Одно из немногих понятий, которое осмыслялось на протяжении всей истории человечества, но совсем не изменилось. Настолько фундаментальное, что любая философская система в первую очередь определяет именно его положение. Абсолютом считается абсолютное знание, то, как всё устроено. Постижимо ли оно?

Последние столетия доминирует ответ "Нет, не постижим". Истина стала рассматриваться не в качестве абсолюта, а через призму практики и социальной науки, что непосредственно отражает нашу эпоху. Догмы гностицизма изжили его настолько, что уже у любого обывателя складывается представление о нём, как вере в бога и хождение в церковь по воскресеньям. Поэтому стигматизирование гностических идей вполне закономерно.

Однако, менялись лишь наши представления об абсолюте. Эту закономерность сформулировал ещё Мишель Фуко примерно шестьдесят лет назад. Он назвал это эпистемами — системы мышления, сменяющие друг-друга в разные эпохи, имеющие свои характерные черты. Эпистемы формируются через дискурс — систему власти, способствующая развитию определённых эпистемологических ценностей и их навязыванию.

Древняя Греция имела тёплую местность, где фрукты росли на деревьях, потому тяжкий труд не требовался, чтобы просто выжить. Быстро сложилась полисная система — самостоятельные города с демократическим устройством власти. Для эпистемы тех времён характерны абстрактность и рационализм: подчинение душевных начал разуму, постижение абсолюта через умозрительный мир идей. Позже кризис полисной системы привёл к кризису института государства как такового, что ненадолго ввело людей в первобытное состояние, где "человек человеку волк". 

Заменой государства послужила церковь. Иерархическая структура, заповеди, та же десятина — всё это признаки государства. А общность идей смогла примирить людей. Для эпистемы такая турбулентность и более жёсткий, кризисный характер власти сказался негативно: она стала не столько абстрактна, сколько нормативна; рациональное познание стало мистическим, когда оно осуществляется не разумом, а через божье откровение. Однако, постепенное складывание национальных государств привело к угасанию церкви.

Национальные государства как институт власти стали сильнее церкви, что сначала привело к поглощению последних. Церковь перестала существовать как отдельный властный институт. Секуляризация привела к временной ценностной пустоте, Ницше провозгласил "смерть бога". Эта пустота заполнилась утилитарными идеологическими универсалиями. Утилитарны они ввиду самосохранения государств в борьбе между собой. Идеологичность же требует анализа с другой стороны:

Тот же утилитаризм привёл к скачкообразному развитию науки (промышленный переворот), ввиду её высочайшей пользы для экономики и военного дела. Утилитаризм сам по себе требовал практичности. В этот момент произошло разделение истины на абсолют и универсалии. Человек стал верить, что через универсалии, то есть, великие идеи, являющиеся универсальными для многих областей знания, можно познать абсолют.

Такой путь в своём анализе прошёл Мишель Фуко. Модерн со своими универсалиями потерпел крах. Хоть они и были рациональны, они не были истины, часто приводя человечество к идеям, подобным евгенике. Это выразилось в катастрофе модерна: вторая мировая война, геноцид, нацизм. Рефлексия Фуко над катастрофой модерна привела его к тому анализу, что мы проделали. Он осознал, что истина определяется дискурсом власти, её изменение исторично, но скачкообразно, ввиду резких эпистемологических разрывов. Фуко констатировал новый эпистемологический разрыв, начало постмодерна, для которого стал характерен агностицизм и релятивизм.

Понятно, почему постмодерн стал релятивен. Если неверны великие идеи и универсалии, то истина относительна. Но агностицизм стал побочным эффектом давно уничижаемой церкви, атрибутом любого обывателя и прямым генеалогическим следствием отсутствия новых ценностей (если всё относительно, то как мне жить? каковы новые ценности?). Отбрасывание гностических идей привело к новому кризису, ловушке релятивизма.

В одном Фуко не довёл свою мысль до конца. Взаимодействие государства и человека, истории и человечества — двусторонний процесс. Макро не определяет микро в полной мере, а микро не определяет макро в полной мере. Дискурс определяется не только властными отношениями, но и отдельными его субъектами. Причём сам же Фуко показал это наглядно, он совершил диахронический анализ, произвёл революцию в теории, которая потом воплотилась на практике.  

Первой диахронией можно считать Фому Аквинского, Фридриха Ницше. Возвращение к рационализму.

Вторая диахрония — Фуко. Деконструкция модерна, начало релятивного постмодерна. 

Третья диахрония близка. Нам предстоит построить нашу жизнь и освободиться от очередного догматического сна.

Если в эпоху модерна человек верил в истину, а в постмодерн отказался от неё, то в эпоху интегрализма он пойдёт дальше. Он признает относительность, но сделает её инструментом. Вопрос больше не в том, достижим ли абсолют. Вопрос в том, КАК мы его приближаем.

Настало время интегрализма!