Они появляются там, где все в ужасе и ни хрена не понимают. Их вроде бы и ждут, но как бы им и не очень рады. Они лезут туда, откуда нормальный человек свалил бы не задумываясь. Они щупают пальцами разное дерьмо, оставшееся на асфальте, паркете, линолеуме… и препарируют трупы.

У них всегда в кармане модные пистолеты и фонарики с узкими лучами. Они профессионально мелькают удостоверениями и проникают в помещения. Потом их правда гонят, но они всегда возвращаются. Они быстро бегают и почти не едят. Спят тоже мало. Им всегда везёт. Они побывали во всяческих жопах, болели жуткими инфекциями, облучались, старели в воронках времени, страдали неимоверно от инопланетян и даже оказывались в коконе, свитом жуткими жучками-убийцами. Как вы там оказались? — орет на них время от времени их начальник, здоровенный лысый мужик в очках — Тех мест даже на карте нет! Но все это ерунда… Главное — они всегда вместе! Они ищут истину, которая где-то Там. Они так долго ее ищут, что уже и не знаешь, что это такое их «истина». Плевать! Всё равно, они симпатичные и, в общем, с тараканами в голове… Если вы не поняли, они агенты ФБР. Агент — Дана Скалли, female, и конечно же он, агент — Фокс Маулдер… Когда я тронул мышь, они оба застыли в паузе на экране монитора с тревожными лицами, полными смысла. Прикуривая, я подумал, как было бы здорово, если бы они зашли ко мне в гости сегодня. Потому что я их поклонник и потому что сегодня — у меня день рождения, вот!

Бред, конечно, но… Вчера меня спросила моя девушка: А что бы ты хотел в свой день рождения? И я, помню, не смог ответить… А сегодня я знаю, чего хочу. Здорово! Было бы здорово, если бы они зашли ко мне. Мы бы потрепались, кофе бы выпили, подымили. Хотя, нет. Скалли и Маулдер не курят. Курит у них в сериале другой. Жутко отрицательный и седой тип, весь в морщинах, смолит свое Mallboro одну за одной и все плетет и плетет свои козни. Они его так и называют — а smoking man. Впрочем, сегодня я был бы рад и ему, так мне одиноко. Ну так вот, а Маулдеру и Скалли я бы сказал: Ребята! Истина — она не где-то там. Она здесь, ребята. А Скалли бы улыбнулась, взглянув из кресла (я бы уступил ей его) на сохнущие над раковиной мои трусы — парашюты и замызганное полотенце для рук. А Маулдер снял бы плащ, потому что жарко. Я бы сказал: Ребята! Истина она в том, что не хрен грустить. Я где-то вычитал, и это правда, нельзя ходить с грустной мордой в свой день рождения, даже если он сорок третий, бля! Даже если ты сидишь в маленькой, чужой комнатке и как всегда нечем за нее платить и над тобой почему-то паутина. Не потому что она, паутина, есть неизбежность, а потому что — похер, вот! (Тут я бы наверняка запнулся. Попробуйте переведите на английский «похер»). Это просто проебон, как говорит моя девушка. Она была бы сейчас здесь — говорил бы я — моя девушка, но у нее дома нет воды, и она не может выйти. Не причина для грусти, но все равно, грустно. А друг уехал из города. И сын мог бы быть рядом, но… Все есть как есть.

Ещё бы я им сказал: Ребята! Вы думаете, зачем мы сюда приперлись и все такое? Что я, не очень интересный, стареющий тип, да еще живущий где-то в Зажопьевске. Уверен, они бы меня тут же перебили. Мол, нет, не так! Они вежливые агенты. Не то, что наши менты. Так вот я бы рассказал им, что у меня есть ангел-хранитель и что его нельзя обижать, и грустить в день рождения.

Они бы насторожились, переглянулись, а я бы продолжил, что мой ангел-хранитель — замечательный, неплохой парень. Мне это выражение не очень нравится, меня вечно так называют. Неплохой парень — это так себе, ни рыба ни мясо. Лучше уж быть плохим. Но что поделать? Так вот, я бы сказал им, что мой ангел-хранитель — замечательный, но некомпанейский, что ли… неразговорчивый — а мне иногда так надо выговориться, и я попросил бы их, если они его встретят, передать ему, моему ангелу, чтобы он мне позвонил.

А что? По-моему, нормальная просьба. Они же общаются иногда с потусторонним миром. Хотя, конечно, я не знаю, как бы они среагировали. Наверное, они бы снова переглянулись, поднялись, а Маулдер надел бы плащ и вытащил бы откуда-то из внутреннего кармана визитку и протянул мне. И наверное, он сказал бы — Если произойдет что-нибудь необычное, сэр, позвоните мне по этому номеру. — И двинул бы к выходу. А Скалли бы попрощалась.

А потом… Я бы проводил их до калитки.