звука среда — телеграм канал, возникший благодаря Ивану Бушуеву и Юлии Глуховой и посвященный архивации звуковых впечатлений в форме дневника, в котором каждую среду публикуются различные звучащие пространства — закрытые и открытые — в сопровождении небольших описаний. Канал появился больше года назад, за это время к проекту присоединился еще один человек — Ольга Бороздина. Для нас это стало практикой, структурирующей наши впечатления в определенную форму. У звуков в звука среде нет авторства, но мы приглашаем всех желающих присоединиться и разделить этот опыт. Спустя время мы решили задать друг другу несколько вопросов, чтобы как-то охарактеризовать эту деятельность.

Можете вспомнить первый звук, который захотели сохранить или на который обратили внимание? Как произошла эта ситуация?

Ю.: мои первые звуковые впечатления связаны с летом на даче под Москвой, где у меня было три любимых звука: медленно понижающийся гул самолета в жаркий день — надмирный и тотальный, он пролетал не так часто — это было событие; звук хлопанья калитки, который появлялся вместе с осознанием, что кто-то пришел, но кто именно пришел, в тот момент еще не известно, (с каждым входящим она звучала как будто иначе и можно было угадывать), и звук далеких электричек, разгоняющихся на повороте с характерным, похожим на сирену ползущим вверх тоном — он вызывал пронзительные до мурашек ощущения будущего и параллельных реальностей, куда эти звуки дальше отправляются. Тогда я не знала, что записать их в принципе возможно, и поэтому пыталась запомнить.

В.: вот такое внимательное вслушивание в окружающие нас звуки, как ни странно, у меня появилось из опыта исполнения и прослушивания разной современной академической музыки. Когда я стал понимать, что грань во взаимодействии со своим инструментом прочерчивается только у меня в голове и в соблюдении каких-то конвенций, в этот момент я сразу обнаружил, что мой внешний слух изменился и, конечно, сразу стал влиять на внутренний. В общем, я по-другому услышал флейту внутри, снаружи и будто бы ее отражение от других звуков. Раньше я много фотографировал на пленку и слушал плеер с очень разной музыкой. Тогда же я стал замечать, что потом, проходя мимо “своего кадра” я вспоминаю/проигрываю те музыкальные отрывки, которые попали в тот кадр, фактически на бессознательном уровне. Со временем я стал фотографировать и слушать плеер все меньше и меньше. Я стал больше обращать внимание на те звуки, которые меня окружают и начал записывать их на телефонный диктофон, в качестве аудиального дневника неких памятных для себя мест, которые раньше я мог бы сфотографировать. Один из памятных звуков того периода я, к сожалению, не записал. На одной из станций в направлении Фрязино я вышел и шел через гигантские обвесы высоковольтных линий: никогда не забуду, как они трещали, казалось у меня даже волосы на голове вставали в направлении резонаторов.

Расскажите о каком-то значимом для вас звуке.

В.: наверное, это звук флейты. Но вообще для меня так же значимы звуки из детства. К примеру, звук того, как лежу в темноте и слышу, как тихо и нудно потрескивает электрический счетчик на даче. Я не мог заснуть, потому что этот звуковой рельеф, с одной стороны, был довольно репетитивен, а с другой — из–за внутренней акустики закутка, в котором он висел — отражения постоянно создавали новые резонансы, и звук воспринимался каждый раз по-разному. Я его очень любил и не любил одновременно, потому что он не давал мне спать. Еще из детства у меня в памяти сохранился ряд звуков, связанных со сквозняком и тем, как завывает ветер. Я всегда будто столбенею перед этим звуком, когда начинаю представлять себе, что я слышу просто ветер и что сквозняк это первая флейта на земле.

О.: сначала я подумала, что у меня нет значимого звука. Потом я стала перебирать папки в голове и их оказалось слишком много, а это наталкивает на мысль об их незначительности. Либо же я слишком впечатлительная. Хорошо это или плохо? Сейчас мне это нравится, потому что я могу вспомнить столько разных звуков, от которых мне становится радостно.

Могу точно сказать какой звук меня раздражает — звук тикающих часов. Я его всегда слышу в любой комнате, но в моей квартире, спасибо, часов нет. Черт, кажется, это мой значимый звук.

Ваня Бушуев отвечает на вопросы Юли и Оли

Выделяешь ли ты из других звуки, наделенные какими-то яркими характеристиками, содержащие очевидные звуковые артефакты, или не делаешь отличия между «необычным» и «обычным» звуком? Ровная пауза без явных особенностей имеет такую же ценность как тональная, окрашенная или модулированная?

Думаю, когда я по-настоящему стал увлекаться архивацией звуков, я мог выделить то, что мне кажется более или менее интересным. Возможно, если говорить о природе их происхождения, были звуки, которые казались мне попросту неприятными. Были же звуки манящие и содержащие, как ты говоришь “очевидные (классное слово в этом контексте) звуковые артефакты” и, конечно же, в начале своего пути, я велся на это. Но потом перестал, потому что несколько раз оказывался в ситуации, как обычный простой звук капающей воды, соединяясь с каким-то еще другим простым звуком на улице, отражался и становился чем-то невероятно увлекательным, рельефным и интересным: как ребенок который возит маленькой деталькой лего по зеркалу, создает адский скрежет, который я раньше еле переживал — спустя какое-то время этот звук для меня превратился в мелодию.

Думаю, сейчас я не выделяю звуки так, как делал это раньше. Сегодня меня интересует сама ситуация, что она дает звукам и как их наделяет чем-то. Пауза — сложная тема — это как макро и микро-время, как оно всегда себя по-разному ведет в тех или иных обстоятельствах и ситуациях. Поэтому, мне кажется, все виды пауз часто меняются местами или же являются комплексным переживанием тишины. Если мыслить отрезками, из которых эта пауза складывается, она всегда будет многосоставной. Пауза всегда имеет ценность — любая пауза. Мне нравится ощущение, когда я не успеваю записать звук и сразу же чувствую след от звука, как запах от кофе, который мимо тебя пронесли. С паузой похожая история: пауза в каком-то смысле след от звука или его предслышание, то есть момент, когда этот звук появится, нагнетание перед событием. Я иногда улавливал этот момент — когда ты будто предслышишь звук. Например, во время игры инструменте, очень во многом все зависит от того, как ты слышишь внутренним слухом звук: экстраполируя его через тело в инструмент, через инструмент в пространство, получается этакий двойной или порой еще более полифоничный резонатор. Но ведь паузу тоже нужно уметь слышать, она бывает очень разной, прежде всего внутри тебя. На мой взгляд пауза намного более метафизична, чем звук. Она гораздо сильнее обращена внутрь тебя. И это гораздо более неуловимый спектр ощущений.

Но выбирая следующий звук для звука среды, ты скорее выложишь туда звук статичной вытяжки или вытяжки, в которой что-то позвякивает? Или этот выбор определяется вообще другими критериями?

С выбором любого постоянного со временем начинаются неполадки, так как выбирая все то, что ты бы обычно выбрал, хочется немного повзаимодействовать, иногда пойти на жест сопротивления. Я очень люблю, как звучат вытяжки и порой прям зависаю на них, и в этом смысле иногда что-то что позвякивает — отвлекает, а иногда позвякивает и дополняет. Получается, что это как проводник — нечто связывающее твою реальность и реальность звуков в данный момент. Я говорю это, потому что в этот момент происходит диалог звуков (отношение) — тогда один звуковой профиль вписывается в другой, и звук становится совсем иной. Это как литавры в оркестре, в удар которых, если это опытный исполнитель, должен поместиться весь оркестр — то есть это должен быть такой объем, в который поместится большое звуковое поле. Такая космическая черная дыра. Мне нравится, как в контрастной звуковой среде постоянно меняется природа звука.

Я как-то отошел от темы. С выкладыванием у меня всегда были проблемы и решить мне сложно, я порой просто записываю и поражаюсь тому, как мы всегда (даже одно и то же) слышим по-разному, как ежедневно рождается новый, иной слух и перерождается во что-то другое.

Ты можешь назвать звук знаком? А музыку символом?

Мне сложно говорить о музыке как о символе. В первую очередь потому, что она состоит из звуков и тишины. Звук может являться символом и тишина, которая в каком-то смысле является звуком — тоже, но набор этих структур можно назвать символически, только если все символы подобраны таким образом, что в итоге представляют собой какой-то единый образ. Вообще, я слышу в своих словах какую-то мистическую интонацию, но постараюсь обойтись без неё.

Думаю, что звук, безусловно, можно назвать знаком. Знаком и символом. В вопросах интерпретации того или иного знака вложена многовековая история; то есть здесь звук и знак просто равны друг другу. Как формировался язык и то, как учились музыку записывать — во всей этой науке лежит назначение на какой-то знак звука определенной высоты и его длины. Все дальнейшие параметры тоже отражались с использованием самых разнообразных знаков. Если же говорить про ХХ век, то в нем появилась так называемая графическая партитура, которая может представлять из себя, в принципе, все что угодно. То есть можно индивидуально интерпретировать звук с любой картины, стола или же просто мира. Но поскольку никто исторически никогда не фиксировал, как точно нужно играть сломанную ветку или 12-ти дюймовую гайку, все это происходит на усмотрение самого исполнителя, который, в каком-то смысле первым фиксирует что-то визуальное звуками. Пожалуй, в этот момент его можно назвать композитором.

Про звук как символ — сложнее. Символ от др. греческого — «(условный) знак, сигнал». Тут мы назначаем что-то на звук. Или наоборот. Звук начинает взаимодействовать с воспоминаниями и разными внутренними триггерами, значениями, в которых мы начинаем что-то чему-то присваивать — это уже довольно многоуровневый режим чувствования. Для меня это так: знак и звук — это рождение аудиального из визуального, а пара звук и символ — это скорее рождение визуального из аудиального.

Юлия Глухова отвечает на вопросы Вани и Оли

В «Великом учении» Корнелиуса Кардью есть понятия: красивый, некрасивый и изолированный звук; как ты это понимаешь, что есть что для тебя? Погружала ли ты себя в среду сложно воспринимаемых звуков или для тебя таковых не существует?

Такого рода оценки постоянно перекалибруются для меня, причем чаще в сторону увеличения количества красоты, все больше звуков и их сочетаний я нахожу интересными.

Если говорить про звукозапись, то для меня ценность состоит в ощущении какой-то уникальности звука — это может быть ухваченный переходный момент, особенность состояния или сюжета, в которой слышно неповторимость. Бывает же какая-то звуковая стерильность, не в смысле чистоты тракта или качества записи, а в смысле сути самого звука, когда он не развивается внутри себя. Как например если ты специально решил повторить какую-то случайность, но уже “что-то не то”.

Мне сложно воспринимать звуки, связанные с физиологией, потому что они индуцируют эти состояния в тебе. Как-то я делала звук для рекламы средства от кашля, это было невыносимо.

Изолированным я назову звук, который ты как будто бы можешь ухватить с первого прослушивания. Если он перегружен компонентами, то с первого прослушивания останется ощущение, что мимо сознания пронеслась какая-то звуковая масса, а ты что-то упустил, что не менее интересно.

Существует для тебя такое понятие как фантомный звук и сталкивалась ли ты с этим?

Я бы сказала, что фантомный для меня — это звук, который я представляю. Его не существует в реальности и совсем не всегда получается к нему приблизиться, если хочется сделать его средствами звукового дизайна или записать, но он настолько хорош в моем воображении, что в каком-то смысле этого достаточно. В группе “записанный звук” мы с единомышленниками собираем коллекцию таких фантомных звуков.

Если мы будем перезаписывать пространство одного и того же леса вновь и вновь как в пьесе Эльвина Люсье “I am sitting in the room”, резонанс создаст для нас новый лес?

Акустика леса часто похожа на акустику помещения. Думаю, что появятся тональные резонансы как в “I am sitting in the room”, но так как это живой лес, то появятся еще и другие слои, состоящие из птиц, хрустов деревьев, в этом смысле это будет новый неслыханный лес, в котором скомпрессированно время.

Как тебе кажется, мы слышим ночью? Ведь должны! Но вот иногда нас что-то будит, а иногда нет, и тут речь даже не про громкость звука, а просто саму его природу.

В Москве я часто не просыпаюсь даже от будильника под подушкой, а вот если спать в палатке, в не самой безопасной среде, где повсюду новые звуки, то мозг реагирует гораздо чутче. Однажды я была в горах в соло-походе, чтобы записывать ночных сверчков. Ночью же начинается лесная жизнь, выходят звери по своим делам, уверенно шуршат со всех сторон, крики незнакомые раздаются. Мне кажется, у меня тогда начали шевелиться уши, настолько обострился слух: я слышала каждую травинку, и точно могла определить откуда этот звук раздается. А в другой раз тоже в горах, мне приснился сон про какой-то мусоровоз, который ночью забирает мусор, и я проснулась как будто бы от того, что он громко этот мусор сгружал, но после пробуждения была тишина. Утром я спросила у ребят, не слышал ли кто-то какие-то звуки, и наш проводник сказал, что да, ночью сошла небольшая лавина. У меня же этот звук трансформировался в знакомый образ мусоровоза. Потом я прочитала как Флоренский описывает, что звук (или другой внешний раздражитель) во время сна может стать причиной целой истории, разворачивающейся в обратном направлении от этого раздражителя. За секунды под воздействием звука, например, будильника во сне может развиться история, охватывающая годы в сновидческом времени, и закончится она тем самым будильником, который запустил весь сюжет, только трансформированным предположим в звук колоколов.

Ольга Бороздина отвечает на вопросы Юли и Вани

Как ты опишешь переживания, которые могут появиться под воздействием атмосфер, шумов и других не очевидно музыкальных звуков? Схожи ли они с музыкальными переживаниями? Как они связаны со временем? Может быть, какой-то пример.

Из детства я помню, как мы убегали с ребятами со двора. Искали себе место. Это могла быть лестница у входа в детский сад, огромная старая труба, различные пристрои. Мы прятались там и болтали, но если рядом вдруг возникали шаги, сразу затихали. В эти минуты я слышала пространства, не дышала. Находилась в состоянии восторга от ситуации и страха от возможности раскрытия. Тогда я не делала это осознано, не вслушивалась, а только слышала. Сейчас мои переживания выглядят иначе: меня может заинтересовать происходящая звуковая перепалка. Диалог звуков, который я застала.

Мне сложно сравнивать концерт и шумовое пространство. Наверное, у меня еще мало опыта. Точно отличается моя возможность присутствовать там или нет. Я имею ввиду сам процесс: на концерт мы покупаем билеты и готовимся к музыкальному переживанию, с шумом где-то мы сталкиваемся случайно, в любой момент можем уйти. Сильное впечатление во многом зависит и от того, насколько ты готов сейчас воспринимать. Я могу увлечься лаем собак моих соседей (они будто в вакууме), а могу ничего не испытывать после оперы, выходя из театра. В другой день все сложится иначе.

А когда ты записываешь звук ты задерживаешь дыхание? Ощущаешь ли ты в этот момент трепет или волнение перед звуком или самим процессом записи?

В момент, когда я нахожу звук, то испытываю радость, сразу загораюсь. Жутко бешусь, если не взяла с собой рекордер. Мне попался потрясающий звук в Березниках: канализационный слив звучал как водопад с падающими лягушками. Увы, я не смогла его сохранить, только постояла подольше, послушала, чтобы оставить его в своей памяти. Все это звучит как романтическая встреча, которая не смогла состояться.

Да, наверное, некое волнение я испытываю, но оно не тяготеет к трепету. Скорее это говорит об успешном событии — я ведь смогла найти тот самый звук, более того, записать его.

Мы часто стремимся слушать природу в городах и, кажется, никогда наоборот не слушаем звуки города на природе, может быть я не прав?

У меня совсем не так, я слушаю город в городе и природу, находясь на природе. У меня нет необходимости искать то, чего нет. Возможно, я сейчас категорично выразилась. Я заостряю внимание на городских звуках, ведь они меня окружают. Стараюсь различать и разграничивать их, одновременно соединяя. В лесу я хочу слышать только звуки природы, меня пугает городской звук в лесу. Значит скоро здесь ничего не будет того, что мне стало близко. Было бы отлично не чувствовать резкую грань, но место, в котором я живу, располагает меня к этому.

С помощью звука мы любим перемещаться, так ли это работает с твоим слухом?

Я перемещаюсь с помощью сознания, когда невозможно контролировать мысли. Звуки в данном случае будут помощниками, они располагают, фиксируют. Это как разгон про легкую музыку: слушая ее, ты можешь представить все что угодно, мысли не направлены на однозначный образ. Тебя будет шатать от одного к другому, потому что есть типизированное звуковое представление счастья, скорби и так далее (новогодняя музыка в кафе, например). Со звуком, особенно неприятным в устоявшемся контексте прекрасного, ситуация обратная. Мои переживания — это всегда направленное ощущение, линейная история.