«Шишимская горка» публикует серию текстов, в которых рассказывается о различных составляющих процессов вокруг арт-резиденции.

Один из главных вопросов вокруг художественных резиденций — кто, собственно, делает предложение, а кто его принимает? Наиболее распространено представление о художественной резиденции как о некой девице на выданье: ей посылают предложения, одно другого наряднее, а она отвергает их, не слишком раздумывая. Бывают особенно завидные невесты — им приходит столько предложений, что в одиночку с ними не справиться. Тогда подключаются кумы, да сваты, да их соседи и затевают строгий отсев, поскольку, как известно, «такая корова нужна самому».

Второй паттерн поведения резиденции удобно описывается через образ такого впередсмотрящего. Стоит себе резиденция на носу корабля, гордая и самодостаточная, и выглядывает в подзорную трубу, кого бы подобрать на свой резиденциальный борт. На корабле, конечно, места очень мало, поэтому один из важных жестов, который быстро осваивает подобная резиденция, — уверенно развернуться на каблуках в тот момент, когда корабль поравняется с потенциально ненужным пассажиром.

Несмотря на то, что в этом карикатурном описании обе стратегии кажутся весьма хищническими, именно они два основных пути, которыми художники попадают в резиденции, а резиденции формируют состав участников. В реальной жизни, естественно, ни один из них не существует в чистом виде. Чаще можно встретить гибридные или промежуточные варианты, в которых по-разному сочетаются open call или приглашение.

Open call, или открытый конкурс, считается наиболее прозрачным и демократичным способом обратить на себя внимание потенциальных резидентов. Конкурс должен объявляться публично на собственных ресурсах резиденции (сайт, социальные сети) и распространяться через партнеров и СМИ. Для молодой резиденции, которая не работает в тесной связи с крупной институцией или большим событием, собрать заявки через открытый конкурс в первый раз может оказаться затруднительно или затратно. Велик риск того, что заявок будет недостаточно.

Однако нередки ситуации, когда заявок приходит слишком много. Точнее, больше, чем ожидалось. Поэтому для резиденции очень важно взвешенно подойти к выбору платформ для размещения информации о конкурсе: площадки для размещения должны быть целевыми (чтобы люди пришли), но не переполненными (чтобы не пришлось отказываться от интересных кандидатов просто потому, что их слишком много). Конечно, представление об идеальной конверсии объявлений в резидентов у каждой резиденции свое и может сложиться только на основе опыта, но самые простые правила никто не отменял: чем выше информированность о коле, тем больше заявок. Это вполне себе бытовое наблюдение, конечно, не должно останавливать художников от подачи заявок в известные резиденции. Существуют безусловные лидеры списка «Резиденции мечты», куда чисто технически невозможно получить приглашение, но подать хорошо проработанную заявку можно всегда.

Что касается приглашения в резиденцию, то оно может исходить как от куратора, который на постоянной или проектной основе формирует программу резиденции, так и от самой резиденции как некой безличной, довольно формализованной структуры. В любом случае, приглашение не предполагает немедленной огласки (в отличие от конкурса, который должен быть объявлен) и, как правило, подразумевает участие совсем небольшого количества специалистов в выборе художника. Технически это и вовсе может быть один человек — куратор.

Есть и исключения. Возможно, например, что команда резиденции просит внешних кураторов, своих сотрудников (в случае большого штата), представителей институций-партнеров номинировать художников на участие в резиденции; на основе номинаций составляется список резидентов и начинается его административная проработка, которая может привести к приглашению художника и его участию в резиденции. Ряд вопросов выясняется до связи с художником, какие-то невозможно прояснить без переписки или разговора. Важно узнать, где проживает художник и есть ли средства его оттуда привезти; располагает ли приглашаемый временем для пребывания в резиденции; интересна ли ему возможность нахождения там и устраивают ли условия; на каких языках он говорит и многое другое. При этом мы предполагаем, что вопросы художественного содержания были решены в момент номинации, в доадминистративном порядке.

В случае открытого конкурса содержательные моменты чаще всего становятся основными в процессе отбора. Поэтому необходимой составляющей конкурса является приглашение экспертов. Именно они контентно отрабатывают заявки и дают свое заключение. Тем не менее участие экспертов в работе резиденции — одно из слепых пятен всего процесса. Часто этот момент забывается, и в итоге при реализации резиденции оказывается, что на участие экспертов не заложены ни время, ни бюджет.

Эксперты могут быть частью институции, к которой относится резиденция, но чаще всего являются сменяемыми профессионалами из числа тех, кто разделяет или четко понимает задачи резиденции, ее процессуальные и художественные стандарты. При объявлении кола стоит по возможности четко указывать, кто будет участвовать в отборе заявок — это свидетельствует об открытости в общении с художниками. Для того, кто пишет заявку, представление об экспертах — это своего рода знание адресата, иначе говоря, шанс максимально точно рассказать о себе.

Еще один ресурс получить/предоставить «заявку мечты» — это четко сформулированные критерии. Критерии, которым должен отвечать заявитель, — первейшая информация для любого конкурса. Они могут быть формальными: возраст, место происхождения или проживания, наличие художественного образования, продолжительность практики, возможность приехать с ребенком и др. Могут также касаться медиа работы (например, резиденция принимает только композиторов), особенностей творческого процесса (резиденция приглашает художников с инженерным образованием) или определенных навыков (работа в материале). Довольно часто бывает, что резиденция имеет некоторые контентные особенности (например, необходимо работать с местным сообществом) или тематический фокус (в случае прямой связи с фестивалем, биеннале или просто сезонным программированием).

Прозрачные условия, критерии, возможности и ограничения резиденции — то, что позволяет выкристаллизоваться мотивации. Часто мотивация существует как обязательный пункт в заявке. И это наименее формальный пункт. Именно в нем кроется ресурс взаимности, шанс совпадения. Если резиденция находится в горах, недостаточно «всегда любить горы», чтобы там оказаться. Ни одна резиденция (та самая невеста) не будет радоваться тому, что кто-то всю жизнь любил кого-то (еще). Поэтому важна предельно конкретная мотивация — честный ответ, зачем вам (как художнику) нужна эта резиденция. Это должна быть своего рода фантазия об обоюдной полезности.

Приглашая или выбирая из заявок, резиденция в идеале руководствуется схожей фантазией. Чтобы надежды резиденции не были напрасными, художнику важно сообщать о себе максимально конкретную и полную информацию. Пребывание в резиденции может оказаться длительным и показаться мучительно долгим в случае, если какая-то из сторон сознательно или несознательно вводит в заблуждение, создает о себе ложные представления. Ведь, по сути, лучшее, что может произойти между художником и резиденцией до начала самой резиденции, — это обмен намерениями, ожиданиями и обещаниями с максимально обозначенными рамками реализации этого всего.

И все же о предложении. В значении «project proposal» на стадии заявки это не самое очевидное требование. Разговор, несомненно, вернется к этому вопросу, когда речь пойдет о проекте в резиденции. В остальном можно сказать, что художественная резиденция, по всей видимости, самый необременительный вариант срочного брака по расчету.

Текст: Женя Чайка, куратор арт-резиденции «Шишимская горка»