«Маскулинность под вопросом»: гид по фестивалю Bliсk'19
С 13 по 16 июня в Москве пройдет организованный Гёте-институтом кинофестиваль Blick’19. В Центре документального кино покажут фильмы немецких режиссеров, объединенные темой маскулинности, и вместе с Гердом Кроске, Бернхардом Келлером, Астрид Веге, Михаилом Ратгаузом и Михаэлем Бауте поговорят о мужских образах в кино.
Галина Кукенко рассказывает о пяти фильмах фестиваля, которые проблематизируют мужские позиции в условиях пересмотра и расширения гендерных границ в современном обществе.
Вестерн
Режиссер — Валеска Гризебах. Художественный фильм, 2017, 121 мин.
14 Июня, 21:30
Группа немецких рабочих приступает к строительству гидроэлектрической станции в живописной болгарской глуши. Благое дело встречает препятствия, и пока другие рабочие пытаются как-то убить время, задумчивый немец по имени Мейнхард (его играет непрофессиональный актер Мейнхард Нейман) проводит его с местными жителями. По мере усложнения их языка, возникающего где-то между немецким и болгарским, от разговоров про сигареты и лошадей они переходят к обсуждению ограниченных ресурсов и человеческой свободы.
Название фильма — маленькая провокация Валески Гризебах, которая без сомнения рассказывает историю европейского экономического неоколониализма, тесно переплетенного с маскулинной по своей природе нетерпимостью к иным образам жизни. Над стройкой недолго реет немецкий флаг, нож оказывается решающим аргументом, а Мейнхард зарабатывает авторитет, представившись болгарам солдатом-легионером. Несмотря на напряжение, которое сопровождает столкновение двух мужских сообществ на восточноевропейском фронтире, «Вестерн» вовсе не о насилии — в нём нет однозначных героев и злодеев. Он о пространстве между, о попытке понимания на словах и без них, об одиночестве и нежности. Фильм видной представительницы берлинской школы был тепло принят критиками в Каннах в 2017 году.
Выпускная работа режиссера Тилля Кляйнерта была показана на Берлинском кинофестивале несколько лет назад. Фильм ужасов, вбирающий в себя эстетику комикса, сконцентрирован на жуткой фигуре злодея с мечом, колеблющейся где-то между фантастическим волком-оборотнем из феминистской ленты «В компании волков» и ангелом возмездия, как в «Убить Билла». Он нарушает покой маленького немецкого городка, который не в пример российской глубинке живет насыщенной жизнью. Скоро здесь полетят головы, а молодой полицейский по имени Якоб, которому предстоит сразиться с Самураем, на досуге клеит модели домов и далеко не соответствует представлениям жителей о мужественности. Неприкрытый ужас, который наводит на него белокурый мужчина в красной помаде и старомодном белом платье, как кажется, имеет двойную природу. В событиях одной ночи тесно переплетаются запрет и фантазия, ярость и сексуальное желание, приближая нас к разгадке того, откуда пришел волк.
Четвертый полнометражный фильм Ульриха Кёлера был впервые показан в программе «Особый взгляд» прошлогоднего Каннского фестиваля. «В моей комнате» — это характерное для берлинской школы медленное кино, которое в то же время нельзя назвать бессобытийным. Герой фильма Армин проживает узнаваемую жизнь европейца средних лет, мучаясь профессиональной нереализованностью, нехваткой денег и семейными конфликтами. Основной сюжетный поворот — исчезновение живых людей без видимых на то причин — лишен в фильме постапокалиптической трагедии и нравоучительности. Вопросом о том, куда все исчезли, не задаются, кажется, ни главный герой, ни режиссер. Последнему важнее в одночасье избавить Армина от обязательств перед обществом, позволив ему разыграть современного Робинзона. Однако если героем Даниэля Дефо двигала вера в собственные силы и безусловное благо цивилизации, то не поспевающий за ней Армин находит покой в размеренном труде и заботе о домашних животных, но только до тех пор, пока не встречает свою Пятницу — невесть откуда взявшуюся итальянку по имени Кирзи. Их отношения в условиях, когда своей комнатой может стать целый мир, ставят под вопрос традиционные представления о мужском и женском, как об охотниках и собирателях, позволяя Кёлеру не без иронии разделаться с патриархальными мечтами о доме, семье и собаке.
На фоне остальной программы документальный фильм Герда Кроске, вышедший в прокат в 2002 году, пожалуй, легко заподозрить в некритичном любовании маскулинным героем. Боксёр Норберт Групе — самопровозглашенный «Принц Вильгельм Гомбургский» — с нескрываемым удовольствием пересматривает черно-белые записи своих победных боёв. Тогда в 1980-х годах он раз за разом провоцировал соперников, превращая боксёрский поединок в дерзкое и бесстыдное шоу. В поисках свидетелей недолгого успеха своего героя режиссёр наведывается в традиционно мужские места, вроде спортивного клуба, пивного бара и гаража, где от байкера до адвоката — все сходятся в том, что Принц внушал им страх и восхищал своей силой. Кроске как документалист занимает по отношению к этим свидетельствам относительно слабую позицию, не вторгаясь в них с подозрением или критикой. Однако по мере наращивания документального и архивного материала перед зрителями всё яснее встаёт вопрос о природе притягательности образа бесстрашного боксёра. Мы узнаём, что криминальные авторитеты не преминули использовать его для запугивания конкурентов, а режиссеры, среди которых Вернер Херцог, выбирали его на роль незамысловатых злодеев. Кем стал Норберт Групе, зачитывающий в
Человек
Режиссеры — Кристоф Жирарде, Маттиас Мюллер. Экспериментальный короткометражный фильм, 2016, 15 мин.
13 июня в 19:30 (перед фильмом «В моей комнате») и 14 июня в 18:30 (перед фильмом «Принц бокса»)
В своей очередной совместной работе режиссеры экспериментально кино Маттиас Мюллер и Кристоф Жирарде обращаются к принципам «found footage», чтобы воздействовать на зрителей не линейной историей, а кропотливо подобранным визуальным рядом, нарезанным из почти что сотни фильмов. Его основной мотив — взгляд, который усилиями феминисткой теории кино стал прочно ассоциироваться с мужской властью, принадлежащей режиссеру, зрителю или протагонисту. В блуждающем взгляде Жана-Луи Трентиньяна — известного многим по фильмам Михаэля Ханеке — мужское удовольствие от разглядывания сменяется бессилием и растерянностью от потери. Его цельность оказывается под угрозой, как в кадрах с бьющимися бокалами. В то же время мелькнувшая в фильме картина «Репродуцирование запрещено» кисти Рене Магритта даёт дополнительное прочтение пустующих и разбитых предметных образов — попытка достигнуть подлинного «я» средствами кино и вообще искусства обречена на провал, тишину на том конце провода. Зрителям разом за разом предъявляют следы «человека» (в оригинальном названии подчеркнуто с маленькой буквы), вроде отпечатков пальцев, рентгенограммы и очерченного мелом силуэта, когда сам он то ли скрывается, то ли безуспешно гонится за самим собой.
Текст подготовлен в партнерстве с Гёте-институтом.
