Политический акционизм покинул Россию: остатки “Войны” четвертый год бродяжничают по Европе, участницы Пусси Райот снимаются в американских сериалах и музыкальных видеоклипах, Петр Павленский со своей соратницей ищут политического убежища во Франции… Арт-среда, массмедиа и вовлеченная общественность дружно диагностируют смерть акционизма и конец “героической эпохи”.

Хотя осмысление причин и условий возникновения и популярности самого феномена политического акционизма в России 10-х годов во всех его противоречиях безусловно еще предстоит, целью нашей однодневной конференции будет произвести актуальный срез сегодняшних постакционистских практик. Мы берем “смерть акционизма” за отправную точку, которая, в терминах теории неравновесных систем И. Пригожина может быть обозначена, как условная точка бифуркации или попросту точка перепутья. Если ставка политического акционизма на героизм, доблесть и открытую конфронтацию с властью и обществом сыграла в условиях авторитарного российского режима, то какую ставку необходимо (и главное возможно ли) сделать сегодня — в период постмайданного консервативного поворота и милитаристской национал-патриотической возгонки?

Мы воспользуемся различием, проведенным франц. философом А. Бадью между героизмом и мужеством. Если героизм полагает своим основанием возвышенную позу, момент предстояния лицом-к-лицу с невозможным, то “мужество отличается от героизма, поскольку это добродетель, а не момент и не поза. <…> Мужество — это не момент, не точка, не пункт, это удерживание пункта. Мужества требует именно то, что вы держитесь во временной длительности, которая отличается от длительности, навязанной законом мира. Время — вот материя, сырье мужества».

Исходя из этого различия, мы предлагаем сфокусироваться на современных постакционистских практиках, на первый взгляд далеких как от “романтического” акционизма 90-х, так и от “героического” акционизма 00-10-х годов. Эти практики отличает априорная установка на коллективность и обобществимость, проектное мышление и междисциплинарный подход. Они трезво осознают свои политические, социокультурные и медиальные условия производства: ужесточенные статьи в законодательстве, повышенный градус нетерпимости и агрессии в обществе, исчерпанность методов субверсивной аффирмации и провокации, ввиду их куда более радикального использования такими новыми патриотическими и религиозными движениями как Ночные Волки, Божья Воля, НОД и всевозможными казачьими дружинами.

Ввиду вышеописанных изменений, постакционизм пересматривает и сами условия возможности существования “политического театра” вообще. Группа {Родина} и социально-политическое движение Весна, акции Леды Гариной и Катрин Ненашевой, “тихий пикет” Дарьи Серенко, уличные спектакли Театра.док, работа с мигрантами Ольги Житлиной и множество других подчас анонимных перформативных практик сегодня все активнее заявляют о себе в поле актуального искусства, арт-активизма и в широком медиапространстве. Реализуясь на улице или учреждая свои собственные пространства самопрезентации, эти квазиакционистские и паратеатральные практики представляют собой сегодня не только разнообразную лабораторию подходов и форм, но также и другую — более социально-ориентированную прагматику, основанную на диалоге и взаимодействии. Поэтому, именно сейчас они затребуют отдельного разговора.

1. Роман Осьминкин: вступительное слово

2. Алла Митрофанова: "23 февраля — это 8 марта. День начала революции и прагматика политического акционизма"

3. Георгий Лосев: доклад о Движении сопротивления имени Петра Алексеева (ДСПА)

4. Дмитрий Виленский: сообщение о «Центре политической красоты» (Германия)

5. Йоэль Регев: «Коинсидентальный интернационал: материалистическая аппроприация мантического»

(6). Леда Гарина (доступ ограничен).

7. Макс Евстропов: "{родина}: трупатриотизм для трупатриотов, изнутри о методах работы творческой группы {родина} и о связи этих методов с реалистическими стратегиями искусства"

8. Ольга Житлина: «Социально-акробатический театр. Рассказ о принципах работы и перформансах “Заговор”, “Перевод”, “Самый толерантный двор” и др.»

9. Общая дискуссия.