В России к выходу готовится книга журналистки и активистки Анастасии Полозковой про российское женское движение постсоветского периода «Конец свободной эпохи. Голоса российского феминизма». Книга представляет собой сборник интервью-монологов совершенно разных героинь. Работа над ней велась в течение двух лет войны в Украине.

Так, про наследие советского женского движения в книге рассказала гендерная исследовательница Александра Талавер. О работе над советским самиздатом «Женщина и Россия», за который его составительницы подверглись преследованиям и были выдворены из СССР, Анастасия Полозкова поговорила с одной из авторок альманаха Наталией Малаховской. Большую часть книги занимают голоса российских региональных феминисток из Карелии, Бурятии и Башкортостана, а также женщин в антивоенном протесте: политзаключённая Мария Пономаренко дала интервью из СИЗО.

Восьмая глава посвящена осмыслению горизонтальности в феминистских инициативах. Эту часть «Голосов российского феминизма» (эксклюзивно для ФАС) мы публикуем на сигме. Заказать книгу можно здесь.

В феминистском движении часто звучит критика любых иерархий как пережитков патриархального мира, где мужчина — глава семьи, а все остальные ему подчиняются. Такова вертикаль власти в семье. Феминистки, как и активисты других инициатив, критикуют такой подход, поскольку власть сосредоточена в руках лишь одного человека, что ставит женщину в уязвимое положение, лишает ее субъектности и возможности что-то решать по поводу своей жизни или жизни детей. В таком случае о равенстве и равноправии не может быть и речи. Подобные иерархические модели пронизывают все общество и политику: школа, университет, государство. В качестве альтернативы предлагается горизонтальность, то есть распределение власти, ресурсов в равной мере между всеми участни_цами без глав и начальств.

О том, что такое горизонтальность, почему она важна для феминистских сообществ и как возможно ее реализовать, я поговорила об этом с представительницами пяти феминициатив.

«8 Инициативная группа» — объединенное феминистское движение Санкт-Петербурга. Группа активисток на протяжении многих лет проводит митинги и акции в поддержку прав женщин. Например, масштабные празднования 8 Марта с музыкальным шествием; акция 2018 года за ликвидацию насилия в отношении женщин, а также самый крупный в стране феминистский митинг 2019 года в поддержку сестер Хачатурян.

Инициатива «Женское дело» из Смоленска — группа активисток, которая с 2018 года выступает как организатор мероприятий на темы равноправия, гендерных стереотипов, феминизма. Активистки участвовали в пикетах в рамках борьбы за закон о профилактике домашнего насилия, а в 2023 году были наблюдательницами на выборах в Ярцево в пользу независимых кандидаток. Освещают события с феминистским потенциалом в регионе, например, рассказывают о смолянках, которые пишут книги или занимаются искусство, о политзаключенных.

Феминистское антивоенное сопротивление — низовое объединение активисток в России и за ее пределами, выступающее против войны. Возникло 25 февраля 2022 года, на следующий день после начала российского вторжения в Украину. Манифест движения переведен на 30 языков. Активистки и сторонницы по всему миру участвуют в уличных акциях, распространяют информацию о последствиях войны, предоставляют психологическую помощь, занимаются культурной и просветительской деятельностью.

«Не виновата» — ежегодная международная благотворительная акция в поддержку переживших домашнее насилие, которую организует группа активист_ок. С 2019 года проходит в формате фестиваля одновременно в разных городах и странах. Собранные средства перечисляются в пользу локальных НКО, оказывающих бесплатную помощь пострадавшим от насилия. В 2022 году фестиваль состоялся в 15 городах в рамках международных «16 дней активизма против гендерного насилия».

Пятая инициатива — сообщество феминисток из Татарстана, появившееся в 2018 году, для популяризации феминизма и построения коммьюнити. Активистки организуют лекции, вечеринки, создают просветительский и развлекательный контент в соцсетях, а также объединяют феминисток из всей республики.

Что такое горизонтальность?

Саша Черноусова (8 Инициативная группа, Санкт-Петербург):

— Я уверена, что все по-разному понимают горизонтальность, не бывает такого, чтобы две разные персоны мыслили абсолютно идентично. Тем не менее в самом термине относительно взаимоотношений в группе есть подсказка: в результате любых действий в группе, вне зависимости от ресурсности каждой персоны, ролевые изменения происходят не по вертикали (карьерный, политический рост, продвижение по «лестнице»), а по горизонтали, то есть ты перемещаешься из одной подгруппы в другую при необходимости, но и твой авторитет, и твое значение остаются теми же.

Юлия (8 Инициативная группа, Санкт-Петербург):

— Ещё важно уточнить, что для меня горизонтальность — это про совместность и коллегиальность. Бывают ситуации, когда чья-то экспертность в вопросе выше, но даже при этом мнения всех участни: ц весят одинаково. Мы можем предлагать свои идеи, не соглашаться с чужими, но при этом нет человека, чьё мнение в группе будет оцениваться выше или считаться более авторитетным. Для меня горизонтальность выражается в том, что в любой проект, любую деятельность, связанную с «Восьмёркой», может присоединиться каждая из участни: ц.

Для меня горизонтальность — это единственно возможная экологичная форма инициативы, в которой я могла бы принимать участие, не переживая и не боясь нападок и авторитаризма в принятии решений. Я бы не могла состоять в группе, где решения принимались бы без моего участия, а ответственность за них в том числе несла бы я. Для меня важно, что я могу пояснить всё, что связано с «Восьмёркой», потому что верю в это и принимала участие в обсуждении идей и проектов. И даже если я буду с чем-то не согласна, то я смогу сказать это в группе и придерживаться своей позиции.

Вера («Женское дело», Смоленск):

— Мы не обсуждали тему горизонтальности. Это было само собой разумеющимся.

Я могу говорить только за себя, и для меня горизонтальность — это когда нет главных, а есть ситуационно ответственные. Мы эту горячую картошку инициативы постоянно перебрасываем между тремя девушками. Лично моя цель — хотя бы освещать происходящее вокруг.

Асулич («Женское дело», Смоленск):

— Я понимаю горизонтальность как равные отношения в группе: никто не командует, вопросы решаются в процессе обсуждений. Не могу себе представить, чтобы наша группа была устроена по-другому. Женщин настолько допекают иерархиями в патриархате, что движение за женские права обычно максимально неиерархично.

Коллективный ответ (Феминистское антивоенное сопротивление):

— Под горизонтальностью мы подразумеваем отказ от вертикальных, иерахических моделей работы и взаимодействия. Мы горизонтальная структура, связывающая множество ячеек и инициатив. В ФАС нет начальни: ц, нет иерархических отношений между отдельными участни: цами или ячейками. Решения принимаются путем консенсуса на основе общих ценностей, зафиксированных в нашем Манифесте и программном дополнении к нему. Рабочие вопросы, стратегии, идеи, проблемы обсуждаются в чатах и на созвонах, на которых присутствуют координатор: ки, активист: ки, волонтёр: ки и представитель: ницы разных направлений и проектов.

Децентрализация и горизонтальность обеспечивает нашему движению устойчивость, а возможность анонимного участия — безопасность. У нас нет общих чатов — это позволяет обезопасить активист: ок в случае задержания, обыска, досмотра телефонов. У движения есть публичные спикер: ки, но нет центрального руководства. Активист: ки и группы, разделяющие идеи сопротивления, действуют автономно, проводя собственные или совместные акции, используя название «Феминистское антивоенное сопротивление», символику и медийный ресурс движения, а при необходимости — помощь правозащитников и адвокатов.

Создавая новые проекты или запуская новые кампании, мы изначально продумываем для их реализации горизонтальную структуру, от которой мы отталкиваемся. По мере реализации мы её обновляем, исправляем ошибки, подгоняем под различные запросы и анализируем, как мы можем сделать наше взаимодействие более справедливым, инклюзивным, то есть более горизонтальным. Таким образом, горизонтальность для нас — это процесс.

Коллективный ответ участниц команды фестиваля «Не виновата»:

— Мы выбрали горизонтальную форму организации, так как тема нашего фестиваля — борьба с гендерным насилием. Мы считаем, что любые вертикальные структуры так или иначе приводят к злоупотреблению властью и, как результат, к разным формам насилии и угнетения. Мы не хотим воспроизводить это внутри нашего фестиваля. Кажется логичным создавать альтернативные, более горизонтальные, структуры проектов, если мы выступаем против насилия и дискриминации.

Горизонтальность — это отсутствие человека, который «спускает» задачи сверху. Каждое большое решение выносится на обсуждение, а участни: цы горизонтальной организации могут выбирать, за что будут ответственны.

Горизонтальность — это отсутствие иерархии и, соответственно, более или менее важных или главных [людей] в команде. Кажд: ая ответствен: на за свою часть общего проекта, и фестиваль будет таким, каким кажд: ая его сделает в меру сил и вовлеченности.

Нравится, что мы всё обсуждаем вместе, что кажд: ая сам: а выбирает, что готов: а делать, а что нет. У нас нет руководителя, который говорит, мол, это плохо, переделывай, а то получишь выговор. Мы одна команда, у всех свой список задач и автономность внутри них.

При этом все участни: цы команды могут давать друг другу фидбек по конкретным задачам и направлениям работы, выражать конструктивную критику, предлагать изменения и идеи.

Лия (феминициатива в Татарстане):

— Горизонтальность для инициатив — это форма организации, при которой власть и ответственность распределены между всеми участни_цами, а решения принимаются коллективно. Мы выбрали такую форму, так как она более естественна для некоммерческой инициативы, не имеющей ресурсов извне. Горизонтальность помогает обмениваться знаниями и идеями, поддерживать свободный творческий процесс. Навыки каждой из нас дополняют друг друга и все из них важны. Еще с психологической точки зрения большинству людей, мне кажется, так комфортнее работать.

Асима (феминициатива в Татарстане):

— Горизонтальность позволяет строить структуры и отношения, отличные от жестких иерархий, которые по сути своей очень патриархальны. В вертикальной структуре слышно только самых главных и громких, в интерсекциональном феминизме же важен каждый голос.

Как возможно реализовать альтернативный подход?

Юля (8 Инициативная группа):

— Наши инструменты были созданы интуитивно. Как мне кажется, основные из них — это просто разговоры в чатах, на созвонах, создание групп для реализации отдельных проектов с участни: цами, у которых есть возможность, силы и ресурсы этим заниматься. Голосование в чатах и в целом — банальное проговаривание.

Вера («Женское дело», Смоленск):

— Чат и совместное обсуждение. Раньше перед каждым делом я писала в чат: «Собираемся сделать то-то и то-то, кто хочет поучаствовать?». «Раньше», потому что сейчас активизма как такового нет [в нашей группе], но есть совместное написание текстов: некоторых постов или, например, правил комментирования для паблика.

Коллективный ответ (Феминистское антивоенное сопротивление):

— Горизонтальность не будет работать, если пытаться воспринимать ее как постоянную величину. На практике нельзя просто сесть и придумать: «Вот у нас в команде всё будет работать вот так». Горизонтальность — это живой процесс и отдельное направление работы организации. Задача организаций, работающих по принципу горизонтальности, — трудиться над тем, чтобы стать горизонтальными настолько, насколько это вообще возможно.

Все направления работы в ФАС равнозначны и равно важны. Вокруг каждого направления формируется своя команда из координатор: ок, специалист: ок, активист: ок и волонтер: ок. Все участницы направления имеют возможность предлагать свои идеи на обсуждение, выражать свои беспокойства и критику, инициировать изменения. При этом команды направлений ФАС работают автономно, но не изолированы друг от друга, между ними есть прозрачность, они находятся на связи и оповещают друг друга о ключевых задачах, новостях, проблемах и т. д. То есть участницы каждого направления находятся в курсе важных изменений и работы других и могут выражать свое мнение по этим изменениям и принимать участие в обсуждениях.

Горизонтальность не означает, что для принятия любого самого маленького решения нужен круглый стол и согласие абсолютно всех участн: иц ФАС во всем мире. Любая горизонтальная организация базируется на своде ценностей и общих задач, на основе которых отдельные активит: ки и группы могут действовать, не получая согласия для каждого своего шага от всех участни: ц.

Для сверки ключевых вопросов, обсуждения спорных ситуаций и для больших изменений есть ряд инструментов: общие созвоны координатор: ок разных рабочих групп; анонимный Телеграм-бот, доступный всем; анонимный большой чат в мессенджере Element. Также мы проводим большие анонимные созвоны, к которым может присоединиться любая участница и обсудить конкретную тему или поднять любые вопросы.

Коллективный ответ участниц команды фестиваля «Не виновата»:

— Обсуждения на созвонах и в чатах, онлайн-встречи с психологиней. Все важные решения фиксируются в протоколах. Так любая участни: ца может быть в курсе процесса и повлиять на решение, даже если не смогла быть на встрече или звонке.

Еще у нас есть несколько документов, которые помогают нам практиковать горизонтальность. Это манифест, в котором заявлены наши ценности, и на его основе люди принимают решение, хотят ли они быть частью нашей команды или нет. Есть несколько регламентов, в которых описаны правила совместной работы и общения, механизмы разрешения конфликтов и т. д. Раз в год мы стараемся перечитывать эти документы и обновлять, улучшать их при необходимости. Любая участница всегда может поднять вопрос о необходимости дополнительных регламентов или правил.

Кроме того, у нас есть разделение на локальных и межрегиональных организатор: ок: первые занимаются только организацией события в своем городе, а вторые решают задачи, касающиеся всей акции. Одна персона может быть одновременно и локальной, и межрегиональной организатор: кой. Изначально у нас не было этого функционального разделения, но позднее он появился, потому что в процессе мы поняли, что не все готовы заниматься общими оргзадачами. В связи с этим у нас есть система чатов. Первый — общий чат, где есть все организатор: ки, и в нем мы обсуждаем самые важные вопросы и общую информацию. Второй — чат межрегиональных организатор: ок текущего года (каждый год такой чат пересобирается заново), в нем работают над общими задачами. Третья группа — чаты команд конкретных городов, в них локальные организатор: ки обсуждают свои ивенты. Четвертая группа — чаты по задачам (дизайн, сайт, видеосъемка и монтаж). Пятый — чат-флудилка для приколов.

Еще один инструмент горизонтальности состоит в том, что фестиваль проходит в разных городах, странах и поддерживает локальные коммьюнити. Небольшие ивенты в маленьких городах равнозначны крупным столичным ивентам, проходящим в рамках нашей общей программы.

Лия (феминициатива в Татарстане):

— Практика прозрачности: мы отчитываемся в свободной форме в общем чате о проделанной работе. Если проект может быть реализован разными способами, то это мы обсуждаем перед реализацией.

Командная работа. Мы вместе снимаем рилсы [короткие ролики в Instagram], несмотря на то, что порой находимся физически не рядом. Это оказалось очень весело. Даже на интервью мы стараемся ходить вместе, выбирая время, удобное каждой. Ещё для нас важен совместный рост, то есть каждая старается делиться с коллежанками тем, чему научилась сама.

Сложности: проблемы и решения

Юля (8 Инициативная группа):

— Наша основная сложность заключается в том, что сейчас мы все разбросаны по разным странам и у нас нет возможности видеться вживую, обсуждать все проекты и проговаривать проблемы лично. Еще сейчас из нашей деятельности пропал уличный активизм из-за давления и преследования со стороны полиции, из-за чего в целом мы столкнулись со сложностями в деятельности «Восьмёрки». И, естественно, когда все разбросаны по миру и должны налаживать жизнь в другой стране, при этом перестраиваясь на онлайн-рельсы активизма, мне кажется, сложности (особенно поначалу) возникали на каждом шагу.

Тяжелее принимать решения, когда у всех разная периодичность захода в чат. Тяжелее в целом что-то делать, потому что онлайн-формат не был нашим до войны. Тяжелее договариваться, потому что мы видим не друг друга, а только буквы и знаки препинания в чате. Поэтому какие-то сложности, конечно, случаются, но мы стараемся проводить созвоны и регулирующие мероприятия, где мы бы проговорили все экологично, находили бы общий знаменатель и понимали, что мы классные, а наш главный враг — ёбаный патриархат, который куда приятней свергать в такой чудесной компании друг друга.

Вера («Женское дело», Смоленск):

— Классическая сложность: если никому не надо — никто не делает. Надо, может быть, всегда одному-трем людям. Мы никак не решаем эту проблему. Такое можно только принять, и лично меня это никак не напрягает.

Ещё я не уверена, что полная горизонтальность существует. Например, раз я администратор сообщества, то у меня есть определенная власть: что постить, что не постить, кого банить, а кого нет. Однажды случилось, что я удалила девушку из рабочего активистского чата без объяснения причин. Конечно, она обиделась. До сих пор неловко за ту ситуацию.

Повезло, что у нас, самых активных активисток Смоленска, на самом деле нет особых идеологических разногласий. Иначе, наверное, существование единой горизонтальной инициативы было бы невозможно. С другой стороны, никто не запрещает формирование нескольких инициативных групп в одном городе, и где-то произошло именно так. Возможно, просто у нас слишком маленький город для больших конфликтов.

Асулич («Женское дело», Смоленск):

— Сложности в инициативе — это прямо в точку. Все, что ни делалось, осуществлялось энтузиастками за свой счет. Если инициативной группы не складывалось, то проект замирал на стадии обсуждения. Я не вижу, как можно решить эту проблему, особенно сейчас, когда единственный видимый эффект активизма — это полицейский протокол.

Коллективный ответ (Феминистское антивоенное сопротивление):

— Реализовать 100% горизонтальность в нашем «вертикально» устроенном мире и обществе невозможно: всегда остаются внешние неподконтрольные факторы, которые влияют на дисбаланс социального капитала, власти, нагрузки и возможностей. Для реализации горизонтальности требуется дополнительный ресурс, так как все мы привыкли жить в «вертикальных» отношениях и институциях, работать по привычной схеме, где отсутствует прозрачность, где есть главные и есть подчинённые, где разные направления работы никак не пересекаются и где заботе о психоэмоциональном состоянии друг друга почти не уделяется время.

Поэтому нам часто приходится учиться горизонтальности, разрабатывать ее механизмы, перестраивать свои паттерны, привыкать, преодолевать связанные с этим препятствия и неудобства — на всё это нужны дополнительные время и силы. Одно из главных препятствий к горизонтальности для нас — невозможность быть полностью прозрачными, даже для самих участниц. Из-за политических репрессий мы вынуждены были разработать разные уровни доступа к сенситивной информации. Есть команда координатор: ок, у которых есть максимальный доступ к сенситивной информации; есть проекты (например, по эвакуации), в которых он есть буквально у нескольких человек. Это ограничивает нас в прозрачности и отдаляет от большей горизонтальности, но это вынужденные ограничения, обусловленные политической ситуацией и не зависящими от нас факторами.

Другая проблема — неравномерная нагрузка. В идеальном мире горизонтальность подразумевает более равномерную нагрузку на участн: иц организации. Среди координаторского состава есть те, кто сильно перерабатывает. Нагрузка на волонтёрок тоже бывает неравномерная. Многие люди готовы брать на себя сильно больше работы, а кто-то готов выполнять гораздо меньше. В условиях войны, кризиса, который коснулся кажд: ую из нас, почти невозможно ожидать от всех равномерного вклада. Плюс эту нагрузку сложно точно подсчитать, «взвесить» и сопоставить по сложности, рискам и энергозатратности.

Ещё одна сложность — ответственность, это часть горизонтальной структуры, с которой необходимо жить. Мы ответственны за нашу работу, пусть даже за наименьшую ее часть. Но порой случается, что люди будто ждут надзирателя, который напомнит про дедлайны и задачи.

Пожалуй, одно из главных препятствий к горизонтальности, которое приходится преодолевать каждый день, — это дисбаланс социального капитала. Стартовые позиции не равны: некоторые участни: цы уже имеют локальную известность, опыт и «авторитет» в глазах аудитории, СМИ, сторонних организаций, другие могут не иметь известности, опыта либо вообще являются анонимными. Неанонимные активистки, имеющие возможность чаще общаться с медиа, начинают восприниматься как «лица» нашего движения, так формируется миф о том, что есть «главные участниц: ы», а значит, есть и «второстепенные». Мы регулярно прилагаем усилия для перераспределения медийного ресурса. СМИ часто хотят говорить с наиболее медийными из нас, но мы стремимся этому противостоять. Например, более видимые передают свои приглашения на интервью и публичные выступления другим коллежанкам, рассказывая про эти возможности в общих чатах. В результате этого труда за прошедшие полтора года вышло множество интервью и репортажей с участницами ФАС, которые не обладают известностью, и даже с анонимными активистками.

Коллективный ответ участниц команды фестиваля «Не виновата»:

— Договариваться и быть внимательным к другим и их эмоциям и потребностям — непростая задача. Конфликты решаем разговорами, встречами с психологиней-медиаторкой.

Для кого-то организация «Не виновата» — отсутствие «системы», и это идеальный вариант. Мы все на равных, а если кто-то участвует в проекте дольше, то это дает лишь больше опыта, которым можно поделиться с другими, если на это есть запрос. Кто-то видит ситуацию по-другому: у фестиваля есть система, но она альтернативная и гибкая.

Большая проблема состоит в выгорании, потому что организация крупных горизонтальных проектов требует большего вложения сил, чем вертикальная система. Многие наши организатор: ки сталкивались с выгоранием и уходили в бессрочный отпуск. Мы думаем над тем, как это решать. Например, каждый год мы придумываем миллион крутых идей, все из нас хотят сделать фестиваль как можно масштабнее и интереснее, но потом такая нагрузка приводит к выгоранию. За пять лет существования фестиваля, а мы существуем с 2019 года, научились отказываться от чего-либо для сохранения собственных сил. Лучше сделать меньше, но не выгореть. Это правило «устойчивости», которому мы пытаемся научиться. В целом «устойчивость» и антивыгорательные практики — то, чего нам пока не хватает, но мы работаем над этим.

Еще есть проблема со сбалансированным распределением нагрузки между участницами. С этим тоже хочется что-то придумывать.

Лия (феминициатива в Татарстане):

— Для такой работы нужно, чтобы все участни_цы имели определенный уровень знаний и самостоятельности, а также необходимо иметь представление о сообществе и стратегии его развития. В такую команду сложно найти новых участни_ц и поддерживать у всех понимание о стратегиях сообщества.

Асима (феминициатива в Татарстане):

— Вступая, ты принимаешь ответственность за команду. Это не всем подходит: нужно соблюдать правила безопасности, обсуждать с командой публичные высказывания от имени инициативы. Все сложности мы обсуждаем словами через рот. Мы готовы привлекать медиаторок, правда, пока не приходилось.

Другие материалы: