Одна из подспудных целей нон-актуального действа заключается в привнесении креативного абсурда, вопиющей нелогичности, пассионарной наивности и непрактичности, иррациональной спонтанности в скучную повседневность существования, в разрыве фиксированных связей между элементами индивидуального бытия и перекодирования семантических структур социального пространства (десемантизации). Подобные социокультурные и экзистенциальные вкрапления разрушают привычное течение монотонной жизни, и делают очевидное неочевидным и перцептивно проблематичным, т. е. радикализирует элемент непонятного и тёмного в окружающей действительности. Это ведёт к перестройке механизма восприятия, когда аудиовизуальная среда вокруг индивидуума начинает мутировать и терять доселе устойчивые и привычные очертания

…ведь в чём разница между ребёнком и взрослым? Ребёнок живёт в чистоте сакрального, в измерении чуда, внутри принципиально непонятного и таинственного. Его восприятие проникает в самую суть вещей и явлений, потому-что они для него прозрачны, т. е. не обременены тяжёлыми функциональными причинно-следственными связями. Поэтому ребёнок ЖИВЁТ в полном смысле этого слова, не пытаясь что-то понять, артикулировать, классифицировать, предпочитая оставить всё так, как оно есть в тайне и интригующей загадке, которые не требуют раскрытия и разоблачения, а существуют только для метафизической игры — бесконечного скольжения по волнам ироничного нонсенса. У взрослого всё наоборот: в процессе социализации он, под мягким, но настойчивым давлением социума, приобщается к обозначенному миру чётко пронумерованных ценностей, становится жутко серьёзным и солидным, от одного вида которого становится как-то неловко и неуютно. Действительность для него предстаёт в качестве цивилизованной, десакрализированной, потерявшей девственность и тайну удивительно скучной зоны экзистенциального заключения, которую чилийский интеллектуал Мигель Серрано назвал “концентрационной вселенной”. В таком прагматичном и занудном мире всё известно, всё расставлено по полочкам, внесено в каталоги, списки, в память компьютеров, всё имеет давным-давно известное значение и ответ…

Этот мир поддерживается только причинно-следственными связями, которые в угрюмых глазах взрослого также незыблемы и нерушимы как дважды два четыре. Понятно, что в таком плотном и тяжёлом мире негде появиться чуду, ибо жизнь оказывается обесточенной и слишком “правильной”. Но когда, тем или иным действием, вы привносите в наличную ситуацию элемент непонятного, не-практического, не-уместного, а-логичного и как-бы ребяческого, при этом вкладывая в это некий высший иррациональный смысл (= нонсенс), то происходит “короткое замыкание”: причинно-следственные связи рушатся и Этот мир, поддерживаемый лишь причинностью, коллапсирует в ничто, т. е. становится прозрачным, нескрывающим за собой свет Иного. В такой ресакрализированный мир, отныне, возвращается измерение чуда, феномен волшебства, где дважды два сколько угодно и не обязательно четыре, а причинность, строго навязывающая человеческому сознанию идею однонаправленного линейного времени, замещается гибкой и текуче-мерцающей системой метафор, когда статус любого предмета, события и явления отныне не является однозначным и может мгновенно измениться на противоположный…

Именно в разрушении причинности (горизонтальной модальности) заключается универсальная особенность интеллектуальной практики по освобождению (индивидуальное) сознания от щупалец социума. В этой связи, напомним о существующей в суфийской среде упражнении “стоп”, когда, по команде учителя, ученик мгновенно прекращает любое текущее дело и замирает в неподвижности. Это упражнение можно с успехом применить и в гуще городской жизни. Например, вы идёте по шумной и многолюдной улице, где царит атмосфера ложной деловитости и суеты. Вы — один из многих, идущих по своим делам. Но стоит вам дать самому себе волшебную команду “стоп” и замереть, как всё тут же преобразиться. Вы почувствуете, что выбились из обезличенного стада монотонно передвигающихся био-машин и оказались в ином пространстве. Создается ощущение, что вас тут нет, вас не замечают, и вы наблюдаете за происходящим откуда-то из другого мира. Одним словом, это упражнение помогает осуществить акт изъятия человека из причинности, из каждодневного cансарического круговорота меркантильных дел, которые мы, по собственному невежеству и глупости, считаем жизненно важными для себя и рабами которых являемся до момента пробуждения, т. е. до момента выхода из актуального причинно-следственного режима Этого мира.