В фильме Микеланджело Антониони «Забриски Поинт» две сюжетные линии, начинающиеся как бы одновременно: это линия героя (Марк) и героини (Дарья). Герой возникает сразу, он дан как первый активный участник собрания болтающих (и иронизирующих) революционеров. Своей деятельностью он оказывается исключительным, причем в буквальном смысле — он демонстративно покидает собрание, тогда как другие продолжают болтать. Мы следим за ним с самого начала, и во многом поэтому принимаем его за главного героя.

Вторая линия — линия Дарьи — не так очевидна. Перед нами возникает хипповатая девушка в коротком зеленом платье, и не до конца понятно, почему она возникла перед нам: может, она от кого-то или к кому-то бежит, или просто фланирует в безлюдной пустыне, ищет покоя в Долине Смерти. Далеко не сразу нам это становится важно: пусть себе катается сколько захочет. Ее может тут, на первом этапе, и не быть. Но нужна эта связь: ее и окружающего мира застроек, проектов, обсуждений, планирования и — шире — цветастых вывесок, кричащих плакатов и других отголосков улыбающегося, довольного мира. Мы пока не знаем, что именно это за связь.

Поэтому вернемся к Марку. Он становится свидетелем убийства полицейского. Или это убил он. Непонятно. Он все–таки выстрелил или только успел потянуться за револьвером, спрятанном в сапоге? Вопрос. Потом, в пустыне, он сам скажет (он так оправдывается, да?), что ни в кого не стрелял — но хотел.

«По закону, открывать огонь можно только в доме. Поэтому если убьете человека на улице — затащите труп в дом», — говорит герою продавец оружия. Марк, понимая, что может оказаться подозреваемым, начинает себя вести как преступник в бегах. Почему он крадет розовый самолет Lilly 7? Зачем перекрашивает его, превращая из женской игрушки в игрушку детскую? Точно не чтобы спрятать, в это совсем не верится. Кто такой Марк? Тихий революционер, готовый на все? Случайно попавший в заварушку студент-анархист? Робкий герой-любовник? Когда Дарья предложит ему на счет убивать ящериц, он откажется. Когда предложит покурить вместе с ней, скажет что «торчит от реальности». Милый парень.

Мы вроде ждем, что он вот-вот сделает что-то странное, потому что он какой-то небезопасный, но он за весь фильм только крадет игрушечный самолет, влюбляется в девушку в коротком оливковом платье — а потом его нарочно по-дурацки застрелят. Конец. Что это за главный герой такой?

Настоящим героем в «Забриски Поинт» оказывается неожиданно для себя — и для зрителей — девушка. Она едет неизвестно куда неизвестно откуда, низачем. Вроде ищет коммуну, где помогают «заблудшим душам», чтобы там устроить себе ретрит. Вроде потом поедет к своему боссу, состоятельному мужчине, у которого она как бы в роли содержанки, в Финикс — или потом, после встречи с Марком, уже как феникс? Впервые с ней встретившись, мы подозреваем, что она занимается какой-то чепухой, скучает, едет не медитировать, а чтобы встретиться с этим парнем, который подрежет ее на розовом самолете Lilly 7, влюбит в себя, улетит обратно, чтобы пойти на глупый, необязательный риск, почти на самоубийство. Ради чего? Зачем нужно, чтобы такой серьезный герой, способный уйти с партийного собрания, показывающий средний палец полицейским, угоняющий самолет, романтично катающийся по белым пескам под желтым солнцем умер так бесславно и глупо? Будто его застали за шалостью и не рассчитали силу удара.

В самом начале фильмы студенты, говоря о предстоящей забастовке, обсуждают несколько как-бы-важных тем. Не те ли готовы пойти дальше всех, кому уже нечего терять? Почему белые не выходят на забастовки — только ли потому, что у них еще есть работа и дом? Вы готовы пойти на смерть, участвуя в таких акциях? Герой встает, говорит, что готов, потом выходит из аудитории; откровенную дерзость его жеста даже слегка высмеивают. Он вроде встал, чтобы объявить о готовность принести свою жизнь в жертву того, о чем говорят люди вокруг. Но кому нужна его жертва? На собрании — никому. Он сам не знает, где нужна. И нужна ли вообще. И умирает просто так, ни за что. Не героем.

Девушка, которая мчится прочь от щемящей скуки в пустыню, наверняка, к какому-то «гуру» или «учителю», могла бы скучать на таком собрании или даже там выступать, что-то выкрикивая. Она пока тоже не знает, зачем ей нужен этот парень, смерть которого вдруг оказывается тем, что меняет ее резко, бесповоротно, сразу — на шоссе в никуда вдруг возникают тысячелетние верстовые столпы. Они оказываются могильными плитами.

Дарья обретает себя как героя, когда слышит по радио о смерти Марка, которого маляр в пустыне называет самым «джентельменистым» молодым человеком, которого он когда-либо встречал. Фактические вопросы о том, была у нее с собой бомба или она отыскала (смастерила) ее где-то на месте, сняты ее радостью встречи со смертью Марка как откровением. Пускай это чувство выглядит слегка плакатно — как навязчивое желание размозжить голову этому миру, в котором размозжение головы тоже становится как бы частью его самого. «Забриски Поинт» оказывается местом встречи не парня и девушки, а девушки с самой собой.

Ей нечего делать там, куда улетел парень, потому что она не Джульетта. Но миру как чудовищу, карикатурой на которого становится самолет, в чьем чреве навек засыпает Ромео, она мстит как умеет — и просыпается. Марк оказался последним местом на земле, где она еще готова была окончательно потерять себя. Мир, который забрал, уничтожил, разворотил его, заслуживает только сожжения. Невозможно поверить, что на этом пепелище-надгробии что-то вырастет. Но оно вырастет — то первое и единственное, где Дарья сможет найти себя.

Больше подобных материалов на канале «Новой Школы Притч» и в телеграм-канале «Озарения А. Елизарова»: подписывайтесь