Документальный фильм колумбийского режиссёра Камилы Родригез Трианы «С уважением» снимался несколько лет и впервые был представлен в прошлом году на одном из важнейших событий документалистики в Европе — кинофестивале «FIDmarseille» во Франции, где картине достался Приз Виктора Рено. Затем на кинофестивале в Алжире фильм был удостоен Особого Упоминания жюри. Российская премьера ленты состоится в мае в Москве в конкурсной программе Международного Фестиваля Документального кино «ДОКер».

Испанское название фильма — Atentamente — формулу, которой завершают обычно письмо перед тем, как поставить подпись, можно перевести как «с уважением» или «бережно», или «внимательно». Трепетная нежность окрашивает не только осторожность, с которой главный герой Либардо приглашает на танец или стучит в дверь своей хрупкой возлюбленной Альбе, но и чуткое внимание режиссера к своим героям. Это пристальный «close reading» чужой жизни, благодаря которому только и может из монотонности появиться история.

«Честно говоря, у меня всё ещё нет каких-то четких представлений о том, как положено делать кино. До сих пор в своих работах я опиралась исключительно на собственные ощущения и предчувствие»

Каждый жест и каждое слово Либардо отчетливо звучит на фоне всеобщего безмолвия — молчаливой расторопности работников, собирающих пожитки умерших, молчаливого осуждения дочери, увидевшей отца спустя много лет. Безмолвие и неподвижность — определяющие категории старости, которым он упорно не соответствует. Он всё время двигается — ёрзает, шаркает, чешется, тянется рукой, приходит и уходит, встает даже с больничной койки.

Очевидно, что фильм о доме престарелых неизбежно будет фильмом о времени. Оказывается, что ход времени может быть зафиксирован, что ему можно найти точное визуальное воплощение, как звуковым волнам или магнитным полям. Время в пределах одного кадра неоднородно: оно ускоряется вокруг Либардо, закручивается вокруг него, как будто он — камень, выступающий на поверхность из потока воды.

Зафиксировав время, Камила Родригез Триана обнаружила, что время может ускорить или замедлить ход — оно или утекает сквозь пальцы, тает за несколько секунд, как свечки на именинном торте Альбы, или оказывается мучительно неподвижным, как под лупой на черно-белой фотографии времён молодости. Оно ходит по кругу в череде повторяющихся сцен — уборка кроватей, монотонная и бесцельная работа, беседы с дочерью, которая всегда сидит, всегда неподвижна, как если бы она не двигалась с места и была неизменной частью этой комнаты и этого кадра — и, напротив, раскручивается, движется вперед, как только речь заходит о Либардо и его Альбите, потому что у них есть мечта и план и, в отличие от многих других, будущее.