Вспоминая о прошедших в конце апреля 13-х чтениях памяти Вениамина Викторовича Иофе, директора НИЦ «Мемориал», не могу не отметить несколько особенно понравившихся мне докладов. Некоторые из них оказались настолько интересными и неожиданными, что попали на страницы региональных (и не только) СМИ — так, сообщение итальянского исследователя, профессора Марко Клементи, посвященное еврейской общине острова Родос и ее существованию в период 1932 — 1946 годов, было размещено на сайте «Новой газеты» и в еврейских новостях Петербурга.

Шанс сделать этот замечательный доклад выпал профессору Клементи абсолютно случайно: так, ему было предложено забрать архивы фонда карабинеров, которые планировалось подвергнуть уничтожению, и среди тысяч документов, предоставленных в распоряжение ученого, обнаружилась подробная картотека членов родосской еврейской общины, включающая конфиденциальную информацию: переписку, фото. Оказывается, задолго до мероприятий по «окончательному решению еврейского вопроса», евреи, которые формально являлись итальянскими гражданами, находились под плотным колпаком у итальянской полиции, скрупулезно формировавшей личные дела (тщательность подборки изумляет: практически на каждую семью в архиве содержалось досье) и непрерывно мониторившей жизнь общины.

— В этом архиве были не только евреи, но и другие этнические представители, — рассказывает Марко, — Что еще интересного в этом архиве есть? Это один из множества примеров: письмо от 1939 года, на французском языке. Точнее, это фотография письма: карабинеры фотографировали письма, которые затем доходили до адресата. Это письмо находится в деле, которое называется — «еврейская община», там 6 томов. Мы находим их в личных делах, в основном после 1938 года. 17 декабря 1938 года были приняты расовые законы в Италии, и поэтому карабинеры стали следить, как реагирует еврейская община на это, и как реагируют официальный представитель общины, совет, простые люди…

На сегодняшний момент этот фонд — часть государственного архива Родоса, сотрудниками активно проводится работа по его диджитализации, но оперативность этого процесса, конечно, зависит от объема финансирования. Исследователи сотрудничают с музеем Холокоста в Вашингтоне и не отказываются от спонсорской помощи.

Полностью сообщение профессора Марко Клементи в рамках 13-х чтений памяти Вениамина Иофе в петербургском центре «Мемориал» доступно по ссылке.

Нельзя также обойти вниманием доклад Януша Кобрыня, поведавшего участникам чтений историю одного дома, расположенного в небольшом польском городке Быстрица Клодская (Нижнесилезское воеводство), который первоначально принадлежал немецкой семье Пауля Маркса, но после окончания Второй мировой войны был занят другими владельцами — семьей Кобрыней. В 90-е годы XX века прежние владельцы посетили давно покинутые места и навестили свой прежний дом — так началась дружба двух семей.

Помимо прочего, Януш Кобрынь, услышав мою историю о репрессированном родственнике, любезно предложил мне помочь с поиском сведений о семье Харжевских и с переводом с русского на польский в том случае, если я вознамерюсь обратиться в тамошние архивы, за что я ему очень благодарна.

Наконец, запомнилась еще одна история — практически детективная, как метко охарактеризовала ее докладчица, раскрывающая ранее слабо освещенные детали биографии знаменитого советского конструктора, Роберта Бартини.

Странности, проявляющиеся в биографии Роберта Бартини, сопровождали его с рождения — как гласят официальные источники, с трех лет его стала воспитывать жена вице-губернатора города Фиуме, что располагался в Австро-Венгрии, а приемным отцом его был садовник, работавший у этой знатной дамы. Автор сообщения, Ольга Заславская, ссылаясь на книгу Сергея и Ольги Бузиновских «Тайна Воланда», попыталась связать, на первый взгляд, разрозненные звенья одной цепи — собственно, Роберто Ороса ди Бартини и мало кому известных подданных Австро-Венгерской империи, братьев Белу и Адольфа Шнобеля, дважды сменивших религию (сначала ставших католиками, а затем — мусульманами), и выбравших себе новое имя — Орошди. Да-да, и тут без наших не обошлось…Впрочем, разве кто-то сомневался?

…Я тоже рассказала, запутанно и сумбурно, о трагической судьбе Станислава Харжевского, с делом которого мне удалось ознакомиться в Управлении ФСБ по Новгородской области. Присутствующие пришли к выводу, что я стала обладателем уникального материала, основываясь на котором, можно проводить исследование и далее. Но для начала, конечно, необходимо привести в приемлемый вид и письменно оформить уже рассказанное, чтобы оно вошло в сборник, составленный по итогам 13-х чтений памяти Вениамина Иофе.