировал литературу, обернулся к проблемам тюркских женщин и сделал доступным образование крымских татар в университетах империи. Подняв научный и культурный уровни сородичей, он оказал незабываемую услугу своей нации. Всем было очевидно что Исмаил-бей Гаспарлы воспитал поколение революционно настроенных татарских деятелей, которые на почве ярой критики его умеренной политики издавали собственные корпуса научной литературы и вступая в ряды коммунистической партии верили, что смогут предложить реальную возможность для освобождения своего народа.

Одним из таких был Вели Ибрагимов, будучи подростком работавший в наборном цехе газеты «Терджиман» по 6 часов в день, после которых Гаспринский давал ему на пару с братом уроки литературы, истории и культуры своего народа, а затем русского, французского, турецкого и арабского языков. К восемнадцати он уже печатался в газетах «Ватан хадими» и «Терджиман», за время работы приобщившись к национальным идеям.

Став первым секретарем крымского обкома в 1920 г., и сыграв немалую роль в развитии национальных территорий в январе 1928 г. его арестовывают по обвинению в «контрреволюционной организации» и измене.

Это событие даёт начало долгой чистке продолжавшейся вплоть до 1938 года, в процессе которой большая часть дореволюционной крымской интеллигенции, вместе с признанными «буржуазными националистами», земледельцами, кулаками, торговцами и всеми мусульманскими верующими исчезает в советских тюрьмах и лагерях.

Как и остальные казненные, он был членом партии «Милли Фирка», целью которой было создание культурно-национальной автономии, отвергающей советскую государственность.

Когда после Февральской революции о поражении монархии стало очевидно и политические организации вышли из подполья, надежда на решение национальных проблем на поступи к советскому времени до последнего оставалась лишь в среде татарских радикалов.

В марте 1917 г. в Крыму проходит I Всекрымский мусульманский съезд, где успевший обрести известность Номан Челебиджихан, создав несколько организаций[23] во время учёбы в Стамбуле, возвращается и избирается председателем Временного Крымско-Мусульманского исполнительного комитета. Успевая за короткий срок создать духовные и земельные управления, заняться реформированием национальных учреждений просвещения, активизируя работы провинциальных органов управления и открыв национальные издания[24], он, совместно с Джафером Сейдаметом создает национальную партию Милли Фирка и утвердив созванной комиссией проект конституции, 13 декабря 1917 года формирует Крымскую Народную Республику[25].

Однако Октябрьская революция и приход к власти большевиков, не признавших крымскотатарское правительство, сводит на нет существование крымской государственности. Ворвавшись в Крым и свергнув крымскотатарское национальное правительство, они за короткий срок забирают все территории под свой контроль и арестовывают Номана Челебиджихана. Через месяц, 23 февраля в городе Севастополе, где находилась тюрьма, его без суда убивают революционные матросы, выбрасывая тело в Чёрное море.

Не успевшая прийти в себя после таких событий и последующих репрессий, крымско-татарская община была обречена на катастрофический финал — на тотальный геноцид оставшегося народа в количестве примерно 250-300 тыс. человек. Обвиненные Сталиным в коллективном сотрудничестве с немцами, остатки крымской нации загружают в вагоны, ведущие в Сибирь и необитаемые пустыни Средней Азии. Касалось это всех, и члена коммунистической партии, и крымско-татарских солдат, воевавших на фронтах.

30 июля 1945 года Крымско-татарская автономная республика была упразднена.

Сняли с крымских татар обвинение в измене лишь спустя 12 лет по указу Хрущева, однако возвращение на полуостров, плотно заселенного русскими и представителями иных славянских народностей началось в конце 1980-х годов. С начала самозахвата земельных участков и к началу массовой репатриации крымских татар в Крыму не имелось ни одной мусульманской общины и ни одной действующей мечети. К 1988 году здесь оставалось менее десятка мусульманских культовых зданий, некоторые из которых были объявлены памятниками архитектуры и градостроительства. С возвращением на историческую родину, наряду с процессами бытового обустройства, началось строительство мечетей, восстановление исламских учреждений, создание религиозных курсов и духовных школ.

В этом возвратившимся татарам оказала поддержку Милли Фирка — одноименный духовно-идеологический преемник политической партии, продолжающий помогать в делах реабилитации и интеграции крымскотатарского народа на межнациональной арене.

А в делах поддержки традиции был организован фестиваль Хыдырлез, основан Крымскотатарский музей культурно-исторического наследия, несколько газет (среди первых была Авдет, существующая сейчас в формате интернет-ресурса) и Крымскотатарская библиотека им. Исмаила Гаспринского.

Предложения №1

Вся жизнь И. Гаспринского была заключена в одну навязчивую идею — добиться полного синтеза русскости и тюркскости — черт, веками складывавшихся в неповторимый дух культур. И хоть может показаться, что над ним в последствии жестко посмеялась история, (в лице оговоренных ранее событий депортации и репрессий, свершенных над его народом) на деле, эта запылившаяся идея, размещенная на страницах его русскоязычных работ, поможет нам заложить фундамент крымского этноса (сочетающего культуру русской части населения и тройки коренной народности), а пример его издательской деятельности — повернуть местную журналистику в определенный уклон, продвигая языки, ведя виртуальные самиздат площадки и поддерживая существующие издательства[26].

Крымскотатарский является одним из государственных языков полуострова, но дальше дублирования названий городов на дорожных знаках дело не идет. Есть несколько вариантов решения такой проблемы: 1) Надо привлекать крымскотатарских авторов работать с современным словом и прорабатывать новые жанры, но даже в случае успеха можно наткнутся на одну проблему — довольно обширная часть молодых крымцев не интересуется литературой собственной речи и раз самим носителям языка это будет не интересно, то стоит сделать следующее. 2) Популяризировать практику двуязычия; для сохранения коренных языков стоит писать на смешанном диалекте русско-крымского, внедряя в романы крымских писателей инородные слова. Из чего мы решим проблемы отсутствия региональных литературных школ с узнаваемым стилем и сохраним любой из трех коренных языков.

И. Гаспринский как человек тотальной эпохи, ширился во все части империи, пытаясь найти единение с каждым русским мусульманином. Его инициатива всемирного съезда мусульманских народов и объединение их в новую политическую систему, плотно закрепившаяся на исламской и панисламистской сцене, говорит немного в ущерб его малой родине. В этом ключе инициативы Милли Фирка или более ранних младотатар сближают нас с одной идеей. В анархистской теории существует направление «анархизма без прилагательных», оно говорит о том, что у каждой территориальной единицы свой особый путь политических установок, которые необходимо тщательно выискивать и постепенно, через пробы и ошибки, применять. Если Крымский регион сделать немного закрытым — элитным в плане производства собственных смыслов, это может пойти ему на пользу. Татары работают с промышленной культурой и могут работать на себя, создав внутренний рынок, совмещая, но четко процеживая актуальные течения России и мирового сообщества.

Это потребует значительных политических изменений, но уже сегодня исторически складывается ситуация, при которой основная масса молодых творческих деятелей Крыма (преимущественно поэтов), состоит в локальных коммунистических партиях, либо им симпатизирует. Часто можно встретить знакомые лица, состоящие из поэтов нескольких клубов или фотографов и свободных музыкантов, пришедших в научную библиотеку на коллоквиумы диалектического материализма, которые читают заинтересованные кандидаты исторических наук местных учреждений.

Следовательно, в кругах творческих (и из этого надеюсь самых активных) деятелей, подобные мысли о иных государственных формациях (с большой вероятностью) отторжения не получат.

История крымских татар была взята для демонстрации политических и общественных подвижек, часть которых стоит продолжить. Она также самая большая т. к. оглашает процессы формирования полуострова.

Татары находятся на третьем месте в процентном соотношении национального состава полуострова (первое и второе занимают русские и украинцы), их быт доступен глазу жителей Крыма в лице превалирующего русскоязычного населения, они кооперируются, дружат, заводят семьи и прочие союзы друг с другом практически не проявляя шовинистических, либо националистический действий. Их визуальная культура как и традиционные порядки, известны, открыты и доступны. Чего нельзя сказать о оставшейся двойке в числе самых малочисленных народов планеты — караимах и крымчаках[27].

Из чего в оставшейся части статьи упор будет сделан скорее на эстетику и изящные искусства их культур, нежели на общественную, политическую или научную деятельность.

КАРАИ/Караимы

Хазарский каганат, являясь конгломератом различных тюркских этносов, на рубеже VIII века породил один народ, традициями восходящий к раннему средневековью. Тогда принявший иудаизм хан каганата Булан, обнаружил в рядах племени обособленную часть, именующуюся по своему религиозному учению. В народе их прозвали сынами священного писания, а сами себя они назвали караи.

Народообразующая религия; наследники хазар с мифологическим сознанием

В основе просочившегося с западных земель вероисповедания лежало еретическое учение еврейского философа и богослова из Багдада, Анана ибн Дауда. Реформировав религию, восходящую к раннему христианству и знавший все три авраимические религии, он проповедовал Ветхий Завет без каких-либо дополнений и толкований. Считая что каждый верующий свободен в постижении откровений не полагаясь на мнениях других, и даже соглашаясь на аллегорические толкования, этот предшественник М. Лютера, теперешних протестантов, баптистов и евангелистов отрицал какой-бы то ни был авторитет духовенства, признавая пророком не только Моисея, но и Мухаммеда с Иисусом Христом, не считая последнего сыном божьим и отрицая святую троицу.

Веря в загробную жизнь, переселение душ, и считая земное существование лишь этапом в жизни бессмертной души, он не признавал ни Закон Божий, ни Талмуд, но почитал Коран.

Распространившись среди иранцев, евреев, арабов и греков, караизм[28] дошел до хазар, чье разнообразие мировоззрений многоэтнического населения приводило к религиозной борьбе между тремя ведущими религиями. Проблема решилась, когда наместник Крыма Булан со своим окружением принял караизм, сделав его государственной религией. В результате в царстве, полном христиан, иудеев и язычников, одна часть населения исповедовала караизм[29], празднуя пасху, пятидесятницу и курбан в память усопших, другая — мусульманство.

В 965-967 гг. огромное хазарское царство под сокрушительными силами русских во главе киевского князя Святослава и византийских войск, терпит поражение и к XI в. окончательно распадается. Хазары исповедовавшие христианство, сливаются со своими единоверцами-завоевателями (русскими и византийцами), хазары исламской веры — с печенегами и прочими тюркскими народами, а последователи караизма сосредотачиваются в Крыму, вокруг своих крепостей: пещерных городов Мангуп-Кале и Джуфт-Кале[30], превращая полуостров в ядро караимской культуры.

Так формируется народ носящий герб с двурогим копьем сэнэк[31] и щитом калканом, чья религия становится тем барьером, который выделяет небольшое моноэтническое княжество Кырк-Йера и не позволяет растворится в окружающей родственной, преимущественно тюрко-этнической среде. Крымские караимы говорили на древнем языке кипчаков тюркской группы, с примесью монгольских слов, на котором уже никто не говорил и исповедовали Ветхий Завет.

С своей, казалось бы национальной религией[32], которую они плохо знали и мало интересовались, со временем забыв полностью[33], у караимов сложились интересные отношения. Сохранив элементы древних языческих культов, в фольклоре, быту и обрядах они совмещали библейские символы с тэнгриантсвом — прарелигией всех тюрок. Поклоняясь общетюркскому божеству они украшали надгробия[34] и скалы изображениями деревьев, поклоняясь и вознося молитвы родовым дубам[35]. Придя к единобожию караи продолжали называть ветхозаветного бога именем небесного Тэнгри,

После потери хазарами господства в Крыму часть караимов переселилась в Литву с литовским князем Витовтом, давшим им привилегии и создав военное поселение вокруг своего замка в Тракае. Из караимских рыцарей была создана личная охрана князя, для которых он со временем стал национальным героем[36].

Оставшаяся часть будучи могущественным племенем, отстаивала свою независимость вплоть до прихода в начале XIII в. Чингисхана, в борьбе с которым их родовое гнездо Чуфут-Кале было покорено[37].

В Крымском ханстве караимы признавались политической единицей, князья сохраняли титулы и власть, подчиняясь ханам, а сама община имела льготы, покровительство, автономию и самоуправление, оговоренные ярлыками ханов. За защиты крепости Кырк-Йера караимы были причислены к привилегированной военной аристократии — тарханам, а также входили в состав ханского дивана (совета).

К 1917 году, давно покинувшие свое «гнездо» и поселившиеся в различных городах и селениях, после относительно спокойного пребывания в рядах Российской империи, на обширном пространстве Крыма, Украины, России, Прибалтики и других странах, функционировало более 40 караимских общин[38].

Потери в последующих войнах критичным образом сократили значительную часть караев, а процесс советизации по отношению к нацменьшинствам[39] поспособствовал размыванию черт национального сознания и нивелировал этнические особенности. Была разрушена общинно-религиозная структура. Народ лишили исторических территорий, святынь с культовыми сооружениями, препятствовали сохранению языка и культуры. Конфискация садов и угодий подорвала традиционное хозяйство и благополучие общин.

Народ и его культура оказались на грани исчезновения. Наиболее заметно для крымских караимов это ощущалось в 30е годы, когда прекратилась культурно-просветительная деятельность КрымОКО[40], поддерживающего обряды и обычаи народа, а национальная элита практически исчезла. Не выходили издания на караимском языке[41], не было представителей народа в органах законодательной и исполнительной власти.

После освобождения Крыма от нацистов часть караимов депортировали. Тогда же был уничтожен ценный этнографический материал (этнографический отдел музея в Симферополе). Общение на национальной основе после войны пресекалось. Цензура не допускала издания литературы о караимах, близких по крови, языку и обычаям к депортированным крымским татарам.

Не смотря на действия советской власти, которые привели к почти полной ликвидации общины, лишившие караимов храмов, школ, возможности изучать родной язык, историю и культуру, нарушив компактное проживание и оставив в плачевном состоянии караимские святыни, крепости и кенасы[42]. На тот же период вне Крыма приходится бурный вклад в караимоведение, издаются фундаментальные труды по караимскому языку и материалы по антропологии[43]. В Литве в 1913 г. издается «Караимское слово», наследовавшее первый русскоязычный караимский ежемесячник[44].

После 60 лет запретов, 21 мая 1989 года при Крымском отделении Украинского фонда культуры, была создана национальная организация — «Бирлык», впоследствии перерегистрированная во Всекрымскую ассоциацию крымских караимов Крымкарайлар. М.С. Сарач, перу которого принадлежат публикации о религии крымских караимов, создает Центр культуры и развития караимов «Карайлар» и финансирует издание «Караимской народной энциклопедии» и газеты «Караимские вести».

В следствии пробуждения национального самосознания стали воссоздаваться общины и налаживаться встречи.

Последняя такая произошла в 2005 г.

При поддержке Евпаторийского национально-культурного общества «Кардашлар» и ассоциации «Крымкарайлар», состоялась Всемирная встреча крымских караимов[45], в рамках которой прошел фестиваль культуры, приуроченный к 200-летнему юбилею Соборной кенассы в Евпатории[46]. Была обновлена экспозиция открывшегося в 1996 г. музея истории и этнографии крымских караимов им. С.И. Кушуль. В тот же день на Театральной площади был открыт памятник выдающемуся представителю караимского народа — Семену Эзровичу Дивану[47].

В последующие дни состоялись открытие мемориальных досок на исторических зданиях национальной караимской библиотеки «Карай-Битиклиги» и встреча руководителей и представителей караимских общин в библиотеке им. А.С. Пушкина, где была проведена выставка новых изданий о караимах.

Также в делах сохранения караимской культуры себя проявила Региональная национально-культурная автономия крымских караимов Республики Крым и цифровая энциклопедия.

Предложения №2

Караимы, как и любой другой малый народ, обладали особой «волшебностью» витающей вокруг их бурной жизнедеятельности.

В подтверждение этого можно указать на их особое отношение к алфавиту и тексту вообще. Будь то малые формы фольклора или священные рукописи со временем пришедшие в ветхость, они не выбрасывались, а хоронились в специально отведенных для этого гробницах[48]. Еще стоит упомянуть, что жители пещерного города, пытаясь уберечь от злого духа только что родившегося ребенка, нарекали его до официального, временным именем[49].

Этот образ народа носившего в прошлом два имени своим бытом напоминает скорее легендарную, полузабытую школу искусств, чем реально существующий народ, современные потомки которых ни имеют ничего от насильно отдаленных от них прадедов, быт которых в большей степени скрыт и археологичен. В чью реальность по поверьям священнослужители иногда носили при себе на одежде страусовое яйцо на ремешке и чей синкретизм библейской мифологии, сформировавший этнос, принял тэнгрианство с крымскотатарской традицией народной мудрости.

Следуя за сложной, кое–как дошедшей до нас мозаики, следует обратить внимание на два особых караимских искусства. Караи интересны своим наследством народных стихов-загадок, в которых мелькающая любовь к насекомым образам напоминает язык «Магнитных полей» — романа, написанного основоположником сюрреализма Андре Бретоном совместно с Филиппом Супо. В своём труде за процессом автоматического, бессознательного письма они спрятали богатую насекомую культуру:

Нас подкарауливают дома снизу. Там живут бывшие служащие колоний. В их глазах читается ужас перед тапирами, а голоса похожи на завывания осмелевших шакалов. Они впускают того мужчину, высокого роста и очень сгорбленного, а затем зовут к себе, угощают пряными блюдами и рассказывают небылицы.

В самом центре Африки есть озеро, заселённое насекомыми-самцами, умевшими делать только одно — умирать в конце дня.

Те, кто не любят риска, тоже живут на свежем воздухе; лихорадочные фантазии не смогут ни увлечь их, ни сбить с накатанного пути: ничто не помешает им начищать до блеска ржавые стекляшки — для приманивания диких племен. Они постепенно осознают свою силу — силу, заключённую в умении стоять без движенья в толпе мужчин, снимающих шляпы, и женщин, улыбающихся вам сквозь крылья бабочки-сфинкс. Свои ледяные слова они заворачивают в серебристую бумагу, приговаривая: «Пусть большие птицы бросают в нас камни, им всё равно не высидеть ничего в наших глубинах»; но никогда им не стать персонажами модных гравюр. Я смеюсь, ты смеёшься, он смеётся, мы смеёмся до слёз, спасая червяка, которого чуть было не убили рабочие.

На свистящем ремешке неба мухи-клятвопреступницы поворачиваются снова к солнечным зёрнам.

А теперь поглядим на караимский слог, он в достаточной мере модернистский и народный:

Муравей с клювом вороны, /Бывает лёгкий очень тонкий, /Для еды желателен зелёный, /Съешь его, если найдешь (миндаль)

Слоенная лепешка, /Внутри полна муравьёв (книга)

Помимо обязательного возрождения имен летописцев народа[50], возможно создание новых поэтических практик, вдохновленных загадками караев. Для переосмысления поэзии нам надо будет работать со специальным источником — семейными сборниками караимов под названием мэджума[51].

Второе искусство было музыкой, заключенное вокруг акустического подхода обучения мелодиям в скрипичной пещере (кэманэ коба) на территории родовой крепости Чуфут-Кале. Хоть никаких цельных инструментальных произведений до нас не дошло[52], за исключением народных песен и факта что в современности музыкальное наследие караев нашло продолжение в творчестве композитора В. Капона-Иванова и педагога-исполнителя А. Айваза, предстоящая работа по сбору, обработке и систематизации музыкального фольклора также дает простор интерпретаций в выборе форм этнической музыки.

Разработкой караимской профессиональной музыки в настоящее время занимается композитор Авраам Кефели.

Забытая музыка внутренних общин может быть продолжена найдя свою вторую жизнь в массовых жанрах. Из мировой практики стоит обратить внимание на деятельность Дэвида Бирна. Его эксперименты по применению этнической музыки на современную ему рок-сцену вывели понятие Worldbeat, и привели к созданию урбан-фанка. Подобные пересечения поп-музыки с фольклором мы также прослеживаем у его коллег Пола Саймона и Питера Гэбриела. Они использовали акапельные гармонии африканских народов, индонезийские ударные и синкопированный ритм на cтиральной доске создавая гибридный экспериментальны арт-рок новой волны.

КРЫМЧАКИ/Крымские евреи

В окружении мусульманских и христианских общин, всеми силами старающиеся ускользнуть от бдительного взора истории, избегая случая подать какой-либо малейший признак существования, крымчаки, по своему наречию, одежде и нравам — татарским, отстранившись от единоверцев-иудеев, с особым упорством отстаивали свою самобытность и поныне ведя замкнутую жизнь.

История ускользающего народа; иудеи тюркской культурой

Крымчаки — термин поздний и достаточно условный, возникший лишь после присоединения Крыма к России, в первой половине XIX в.[53] для обозначения местных тюркоязычных евреев не признающих Талмуд, резко отличавшихся от всей прочей части еврейского населения, начавшегося селиться в Крыму после 1783 г.

Впервые термин «крымчаки-евреи» появляется 18 августа 1859 года в «обращении евреев-землевладельцев колонии Рогатликовой в мещанство города Карасубазара». В документах XVIII-XIX вв. крымчаки называю сами себя по-татарски «срель балалары» или по-древнееврейски «бени Исраэль», то есть сыны Израиля.

Ведущие происхождение из разных стран и прибывшие с самой древности[54], еврейские общины, осевшие в районах Кафы (Феодосия) в начале XVI в. разделились на несколько соперничающих землячеств, молящихся по обособленным ритуалам — ашкеназскому, романиотскому и вавилонскому. Для примирения этих течений потребовался авторитет Моше а-Голе — он был известен как крупнейший средневековый ученый-талмудист и каббалист, который после пленения татарами был увезен из Киева в Крым. Оставшись там жить он выработал принятый всеми евреями полуострова молитвенник, под названием «Махзор минхаг Кафа» и постарался объединить все вышеперечисленные течения, слившиеся окончательно в единое целое в XVII-XVIII вв.

До этого определявшие себя как иудеи Карасубазара, позабыв языки родных земель они перешли к крымчакскому диалекту[55].

В XVIII-XX вв. на нем был написан ряд светских и религиозных произведений, сказок, песен и стихов, а также был осуществлен перевод ряда священных текстов с древнееврейского. Несмотря на развитие этого тюркского этнолекта, основным языком литургии, богослужения, деловой переписки, надгробных эпитафий, научных и теософских трудов до начала XX в. продолжал оставаться иврит.

В период Крымского ханства основным местом проживания крымчаков стал город Карасубазар. Приход в Крым в начале XIX в. большого числа этнических евреев привел к активному вытеснению крымчаков из их древних молитвенных домов. В результате этого крымчаки вынуждены были строить новые, что вызывало конфронтацию с евреями и еще более закрепляло собственную этничность в самосознании.

В Карасубазаре община крымчаков окончательно превратилась в общину замкнутого типа с кровнородственными связями и особым иудейским ритуалом, позволяющим сохранить пережитки языческих верований и традиций[56], что по сути и превратило эту группу иудаистов в этноконфессиональную общность[57], противопоставляющих себя представителям еврейского народа[58].

Установление Советской власти и осуществление новой национальной политики имело для крымчаков также необратимые последствия. Ряд положений, осуществленных государством, вели к уничтожению этноконфессиональной общности: в качестве подмены института светской общины было сформировано культурно-просветительское общество, религия объявлена частным делом каждого, школа отделена от церкви, а преподавание до середины 1930-х велось в младших классах на крымчакском языке, а в старших на русском.

В результате начались необратимые процессы культурной ассимиляции и этнической миксации — религиозная образованность была утеряна, родной язык замещался русским. Прежние запретительные барьеры приема новых членов в общность были окончательно разрушены.

Нацистская Германия, оккупировав среди прочих земель СССР и Крымский полуостров, осуществила геноцид крымчаков, как приверженных иудаизму[59].

После депортации крымских татар из Крыма в 1944 г., крымчаки подверглись различным притеснениям со стороны государства. Им перестали вписывать национальность «крымчак» в паспорта, отказали в открытии своего молитвенного дома, предложив исповедовать культ вместе с евреями, а цензура не пропускала публикаций на тему о крымчаках.

Наиболее активные представители объединялись для решения различных проблем, связанных с защитой своих национальных прав и поддержанием исчезающих устоев общины. В это же время развертывается культурно-просветительная деятельность Е.И. Пейсаха — крымчакского просветителя и этнографа, начавшего сбор материалов по крымчакской истории и фольклору, объединившего вокруг себя желающих заниматься этими вопросами, создав Фонд истории и этнографии крымчаков[60]. Также стоит упомянуть ранние достижения Кая Исаака, автора первого букваря и первого учебника для начальных классов на крымчакском языке, который в далеком 1910 году основывает благотворительное общество «Ойзер-Далим».

Отношение к общности со стороны госадминистрации и партийных структур меняется в конце 1980-х.

В 1989 г. крымчаки создают национально-культурное общество «Кърымчахлар», которое ставит своей целью возрождение национальной культуры и почти утерянного родного языка, сперва учреждая премию имени Евсея Пейсаха[61], а затем в 1992 г. возрождая религиозную общину «Къаал акодеш»[62]. В дальнейшем переименованное в «Крымское общество крымчаков „Кърымчахлар“» оно издаёт научно-популярный, литературно-художественный одноименный альманах.

В 2004 году в Симферополе открывается Историко-этнографический музей крымчаков.

Предложения №3

Мы будем натыкаться в последующем на множество фамилий, и пусть эти раскопки не будут беззвучны. Возрождение в первую очередь крымчакских общин запустит целую серию городских преобразований. К которым следует отнестись с особой щепетильностью, чтобы не допустить картины, подобной монгольским юртам, расположенным среди городской среды, во внутренних дворах и меж домами частных секторов.

Особенности старых частей многих Крымских городов в том, что эти районы разрастались не вдоль, а в «в себя», образуя логику перемещения не по установленным улицам и последующим застройкам, а по дорогам и тропам выстроенными животными, запряженными повозками. Сегодняшняя логика прямых улиц вступает в конфликт с первичным «скелетом» города о котором стоит помнить, чтобы городские пространства полуострова не изобиловали безфункциональными крайностями.

Образ города остается жизненно важен, но также нужно больше виртуальных сообществ в Крыму, нужны покровительства как государственных структур, так и меценатских инициатив (с выделением рабочей местности), но в первую очередь необходим приход заинтересованных кураторов, художников и общественных деятелей.

* * *

Всеядность идей в представленной статье поможет сформировать эстетическую систему Крыма и её внутренних школ. И раз первостепенная задача возродить коренные этносы, это совсем не означает что стоит ограничиться заигрыванием с этническим прошлым. В возможных примерах для подражания, будь то бразильский тропикализм, японский superflat или даже внеконтинентальный афропанк — везде усматривается этнически уникальное, полностью опирающееся на традиции движение, не уходящее в прошлое, но стремящееся в будущее.

Продолжая аналогии — как мир может обозначить русскую культуру выделив русскость в работах Достоевского или Хлебникова, так и Крым может стремиться к аналогичному подобию практик в поиске собственной крымскости.

Примечания

1. Ак-Мечеть стала Симферополем, Эски Къырым — Левкополем, Гезлёв — Евпаторией, Кефе — Феодосией и т. д.

2. Татары впервые были упомянуты на древнетюркской рунической эпитафии, датированной 732 годом, на памятнике в честь Кюль-Тегина — принца и военного деятеля Второго тюркского каганата.

3. Таких как ногайцы, кумыки, азербайджанцы, казанские, сибирские (тюрльки, барабинцы, иртышские, тюменские, ялуторувские), алтайские (телеуты, белые калмыки, катунские, чулымцы, шор, черневые или лесные, кумандинцы, абаканские т. е. нынешние хакасы), волжские, кавказские (балкарцы, карачи), астраханские (юрговские, кундоровские) и крымские татары.

4. По этой причине и поныне в областях Китая и исторически сложившейся области Дешт-и-Кипчак, представляющую собой Великую Степь от низовий Дуная до Иртыша и озера Балхаш, а также в Сирии, Египте и Магрибе все тюрские племена называют татарами.

5. «Государство всех монголов».

6. Термин, появившийся в 1221 г. в «Мэн-да бэй-лу» (Полном описании монголо-татар), сборнике записок китайского путешественника, адресованных монгольскому наместнику в Северном Китае. Является древнейшим известным сочинением, специально посвящённым монголам.

7. «Юань-чао би-ши» написанный в 1240 г. содержит историю ранних монголов, их государства и его основателя — Чингисхана. Является наиболее древним монгольским литературным и историографическим памятником.

8. Существует предположение что имя татар население Золотой Орды получило от Татара, праправнука Джучи (старшего сына Чингис-хана) и отца Ногая, который в свою очередь стал эпонимом ногаев.

9. Первоначально термин татар видимо не имел в Золотой Орде определенного этнического значения. В эпосе он иногда обозначает господствующие слои народа.

10. Крымскими татары стали по названию города Солхат-Крым, расположенного в восточной части полуострова.

11. Первое упоминание о появлении татар в Крыму, датировано 27 января 1223 г. содержится в Сурожском синаксаре.

12. В начале 1320-х годов при хане Узбеке государственной религией стал ислам.

13. Тамга — родовой фамильный знак.

14. О ней нам известно из изданного в 1811 г. «Розового куста ханов» — биографической прозе о сорока четырёх крымских ханах, написанного представителем династии, историком Халим Гераем.

15. Хан Кырым Герай — последний из татарских богатырей впервые ввел театр в Крыму и ставил пьесы Мольера.

16. Он конечно же не был единственным заметным деятелем, но выгодно отличался своими усилиями именно в сфере практической деятельности от многих теоретиков, таких как Шигабутдин Марджани, чьи мысли, изложенные в философском ключе и преимущественно по-арабски, не выходили за пределы узкой прослойки арабоязычных богословов. Гаспринский же обращался на родном народу наречии, а для правителей и сановников империи издавал трактаты на официальном — русском языке. Поэтому для него был выделен отдельный подраздел.

17. Этот в будущем плодовитый писатель и крупный книгоиздатель, после окончания деревенского медресе заимел, переехав в Москву, знакомство с М.Н. Катковым, лидером славянофилов и успел поработать у И.С. Тургенева. Через первого Гаспарлы вошел в мир русского национализма и уже в военной кадетской школе был осведомлен обо всех передовых политических идеях отечества, от либеральных до радикальных. Сквозь него прошли идеи Герцена, Чернышевского, Белинского и Писарева. А со вторым его свела Ассоциации профессиональных переводчиков, устроив студента в рекламное агентство «Ашет», в то время как Гаспринский, нуждаясь в деньгах, жил во Франции слушая лекции по философии, социологии и филологии Стамбульского университета Сорбонны. И.С. Тургеневым принял его к себе секретарем.

18. Муллы со всех регионов съезжали в Бахчисарай, и ознакомившись с новым подходом, возвращались, открывая собственные учреждения. Так к концу 1880х годов практически в каждой русской провинции было хотя бы два-три подобных учебных заведения. В 1916 г. в Российской империи существовало уже более пяти тысяч преобразованных джадидских школ, основанных на новом методе: они были в каждом мусульманском городе, на средней волге, Кавказе, Туркестане и в казахских степях. Предложенная реформа, в результате которой образовательный и культурный уровни мусульманской элиты значительно возросли, нашла своих продолжателей и за пределами империи, особенно в Турции, Персии и Индии.

19. Созданная по образцу младотурков — политическому движению Османской империи, она также находилась под влиянием движения русских социал-революционеров.

20. Издателем в 1908 г. становится будущий публицист и общественный деятель Хасан Сабри Айвазов.

21. В 1936 г. главного редактора и издателя Решида Медиева репрессируют по обвинению в национализме.

22. После неудач и отклонений в ходатайстве, направленных женой просветителя Биби Зехры Гаспринской, разделявшей с мужем его первые издательские труды, в адрес главного управления по делам печати еще в 1887, им приходится ждать, вынашивая идею до 1905 г. когда цензура ослабевает и у семьи выпадает шанс. Обращаясь к министру внутренних дел, Гаспринский получает разрешение на создание журнала «Алем-и нисван», главным редактором которого становится его дочь Шефика.

23. «Общество молодых татарских писателей», издававшее литературные произведения и сборники стихотворений; «Общество крымскотатарской учащейся молодежи», члены которого создавали и публиковали патриотические стихи, рассказы, политические и исторические статьи, распространяя их в Крыму; Подпольную политическую организацию «Родина», членами которой являлись крымскотатарские студенты в Турции.

24. Газету «Миллет» на крымскотатарском языке и «Голос татар» на русском.

25. В которой Челебиджихана избирают председателем национального правительства и одновременно начальником его управления юстиции.

26. Хорошим примером будет «Медиацентр им. И. Гаспринского», в том числе издающий современных крымскотатарских писателей и исследователей разных дисциплин.

27. Численность первых составляет 2,8 тыс. человек, из которых 535 проживают в Крыму. Вторых в мире осталось менее 2 тыс. человек, из них 228 в Крыму.

28. Расцвет которого пришелся на VIII-XII вв.

29. Поэтому не надо путать этнических караимов с иноплеменниками той же веры. Караимы по крови (караи) не одно и тоже что представители караимского учения которое исповедовали и русские выходцы из казачьих станиц Северного Кавказа и Астраханской губернии.

30. Далее Чуфут-Кале.

31. Караимы применяли характерное для них оружие — пику с вилообразным острием, оба лезвия которого были заточены с внутренней стороны и служили для того, чтобы попасть противнику в область шеи и проткнуть ему с обеих сторон шейную артерию.

32. Кроме них с XII века, фактически ни один народ её не исповедовал.

33. До XX века в Русской империи караимы (в большей своей части садоводы, земледельцы, огородники) были неграмотными, не понимая сложного учения Анан-бен-Давида, они признавали шаманов, поклонялись дубам и различным духам. Караимы получавшие образование, если и оставались верующими, также мало интересовались религией.

34. У каждого рода на кладбище Балта-Тиймез было строго определенное место.

35. Подтверждением существования культа деревьев служат древовидные, имеющие явно культовое значение рунические знаки встречающиеся в пещерах Баклы, Чуфут-Кале, Мангупа и Эски-Кермена. На пороге одного из пещерных храмов Эски-Кермена вырублен знак развесистого дуба.

36. Среди работ посвященных караимам довольно важное место у некоторых авторов (В.С. Кропотов , А.И. Фуки) занимают военные традиции, по мнению авторов, лежащие в основе караимской культуры.

37. Тюркское наименование «караиты» пошло от тюркского слова «кара», означающего черный.

38. Большинство находилось на Украине, где действовало свыше 20 кенасс, из них 11 в Крыму. Имелись национальная библиотека «Карай битиклиги», музей, приют для престарелых, 17 учебных заведений, включая «Караимское Александровское духовное училище».

39. Согласно идеологическим установкам, требовавшим вовлечения населения в процесс социалистического строительства и выдвигавшим на первый план формирование классового, а не национального сознания.

40. В Крымском объединении караимских общин читались лекции, работали кружки: театральный, хореографический, спортивный, караимской кухни, кройки и шитья, имелся хор мальчиков, артели по изготовлению обуви и др.

41. Несмотря на такие интересные экземпляры как Библия на караимском языке, изданная в Евпатории в 1841 г. по рукописи 1676 г., современное состояние живого караимского языка в Крыму критическое, несколько лучше дела обстоят в Литве и Польше, где сохранению языка способствовало непрекращающееся богослужение на нем.

42. Действующий храм в бывшем СССР сохранялся только в Литве, в городе Тракае.

43. Большой вклад в караимоведение внесли академик А. Зайончковский, профессор А. Дубинский и другие ученые Польши.

44. Журнал «Караимская жизнь» (1911—1912).

45. На фестиваль собралось более 400 представителей караимского народа из 12 стран (Белоруссии, Литвы, Польши, России, США, Турции, Украины, Франции, Швеции, Эстонии, Италии и Японии).

46. При освещение храма состоялось первое за последние 78 лет богослужение в Соборной кенасса.

47. Благотворитель, городской голова, внесший вклад в развитие Евпатории как города-курорта.

48. Такого назначения была обнаружена усыпальница на краю обрыва к северо-западу от кенасс. Она представляла собой вырубленную в скале прямоугольную яму, покрытую каменной сводчатой крышей.

49. Злого духа пытались отпугнуть неблагозвучным именами типа Сонук — увядшая, Бузур — порченный, Йаманды — имя его плохо. Домашнее имя применяли в быту, а нареченное газзаном — как официальное.(в документах подчас сосуществовали оба имени: Яков-Бабакай, Сарра-Хатун и др).

50. Таких как Илья Казас, Авраам Фиркович, Самуил Майкапар

51. Традиция ведения этих книг имеющихся в каждой семье наряду с Ветхим Заветом куда заносили пословицы и поговорки, песни и предания, помогло сберечь не только их фольклор, но и окружающих народностей.

52. Песенный фольклор караев одним из первых профессионально стал собирать композитор С. Майкапар. К сожалению, этот материал не был опубликован и не сохранился в блокадном Ленинграде в годы ВОВ.

53. От начала XIX в до нас дошло название крымчакской общины, использованное в двух источниках: письме Императору Александру I, датированном 12 мая 1818 г. в котором они называют себя «общество сынов Израиля города Карасубазар», и в «Предисловии к Каффинской Хазании» (молитвеннику крымчаков, подготовленному и изданному в 30-х XVIII в. Давидом Ляхно) автор сообщает о преемственности обычаев и молитв «со времен отцов наших», что составляло корень их существования в священной общине Кафы и городе Кырым, зовущимся Солхат». Учитывая тот исторический факт что община крымчаков Карасубазара на первом этапе сформировалась именно из общины Солхата (Кырыма), то и самоназванием группы вполне могло стать крымчаки, т. е. по названию прежнего места жительства переселенцев. Крымчаки или крымчахлар по-татарски является калькой с крымскотатарского «яхудилер кырымча» (то, есть евреи крымского толка). Так, по всей видимости, могли представить российской администрации тюркоязычных крымских евреев-талмудистов татарские чиновники.

54. Среди этнических компонентов, влившихся в состав тюркоязычной общины крымских иудеев, несомненно, были также: еврейские поселенцы античных городов Крыма, турецкие евреи, прибывшие в Крым после завоевания территории полуострова Оттоманской империей в конце XV в., военнопленные евреи, пригнанные татарами в XIII в. и часть осевших в Крыму евреев, изгнанных с территории Византии в VIII-X вв. В Крым эмиграция византийских евреев продолжалась и в более поздний период, во время периодически повторявшихся в Византии антисемитских преследований (843, 873-874 и 943 гг.). Особенно значительным было еврейское население на прилегающих к Крыму территориях.

55. Или точнее этнолекту крымскотатарского языка.

56. Очевидным свидетельством формирования тюркоязычного ядра будущей общности крымчаков, происходящего от хазарского периода, являются пережитки, связанные с тюркским божеством Тенгри, имя которого используется как и караимами в религиозном культе — в молитвах, возносимых к нему и в древнем погребальном гимне, бытовавшем еще в 1950-е двадцатого столетия.

57. Принятие новых членов в общину, будь то единоверный еврей или представитель иной конфессии, было максимально затруднено. Для этого необходимо было принять «Ритуал Каффы» с молитвами и введением культа на тюрском языке крымчаков и целый ряд других особенностей, отличавших культуру, обычаи и быт крымчаков от других народов.

58. Об этом известно по письменному источнику XVI — письму общины Каффу к общине Карасубазара, в котором отраженно негативное отношение к пришлым евреям, а в качестве побудительного мотива выдвинут тезис о постоянных миграциях представителей этого этноса и гибели их молитвенных домов, брошенных на произвол судьбы. Именно это разграничение в «Мы» — иудеи Карасубазара и «они» — евреи, приходящие время от времени в Крым, свидетельствует о самоидентификации крымчаков в качестве отдельного этноса и завершении формирования этноконфессиональной общности.

59. По оценочным данным до ВОВ было около 9000 представителей этой национальности, перепись 1959 г. отметила около 2000 человек.

60. Собранный им за 30 лет материал был передан в Рукописный отдел Российской национальной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина.

61. По решению правления Крымского фонда культуры была, присуждаемая за лучшее исследование в области истории и культуры крымчакского народа.

62. В то время как на 1990-е приходится переселение в Израиль большого числа семей.