Никколо и Государь
Макиавелли Никколо — был служителем придворной администрации Флоренции в эпоху Возрождения. Ответственный и рассудительный, он занимал уважаемые посты государственного секретаря, посла, начальника охраны и придворного писаря-историка, однако, не достиг значительных высот на поприще государственной деятельности. Несмотря на амбициозность и острый, проницательный ум, Никколо не хватило дерзости, или отчаянного авантюризма, столь необходимого, чтобы стать игроком первого состава в игре под названием «большая политика». Никколо, однако, не переставая верить в такую возможность, предпринял оригинальнейшую попытку, полную интеллектуальной искры, а также практической полезности, чтобы снискать благосклонность Лоренцо Медичи — одного из богатейших людей того времени, вершителя земных судеб, покровителя искусств и негласного некоронованного монарха Флорентийской республики.
Макиавелли, не обладая богатствами, необходимыми для достойного подарка средневековому олигарху, посвятил ему свой философский трактат. Не просто посвятил — а написал фундаментальный труд, описывающий основные методы завоевания и сохранения власти, вступление и эпилог к которому, полные изысканной лести, обращены непосредственно к Лоренцо Медичи и буквально благословляют его на объединительное, завоевание Италии. Несмотря на все старания и трогательные мужские сентиментальности, рассыпанные щедрыми пригоршнями в поле текста, жизнь автора не претерпела ожидавшихся изменений: Лоренцо умер спустя пару лет после выхода книги, а Никколло так и не получил повышения по службе, на которое рассчитывал. Однако, сама книга, оказала существенное влияние на последующие поколения государей и диктаторов, стала для многих из них практическим пособием по захвату мира и образцом сверх-циничной политической дальновидности. Никакая другая книга с таким богоугодным, грациозным тактом и балетным изяществом не описывает вероломство методов необходимых для завоевания и удержания власти на отдельно выбранной территории, оправдывая любые средства ради достижения цели.
Сразу после вступления, где Никколо искусно объясняет полезность своего труда для Медичи, а также мягко намекает на затруднительность своего жизненного положения, трактат приступает к краткому разбору двух основных типов государства — монархии (тирании) и республики (власть группы людей, де-юре выражающих интересы определенных общественных групп). Если древнегреческие философы, которые первыми пустились в сложные рассуждения на темы государственного устройства, руководились задачами эффективного управления, развития экономики и накапливания знаний, то Никколло рассматривал лишь вопрос заполучения власти отдельным индивидом. Монархию, при которой люди привыкли беспрекословно подчиняться повелителю, не пускаясь в собственные размышления, будет сложнее завоевать, но завоевав, проще удержать, утверждает Макиавелли. Республика же приучает людей к определенному уровню свободы мысли и возможности самоопределения, делая завоевание государства не сложным, но удержание власти –очень не простым.
В целом, продолжает Никколо, управлять государством по праву кровного родства намного проще, т.к. народ уже свыкся с политикой правящего дома и никаких перемен не ждет, в то время, как от правителя нового, чуждого известной стабильности, они будут ожидать изменений. Если происходящие нововведения будут им не приятны (а так и будет, ведь расходы на содержание армии в завоеванном регионе тяжелым налоговым бременем ложатся на плечи обыкновенного люда), то бунты и попытки других потенциальных господ, воспользовавшись недовольством, прийти к власти — более чем вероятны. Народ, как мутная масса — непостоянен, но опасен, лишь когда серьезно недоволен ситуацией и объединен новым лидером, домогающимся власти. Потому после обязательного умерщвления всех представителей бывшего королевского рода в завоеванной монархии (включая по возможности и женщин и детей) и других потенциальных противников, Макиавелли мудро советует заменить военный гарнизон колонией переселенцев из лояльных к государю земель (если у него есть другие земли). В таком случае, рассуждает он, при отмене поголовного налога на содержание военного гарнизона страдают не все жители, а только некоторые, чьи земли будут отобраны и переданы во владение колонистам. Эти несчастные, обезземеленные крестьяне быстро расселятся по стране, не способные организовать централизованного сопротивления и лишь укрепят авторитет новой власти, основанный на страхе других крестьян лишиться своего клочка земли, в случае неосмотрительно высказываемого недовольства. По отношению к республике, предостерегает Никколло, эти меры будут не достаточны, потому следует выбрать из двух вариантов. Первый-повысить налоги и поставить своих преданных людей на главные руководящие посты- обладает рядом существенных недостатков и описывается как ненадежный. Чтобы быть абсолютно уверенным с подлым и своенравным народом бывшей республики, следует уничтожить коренное население, со всеми его традициями и признаками социальной идентичности, а опустевшую местность полностью заселить извне. Именно такую политическую платформу избрал Иван Грозный, устанавливая свою власть в Пскове и в Великим Новгороде в 15 веке. Будучи мужчиной не только начитанным, но и впечатлительным он пошел дальше — не просто казнил местную интеллигенцию, но устроил образцово показательный судный день в лучших традициях католической инквизиции: варил младенцев и их матерей в больших котлах на центральных площадях, рвал на части людей при помощи хитроумных устройств, скармливал медведям, вешал, топил, жег… Оставшихся в живых горожан он раскидал по всей стране, а новые псковчане и Новгородцы были заселены из уже лояльных ему регионов.
Чтобы упрочить власть и быть всегда на чеку, государю настоятельно рекомендуется переехать жить в завоеванный регион, хотя бы на время. Также необходимо установить дружественные отношения со всеми слабыми соседями, чтобы иметь в их лице союзников, зависимых и не способных на самостоятельную политику. Сильных же соседей ни в коем разе нельзя усиливать, позволять увеличивать свою власть и территорию, в отношениях с ними стоит проявить суровую волю борца за мировое господство.
Макиавелли призывает смотреть на феномен войны рассудительно и без страха, ибо избежать ее не возможно, а оттягивать порою опасно, ведь подобное ожидание рождает хаос, который нарушает устоявшиеся порядки, ослабляет государство и саму власть. С другой стороны, если вовремя ступить на тропу войны, есть явное преимущество внезапного нападения. Более того, он утверждает, что «государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого. Военное искусство наделено такой силой, что позволяет не только удержать власть тому, кто рожден государем, но и достичь власти тому, кто родился простым смертным.»
Приобретение власти, проходившее без военной поддержки — обреченно на провал, предостерегает Никколо, поскольку недовольные новым режимом — воинственны, а те, в чьих интересах случилась смена власти — скованны страхом, недоверчивы, и должно пройти не мало времени, прежде чем они получат необходимый позитивный опыт. Потому ни один из пророков, за которым не стояла грубая, бесконечно преданная физическая сила не смог захватить власть и поменять мир. Что касается силовой поддержки, основанной на народных массах, то автор трактует ее как не надежную: люди готовы к изменениям, только когда устали от предыдущих правителей и наивно верят, что новый сделает их жизнь проще и лучше, но после того, как видят, что изменений не происходит — могут поднять новый мятеж.
Вышеописанные методы завоевания характеризуются трактатом как доблесть, но есть еще власть приобретенная злодеяниями: хитростью и коварством. В качестве исторического примера приводится Агафокл — царь Сиракуз, сын горшечника, с детства отличавшийся коварством и завидной физической силой, проделавший длинный путь от самого низа социальной лестницы, через армию, к самой ее вершине. Дослужившись до звания претора (советник по вопросам внутренней безопасности) Сиракуз, Агафокл, однажды, якобы по важному вопросу, затрагивающему интересы республики, созывает срочное собрание сената и влиятельнейших деятелей государства. Когда же, в условленное время зал собраний наполнился знатными гостями, немногочисленные солдаты, вступившие в сговор с вероломным претором, выбежали из укрытия и порубили политический свет республики. Дальнейшее единовластное царствование Агафокла проходило спокойно и безмятежно: ни народных бунтов, ни политических оппонентов не возникало на его пути. Анализируя это и ряд других исторических событий, Никколло рассудительно советует делать необходимое зло все и разом, т.к. оно долго еще не забывается. Добро же — забывается очень быстро, потому следует его делать часто, но маленькими порциями растягивать во времени.
Возможен и третий вариант приобретения власти, как результат благоволения сограждан, и здесь не требуются ни доблесть, ни удача — скорее хитрость. Для описания этого феномена, автор прибегает к термину «гражданское единовластие», который обозначает, учреждение нового правителя по инициативе простого народа или правящего класса. Существует два противоборствующих класса, предвосхищая теорию Маркса, объясняет Макиавелли: господа, цель которых угнетать и подчинять себе народ, и, соответственно, народ, целью которого является не быть угнетенным и подчинённым господам. Если знать, чувствует, что не в состоянии как следует подчинить народ, то выдвигает властителя, чтобы скрытно действовать от его имени. Народ же, в ситуации, когда не может больше терпеть угнетения, бунтует и предлагает своего выдвиженца, чтобы «укрыться в его милости». Правителю, взошедшему на престол при помощи знати, труднее будет удержать власть, ведь, окруженный людьми, небезосновательно почитающих себя за равных правителю, иметь самостоятельную и единоличную власть он сможет с большим трудом. Обретя же корону по воле народа, государь в дальнейшем руководит сам, обладая полнейшей, ничем не ограниченной свободой воли в принятии решений.
Чтобы сохранить лояльность и преданность народа следует соблюдать одно простое правило: граждане должны постоянно чувствовать острую, жизненную необходимость в государе и государстве. Каким образом это сделать, Макиавелли не сообщает, однако, примеры из истории показывают, что угроза войны, ровно, как и сама война — самый популярный, простой, но отлично работающий и потому повсеместно применяемый метод. Новейшая же история пополнила арсенал диктаторов более изощренным методом, имя которому -»терроризм». Незачем больше воевать, вызывая шквал антивоенных протестов (ох уж это образование и свобода нравов!!!), новый цивилизованный метод позволяет держать все население в страхе (ведь неизвестно кто станет следующей жертвой точечной атаки кровожадных террористов), а также благословляет государя-батюшку (кто нас защитит от напасти если не он?!) на «борьбу с терроризмом» внутри государства. Таким образом можно эффективно бороться с неугодной оппозицией, ловко обвиняя в экстремизме, а также наводить порядок во внешнеполитической обстановке, регулярно проводя антитеррористические операции (освободительную войну) в небольших странах, например, ближнего востока, дабы продемонстрировать мощь своей державы более серьезным представителям мирового сообщества и склонить их неразумных к взаимовыгодному сотрудничеству.
Разбирать современную историю с точки зрения Макиавелли — безумно интересно, но вернемся к оригиналу, тем более, что Никколо принялся за рассказ о золотых правилах поведения со знатью, разумное применение которых, позволяет удерживать власть в своих руках значительно дольше и с меньшим риском для жизни. Для начала, следует строго разделить все свое окружение на два лагеря: на тех, кто бесконечно предан вам, готов беспрекословно повиноваться, выполняя даже самые неудобные и неприятные приказы; и на тех, кто имеет собственную позицию. Первых, если они ведомы не соображениями корысти, следует «ласкать и доброжелательствовать». Вторую категорию следует разделить еще на две: тех, кто по нерешительности природной или по малодушию не готов разделить с царем бремя власти (таких следует умело использовать в своих интересах), и тех, кто делает это осмысленно, из соображений честолюбия — с этими следует быть крайне осмотрительным и относиться к ним как к врагам.
Пропуская несколько глав, где Макиавелли рассуждает о преимуществах собственного войска перед наемным, остерегает от привлечения союзников на войне и учит правильно оценивать силу противостоящего государства, перейдем к разделу, где автор дает советы относительно повседневного труда искусного отношения с людьми. Проявляя потрясающую наблюдательность и рассудительность, достойной лучших примера психоанализа и
Щедрость становится благом только в случае, распоряжения чужим имуществом, «ибо,расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как расточая свое — ты только себе вредишь… Если ты ведешь войско, которое кормится добычей, грабежом, поборами и чужим добром, тебе необходимо быть щедрым, иначе за тобой не пойдут солдаты.»
Милосердным правителем тоже быть не стоит, много выгоднее внушать гражданам страх, ибо угроза неминуемого наказания значительно надежнее увещеваний доброжелательного отношения. «Однако государь должен внушать страх таким образом, чтобы, если не приобрести любви, то хотя бы избежать ненависти, ибо вполне возможно внушить страх без ненависти. Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество подданных и на их женщин. Даже когда государь считает нужным лишить кого-либо жизни, он может сделать это, если налицо подходящее обоснование и очевидная причина, но он должен остерегаться посягать на чужое добро, ибо люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества.»
С другой стороны, не смотря на практический вред добродетелей, полезно все же сохранять образ положительного правителя, подкрепляя его соответствующими публичными заявлениями, письменными доказательствами, щедрыми пожертвованиями и регулярными праздниками для простонародья. «Пусть тем, кто видит его и слышит, он предстает как само милосердие, верность, прямодушие,человечность и благочестие, особенно благочестие… О действиях всех людей, а особенно государей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату, поэтому пусть государи стараются сохранить власть и одержать победу. Какие бы средства для этого ни употребить, их всегда сочтут достойными и одобрят, ибо чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет ничего, кроме черни, и меньшинству в нем не остается места, когда за большинством стоит государство.»
Касательно необходимости сдержать данное слово Макиавелли говорит: «однако мы знаем по опыту, что в наше время великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово и умел, кого нужно, обвести вокруг пальца; такие государи в конечном счете преуспели куда больше, чем те, кто ставил на честность. Из чего следует, что разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание. А благовидный предлог всегда найдется.»
Сегодня сложно сказать, является ли труд Макиавелли, безнравственно прославляющий все существующие пороки ради достижения собственных корыстных целей, примером чудовищной безответственности или, наоборот,образцом философской бесстрастности, подобно хирургу вскрывшую злокачественную опухоль на теле общества. Еще сложнее понять, обрек ли этот текст некие народы на страдания и многовековой гнет, или, наоборот, подарил уникальную возможность обычным людям разглядеть истинное лицо политической игры, сквозь которую проглядывают контуры настоящей человеческой истории, без ложного пафоса и перевирания фактов на службе у очередного узурпатора. Единственное, что можно с уверенностью сказать, так это то, что «Государь» является прекрасным примером артефакта знания, которое в зависимости от обстоятельств может быть употреблено во благо или во вред человечеству, как целостному, неделимому сообществу. Опровергнут ли излагаемые постулаты низости человеческой натуры, нынешние или грядущие поколения лидеров, отринув смело безобразные условности вчерашнего мира, указывая своим примером новый путь, или, наоборот, еще глубже погрязнут в порочности эгоистичных мотивов, увеличивая пропасть между классом рабов и господ, оправдывая себя окружающим скудоумием и вседозволенностью, покажет только время.
ЧИТАТЬ: «ГОСУДАРЬ» НИККОЛО МАКИАВЕЛЛИ
