La Llama

# 2 — «Красные псалмы» (1921)

Перевод с испанского Э. Бартенева (2023)

Под громадной урной небес — перед мачтами, вставшими над онемевшими водами зимней гавани — перед широко опоясавшей порт неподвижной вереницей зеленых огней с красной сумеречной каймой, — в землистом и тяжелом воздухе, в мучительном ожидании надвигающейся бури, разлагая на части зримые вещи, стелется вдоль земли зловещее пламя. 

Красное пламя прыгает и шипит. Я шагаю рядом с пламенем; прислушиваюсь к тому, что хочет возвестить его огненный язык, наделяю словами и голосом шепот этого пламени.

«Я, скрытая под всеми масками, — сестра открытой раны на оголенном боку воздуха — сестра ларов и пиров — сестра горящих в висячих садах звезд, безмятежному покою которых завидую, — изгнанная из сельвы солнечных бездн много веков назад, — я воплощаю великую усталость, жажду небытия каждой дрожащей на этой зараженной земле души и страдающей жизни».

Проникаюсь тобой и шагаю дальше. — Я бреду сквозь тягучие сумерки, я размышляю о смысле твоего красноречия — и, наконец, постигаю, что на самом деле ты являешься символом всех нас — невольно страдающих под стальным игом дня — или под серебряным ярмом ночи, — но так же, как и ты, жаждущих великой безмятежности и подлинного отречения от звериной ночи…

Мы гонимы — желанием ослепиться и потеряться в страстных пиршествах — в распятиях трепещущих тел — (и я полагаю — может быть, жизнь ничто иное — как тлеющий уголек давным-давно потухшего костра — последний отголосок эха умолкшего голоса — нечто заброшенное на эту землю случайно — что-то далекое этому порядку вещей с его пространством и временем) — и пламя растворяется в великом сумраке боли, который в клочья рвут седые ветра.

La Llama

Bajo la larga urna del cielo — ante los mástiles de invierno que se alzan sobre las aguas sin ruido — y las luces verdes del puerto que en amplia inmóvil procesión, anilladas de rojo en la penumbra lo ciñen, — una llama torva ondula en el aire pardo y pesado a ras de la tierra — en el derrumbamiento de las cosas visibles, — en la angustiosa espera de la tormenta cercana… 

La llama roja salta y chisporrotea. — Yo paso junto a la llama; yo escucho lo que quiere proclamar su lengua de fuego, — yo doy palabras y voz a lo que susurra esa llama. 

Yo, latente bajo todas las mascaras, — nunca apagada y eternamente acechando, — hermana de la abierta herida de luz en el desnudo flanco del aire — hermana de lares y piras — hermana de astros que arden en los jardines colgantes cuya serenidad enorme yo envidio, — desterrada de las selvas del sol hace abismos de siglos — encarno la grande fatiga, la sed de no ser de todo manto en esta tierra poluta vibra, y sufriendo vive. 

Te siento y paso. — Sigo a lo largo de la tarde lenta — y medito el significado de tu roja palabra — y veo que en verdad eres símbolo — de nosotros que inevitablemente sufrimos — uncidos al gris yugo del día — o al enjoyado yugo de la noche — y ansiamos como tú la alta serenidad y el desdén claro de la felina noche… 

Espoleados — deseando deslumbrarnos y perdernos en los pasionales festines — en la crucifixión de cuerpos tremantes — (y pienso — que tal vez no es otra cosa la vida — que el ascua de una hoguera muerta hace siglos — que el último eco de una voz fenecida — que arrojó el azar a esta tierra — algo lejano a este orden de cosas del espacio y del tiempo) — Y la llama se hunde en el gran crepúsculo enfermo que en girones [sic] desgarran los grises vientos.

Комментарий

Опубликовано в журнале «Греция» (Grecia), Севилья, N° 41, 29 февраля 1920. 

Еще один верлибр из погребенной Борхесом книги «Красных псалмов». Правда, с ним он расстался не так быстро, как с прочими из этого цикла, и даже добавил исправленную версию в свою первую изданную книгу «Страсть к Буэнос-Айресу» (1923), превратив «Пламя» (La Llama) во «Вспышку» (Llamarada). Однако в 1943 году, включая «к Буэнос-Айресу» в состав новой книги, избавляется от «Вспышки» навсегда. 

В первом издании «Страсти к Буэнос-Айресу» стихотворение датируется 1919 годом. Принадлежность к «Красным псалмам» Борхес подтвердил Жану-Пьеру Бернесу, который включил французский перевод стихотворения (Flammеs) в Rythmes rouges — «Красные ритмы» (Borges: Œuvres complètes. Pléiade, 1993, pág. 35.)