Чем события 7 октября отличаются от прежних израильско-палестинских конфликтов? Почему Израиль оказался не готов к вторжению? Что может произойти с заложниками? В ответах на эти вопросы вырисовывается новая конфигурация отношений Палестины и Израиля. Кандидат экономических наук, специалист по Ближнему Востоку, бывший руководитель отдела изучения Израиля и еврейских общин Института востоковедения РАН Дмитрий Марьясис написал колонку для T-invariant.

В последние несколько дней на жителей Израиля помимо ракет, автоматных очередей, сирен и смертей обрушился огромный поток информации о том, что происходит вокруг. Ужас приковал тех, кто не ушёл на фронт, к лентам новостей и кадрам с мест событий. В голове роятся десятки вопросов. На большинство из них по-настоящему мы сможем найти ответы только после того, как война завершится. На некоторые мы ответы, скорее всего, так и не получим. Однако это не значит, что их не надо формулировать.

Причины начала войны

ХАМАС заявляет о том, что причиной нападения стало поведение израильтян-евреев на Храмовой горе в Иерусалиме — неуважительные действия по отношению к мечети Аль-Акса. Представляется, что это в лучшем случае было поводом. Почему? Хотя бы потому, что за несколько недель до начала военных действий израильская ивритоязычная пресса писала о нескольких встречах лидеров террористических организаций и их договорённости по координации действий для усиления давления на Израиль в сфере безопасности. Также нельзя не отметить настойчивое напоминание египтян о том, что за десять дней до нападения глава их разведки предупреждал израильтян о готовящейся атаке (канцелярия главы правительства это отрицает, но зачем египтянам врать — непонятно, а вот зачем вводить в заблуждение население Израиля сотрудникам канцелярии — очевидно).

Как кажется, решение об атаке ХАМАС принял под влиянием нескольких факторов, значимость каждого из которых сейчас сложно оценить (ну, или каждый волен оценивать самостоятельно). Итак, во-первых, для лидеров палестинских организаций (и для стоящего за спиной ХАМАСа Ирана) процесс нормализации отношений Израиля и стран арабского Востока является большой проблемой. Особенно символичным может стать подписание соответствующих соглашений между еврейским государством и Саудовской Аравией. В таком случае помимо прочего становится очевидным, что даже для ряда лидеров исламского мира палестинская проблема перестала быть первостепенной. Простая (и оправдавшая себя) логика подсказывала лидерам палестинских движений, что военные действия Израиля, которые легко представить в исламском мире как агрессию, приведут как минимум к заморозке процесса нормализации, что и произошло.

Во-вторых, происходящие внутри Израиля социально-политические процессы указывали на очевидный раскол внутри страны. И лидеры Ирана, и лидеры ливанской шиитской организации Хезбалла, и представители палестинских движений (как официальных, так и террористических) это замечали, отмечали и «взяли на карандаш». Для них это стало показателем слабости «сионистского образования». Значит, если это самое образование ещё больше «напрячь», то оно может не выдержать давления и развалиться.

В-третьих, не новость, что террористические атаки и любые другие подобные действия — это своего рода отчёт о проделанной работе перед теми, кто поддерживает (финансово, технологически, политически) деятельность организаций такого рода. С этим, в частности, связано то, что террористические организации обычно быстро берут ответственность за тот или иной теракт: им важно «авторство».

В-четвертых, на мой взгляд, ХАМАСу и другим подобным организациям необходимо успеть избавиться от накопленных вооружений до того, как они будут по какой-либо причине уничтожены, например, израильской авиацией. Поэтому по мере накопления их следует «эффективно» использовать, то есть применить против Израиля.

Почему Израиль оказался не готов?

Ответ на этот вопрос хотели бы узнать приблизительно все граждане страны. И хочется верить, что по имеющейся в Израиле политической традиции после завершения войны будет сформирована специальная комиссия, которая самым тщательным образом этот ужасающий провал разберёт.

Судя по всему, уже сейчас можно попытаться поискать сугубо предварительный ответ на этот вопрос в событиях последнего года. Ультраправое правительство страны, затеяв судебную реформу, стремясь максимально выполнить коалиционные договорённости с лидерами религиозных партий, решая сиюминутные личные задачи различных министров, достаточно быстро умудрилось втянуть страну в мощнейший социальный процесс — многомесячное противостояние.

Сила этого явления такова, что в него оказались втянуты даже такие, обычно аполитичные сектора израильского общества, как представители бизнеса (особенно той его части, которую принято называть хай-теком) и армия. В результате на период между осенними еврейскими праздниками и ханукой (декабрь) должна была прийтись решающая фаза борьбы по всем указанным направлениям. Одним из её потенциальных исходов могло бы стать падение текущего правительства. Лично для Нетаньяху и для ряда его соратников такой вариант развития событий мог иметь крайне неприятные последствия (как минимум завершение политической карьеры).

Возникает ощущение, что премьер-министр старался использовать последние дни праздника, чтобы одновременно развязать большое количество узлов и узелков, стараясь их не рубить. В процесс было втянуто всё правительство. Повестку безопасности отыгрывали в Самарии и на северной границе. Удобно было считать, что ХАМАС пока не готов нападать. В прессе есть ряд аргументов в пользу этого хода мысли, но все они, как кажется, крайне спорны. Например, аргумент о том, что ситуация в Газе стала лучше, ведь Израиль дал больше рабочих разрешений для жителей анклава. Мне как раз кажется, что для ХАМАСа выгоднее ухудшить ситуацию, а не улучшать её, так как ухудшение социального самочувствия позволяет легче убедить население в правоте своей антиизраильской позиции.

На данном этапе не кажется принципиальным вопрос о том, насколько адекватно сработала разведка (после войны и этот вопрос безусловно следует прояснить). Ведь, как я отмечал выше, СМИ писали о стремлении террористических организаций совершить какие-то скоординированные действия против Израиля. Простое усиление бдительности на границе Газы позволило бы избежать катастрофы субботнего утра 7-го октября.

Атака террористов VS война

То, как я вижу ситуацию на данном этапе, можно охарактеризовать так: Израиль сам «привёз» себе войну. На мой взгляд, ХАМАС изначально собирался продемонстрировать рост своих возможностей в борьбе с Израилем, но его масштаб не выходил за рамки условно стандартной, пусть и масштабной, террористической атаки. Представьте себе такое развитие событий: боевики по всей длине границы организуют одновременные атаки и встречают сопротивление со стороны Армии обороны Израиля; завязываются локальные стычки по всему периметру, что вкупе с ракетными залпами создаёт серьёзное напряжение для израильской системы безопасности; в результате в нескольких местах ХАМАСу может быть удаётся прорвать границу, но к этому моменту израильская армия уже стягивает к точкам боёв дополнительные силы (информация о том, что террористы были с картами израильских населённых пунктов, несущественно меняет картину, но и она окончательно не подтверждена, к тому же сейчас получить карты можно очень просто); атака отбита, но часть «героев» возвращается в Газу живыми, может быть, даже успев заснять «трофеи» в виде подбитой израильской техники; продолжаются ракетные обстрелы территории Израиля; армия отвечает; через какое-то время при посредничестве Египта и Катара проходят переговоры о прекращении огня. В итоге ХАМАС рапортует, что он смог продемонстрировать свою силу и боевой дух врагу, а израильская армия и политическое руководство рапортуют о том, что защитили страну.

Но случилось непредвиденное. Боевики практически без сопротивления прорвали границу и, окрылённые неожиданным успехом, выдвинулись вглубь территории Израиля. Дальше всем всё известно. Сотни трупов, огромное количество заложников и… И ввиду катастрофичности ситуации правительство Израиля объявляет о ситуации войны (впервые с 1973 года вводится соответствующий протокол). Вследствие всего произошедшего, судя по всему, у израильской армии не остаётся другого выхода, как кардинально изменить ситуацию в Газе (вряд ли можно совсем уничтожить ХАМАС, но прекратить их власть в анклаве возможно).

Такая трактовка позволяет преодолеть несколько логических тупиков:

а) Почему Хезболла не вступила в войну? Она не собиралась. Иначе бы вступила сразу, в первый час войны.

б) Зачем их подталкивали к войне, это же провоцирует Израиль на сильный удар? Их не подталкивали к войне. Планировалась ограниченная акция. Они вообще не хотели провоцировать Израиль на слишком сильный ответ.

в) Слишком много заложников. Что с ними делать? Случайно получилось. Для них это тоже проблема. Видимо, будут потихоньку освобождать. Хотя участь некоторых может оказаться трагической.

Ручная война Биби и прочие предположения

Часто можно слышать мнение, что Нетаньяху успешно пользуется приёмом эскалации палестино-израильского конфликта для сглаживания внутриизраильских общественных противоречий. Этому есть ряд вполне убедительных примеров. Но если бы это было так в этот раз, то такого провала в боеготовности не было бы.

Встречалось предположение, что наемники из ЧВК Вагнер участвовали в подготовке боевиков. Если коротко — могли. Но никаких реальных доказательств этому пока нет.

Также встречалось мнение о том, что Россия стоит за этой эскалацией, чтобы отвлечь мировое внимание и ресурсы от своего собственного конфликта с Украиной. Несмотря на то, что сейчас российская позиция по данной проблеме достаточно невнятна и ближе к 1990-м (когда симпатии к Палестине звучали существенно более явно), чем к 2000-м (когда было заметно более позитивное отношение к Израилю), я связываю это с текущим тактическим альянсом России с Ираном, а не с «операцией прикрытия» в рамках заранее продуманного плана. Мне кажется, что для продуманного плана российская позиция слишком уж беззуба. А потенциальный приезд Махмуда Аббаса в Москву только усиливает это ощущение, ведь ООП сегодня никакого влияния на Газу не оказывает, а значит, его приезд никак не демонстрирует влияние РФ на ситуацию, а может, скорее, служить показателем некоторой растерянности.

Что дальше?

У этого вопроса есть два принципиальных измерения: военное и послевоенное. Начнем с военного.

Продолжение войны

Чем дольше длится противостояние, тем меньше шансов, что Хезболла или кто-либо ещё в него вступит. Фактор внезапности утрачен. Теперь уже необходимо учитывать и фактор давления внешних игроков: США, ЕС, ООН.

Израиль, скорее всего, войдёт в Газу и будет там до тех пор, пока полностью не выдавит ХАМАС из анклава.

Заложники частично будут отданы иностранным державам, частично отбиты израильтянами, частично обменяны, частично (и это самое страшное) убиты.

После войны

Очень тяжёлый кризис внутри Израиля. Будет оказываться мощнейшее давление на правительство с тем, чтобы оно ушло в отставку. Также под давлением вероятно, как я отмечал выше, будет начато расследование. Не исключены очень серьёзные общественные беспорядки. Сейчас ситуация выглядит таким образом, что для многих произошедшее станет поводом заняться активными поисками новых смыслов в Государстве Израиль, нового формата идеологической и социальной платформ. Уже сейчас видны признаки того, что для части людей, близких к правому политическому направлению (в израильском понимании), удар оказался сильнее, чем для представителей другого лагеря, ввиду разочарования в лидерском потенциале представителей близкого им идеологического течения.

Одним из существенных вопросов является судьба Газы. Вряд ли кто-то сегодня будет готов к тому, чтобы Израиль надолго там задержался, вернув себе контроль над анклавом. Кажется, как бы фантастично это сейчас ни звучало, наиболее интересным для Израиля вариантом может стать заполнение возникающего вакуума власти в Газе за счёт возвращения туда структур ООП, то есть возвращение к ситуации до переворота 2007 года, когда ХАМАС выдворил Аббаса и его однопартийцев с этой территории. Повторюсь, что это сейчас выглядит как фантастический сценарий, и не факт, что даже, если это произойдёт, такая конфигурация будет устойчивой. Но в таком случае будет короткий промежуток времени, когда появятся шансы, используя энергию новой реальности и Авраамовых соглашений, создать, например, независимое Палестинское государство.

В любом случае, чтобы получить полноценные ответы на эти вопросы, необходимо, чтобы война закончилась и Израиль в ней выстоял.

Автор текста Дмитрий Марьясис