Яна Кедрина больше известна как kedr livanskiy. За три года она успела победить на Jagermeister Indie Awards 2016 в номинации «Электроника», прокатиться с концертами по всему миру и попасть на страницы Pitchfork. Сегодня она рассказала нам о творческом процессе и поделилась своим видением музыки.

31 августа 2014 года — появление аватара в паблике. Это начало проекта kedr livanskiy?

Скорее всего, да.

А что было до? Я что-то слышал о панк-группах…

Не знаю, о чем важном стоит сказать. Я училась в литературном институте. Это помогло сформировать мои эстетические представления, умение чувствовать какие-то образные вещи.

Касаемо музыки, да, у меня была панк-группа, поп-панк. Что-то в духе "1.5 кг Отличного Пюре». Мы старались косить под Blink 182 и получился очень странный русский аналог. Назывались Hesburger. Очень тупое название… и мы, в принципе, играли очень тупой поп-панк на простых аккордах, а все темы сводились к вечеринкам, бухлу и угару. Ничего серьезного, но нам хотелось оторваться. И мы это сделали, даже ездили в турне по России.

Потом я поступила в киношколу. Странна связь, но именно тогда занялась музыкой. Я всегда слушала ее, но интересовалась лишь поверхностно. А увидев кино изнутри, изучая монтаж, я стала и по-другому к музыке относиться, смотреть на структуру. Поэтому меня привлекает электронные и экспериментальные направления, ведь там важнее не всегда мелодия, а работа звука.

А как ты относишься к своему раннему творчеству? Если, например, я включу «Синеглазые киты», ты покраснеешь или обрадуешься?

Минус (музыка без голоса — прим. ред.) «Синеглазых китов» не мой, друг — buttechno — накидал его в какой-то проге на iPhone. Потом я по фану сочинила текст и сняла видео. Мне понравилось. Долго просила buttechno написать еще, но тот отказывался. В какой-то момент я решила не ждать и сделала сама.

Я совершенно не краснею ни от своей панк-группы, ни от «Синеглазых китов». Понятно, что это уровень LOL, но это часть моей биографии, и я не стыжусь ее. Главное, что есть какое-то развитие.

За прошедшие три года твое отношение к музыке и творчеству как-то изменилось?

Представление очень сильно поменялось. Я почувствовала какую-то ответственность, стала относиться к этому гораздо серьезней.

Я поняла, что создание для меня важнее выступлений. Моя работа больше про процесс, а не итог. Конечно, интересно сводить трек, но тут начинается уже формализм. Самый сакральный же момент — когда просто играешь какую-то фигню (в тексте мы обойдемся без мата — прим. ред.). Понятно, что ты все равно настраиваешься: читаешь книги, гуляешь, джемишь дома, копишь все в себе. Это тоже работа, и тоже труд, ведь ты вкладываешь в себя. А потом БАЦ — и оно приходит, ведь ты наполнен.

Важно расти и развиваться. И слушать музыку. Я стала раз в сто больше слушать музыки. Постоянно ищу другое звучание, чтобы идти дальше и трансформировать свое. Я намного опаздываю от той музыки, которая мне сейчас нравится.

Что не меняется, так это честность — ты должен жить через музыку. Это не просто по фану. Творчество тяжело дается, потому что ты полностью проживаешь все эти песни и композиции.

Получается, что к коммерческим проектам, например, «Грибам», у тебя негативное отношение?

Нет. Такая музыка должна быть. Наша поп-музыка шиндец как устарела, но сам жанр никуда не выкинешь. Так пусть лучше она адекватно и современно звучит. Мне не нравится, когда такие люди позиционируют себя как DIY (do it yourself), хотя понятно, что это продукт для хайпа. Не нужно сравнивать подобных артистов с теми, кто проживает свое творчество. Это разные люди.

Продолжим про музыку. Какая тебе сейчас нравится?

Сложный вопрос. По полдня провожу за тем, что где-то роюсь и ищу музыку. Мои любимые исполнители меняются в зависимости от того, какое звучание мне ближе в данный момент, что отвечает внутреннему лейтмотиву. Для этого я записываю миксы, в которых собираю воедино то, что удалось нарыть.

Окей, что нравится прямо сейчас?

Группа Cluster. Coil, альбом Unnatural History II. Он жестковатый, но там очень крутая работа со звуком и сплетения внутри трека. Из русской старой музыки мне нравится «Стук Бамбука в XI часов», а также «НИИ Косметики».

Самый последний понравившийся релиз — очень спокойный и тихий эмбиент Biosphere — Shenzhou (2002 г.). Muslimgauze нравится, у него огромная дискография и через нее можно бесконечно исследовать звук. Вот первое, что пришло в голову.

А есть жанры, которые не катят?

Ни в коем случае. Я сторонник того, что в любом жанре есть что-то крутое или гиперхеровое. Открыта ко всему. А если чего-то не понимаю душевно, но чувствую крутость работы, тогда слушаю без особого наслаждения, но с интересом к форме и звуку.

Что насчет новой русской сцены?

Я бы выделила ребят из OBLAST, например, самарское community. Конечно, московский «Гост звук» и все связанное с ним, buttechno, и мне очень нравится такой лиричный проект «Творожное озеро» и «Тальник». Еще уважаю Влада Паршина.

Как относишься к техно? В каких клубах обычно бываешь?

Мне надоело тусоваться. Года два назад слушала много танцевальной музыки, а сейчас я просто устала. Интересуюсь больше экспериментальной темой.

Единственный клуб — «НИИ». Но я постоянно гастролирую, поэтому появляюсь там раз в три месяца. В других клубах бываю только на своих выступлениях. Раньше мне нравилось тусить, я много пила, но сейчас не хочу к этому возвращаться. Если будет достойный привоз, то пойду. А просто так — хватит.

Спрошу про гастроли. В середине мая ты вернулась из Грузии, где снимала клип. Как часто ты гоняешь за границу и привозишь оттуда впечатления?

Если усреднено, то раз в месяц или два. Это все концерты. Очень клево, что мне не надо самой тратить денег на поездку, потому что меня везде зовут. Я так много езжу, что, когда появляется свободное время, стараюсь проводить его с друзьями в Москве.

Хочу сказать, что для вдохновения необязательно никуда ехать. Оно в способностях сконцентрироваться внутри самого себя, пребывать в хорошем одиночестве. Больше любой поездки меня вдохновляет свой район и река у дома на закате. Эта река в Старом Марьино чуть ли не стала главным источником для написания альбома, который выйдет следующим.

Не нужно бежать от себя и куда-то ехать, надо просто расслабляться. Путешествия — это хорошо, но важно быть богатым внутри.

За вдохновением следует творческий процесс. Как он проходит у тебя? Когда ты понимаешь, что будет новый трек?

Ты чувствуешь новый трек намного позже того, как садишься за работу. Иногда пишешь треки, когда жестко накрывает, остается лишь выплескивать энергию. Так я написала пару песен с альбома, каждая помогла выйти из коллапса. Но такой сценарий — это 30%.

Чаще ты долго впитываешь в себя, садишься и без всяких идей играешь мелодии, входишь в нужное состояние. Не сразу, через день или неделю на тебя снисходит паттерн, основа того, что будет в будущем. Как у режиссера, который пишет сценарий и с первых сцен представляет фильм, а потом просто к нему движется.

Сначала я пишу музыку, а потом уже работаю с текстом. Единственный раз текст вдохновил меня к музыке — стих Лермонтова «Русалка». Эта песня будет на альбоме.

Насколько часто ты используешь тексты поэтов в своих композициях?

Вот «Русалка», потом на прошлом альбоме Winds of May на английском по стихотворению Джеймса Джойса, а также будет песня, в которой мужчина читает стихотворение Уильяма Блейка — Tyger, его я вставила сэмплом.

В целом я боюсь брать русскую поэзию, потому что можно уйти в дикий пафос. И вообще поэзии не нужна музыка. Чаще всего меня тошнит, когда люди перепевают стихи. Не люблю претенциозность. Высокий стиль и смешивание поэзии с музыкой остались во временах Тарковского. Сейчас мы живем в другом мире, и я в это не верю. «Русалка» красива фонетически, она простая и не отвлекает. Это редкий случай, когда я решила так сделать. Обычно меня это бесит.

Композиция «Ветры мая» — Winds of May. Единственная твоя работа на английском. Почему?

Не могу писать на английском, я на нем не думаю. Умею говорить, но не чувствую мир. А насчет этой песни я решила, что русский текст ей не подойдет. И раз я сама не могу сочинять песни на чужом языке, то начала шарить в поисках поэзии. Нашла Winds of May. Да, я только что сказала, что плохо мешать поэзию и музыку. Но английский не такой пафосный! И у этого стиха очень простой текст в схожем для меня стиле. Я вполне могла спеть «ветры мая», люблю использовать времена года и природные обороты.

На какую песню клип, который ты снимала в Грузии?

Она выйдет синглом в начале июня. Называется «Ариадна». Такая композиция есть у Насти Полевой, и меня очень сильно накрыло от ее исполнения на фестивале «Подольск-87». Я прониклась сутью этого мифа. У меня была песня «Разрушительный круг», своеобразный лабиринт, а Ариадна — проводник, который дарует спасение.

Клип снимали в Грузии, ведь там невероятная природа. Работали с подругой, Машей Демьяновой, которая одновременно режиссер и очень классный фотограф. Еще взяли с собой художницу, она отвечала за стиль, образы и сильно помогла раскрыть меня с другой стороны. Мы хотели сделать современно, но при этом с отголосками мифа. И это удалось. Он выйдет очень скоро. Клево, если людям понравится. А если нет, то все равно. Ранить может только негативная реакция на то, в чем ты сам не уверен.

Несколько человек, четыре дня съемок в другой стране — это обычная для тебя история или чаще клипы получаются более спонтанно?

Это второе такое видео. Первым был «Разрушительный круг». Остальное и правда снимали спонтанно. Знали идею, место и за один день все получалось. Дикий DIY и фан. Непродуманно и не закончено, но такой формат мне тоже близок.

А вот клип «Разрушительный круг» я снимала во времена киношколы. Там был отдельно оператор, раскадровки от художницы. Все продумали, но вышло совсем не так, как я хотела. Было холодно, снимать долго не получалось. Но я поняла, что больше стремлюсь в сторону продуманности. Это увлекательно. Следующий клип буду делать вместе с сорежиссером, и это будет мини-фильм на три минуты. Молодежная драма с сюжетом и историей. То, о чем я мечтала с киношколы. Мы уже начали работать над этим.

Допустим, я сейчас решил заняться электронной музыкой. Что ты мне посоветуешь?

Мой совет — преодолевать неуверенность. Если ты по-настоящему этим занимаешься, то не можешь иначе существовать. Внутренние переживания могут стать деструктивными, привести к депрессии, пьянству и т.д. А в музыке эмоции получают выход. Ты занимаешься этим, чтобы не быть несчастным, находишь спасение. От этого буквально зависит психическое благополучие и жизнь.

Нужно понять, что если ты не преодолеешь страх и лень, то ничего с жизнью не станет. Только не рассчитывай, что страх и неуверенность уйдут, когда ты начнешь что-то делать. Ни фига. Каждый день — бой. Каждый день ты новый человек, другой, с этой мыслью надо просыпаться, брать меч и идти в гребанный лес. Кстати, именно поэтому леса очень много у Егора Летова. Единственный совет только такой — боритесь и стойте на своем. Не общайтесь с людьми, если они в вас не верят. Путь без компромиссов. Просто разрушительный круг.

А страшно ли выступать?

Я не люблю выступать. Когда ты пишешь музыку, то выражаешь что-то внутреннее и хочешь это запечатлеть. Выступления — это еще и демонстрация себя, и мне здесь тяжело. На тебя смотрят люди, они как-то тебя воспринимают, считывают. Поле другой энергии.

Плюс, я считаю, что еще недостаточно офигенно владею технической стороной. У меня нет своего звукорежиссера. Конечно, пытаюсь учиться сама, но овладела не в совершенстве. Например, трек домашний или студийный идет с одними параметрами и эквализацией, а для живого звука некоторые вещи надо менять и корректировать. Там другая акустика. Все другое. И пока я не почувствую идеал, я не смогу до конца расслабиться на сцене. Конечно, бывают крутые концерты, когда забываю о проблемах и тотально погружаюсь. Все зависит от площадки, людей. Вот в Америке все мои концерты были обалденные. там удавалось полностью отлетать.

Концерты за рубежом — обычно это фестивали или сольные выступления?

А вот, кстати, на фестивалях я играю не часто. В основном привозят как артиста из России, хедлайнера. Очень удивлена, что есть сейчас такой интерес к русской сцене. И каждый раз поражаюсь, что приходят люди, которые знакомы с моим творчеством.

Сколько людей в среднем приходит?

Западные промоутеры в этом плане очень хорошие профессионалы, которые знают аудиторию. И они не будут зря деньги тратить. Если есть зал, то он заполняется вне зависимости от своего размера. Еще не было такого, чтобы никто не пришел.

Как достигнуть таких результатов молодым артистам? Как попасть за рубеж? Как сделать так, чтобы о тебе написал Pitchfork, да еще и хорошие оценки поставил?

Мне кажется, что это странный вопрос. Могу просто поделиться своей историей. Все происходило само собой. Никому не навязывалась, не спамила на разные лейблы, никуда ничего не рассылала. У меня был скромненький пабличек kedr livanskiy. Сейчас там почти пять тысяч подписчиков, и я знаю, что люди сами ее нашли и добавились. Мне так комфортно. Да, если бы я яро атаковала, то их могло бы быть десять тысяч, но это мои пять тысяч подписчиков, заслуженные. Это приятно.

Так что я просто жила, вела паблик, писала музыку, страдала и радовалась. Вселенная чувствовала мою честность, вклад, что я не хочу какой-то суперславы. Все мазы сами ко мне подлетали. И я от многих вещей отказывалась, когда чувствовала нечестность. Я люблю, когда все происходит плавно и медленно, чтобы держать все под контролем. Мне нравится нынешний уровень популярности. В принципе, этого достаточно. Если будет дальше — ок. Если останется также, то мне очень комфортно.

А можно ли зарабатывать на музыке? И можно ли на это жить?

Можно, если у тебя небольшие запросы. Еще пару лет назад не получилось бы, потому что не было сцены, рынка, почвы и людей, которые это слушают и готовы платить деньги. Сейчас, благодаря «Гост звуку», лейблам, это как бы не выходит на рыночный уровень, но уже вызывает интерес. Люди начали ходить на концерты и платить за вход, покупать пластинки. И они понимают, зачем это делают: что артист пишет музыку, и он тоже хочет что-то пожрать. С пластинок я пока не зарабатываю, там много технических вопросов и все происходит медленно, я получаю доход за счет концертов. Это не пипец много, но мне не нужно платить за аренду жилья. Все полученные деньги я трачу на инструменты и еду. Мне достаточно, кому-то будет мало.

А если бы я дал тебе миллион долларов, то на чтобы ты его потратила?

Мои родители очень много вложили в меня, поэтому я бы хотела купить папе мопед, построить ему домик хоббита на даче…

Он хочет себе домик хоббита?

Да. очень хочет домик хоббита.

Класс

Еще я бы очень хотела как-то помочь своим друзьям, ну и просто доделать ремонт и… не знаю, покупать различные инструменты крутейшие, редкие, дорогие, хотя это тоже не самоцель. Я не задротствую по этому поводу. Но если вдруг лишняя куча бабла, то можно и что-то интересное купить.

Не знаю насчет благотворительности. Может быть. Так сложно думать об этом. Но я часто помогаю друзьям, которые собирают деньги из–за того, что их менты словили с травкой или чем-то таким. Думаю, что могла бы делать хорошее и для чужих людей.

В принципе мы все обсудили, но давай еще раз подведем итог — что значит для тебя музыка, как ты себя в этом видишь и бывают ли моменты, когда хочется все бросить и заняться чем-то другим?

Любой путь творчества — сложный путь. Случаются моменты, когда ты перестаешь в себя верить, хочешь все закончить. Это очень тяжело нести в себе. У меня бывает так, что я несколько месяцев в каком-то болоте и не могу даже сесть за инструменты. Клевая музыка иногда вдохновляет, а иногда уничтожает. Стоит ли рыпаться со своими ля-ля-ля, когда тут такая божественная красота? Это все борьба. Не стоит равняться на других. Просто делай честно.

Что для меня музыка? Все. Я проживаю свою жизнь через музыку, ищу музыку каждодневно, вдохновляюсь ей, в восторге от нее. Меня поражают люди, которые делают музыку, как они ее делают, как могут выражаться через это, ищут звук. Поэтому в последнее время для меня важно больше экспериментировать со звуком и формой. Возможно, я создам для этого backside-проект, чтобы ментально разъединить себя с kedr livanskiy. У него пока нет названия, но полностью есть представление о том, что это будет. Я хочу издать его на лейбле, который запустит buttechno, или NOLABLE, просто самой залить на bandcamp под другим именем, и сделать, например, ограниченный тираж кассет, саморучно их оформить.

Я понимаю, почему музыканты делают backside-проекты. Это помогает не привязываться к одной форме и образу внутри. Один человек очень много содержит в себе, не нужно повторяться. Не могу сказать, что в будущем альбоме я совсем не повторяюсь, но мне важно постепенно уходить в нечто другое. Надеюсь, backside-проект поможет обнулиться и создать что-то совсем новое. Хочется позволять себе больше экспериментировать и не бояться. Иначе ты умираешь как человек и артист. Движение — это самое важное в творческом развитии. Мне кажется, я могла бы делать намного больше. Поэтому нужно бороться, чтобы рефлексия не мешала творческому процессу. Это мое пожелание самой себе в будущее и настоящее.

Если бы ты в самом начале проекта знала бы все, что знаешь сейчас. Ты бы что-то изменила?

Я бы оставила все как есть. Мне нравится, что все так получилось. С какими-то ошибками, нелепостями, но это очень человечно. Человек рождается и не сразу умеет ходить, есть. Есть многие люди, которые долго сидят в тени и доводят до мастерства свою работу, не показывают свои черновики. Но мне нравится, что мы живем в формате мира онлайн-трансляции, и в этом тоже есть прикол. Моя личная потребность — делиться. Мне сложно общаться с людьми, а в музыке я могу быть сама собой. Если кто-то меня принимает, то я рада. Если нет — критика от незнакомых людей меня никогда не расстраивала. Всем не будешь нравиться, и это нормально.

Интервью подготовили Кирилл Ламповед и Саша Монтаг для издания «Цивил»

ВК , сайт, Telegram, FB

Паблик kedr livanskiy: https://vk.com/kedr_livankskiy