Create post
Art

Выставка "Immortalitas Vulgaris" Славы Нестерова

“Mortem effugere nemo potest" — латинское изречение

“…я верю, что осторожная антропоморфизация поможет нам обнаружить эту витальность, даже если последняя и сопротивляется как полному переводу, так и всестороннему пониманию” — Джейн Беннет “Пульсирующая материя”

Стерильно-белый куб выставочного пространства, выхолощенный, рукотворный, нарочитый. Существует ли в живой природе по-настоящему белый цвет? Горсть свежей, черной, рыхлой и влажной земли рассыпанная внутри холодного пространства. Черного цвета не существует, черный есть смешение всех цветов спектра, поглощающее свет.

Белые стены под черным потолком, серый бетонный пол и синтетический фиолетовый свет софитов. Стеклянные трубки спаянные с ветками, переливающийся подобно пятну бензина в луже пронзительно-черный силикон, стекающий из горсти земли, перемежающейся с зелеными ростками, матово-черный кокон окутывающий ветви дерева и наросты на них. Грибы-наросты, зеленые ростки, прозрачные кристаллы, случайные витальности среди гомогенной не-жизни смоленских курганов, лесов и окраин. Это Immortalitas Vulgaris (Бессмертие обыкновенное) живая (?) форма, видовая принадлежность которой отсылает нас к роду Immortalitas — Бессмертие. Immortalitas Vulgaris (Бессмертие обыкновенное) — проект Славы Нестерова, развернувшийся в смоленском “Доме молодежи”, попытка интуитивно уловить и дать таксономическую характеристику Бессмертию.

Как мы можем определить бессмертие? Через антонимичность ли смерти / смертности или жизни / витальности? Говоря о бессмертии, мы говорим о концепции конечности всего сущего, всего, чему была присуща витальность в каком угодно виде. Говоря о смерти живых существ, мы имеем в виду трансформацию из субъекта (мыслящего) в объект-труп. Мы, гуманитарии, склонны упускать из вида смерть физическую — смерть как остановку процессов поддержания жизни — здесь также имеет место объективация, неспособность тела-объекта влиять на среду, спаивание его со средой, включение во внешнюю гомогенность в качестве части гомогенности. На вопрос о том, чем же является Бессмертие, Слава Нестеров уклончиво отвечает: Вы смертны, но вряд ли останетесь мертвыми навсегда, это и есть Бессмертие. В цифровую эпоху, когда многие говорят о бессмертии цифровом, о человеческой копии в киберпространстве, художник напоминает, что все намного банальнее и, вместе с тем, намного сложнее. Мир вокруг нас гомогенен, поскольку ничего не растворяется в пустоте, все оставляет след.

Нестеров в эпиграфе, предваряющем встречу со сложной скульптурной формой, говорит о том, что Бессмертие есть сложная пространственно-временная субстанция, являющаяся материальным фрагментом утраченной / прошлой / ушедшей в историю жизни. И наоборот, Бессмертие есть событие, витальность которого поддерживается только нашей памятью, а физическая оболочка сплетается из абстрактной первоматерии — земли.

Бессмертие Нестерова есть одновременно первовещество и вещество конечное, вещество, появившееся по итогам распада. Для активной субъективности, какой является человек, Бессмертие — набор жутковатых объектов, которые не способны мыслить / рефлексировать, а значит действовать активно, в человеческом понимании активности как результативности. Но так ли мертвы объекты? Я имею в виду, лишены ли они жизни, действительно ли не способны действовать? Вслед за Харманом, Брайантом, Беннет, Нестеров говорит о “неисчерпаемости” объектов, об их вневременности, монолитности, способности присваивать фрагменты и обрывки разных жизней в противовес мимолетной темпоральности и физической исчерпаемости человеческого существования, ограниченного бренностью плоти хронологической ограниченностью жизни.

Бессмертие пугает, устрашает неподвластностью человеческому описанию посредством привычных категорий. Оно нейтрально: не доброе, не злое, банальное, среднее, обыкновенное, не наделенное специфическими характеристиками, кроме единственной — способности вбирать в себя все омертвевшее, застывшее, ненужное, трансформируя его в первоматерию, наполняя безжизненное тело-объект новой чужеродной витальностью. Immortalitas Vulgaris — слепок времени в материальном обличии. “В тысячах деформаций в нем отражается мир”.

Выставка Славы Нестерова попытка увидеть следы Бессмертия, попытка принять его за равного, попытка описать его чарующую монолитность и безвременность языком пластических форм, где следы ассимиляции видны человеку, как буквальные / узнаваемые объекты “нашего мира”, попытка увидеть в нем не драму враждебности или неизбежности, но первоисточник всего сущего и хранителя его останков, молчаливого сожителя, с которым мы образуем “негармоническое” целое.

“Никто не избежит смерти”, — гласит напоминание из барочных натюрмортов ванитас, и “Immortalitas vulgaris” также своего рода ванитас — никто не избежит бессмертия, но никто из нас не сможет ни понять его, ни описать, лишь уловить его и раствориться в нем.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About