Create post
Антропология

Бифуркационные сгущения культурного: как образуется миф об историческом субъекте

Sonya Novichkova
марыся пророкова
Андрей Науменко

Почему есть «повседневное» и есть «эпохальное»? Благодаря чему мы постоянно разделяем рутинное и историческое? Опыт исследования детерминированного хаоса исторического процесса с помощью эффектов прочтения мифологического текста.

В поле философии истории сталкиваются две позиции:

1. Любой исторический субъект детерминирован своей эпохой (в более широком смысле — культурой).

2. Исторический субъект обладает свободной волей (творческим началом), способной прорывать детерминацию своих условий, тем самым приводя свою эпоху (или культуру) к стремительным изменениям.

Первая позиция недооценивает текучесть детерминации такой сгущенной и сложно структурированной системы как человек и избегает оценки возможности множественной потенции мыслящего существа. Вторая позиция эту уплотненность абсолютизирует и сливает в единую «волю» (абсолютный дух), не связывая оценку всех тех гетерогенных отношений структуризации человеческой личности, которые в ней перманентно наличествуют, с влиянием исторических условий.

Следующие теоретические выкладки неспособны развиваться линейно-нарративно. Я вынужден придать им истинно мифологическое (как понимал миф Леви-Стросс) свойство, так как описываю некоторую полицикличность и топологический гомеоморфизм. Поэтому текст будет работать и развертываться не только последовательно, но и в постоянном внутреннем соотношении: следующие абзацы нужно переставлять местами и пытаться сравнивать между собой, тем самым уточняя и детализируя комплекс их знаков, что в совокупности позволит приблизиться к смыслу, который вкладываю не я сам, но мифический мета-дискурс. Интересный эффект такого чтения и письма: перечитывая абзацы, я уличаю их в неточности и эфемерности, тем самым стимулируя себя написать новый абзац, но не как следующий за предыдущим «неудачным», а как новую попытку приблизиться к идеальному абзацу-мифу. В итоге я решаю оставить все абзацы и создать тем самым лучшие условия для возникновения единого мифа об истории.

***

Точка бифуркации есть такое состояние культуры, в котором культурная структуризация под давлением множества флуктуаций физического и семиотического характера претерпевает ретроспективно ключевые диахронические изменения, приводящие её к новой синхронической логике.

«В сильно неравновесных условиях процессы самоорганизации соответствуют тонкому взаимодействию между случайностью и необходимостью, флуктуациями и детерминистическими законами. Мы считаем, что вблизи бифуркаций основную роль играют флуктуации и случайные элементы, тогда как в интервалах между бифуркациями доминируют детерминистические аспекты» (Пригожин И., Стенгерс И., «Порядок из хаоса»).

Возникновение точек бифуркации возможно постольку, поскольку существует контекст и ресурс для такого структуризационного сгущения. В свою очередь, весь тот ресурс создается благодаря бифуркационным (здесь мы прибавим: «творческим», генеративным) сгущениям. Культурная плоскость колеблется не как метафизически абсолютизированная случайность, а как совокупность флуктуаций, спровоцированных сгущением детерминированных процессов и приводящих тем самым к «волнению», то есть к постоянной текучести, чья циклическая интенсивность ведет себя как волна, которую и «седлает» исторический субъект.

Бифуркационные сгущения — те пространства структуризации культурного, где процесс организации детерминированных и гетерогенных, но когерентных систем оказывается в контексте существования более гомогенной (на своём уровне) и масштабной культурной структуры, что образует когерентность и детерминацию нового уровня, на котором и происходят дискретные (исторические) события. Переводя на более предметный язык: бифуркационное сгущение есть тот момент, когда определенным образом ограниченная и локальная детерминированная система «человек» попадает в структурирующие узлы более масштабной и поэтому более «выравненной» системы типа «государство» или, например, «экономика». Это диспозиция государственного деятеля, политика, всякого «гения» публичного.

«Повседневный» субъект вынужден быть погруженным только в сам процесс культурной структуризации, его детерминация происходит преимущественно (позволим тут себе условно-пространственную метафору ориентации) по вертикальной оси (эксплицитно-властное «сверху», имплицитно-бессознательное «снизу»), горизонтальная ось же рассеивает это давление, образуя определенную семиотическую сферу культуры (эпоху), которая, в свою очередь, питает вертикальную ось; иными словами, давление процесса такой организации оказывается в равной степени на все субъекты , что и создает эффект «повседневного». Исторический субъект же отличается ровно тем, что оказывается способен перемещается не только по горизонтальной оси, но и по вертикали эксплицитной структуры, переходя с одного горизонтального уровня структуризации на другой, тем самым имея возможность овладевать специфичными для каждого уровня знаковыми отношениями и попадая под влияние множества точек бифуркации иных пространств.

Почему исторический субъект оказывается способен быть, собственно, «историческим», то есть мобильным в диахроническом отношении? Исходя из конкретного хода его повседневной детерминации, которая в каждом субъекте по своему уникальна из–за постоянных флуктуаций культурного: возникающие в разных местах точки бифуркации уже из–за своего пространственно-временного соположения с каждым субъектом внедряют в него всегда уникальную информацию. Чем выше он в ходе этой специфичной детерминации забирается, тем больше от этого процесса зависит характер и направленность детерминации более масштабной структуры (всех предыдущих эксплицитных и некоторых имплицитных уровней). Эта зависимость не выравнивает детерминацию структуры субъекта в соответствии с детерминацией системы более масштабного порядка (человек не становится равен воле народа или эпохи и наоборот, воля народа не становится волей государя), напротив, субъект сохраняет и автокаталически усиливает всё ту же локальную структуризацию и все присущее ей эффекты, устанавливая между ней и эпохой новую когерентность. Субъект не манифестирующие заявляет о своей свободной воле, но бросает образовавшееся при нём бифуркационное сгущение в иную детерминированную среду. За счет контраста между масштабами этих детерминаций и создается миф об историческом субъекте как о свободной и сознающей исторической личности.

Важно учитывать, что данное описание лишь условно и максимально абстрактно (грубо) переводит в текст то постоянное напряжение культурного, где «исторические субъекты» оказывают взаимовлияние, создавая не бинарное отношение и иерархию обывателя и власть имущего, но спектр проникновения той или иной локально сгущенной детерминации в постоянно волнующееся от бифуркационных и гомеостатических процессов культурное пространство.

Субъект есть всегда пучок специфичной детерминации, сгущение, порождающее «творчество» флуктуаций; «историчным» его делает положение, в котором он занимает определенную функциональную диспозицию в отношении более крупных гомеостатических структур, тем самым устанавливая канал коммуникации между детерминантами разных пространств, уровней и порядков. Субъект детерминирован, но конкретным образом; эта детерминация потенциально мобильна, то есть способна проникать в иные пространства семиотической организации культуры, создавая между ними определенное сообщение. Если детерминанты этих пространств сходны в своей структурной пропозиции с дискурсом субъекта, то мы наблюдаем процессы культурного смешения и взаимопроникновения, детерминанты тут находятся в состоянии взаимообмена по аналогии (я, как и положено, устроился после университета на работу); если же эти пространства асимметричны по отношению к субъекту и относятся к структурным пропозициям высшего или низшего порядка, то происходит бифуркационное сгущение детерминант субъекта, что и провоцирует исторические флуктуации (я организовываю пикет протеста). При этом мы видим, что субъект каждый раз не теряет зависимость от детерминант своего порядка: «мотивы» поступления в университет и организации пикета одинаковым (хоть и гетерогенным) образом являются следствием структуризации моей личности бессознательными, властными и культурными феноменами и факторами.




Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Sonya Novichkova
марыся пророкова
Андрей Науменко

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About