Электронное рабство и его альтернатива

А. Воин

30.5.20

Сегодня много разговоров о наступлении электронно цифрового рабства через тотальную цифровизацию, нейро-компьюторный интерфейс Илона Маска, чипирование и искусственный интеллект. Прекрасный анализ происходящего в этой области и смежных и влияния всего этого на нас людей сделал товарищ в ролике на you tube под названием «ПРАВДА О ЧИПИРОВАНИИ» (https://www.youtube.com/watch?v=uR7tXlqe3z8&feature=share&fbclid=IwAR0gTre9VQj7dryI3e-Th9jMgNAmdLS-8ioThPCP2_dnqWCc-CtMfbADAQI).

Но к этому анализу он приложил свою философию, основной вывод которой — это неизбежность всей этой цифровизации и превращения нас в лишенные своей воли клетки будущего «человейника». В котором электронный сверх мозг с помощью чипирования, нейро интерфейсов и т.д. будет не только полностью нас контролировать, но и внушать нам мысли и желания. Эта неизбежность вытекает, по мнению автора, из полной детерминированности процесса эволюции. Вот де кварки объединялись в атомы и молекулы, объединения молекул, усложняясь, достигли появления клеток, из объединения клеток возникли организмы, включая людей, следовательно, неизбежно объединение людей в сверх организм «человейника».

Есть и другие авторы, пытающиеся убедить нас в неизбежности и даже необходимости такого развития и в его преимуществах. Есть и противники этого пути, которых особенно много в России. Достаточно вспомнить недавнее выступление Сергея Михалкова на эту тему и мощную волну в СМИ им вызванную. Много с большим жаром и с большим знанием дела выступает на эту тему Ольга Четверикова, например, в ролике «Мировая элита сняла маски» (https://www.youtube.com/watch?v=C2me-louCZ8). Но как я попытаюсь показать в дальнейшем, никакой реальной альтернативы этому пути, пути к электронному рабству, по которому человечество, включая Россию, последнее время стремительно движется, они не выдвинули. Поэтому тем более важно во всем этом разобраться.

На самом деле ни предшествующая эволюция не была абсолютно детерминирована, ни тем более будущая человеческая, которая отличается от всех предыдущих этапов наличием сознания и является уже не просто эволюцией, но авто эволюцией, поскольку предшествующая эволюция видов определялась взаимодействием вида со средой его обитания, а человек сам создает свою среду обитания. Кстати, в самом термине «человейник» есть явная отсылка к муравьям с их муравейником. Но объединений организмов по типу муравейника в природе крайне мало и те все только среди насекомых. Высшие организмы объединяются в лучшем случае в стаи, в которых степень свободы индивидуумов несравненно выше, чем у муравьев в муравейнике. Из одного этого следует слабость утверждения о неизбежности объединения людей в «человенйник». Подробнее отсутствие полного детерминизма в эволюции вообще я показал в моей теории детерминизма. (Детерминизм общественного развития и смежные проблемы в модельном подходе // Неорационализм — духовный рационализм. Direct Media, М. Берлин, 2014, изд. 2-е; https://www.academia.edu/35865636/).

Но хотя фатальной неизбежности нет, есть очень высокая вероятность такого развития благодаря тому, что есть обстоятельства и силы, толкающие человечество в этом направлении (хорошо описанные в упомянутом ролике), процесс набрал огромную инерцию и чтобы изменить его, требуются огромные усилия. Но прежде всего, нужно понять, почему вообще процесс развития пошел в этом направлении, какова альтернатива такому развитию и что нужно делать, чтобы направление развития изменить.

Никто не станет возражать, что вся эта цифровизация и иже с ней возникла как результат и вершина научно-технического прогресса. Сам же научно-технический прогресс начал свое бурное шествие по планете после того, как в Западной Европе возникло и утвердилось рационалистическое мировоззрение в виде классического рационализма Декарта, Паскаля, Бекона и др. Стержнем этого мировоззрения является утверждение, что наука, основанная на опыте и логике, дает нам истинное и надежное знание, и, следуя выводам науки, мы никогда не ошибемся. Это мировоззрение не только дало мощный толчок развитию науки и технологий, но и развеяло мракобесие предшествующей средневековой Европы, способствовало установлению более человечного и разумного управления обществом, расцвету культуры и искусств, моральному оздоровлению общества.

К сожалению, классический рационализм, задавая в общем правильное направление развития общества, содержал ряд ошибок в своих базовых положениях. Главная ошибка было в чрезмерной абсолютизации научного познания, в утверждении, что наука ничего не меняет в однажды добытом знании, ни понятий, ни выводов, а только добавляет новое знание к ранее добытому. Поэтому, когда выяснилось, что наука таки меняет свои понятия и выводы при переходе от одной фундаментальной теории к другой, например, от механики Ньютона к теории относительности Эйнштейна (время абсолютно и время относительно и т.д.), то произошел кризис, причем не только классического рационализма, но и рационалистического мировоззрения в целом.

На естественную наука, физику в частности, развитие которой и вскрыло ошибочность упомянутых положений классического рационализма, этот кризис мало повлиял, но он сильнейшим образом повлиял на мировоззрение в целом и через то на состояние западного общества. В частности — на состояние гуманитарных и общественных наук, на экономику, на качество управления, на культуру и мораль. Он снова погрузил западный мир в мракобесие, только не религиозное средневековое, а в неолиберальное, которое является мракобесием с обратным знаком по отношению к религиозному. Средневековое религиозное мракобесие выражалось главным образом в чрезмерном и неоправданном ограничении свободы человека и чрезмерном же ущемлении его плотских потребностей (средневековая аскеза). Современное же неолиберальное мракобесие выражается в преувеличении свободы человека от общества, в снятии с него любых моральных ограничений (кроме «не убий»), в культе успеха и погоне за удовольствиями в ущерб духовным и душевным потребностям. Этот кризис опять ухудшил качество управления, усилил экономическое неравенство, привел к повторяющимся и усиливающимся экономическим кризисам, усилил конфликтность внутри стран и между странами и, наконец, как реакция отторжения от «прелестей» неолиберального маразма, привел к возрождению религиозного фанатизма и национализма среди многих народов мира и групп населения в самих западных странах. Логика процесса была примерно такая. Если наука меняет свои понятия и выводы, то мы не можем полагаться на ее вводы и единственное что нам остается, что никогда не подведет нас, это урвать от этой жизни как можно больше сегодня, поскольку никакая наука не может нам гарантировать, что будет завтра. Понятно, что если большинство людей начинают руководствоваться таким принципом, то в результате имеем то, что имеем. В частности нарастала диспропорция между научно-техническим и собственно человеческим развитием общества. В области науки и техники продолжалось стремительное развитие, в то время как в гуманитарной сфере происходил регресс и деградация. До поры до времени это не осознавалось (хотя на фоне происходящего сегодня в Америке с этим трудно не согласится), а многими не осознается до сих пор благодаря тому, что научно-технический прогресс обеспечивает рост общего благосостояния, несмотря на деградацию управления и морально духовного состояния общества. И это для многих служит свидетельством того, что «правильным путем идем, товарищи». Мало того, появилось течение так называемых прогрессистов, убежденных в том, что не надо заморачиваться всякими там моралями, духом, правильным устройством общества и т.п., поскольку все эти проблемы сами собой решатся на пути научно-технического прогресса.

Но на самом деле научно-технический прогресс не может решить всех проблем общества и человечества. НТП необычайно обогатил человечество материально, но он не влияет на распределение материальных благ. И это распределение по-прежнему остается в высшей степени неравномерным и эта неравномерность скорее нарастает, чем сглаживается. При том, что малая часть людей купается в невообразимой роскоши, по-прежнему есть миллионы людей, живущих в крайней бедности или просто голодающих. Но даже если с помощью НТП мы обеспечим всем людям безбедное сытое существование, но при этом продолжится морально-духовная деградация, то так ли уж сладко будет жить в обществе сытых скотов? А концентрация западного общества на материальных благах, на потреблении этому способствует.

Мало того, решая одни проблемы, НТП создает новые, часто гораздо более опасные. Например, необычайно развив созидательную мощь человечества, НТП одновременно столь же сильно развил и его разрушительную мощь, вплоть до создания оружия массового поражения, способного уничтожить человечество. Опасность чего многократно возрастает благодаря диспропорции между научно-техническим развитием и собственно человеческим, а точнее благодаря моральной и духовной деградации современного человечества. В целом эта картина описана мной в книге «Философия и глобальный кризис» (Direct Media, М. Берлин, 2016; https://www.academia.edu/35498108/).

Опасное нарушение равновесия, вызванное вышеописанными диспропорциями развития современного общества, не может быть незамеченным ни прогрессистами, ни их противниками. Проблему по любому надо как-то решать. И вот тут-то выходят вперед апологеты цифровизации и говорят: НТП заваливает нас благами, ежь — не хочу, а вся беда в несовершенных людях, глупых, нерадивых, жадных и т.п. А если вместо глупых людей решения будет принимать ИИ, исполнять их автоматика и роботы, то все будет тип-топ. А чтобы люди не бузили, они для их же блага будут под полным контролем и управлением этого самого ИИ, который будет внушать им и правильные мысли и желания. А чтобы людям легче переварить это, им подбрасывается мыслишка, что ничего, собственно, нового в этом нет. Вы ж мол, когда объединялись в общество, брали на себя добровольное обязательство умерять свои хотелки в интересах общества в целом, что, в конечном счете, приносит благо всем. Только в силу несовершенства человека, одни по глупости, другие из подлости этого обязательства не выполняют должным образом, отсюда и все беды. А цифровизация все это исправит для общего же блага.

Что касается противников цифровизации и цифрового рабства, то отдавая должное благородству и силе их возмущения, ничего рационального и вообще внятного в их позиции я не вижу. В сухом остатке из всего хора возмущений цифровым рабством можно выделить только несколько слов — заклинаний: рабство, свобода, духовность, наша вера. Ну, а что «наша вера»? Разве Христианство не учит подчинению батюшкам царям и генсекам и соблюдению заповедей. Только цари и генсеки бывают не шибко крепки умом, бывают нерадивы в заботе о своем народе, а то и зело жестоки с ним. И народ тоже не святой и заповеди трактует очень вольно, что принуждает власти для обуздания его держать всякие там КГБ и прочие малоприятные вещи. И после всего все равно происходит хаос и бардак. А тут вместо батюшек царей и генсеков будет никогда не ошибающийся ИИ, лишенный к тому же каких-либо дурных наклонностей и страстей. А вместо КГБ с его весьма болезненными способами внушения, будет электроника и чипирование, внушающая вам правильные мысли и чувства совершенно безболезненно и даже приятно.

Конечно, эти построения — от лукавого. «Наша вера», христианская или марксистская полагает, что батюшки цари или генсеки заботятся о благе народа и, что не менее важно, правильно понимают это благо. Точнее должны заботиться и правильно понимать. Но опыт истории нас учит, что это далеко не всегда имеет место. И самое главное, что вопрос о том, что есть благо народа, очень не прост и ответ на него далеко не очевиден. Мало того, легко показать, что ответ этот не может быть дан раз навсегда, что содержание этого понятия менялось и обязано меняться в связи с изменением обстоятельств жизни народа. Всегда есть, например вопрос, что важнее: выживание и безопасность народа или его благосостояние в настоящем. Одни народы постоянно вооружаются до зубов, готовые ради этого терпеть лишения, другие и свободой своей готовы пожертвовать ради горшков с туком. Причем выбор этот у любого народа зависит от обстоятельств. Перед угрозой физического уничтожения любой народ затянет пояса и начнет вооружаться. Есть еще много вариантов понимания блага народа: вкладывать ли усилия только в обеспечение материальными благами или в образование, науку и культуру, в какой пропорции и на какую именно науку и культуру? И т.д.

Сегодня эти вопросы решаются в результате взаимодействия людей, обладающих большей или меньшей свободой воли даже в самом тоталитарном обществе. Например, власти пользуются сильно не оптимальным представлением о благе народа (или просто плюют на это благо и заботятся только о собственном благе). Это вызовет недовольство людей, что почувствует даже самая тоталитарная власть и вынуждена будет на это как-то реагировать. Тем более эта обратная связь работает в демократическом обществе. Таким образом происходит подрегулировка представления о благе общества так, чтобы оно не слишком далеко отклонялось от оптимума. В этой обратной связи и заключается суть жизни не только в обществе, но и в природе.

А при электронном рабстве эта обратная связь устраняется (и вместе с ней устраняется и живая жизнь). Тут человек чувствует и мыслит только то, что ему внушает высший электронный мозг. Внушает, исходя из своих представлений о том, что есть благо для человека и общества. А откуда он берет эти представления? В идеале он должен вырабатывать их на основе представлений науки о человеке, обществе, взаимодействиях того и другого с окружающей средой и т.д. Но как я уже сказал, даже физики, хоть и способны, в конечном счете, принять всем сообществом некую теорию как доказанную, а конкурентные отбросить, но и это далеко не сразу, а после долгих обсуждений, в конечном счете. А по поводу новых теорий всегда идет спор, скажем, торсионные поля существуют или это бред. А что касается наук о человеке и обществе, то их представители разбиты на множество школ, между которыми вообще нет общего языка. Скажем, в психологии бихевиористы не признают роджерианцев и некоторые из тех и других признают Фрейда, а другие не признают. А в общественных науках вообще темный лес, достаточно вспомнить одни только споры по поводу наука ли марксизм. Так на кого же из этого набора разных школ и мнений должен опираться ИИ, вырабатывая правильное представление о благе общества?

Но и это все в идеале. А на практике представление об общественном благе будут закладывать в ИИ те, кто его создает или дает задание на его создание. И естественно, это представление будет соответствовать их представлению о своем личном благе и благе своей компании. И если в Америке этим будет заниматься Билл Гейтс, а в России Герман Греф, то можно представить себе, что это будет за всеобщее благо. Ведь при полном уважении к их знаниям и способностям в области их профессии, в общем развитии все эти ребята изрядные жлобы. Достаточно вспомнить грефовское увлечение какой-то мистикой, эзотерикой или чем-то вроде. И это не говоря об их личностных качествах. Опять же грефовское заявление, что нельзя давать массам хорошее образование, иначе ими трудно будет манипулировать.

Ну, хорошо, скажут мне здесь российские противники электронного рабства, патриоты и духоборцы, вроде Никиты Михалкова. Зачем разводить глубокую философию по поводу неприемлемости электронного рабства, когда мы это и так знаем, мало того, кричим об этом во всю мощь легких, точнее, во всю мощь нашего доступа к СМИ, которая у нас несравненно больше, чем у тебя, Воин? — Да, скажу я, по части доступа к СМИ, куда уж мне с Вами тягаться. Доступ к СМИ, конечно, великая вещь и все же не он один решает дело. Ведь через СМИ можно впаривать любую ахинею, как по заблуждению, так и в корыстных целях. Поэтому важна еще аргументация. Выше я как раз и погромил аргументацию сторонников цифрового рабства, которую просто воплями о патриотизме и духе не опровергнуть. И если эта моя контраргументация уже кем-то до меня выстроена, а мне неизвестна, то приношу свои извинения. Но еще важнее, чем опровергнуть аргументы сторонников ИИ, чипизации и т.д., это предложить реальную альтернативу всей этой цифровизации. Альтернативу, которая бы решала проблемы, на решение которых как раз и претендует вся эта цифровизация, в частности проблему эффективности управления.

А что за альтернативу предлагают нам патриоты и духоборцы, вроде Никиты Михалкова? Предлагают все тот же патриотизм и «нашу веру». Но ведь это все было и господствовало нераздельно в обществе в эпоху средневековья, до появления классического рационализма. И порождало мракобесие и такое управление, от которого народ стоном стонал. Так что, так и будем толкаться из одной крайности в другую, из средневекового мракобесия в мракобесие неолиберальное и назад? Так раньше хоть не было угрозы самоистребления. А теперь при наличии атомного оружия и прочих подобных штучек, мы, человечество, при таком шатании из края в край просто быстро прекратим свое существование.

Есть, правда, патриоты и борцы за духовность из числа умеренных и не лишенных здравого смысла, вроде тележурналиста Сергея Михеева. Они говорят, что не надо ничего доводить до крайности, надо все делать по уму. В общем-то — призыв благой и какую-то пользу иногда приносит. Но в общем случае возникает вопрос: а «по уму» это как? Вот, скажем, есть патриот и духоборец Глазьев и либерал Греф. И у каждого своя экономическая теория и программа. Так «по уму» это как: принимаем Глазьева, потому что он патриот? Или берем 50% от Глазьева и 50% от Грефа? Так какие, именно, 50% из того и другого? Распишем программу каждого по пунктам и первый пункт из Глазьева, второй из Грефа, третий из Глазьева, четвертый из Грефа?

Т.е. и сказать «по уму» это тоже не решение проблемы и не альтернатива цифровому рабству, которое да эту проблему решает, но решает, лишая нас и свободы и по сути живой жизни, превращает нас в автоматы. Так, где же настоящая альтернатива?

Оглядывая период истории между средневековым мракобесием и мракобесием неолиберальным, мы видим, что наиболее приличная ситуация была в эпоху Просвещения. Конечно, общество не было идеальным и тогда, идеального вообще ничего не бывает в реальной жизни. Не говоря о том, что и само понятие идеального общества не так-то просто сформулировать. Но процветала наука, искусство, нормальное искусство, а не масс искусство и шоубиз, искусство возвышающее человека, а не опускающее его до скотства, росло благосостояние и у большинства людей, тем более у элит хватало более менее понимания происходящего, для того чтобы управление обществом было достаточно разумным и эффективным. Наконец, молодые и энергичные, жаждущие найти поле для применения своей энергии и способностей, имели широкий спектр возможностей для такого применения, возможностей, которые не противоречили интересам общества. Это все те же наука и искусства и служение своему народу на самых разных поприщах, без противоречия с их представлениями о добре и зле. Для сравнения в эпоху средневековья молодые и энергичные могли проявить себя только в бессмысленных войнах, неизвестно за что, с соседними государствами, в крестовых походах, преследовании еретиков и прочей дикости, в полезность чего могли верить только люди примитивные и фанатичные. А современные молодые и энергичные неолибералы проявляют себя в растлении других посредством маразматического масс искусства и других способах разрушения здоровой морали, в разрушении эффективного управления обществом под лозунгом борьбы с любой властью за неограниченную свободу и т.п.

А что обеспечивало это более-менее приличное состояние общества эпохи Просвещения? Его обеспечивало рационалистическое мировоззрение, основанное на классическом рационализме, мировоззрение, которое к тому времени уже достаточно укрепилось в европейском обществе, но еще не дошло до своего кризиса. Рационализм в естественных науках обеспечивал материальное процветание, а рационализм в гуманитарной и общественной сферах приводил к тому, что люди, по крайней мере, стремились вести себя разумно и обуздывать свои страсти, заботясь об интересах всего общества, и имея об этих интересах более-менее здравое представление. Такими людьми также труднее было манипулировать, они меньше поддавались всяким фобиям и коллективным психозам, религиозному фанатизму и т.п.

Склонение в другую крайность, к нынешнему неолиберальному мракобесию и порождаемым им религиозному и националистическому фанатизму началось после того, как произошел кризис рационалистического мировоззрения. Отсюда ясно, что настоящая альтернатива нынешнему развитию, ведущему нас или в электронно цифровое рабство, или в состояние хаоса с возможным самоуничтожением, может быть связана только с возрождением рационалистического мировоззрения с исправлением ошибок классического рационализма. Поэтому возникает вопрос: можно ли исправить ошибки классического рационализма, сохранив рационалистическое мировоззрение, как таковое?

Попытки сделать это начались сразу, как только разразился упомянутый кризис. Пытавшихся было много и среди них такие великие имена как Гильберт, Рассел, Фредж, Пеано, Поппер, Башляр и др. Но я утверждаю, что сделать это удалось только мне в моей теории познания (Неорационализм — духовный рационализм. Direct Media, М. Берлин, 2014, изд 2-е; https://www.academia.edu/35865636/) и основанном на ней едином методе обоснования научных теорий (Единый метод обоснования научных теорий. Direct-Media, М. — Берлин, 2017, изд. 2-е; https://www.academia.edu/30443977/). (Там же, кстати, я разбираю и предшествующую историю попыток исправить классический рационализм). Естественно, я не буду повторять здесь все, что написано в этих двух книгах, но изложу суть кратко.

Я показал, что если наука следует единому методу обоснования, то хотя она и меняет свои выводы при переходе от одной фундаментальной теории к другой, но метод обоснования при этом остается один и тот же. Главное же, что, если две теории, обоснованные по единому методу обоснования, описывают одну и ту же область действительности (например, механика Ньютона и теория относительности), то, хотя качественно (онтологически) их понятия и выводы отличаются, но обе они гарантируют истинность своих вводов с заданной точностью и вероятностью. Будем ли мы рассчитывать траекторию полета снаряда по формулам Ньютона или Эйнштейна, то, хоть формулы разные (онтология), но в обоих случаях реальное попадание снаряда будет отличаться от расчетного не более заданной величины с заданной вероятностью. И в этом смысле обе теории являются истинными. (В области их совместной применимости, хотя области эти никогда не совпадают полностью, но имеют общую часть). А это значит, что мы по-прежнему можем доверять выводам науки, как тому учит классический рационализм, только теперь с той поправкой, что мы уточнили, что следует считать действительно наукой. А именно — только те теории, которые обоснованы, доказаны по единому методу обоснования.

Что касается самого метода, то он был выработан в процессе развития естественных наук, физики, прежде всего, но до сих пор не был представлен в явном виде и работает в этих науках на уровне стереотипа естественно научного мышления. Подобно грамматике в языке, для которого она еще не написана, но носители языка ее чувствуют. Это то и позволяет естественникам рано или поздно, худо ль бедно договариваться между собой и принимать всем сообществом какие-то теории, как доказанные, а конкурентные отвергать. Гуманитариям же и общественникам этот метод вообще не ведом, потому там такой хаос. Я представил этот метод в явном виде и показал возможность применения его (с соответствующей адаптацией) в сфере гуманитарных и общественных наук. Опираясь на мою теорию познания и единый метод обоснования, я построил также теорию оптимальной морали (Неорационализм — духовный рационализм. Часть 4. (Direct Media, М. Берлин, 2014, изд 2-е; https://www.academia.edu/35865636/).), рациональную теорию духа (там же, часть 5) и «Начала новой макроэкономической теории» (Direct Media, М. — Берлин, 2014; https://www.academia.edu/30537963/). Опираясь на единый метод обоснования, я разработал также новую герменевтику и предложи новую трактовку учения Библии. (Эволюция духа. От Моисея до пост модернизма. Direct Media, М. -Берлин, 2016; https://www.academia.edu/30505030/). Естественно, той части учения, которая касается, как людям жить или библейской морали, а не сугубо теологических вопросов, которые рациональному анализу не поддаются. Я показал при этом, что извлекаемая таким образом из Библии мораль практически совпадает с разработанной мной в «Неорационализме» оптимальной моралью.

Возрождение рационалистического мировоззрения с исправлением ошибок классического рационализма, осуществляемое через признание и широкое применение единого метода обоснования в науке и образовании и вышеупомянутые мои работы, базирующиеся на единый метод обоснования, позволяет решить проблемы, стоящие перед современным человечеством без помощи электронно цифрового рабства. Включая возрождение духовности, в том числе религиозной без одновременного возрождения религиозного фанатизма и мракобесия и с действительным устранением противоречия между наукой и религией. (А не просто призывами делать по уму). Конечно, это не будет идеальным решением, тем более решением раз и навсегда всех проблем, чего не было никогда и в принципе не может быть. Речь идет о выходе человечества из нынешнего крайне опасного состояния и возвращении его в состояние более-менее нормальное, типа того которое было в эпоху Просвещения. И которое отличается от нынешнего и от состояния давних эпох варварства принципиальной способностью людей договариваться при решении проблем на основе рационального подхода, а не только силы, пусть даже и мягкой, которая превалирует в последнее время, хотя все более склоняется к жесткой. Договариваться не мгновенно, как это было бы при цифровом рабстве, когда и договариваться не нужно — все в «риал тайм» решит за нас электронный мозг, договариваться не без эмоций и определенной борьбы, но борьбы в рамках некоторых ограничений и правил, гарантирующих от катастрофы. Сами эти ограничения и правила также будут выработаны аналогичным путем. Применение единого метода обоснования в науке позволит повысить ее эффективность, особенно в сфере гуманитарных и естественных наук, где сегодня полностью отсутствуют объективные критерии научности и истинности, в результате чего эти науки зашлакованы огромным количеством карьерной бездари, не дающей к тому же пробиться действительно способным ученым. Это в свою очередь оздоровит моральную атмосферу в обществе, на состояние которой сильно повлияли псевдо научные учения, вроде фрейдизма, экзистенциализма и т.д.

Естественно, эта альтернатива не устраивает ни неолибералов, ни националистов, имперцев и религиозных иерархов и фанатиков, ни лжеученых гуманитариев и общественников. Все они предпочитают электронное рабство в надежде, что оно позволит им и дальше занимать превилегированное положение или претендовать на власть в борьбе с их идейными конкурентами. Спорить со мной по единому методу обоснования они не могут, зато во всю мощь используют весь арсенал нечестных средств для препятствия его признанию и применению.