«Когда я начинал заниматься философией, не больше одного процента коллег разделяли убеждение о существовании души. Все остальные были материалистами. Cпустя 50 лет работы нас стало целых два процента», — с иронией замечает Ричард Суинберн, оксфордский профессор философии. Мы удобно расположились на скамейке в летнем саду дворца Сан-Антуан, резиденции президента Мальты. Только что закончился прием у президента и церемония открытия летней философской школы, на которую собрались два десятка философов из России, Великобритании, США. Суинберн возглавляет эту школу. «А почему, вы думаете, сторонников существования души так мало? Почему преобладает материалистическая точка зрения?» Суинберн улыбается: «Душа вышла из моды. Наука без нее прекрасно обходится». Киваю. Я знал ответ заранее.

Мир подчиняется физическим законам, он на удивление регулярен. Поэтому многие явления уже можно объяснить. А остальные, вероятно, станут объяснимы в процессе развития науки. Даже поведение и мышление человека не являются исключением. Прошла эра чудес. Теперь «чудеса» делаем сами. Конечно, периодически всплывают сенсационные заявления: сбываются древние предсказания, экстрасенсы демонстрируют исцеленных пациентов, кто-то рассказывает о путешествиях вне тела, случаях телекинеза или телепатии. Но эти «сенсации» раскапываются в основном желтой прессой, не заботящейся о репутации и достоверности. У таких заявлений доказательств нет. Поэтому гранты, обещанные людям, показавшим в лаборатории сверхъестественные способности, остаются невостребованными. В этих условиях трудно обосновывать существование души. «Ричард, а на чем основаны ваши убеждения?»

Суинберн отличается от большинства философов еще и тем, что он теолог и верующий христианин. Да еще и православный. Среди аналитических философов это уникальное сочетание. Но он утверждает, что его аргументы в пользу существования души независимы от теологических взглядов. «Моя позиция рациональна. Она основана на гипотетическом случае деления мозга. Эта ситуация ведет в тупик все альтернативные подходы к пониманию сущности человека. И только допущение существования души может разрешить головоломку». Случай, на который ссылается Суинберн, действительно часто обсуждается в современной философии. И многих он ставит в тупик. Речь вот о чем.

В мысленном эксперименте философы предлагают вообразить ситуацию, в которой каждое из двух полушарий мозга исходной здоровой личности пересаживаются в пустые головы двух доноров. Полушария соединяются со спинным мозгом и другими нервными волокнами так, чтобы обеспечить нормальное функционирование двух людей. Учитывая, что когнитивные функции в основном дублируются и каждое полушарие способно переживать сознательные состояния, в результате операции должны получиться два здоровых человека. Предположим, что операция прошла успешно. В каком из тел продолжится жизнь исходной личности? Не совсем понятно, как это определить. Суинберн считает, что головоломка разрешима, только если существует душа.

«Оба новых человека, — говорит он, — не будут принципиально отличаться от исходной личности. Они будут иметь те же воспоминания, характер и способности, что и исходная личность. Таким образом, большинство современных научных и философских теорий не смогут их различить. Это будет означать, что жизнь исходного человека продолжится в обоих телах. Но очевидно, что личность не может раздвоится: она будет либо в одном теле, либо в другом. Нельзя быть одновременно и там, и здесь. Единственным способом различения является душа. Тот человек, который унаследует душу исходной личности, будет продолжать ее жизнь, а другой — нет». Я возражаю: «Но Ричард, даже вы не сможете в этой ситуации определить, кто из них кто. Эти два человека будут совершенно неразличимы психологически. Они оба будут уверены, что являются исходной личностью. Как тогда быть?» — «Есть факты, которые навсегда останутся неизвестными, но это не говорит о метафизической неопределенности. Просто наши способности к познанию ограничены».

Точка зрения Суинберна экстравагантна. Впрочем, при этом она не самая радикальная. Некоторые философы, например, считают, что у человека в исходном состоянии две личности и в результате разделения мозга они просто получают два тела. Я, однако, не согласен. Скорее всего, в исходной ситуации личность все–таки одна, а после разделения мозга — две. И, по моему мнению, они обе в равной степени продолжают жизнь исходной личности. Да, это чревато некоторыми потенциальными конфликтами: у кого-то таким образом могут оказаться два мужа или две жены, два отца или два сына, но некоторым образом эти ситуации нам уже знакомы. А к тому времени, когда медицина позволит делать подобные операции, мы еще наберемся опыта. Это значит, что у философии все–таки нет достаточных оснований для возвращения души.