Это будет рассказ о том, как я полюбил человека и как мне пришлось его разлюбить. Решил запечатлеть эту историю спустя 7 лет, чтобы не забыть, сколько ярких моментов и плохих событий повлияло на то, кто я теперь. Постараюсь делать привязки к датам, чтобы было более реально. Моменты физической близости я также буду описывать, ибо считаю их важными деталями этой истории. Имена, естественно, изменены. Некоторые слова и события либо забыты, либо исключены, так как я не имею права делиться чужим нутром. Это не будет структурированным сочинением, это скорее мой рассказ истории так, как я бы повествовал её человеку при встрече. События забываются, и их порядок также. Поэтому мой рассказ  может быть не совсем точным и полно описывающим события.

>>>>>>>>>>>>> скачать .epub версию, прочитать онлайн .pdf на русском и беларуской мове можно здесь

_{история, обложка и вёрстка: андер батас}

_{иллюстрации: анна горбацевич}

Как познакомились и начали общаться

Кажется, это был 2015 год, когда ВК мне написал парень, на три года старше меня, неизвестный мне ранее. Он сказал, что нашёл меня в какой-то группе и хочет дружить. На тот момент я мог представить, что он увидел пост в группе знакомств для геев, поэтому я подумал, что он тоже гей. Спросив у него об этом, он ответил, что натурал, но хочет дружить с геем. Так мы начали переписываться довольно часто и много, при том, что тем и интересов общих у нас совсем нет. Мы были абсолютно разными людьми. Я ещё шкет, лет 12-13, ростом 170, спортом не занимаюсь и каждый день просто провожу впустую. Он — 15-16 летний волейболист ростом под два метра, каждый день на тренировках или встречах с друзьями. Наш музыкальный вкус не совпадал совсем, фильмы — диаметрально разные, я до сих пор не понимаю, о чём мы так много общались. Если подумать, общим у нас была некая отдалённость от других людей, но это спорно, ведь он был коммуникабельным и лёгким на подъём. Своего рода инь и янь, получается.

Переписывались мы на протяжении примерно года, при том, что жили мы в 15 минутах езды друг от друга. Думаю, мне нравилось с ним общаться, потому что я ощутил поддержку и интерес к себе, что было взаимно и ново для меня. У меня были подруги, и довольно близкие, но я не ощущал такого уровня близости и понимания с ними. В моменты нашего с ним общения, я частенько мог пофлиртовать или пофантазировать, что бы мы могли делать друг с другом, не знаю, зачем я так поступал, зная, что он гетеро, но он не был против, ему было и приятно и весело такое слышать, как он говорил. Спустя почти год, в 2015 осенью, мы пошли на нашу первую прогулку вместе. В тот день мне в первый и последний раз попалась косточка в вишнёвом пирожке в МакДональдсе. С тех пор мы начали чаще видеться, и дружба обрела видимый и значимый характер.

Как проходила дружба

Весной, летом и осенью 2016, я часто оставался один дома на два-три дня. Это позволяло мне звать к себе в гости друзей на ночёвки. Мне уже исполнилось 14, а ему — 17. Для меня разница не была сильна ощутима, но я не могу представить, почему для него её тоже будто не было. Он часто приходил ко мне в гости посмотреть фильм, поесть пиццу и просто провести время вместе. Вспоминая это теперь, это выглядит как моменты из teenage-dream фильмов о дружбе, настолько это ощущалось настоящим, нужным и красивым. Он поддерживал меня после моих неудачных быстротечных отношений, помогал, когда мне было грустно и интересовался тем, что у меня в голове. Делал ли я обратно достаточно взамен? Я не задавался этим вопросом, но кажется — нет. 

И вот, в один из таких совместных осенних вечеров у меня дома, я не помню, как и почему, было ли это уместно или непривычно, но картина была такой: мы лежим в темноте в обнимку, близко друг к другу. Это было по-дружески, но для меня такой контакт с «гетеро» человеком был в новинку. Теперь, вдобавок к близости устной, появилась и физическая. Мне было очень приятно ощущать это тепло и принятие. Я не знаю, почему он тогда это делал, мне неизвестно, почему ему было комфортно лежать настолько близко со мной, что он точно ощущал некую горячую точку у меня в штанах. Мы обсуждали это на уровне шуток, но всё же, это было слишком приятно, чтобы жаловаться на что-либо.

Следовало за этим его лечение в больнице, которому я тогда не предавал значения (не знаю, почему я был так отдалён от этого события). Ему предстояла довольно серьёзная операция на черепе, он просил меня приехать навестить, но я этого не сделал, мол далеко было ехать, видимо я не осознавал тогда как страшно и одиноко может быть нахождение в больнице перед операцией. В будущем я узнал, к чему мог привести этот визит, как и осознал тяжесть того, через что он проходил в тот момент. Я слишком плохо помню, почему я был так холоден в то время. Оглядываясь в этот период, я думаю, что не смог поддержать его также, как умел это делать он.

Все фото записок, сами записки о том, что значит для Джо наша дружба, я выбросил или сжёг. Но все они невероятно и приятно для меня описывали наши отношения. Как-то раз я пришёл к нему домой, а там везде расклеены записки, по которым я должен был найти что-то. Это был квест, содержащий кучу комплиментов в мою сторону. На моей памяти также сохранился список описаний каждой из его личностей, что уже звучит странно, и так оно и есть. Человек утверждал, что в нём около 12 разных личностей. Приятным вербальным символом было и то,  что почти каждую ночь он звонил мне, чтобы пожелать сладких снов.

Один его текст всё же сохранил, напишу его: «Кроме друзей-волейболистов, есть друзья-волшебники. Например, к таким я могу отнести Дрю. Вот уже несколько лет он всячески мне помогает, я чувствую себя комфортно, рассказываю ему свою точку зрения, а он сидит, или лежит, и покорно слушает меня. С ним невозможно разговаривать о привычных мне вещах: о спорте, моих увлечениях, книгах, он не такой как я, он совершенно другой, но это и даёт нам повод быть друзьями».

Такие слова создавали море надежды: «Дрю, если умрёшь ты — у меня не будет лучшего друга, если умру я — у тебя не будет лучшего друга». Никто из нас не умер, но у меня лучшего друга точно не осталось. Дрю — такую ласкательную форму моего имени он называл чаще всего.

Множество запоминающихся моментов нашей дружбы остались где-то глубоко в голове, пересказать я их теперь не могу, но они действительно были хорошим примером дружбы двух  парней-подростков, для меня это было той дружбой, о которой можно мечтать. Конечно, она не ощущалась такой в тот момент, и события были разделены и моей отдельной жизнью, её печалями и другими людьми. Помнится, как мы гуляли по городу всю ночь, ходили из центра до своего дома пешком, ели сэндвичи в «Лаўке»,  болтали о жизни и кайфовали.

Как случился поцелуй

И вот спустя пару месяцев после его операции, мы снова гуляли, смутно помню, что было до этой прогулки. На дворе было 11 февраля 2017, морозные -15 и сугробы вокруг, а мы поехали в парк погулять. Не помню, обозначал ли цель прогулки мой друг, но цель у него была. Проходив по парку мы остановились в беседке, то ли без слов, то ли они забыты, я оказался в его объятиях, а через мгновение он меня поцеловал. Это невозможно забыть — человек, который стал для меня самым близким в мире, не являясь объектом любовной надежды, целует меня. Я ответил взаимностью, но в голове было: «Что происходит, зачем ему это». Далее следовало его объяснение. Мне уже стыдно, как плохо я это помню, постараюсь тезисно — «ты мой друг, я тебя люблю, не хочу, чтобы ты тратил своё время на других людей и попытки их любить, давай я дам тебе то, чего ты ищешь в других, хочу чтобы ты проводил своё время со мной, а не с кем попало, думаю, что я би, но я не уверен и никому не будем рассказывать о нас. Будем дружить с «привилегиями», для всех — ты мой брат». Это не дословно его слова, я повторил, что услышал и запомнил. Я был очарован тем, что у меня будет такая дружба и согласился.

Как длился хороший период

Дальше следовали события, которые все люди назвали бы отношениями, а не дружбой, собственно и я подумал, что мы — пара. Наши привилегии по началу включали поцелуи, и шалости руками с «бананами» друг друга (не помню, как произошёл первый раз). Этот период был наполнен ещё более яркими и приятными моментами, но были и противоположные. Например, в один день мы поехали навестить его подругу в больнице. Оказалось, что раньше они встречались, по итогу вырисовалась картина: я сижу на лавке, а рядом она сидит у него на коленях и они целуются. В тот момент, учитывая нашу «дружбу», я не предавал этому значения, но потом это стало частым явлением, и принять это я не мог. Нередки были и моменты, когда он уходил на домашние вечеринки, где могли быть разные люди. В будущем, я узнаю, что не зря переживал в эти моменты, ведь там он тоже мог «дружить» с другими людьми.

В марте 2017-го я попал в больницу для операции (не сильно серьёзной), я очень перепугался, у меня никогда не было операций. Я плакал при встрече с ним, потому что боялся, что со мной случится конец всего. Он был рядом и хотел поддержать меня перед операцией, но в итоге он приехал, когда меня уже увезли в операционную, и он прождал до того, как я очнусь. Чтобы попасть ко мне, он сказал, что мой брат, его пустили. Потом в какой-то из дней моего пребывания в стационаре, он приехал ко мне с моей одноклассницей. Они сидели в полуобнимку рядом со мной. Потом одноклассница рассказала, что он пофлиртовал с ней. Это было неприятно, но в тот момент значения не имело.

Знаковым был переход от ручных забав к оральным ласкам. Конечно, я проявлял больше инициативы в этом направлении, но и Джо иногда отвечал взаимностью. Мы познавали мир сексуальных утех вместе, любопытствовали и непринужденно веселились. Но меня удивляло, как чисто ручные ласки приносили больше эмоций, чем секс в обычном понимании с другими людьми до и после этого. Страсть и вовлечённость друг в друге была такой сильной, что эмоции были мощнее физических касаний. Пользой того, какой я худой и мелкий, по сравнению с Джо, было то, что он мог брать меня на руки, носить меня на руках и крепко-крепко держать рядом с собой. Когда я был у него на руках, прижатый к стене, в мощном поцелуе, я был в раю. Примечательно, что мама отпускала меня на ночёвки к нему и мы с ним могли проводить ночи вместе. Мы не могли оторваться друг от друга, постоянно хотелось трогать, лапать, обнимать, целовать и жмякать друг друга. Такой силы физического увлечения у меня не было ни до ни после него. Мне не нравилось, когда моей шеи касались, меня это пугало и было неприятным, Джо знал об этом, но он так ласково её гладил, что я больше не боялся. Забавными были картинки, когда я сидел на его причинном месте и прыгал в шутку. В начале мы даже не обсуждали секс с проникновением, в будущем мне было сказано: «Я тебя слишком уважаю, ты мой брат, я не могу этого сделать», в ответ на мою просьбу о том, чтобы он оказался внутри меня. Мы проводили в этих утехах большую часть времени рядом. Это стало нашим общим интересом. В конце, я и не уверен, что ему было интересно, но вряд ли он фабриковал такую страсть. 

Я полностью слился с ним. Я не отдавал себе отчёта, насколько я либо люблю, либо привязан к нему. По началу это не было чем-то плохим, но в последствии выросло в негативное. Стоит описать, что в течение всего нашего общения, мы давали друг другу множество обещаний, что никогда не забудем друг про друга, всегда будем любить друг друга и в любых ситуациях оставаться на связи. В те моменты я не знал слов более искренних и правдивых, и я до сих пор ловлю себя на том, что верю в это.

Моя голова выдаёт воспоминания отрывками, поэтому я иногда буду добавлять моменты не строго по временной линии. Например, мне до сих пор греют душу подаренные Им швейцарский ножик и термос. Они неоднократно выручали меня и помогали мне в разных ситуациях. Но самым ярким поступком стал подарок на мой день рождения. Судя по всему, где-то в нашем общении родилась идея, что я хочу пенни-борд. Он пошёл на свою первую работу, чтобы к моему дню рождения подарить мне его. Это было приятно и радостно не столько из-за вещи, сколько от уделённого мне внимания. Он учил меня кататься на борде, тоже достаточно кинематографичная картина. Мы катались вместе поздними вечерами, это стало ещё одним нашим общим увлечением. Как-то раз после прогулки на бордах, мы зашли ко мне домой, потные и уставшие, повалились на диван, чтобы отдохнуть, и, невзначай, наши руки оказались в штанах друг у друга, и понеслось веселье. Было ли это весело, радостно и красиво? Однозначно да.

Когда мы отмечали мой день рождения с моими друзьями, я напился до состояния белки и начал видеть Ловеласа из Смешариков на крыше дома напротив, с мыслью, что он хочет меня съесть. Я был в состоянии ужаса и страха, я начал плакать и в один момент эта чёрная фигура резко оказалась у меня в комнате, я спрятался в объятиях своего «брата». Джо вывел меня на улицу, чтобы я подышал, держа меня за руку. Но на улице эта теневая фигура Ловеласа превратилась в сотню таких же, и все они шли на меня, чтобы съесть. Мы ушли домой, и я успокоился. Не знаю, как бы я справился без поддержки и тактильности Джо. Его дед покорил Эверест в молодости, в честь чего у него остался памятный свитер с Эвереста. Джо дал мне его поносить, несмотря на то, что я был как щепка, а в свитер бы влезло ещё три меня. Так я подумал, что Джо покорил меня, как его предок покорил Эверест. Смешно?

Как все начало портиться

Из разговоров, я минимально помню, что мы обсуждали, что летом мы перестанем быть «такими» друзьями, но я ни сейчас ни тогда, не помню, как это было обосновано. После моего майского дня рождения, наши отношения стали понемногу портиться. У меня были экзамены после 9 класса, у него — первая сессия. Он стал отдаляться от меня, не писал, не гулял, объясняя это занятостью. Но для меня это было в новинку, мы всегда были на связи. Тут уже начала проявляться и усиливаться моя тревожность и страх остаться без него. Не буду скрывать, я мог быть достаточно навязчивым и постоянно жаловался, что занятость не может помешать нам видеться. Я уже был свободен от школы и проводил первые дни июня на даче. Там я в силу своей хорни тревоги начал переписываться с парнем, лишь бы утолить «жажду». До встречи я ничего не доводил. По возвращению в город, я поехал к Джо в гости. У него была привычка почитать мои переписки (не знаю, почему меня это не бесило), и он увидел переписку с тем парнем. Он сразу сказал, что это конец. Я начал плакать, спрятался под стол от стыда после содеянного (сейчас не понимаю, почему Джо можно было целоваться с бывшей, а мне нельзя было пофлиртовать онлайн). Но конца не случилось. Случилось лишь начало всего самого неприятного, тёмного и тяжёлого. Как потом выяснилось, он сам хотел со мной расстаться, но использовал мой поступок как причину для этого. Мне не было ясно, что к этому привело. Всё изменилось очень резко и быстро.

Так началось лето ссор, слёз и непонимания. Мы продолжали общаться, иметь физический контакт, но основой стали выяснения того, почему у нас всё испортилось. У меня стала проявляться скандальность, я довольно ранимо и резко воспринимал любое слово и поступок, и тяжело переносил их. Без того грустный, постоянно улетевший в мысли, и тревожный Я превратился в ещё более печального человека. И с каждым днём это развивалось и приобретало новые формы. То, как ко мне относился мой любимый человек и как я расценивал его действия, точно не может быть оправданием того, как я мог себя повести. Но и отрицать я не стану, что его поступки иногда действительно были скотскими и унизительными по отношению ко мне. Мои же реакции нередко были слишком обвинительными, будто он забрал у меня ребёнка. Я стал жутко ревнив, обидчив и жертвенен. Он, как мне кажется, стал холодным и скрытным.

Как проходило ужасное

Из выделяющихся событий того лета, я помню многое, но могу ошибиться в порядке их времени. Как-то раз у меня дома в гостях была моя подруга и он. Она тогда не знала, что он и я встречаемся. Они обсуждали первые поцелуи. Подруга упомянула, что никогда не целовалась. Они стали целоваться. При мне. На моём диване. Почему я не мог это остановить? Я пошёл в другую комнату слушать музыку и стал плакать. Не помню, как продолжился тот вечер.

Позже летом, мы снова проводили время у меня дома с этой подругой, Джо и его новым другом. К нему приехал друг из другого города, оказалось, что он гей. Я начал психовать. Мне говорили, что между ними ничего нет. Потом мы лежали на диване: Джо посередине, я на его груди с одной стороны и ЕГО ДРУГ С ДРУГОЙ СТОРОНЫ ЕГО ГРУДИ. Я был обескуражен. Я пошёл в другую комнату, Джо за мной. Наши ссоры уже приобрели характер щипков, лёгких шлепков (я слабый) и истерик с моей стороны. Джо пытался меня утихомирить, заключив в свои объятия, держал мои руки и ноги. Он пытался объяснить, что это ничего не значит. Затем я выхожу из комнаты, а сразу за дверью стоял этот друг, подслушивая, что происходило. Почему я не останавливал всё это? Потом мы решили поехать за шаурмой. На часах около часу ночи. Шаурма была возле дома Джо. Ехали мы на последнем тралике. Получив шаурму, мы пошли в тихий двор. Там я узнал, что Джо и его друг идут ночевать к нему домой, а я с подругой к себе домой. Я ошалел в этот момент. Мой мозг решил, что нужно просто резко побежать куда подальше. Я побежал, быстро. Он побежал за мной. Мы остановились посидеть на остановке. Он начал обещать мне, что его друг будет спать отдельно, что между ними ничего нет. Мне стало легче, но всё равно не понимал, почему так. В будущем он рассказал мне, что он встречался с этим другом две недели в этот момент. У него дома в ту ночь они спали вместе и занимались телами друг друга, но у них было «не больше, чем у нас с тобой, и даже меньше». Получается, я ощущал подвох, когда он действительно был. Дурак. Из похожих вопиющих ситуаций, я увидел у Джо дома письма от какого-то мальчика. Оказалось, они переписывались так уже полгода. В последствии, они начали отношения после того, как мы расстанемся позже в августе.

Из драматических моментов лета, было и такое: я в агонии ревности, обиды и злости решил переспать с другим парнем. Как оказалось, я сделал это уже после того, как Джо спал с тем другом у себя дома. Получилось, я мстил. Как только я закончил свою измену, я написал Джо о содеянном и пошёл спать. Спустя три часа я просыпаюсь от стука и звонков в дверь. Он пришёл ко мне, чтобы поговорить. Не знаю, здорово ли так требовать внимания, но он сам принимал решение находить меня, когда я отдаляюсь.

Как-то летом я, он и моя лучшая подруга решили поехать купаться. Когда мы приехали к воде, началась гроза. Нас это не остановило, мы с ним залезли в воду, он поплавал, а я потрёсся от холода. Когда мы ждали электричку обратно, молния ударила в дерево напротив и оно загорелось. Теперь каждый раз, когда я вижу это дерево, я вспоминаю тот момент. Потом мы поехали все вместе к нему домой греться, сушиться и смотреть фильм. Он лежал посередине, а я с подругой по его бокам. Джо залазил ко мне в шорты, пока мы смотрели фильм, это было забавно. Но потом я понял, что он мог не только в мои шорты залезть. Думаю, это уже мои тревожные домыслы.

С самого начала наших недоотношений, после наших прогулок, мы сидели на остановке, ждали мой тралик. Но Джо просил меня пропустить один, другой, а там уже и третий, чтобы мы как можно дольше пробыли рядом.

После такой карусели измен, обид, ссор, недопониманий, кучи долгих разговоров, к концу августа, если правильно помню, я написал ему, не стоит ли нам наконец прекратить? Он согласился. Пуля кульминации конца попала в меня. Я был разбит, поражён и одинок. Оказалось, меня ждёт добивочная пуля. Через два дня Джо начал встречаться с другим парнем. С тем, которому он писал письма уже очень давно. Это событие впервые в жизни заставило меня ощутить настолько сильную душевную боль. Я не мог закрыть глаза, чтобы уснуть, ибо сразу появлялась картинка, как они целуются. Я пролежал в такой тревоге всю ночь. Утром я нашёл себя в состоянии, при котором при виде кухни, где Джо бывал, я сразу начинал рыдать. Мне нужно было поесть. Мой знакомый приехал поддержать меня, чтобы я мог поесть хоть что-то. Внутри был микс отчаяния, ярости, ревности, обиды и печали. Нужен ли я был ему вовсе?

Через несколько дней, Джо спросил, как у меня дела, я рассказал. Он предложил приехать ко мне в гости с моей подругой. Они приехали, чтобы немного меня подбодрить. В этот момент мне написала мама. Она нашла мою вторую, фейковую страницу ВК, которую раньше она спалила, когда залезла в мой ноутбук. Она спросила, точно ли мы с Джо просто друзья. Не хватало мне ещё и проблем с мамой в этот момент. Я отнекался, а Джо предложил сделать ужин и дождаться мою маму. Так мы и ужинали не все вместе, но в одной квартире, так Джо стал приходить ко мне в гости, даже если дома есть кто-то из моей семьи. После этого он поехал к своему новоиспечённому парню. Он забыл у меня шапку, которую я ему дарил, и сказал, что заберёт потом. У нас были мягкие игрушки в виде котов, которые связаны руками в объятиях. Я разорвал их руки из объятий после расставания. Но Джо решил, что возьмёт себе одного, а я второго, показав, что мы всё-таки друзья.

Как было врозь

Благо, спустя 7 лет я уже не могу описать подобные посттравматические состояния, как это ощущалось и какими словами описывалось в момент их присутствия. Из ощутимого описания — я начал резать (скорее царапать) свои руки, я и раньше это делал, но в этот раз я стал надавливать лезвием сильнее. Плакал я, как мне кажется, по несколько часов в день. Я не понимал, как теперь существовать, что делать, с кем разговаривать, куда ходить. Я потерял не только его, но и себя. Помутнение рассудка явно произошло, потому что дальше я делал некоторые совсем непонятные вещи.

Сразу после такого удара, у меня начинался первый курс колледжа. Как оказалось, без такого события я бы точно остался ни с чем. Я ощутил новую энергию и любопытство, от нового места, новых действий и, самое главное, новых людей. Я даже смог не закрываться в себе, а познакомиться с ребятами, позвал их гулять, позвал к себе в гости на нашу первую тусовку. Я смог проявить свою личность, ощутил, что меня принимают и я интересен людям. Это было как пластырь на рану. Когда мы собрались у меня дома, я напился, и сначала начал кричать новообретённым друзьям в лицо «Я гэй». Смешное воспоминание. После каминг-аута я, видимо, решил удариться в тёмные мысли, взял лезвие и провёл им смело и быстро по руке, похлестала кровь. Я не знаю, почему ребята после такого остались моими друзьями, это довольно сумасшедшее зрелище. Девочки обработали и забинтовали мне рану. 

Как снова общались

Я влился в учёбу, общение, но по вечерам, один в своей комнате, я всё же предавался печали. Я не знаю, где бы я был, если бы не новые события и знакомства, которые вытянули меня из ямы. Спустя две недели без Джо, он написал мне и предложил снова общаться. Оказалось, он расстался со своим новым парнем, было забавно. Сначала мы просто общались, гуляли и обсуждали, что же случилось у нас в жизни. Недолго играла эта песня форсированной дружбы. Хотелось привилегий. Мы снова начали заниматься различными голыми шалостями в кровати. У него, у меня дома, мы не могли оторвать ни глаза ни руки друг от друга. Было ли это чисто сексуальное влечение или романтическое, неизвестно. Постепенно он познакомился с моими новыми друзьями, начал с ними общаться. Без меня. Они начали тусоваться, пить и развлекаться без меня. Такие эмоции стали причиной моих следующих истерик и обид. Мало того, что он отобрал и убил наш с ним мир, так он ещё и полез в мой новый мир. Но я начал винить и тех, кто был не против с ним пообщаться, хоть они и были моими друзьями изначально. Он говорил мне, что я должен радоваться, что он понравился моим друзьям. Очень радуюсь, когда мой бывший и новые друзья пьют где-то в баре без меня, несказанная радость!

Когда он ночевал у меня дома, вся моя семья была дома, они хорошо к нему относились и были рады, что у меня есть друг-спортсмен-мальчик. Его мама, кстати, тоже хорошо ко мне относилась, и говорила мне приглядывать за Джо, когда её нет в городе. Но они не знали, чем мы занимались ночью за закрытой дверью. Мы старались не шуметь, естественно, но как я выяснил позже, через эти двери в целом слышно и шёпот и любые другие звуки, но я почему-то не ощущал дискомфорта от этого. Как приятно было так много ночей спать рядом с любимым (ненавистным) человеком в своей комнате. 

Мои домыслы, нескончаемый поток тревожных мыслей и обиды не давали мне наслаждаться тем, что происходит. Я был рад, что мы рядом, но ценой моего состояния, и скотские действия Джо не прекращались. Где-то в октябре, спустя полтора месяца такого близкого общения, он мне заявил, что хочет встречаться с подругой, поэтому нам нужно перестать заниматься любовными утехами. В этот момент я был у него дома, лежал в его объятиях. Это было комично. Он говорит мне, что сегодня я буду спать отдельно, иначе он не удержится от того, чтобы раздеть меня. Он зависим? Не думаю. После этих слов наши губы в очередной раз слились и, естественно, мы разделись и не отрывались друг от друга. Иронично?

Как-то раз (на самом деле много раз) он позвал меня посмотреть его игру. Я до этого смотрел его игры раза два. Я не любил это. Вспомнил! Как мы ехали с ним на его игру, сидели в автобусе, он положил рюкзак на наши ноги, а рукой полез ко мне в штаны, это было приятно и весело, но и неловко. Так вот, я согласился, как и мои (и теперь его) новые друзья. В конце игры он дал мне подержать пару минут свою повязку со лба. Она была вся пропитана потом. Было ли мне противно? Наоборот, я был готов полностью обмазаться его потом. Я уже давно помнил и любил его запах, а тут была его максимальная концентрация.

Моя ярость и обида на то, что он снова ушёл любить кого-то другого, вдобавок забирая к себе моих друзей, нарастала, копилась и выливалась с каждым разом всё едче и сильнее. Я могу понять, что со мной было сложно общаться в таком состоянии, но я дичал без его внимания и заботы. Мои новые друзья уже тоже не выдерживали таких обострённых событий. Они говорили, что я сам виноват в том, что оттолкнул всех, что я всё преувеличиваю и делаю из мухи слона. Говорили, что я сошёл с ума, что я ненормально отношусь и реагирую на вещи. Я это воспринимал как лепет бреда, чем он и был, но также стал себя винить, стыдиться своих эмоций и слов. Когда эта история закончилась, я так и не смог больше без страха делиться своими переживаниями. Я до сих пор борюсь с тем, чтобы не винить себя в своих чувствах и их выражении. Были и друзья, которые меня поддерживали, и были солидарны со мной, я очень рад, что не был один в этом пузыре, но негативное вокруг перебивало это единственное хорошее.

Я плохо помню таймлайн, но либо он снова расстался со своей новой пассией, либо это всё-таки было до неё. Опишу эти милые, или забавные моменты того, как он ко мне тогда относился. Интересно было бы узнать, что им двигало — физическое влечение конкретно в мою сторону, или просто лишь бы с кем-то поебаться. Как-то раз он зашёл к нам в колледж поздороваться во время обеда. Прощаясь, он сказал всем, что я, цитирую: «охуенный друг», а потом схватил меня за пах и добавил: «и хуй у тебя хороший». Зачем это было? Приятно? Да. Кринж? ДА. В момент наших ночных разговоров в моей кровати, я зачем-то часто спрашивал, хорошо ли, лучше других, я сосу? Он каждый раз отвечал — не помню, напомнишь? Вот это уже можно назвать милой игрой флирта.

Как всё закончилось

Из-за того, что у Джо была католическая семья, а я любил американизированную жизнь, мы с ним отмечали Рождество каждый год. Но этот стал последним. Мы и не отметили особо, просто провели время вместе и пришли к выводу, что пора всё закончить. Но для меня это точно не было возможным. А он ушёл рано утром и крепко запер дверь.

Начался 2018, у меня каникулы, и я был совсем один и без дел, в серой комнате с серым небом за окном. Конечно, я вернулся в яму, только она за три месяца стала ещё глубже. Я перестал общаться вообще со всеми. Если общался, то с кем-то не из моего окружения. Я стал не отвечать на сообщения, звонки, никому. Я полностью заперся в себе. Я не хотел больше быть обузой, не хотел ни кого тревожить, мешать или вообще волновать воздух рядом с людьми. Видимо, только таким поведением, когда ты вообще не думаешь о других людях, не хочешь их видеть и общаться с ними, только так можно обратить на себя интерес и только с такими интересно общаться, потому что спустя пару недель Джо и мой одногруппник решили приехать ко мне домой, чтобы узнать, не умер ли я. Я был и рад этому визиту, но и зол, я не знал, что мне им отвечать, не понимал, что они хотят услышать. После них приезжала и моя подруга, но меня не было дома, но мне была приятна её забота и я ей написал об этом. Он продолжал это делать. Он продолжал говорить, что мы должны быть врозь, а потом приезжал проверить, как я. Ведь это и лестно, как и унизительно. Он меня обманывал самым сладким способом, играл со мной. А в конце всё равно виноват я.

После такой депривации в одиночестве, я видимо совсем обезумел. Я решил, что надо написать письмо, и положить ему в почтовый ящик. Но я решил, что будет ещё более мощно, если я добавлю в это письмо баночку со своей кровью. Я так и сделал. Мне казалось это жутко романтичным и диким. Но это было просто дико, я бы не хотел получить такое письмо. Он вылил мою кровь на улицу. Я сжёг рисунок с ним. Он уже почти не писал и не отвечал мне, я тоже, но иногда мог накатать ему кучу негативных (или честных) высказываний, но оставался без ответа. Я стал злиться, я приезжал в кофейню, где он работал, смотрел на него и ждал. Но уходил, а по дороге плакал под снего-дождём посреди улицы. В один из таких разов, я поехал прямо к нему домой, что позвонить в домофон, ведь на сообщения и звонки он не отвечал. Поднявшись на его этаж, он не впустил меня домой. Мы разговаривали на лестнице. У него был новый парень. Там, в его кровати. Я убежал.

<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<

В колледже на паре по литературе нам задали написать сочинение по какому-то рассказу. Я, невесть каким образом, связал его со своей историей дружбы. Видимо моё мышление было настолько пропитано этим опытом. Вот, что я тогда написал:

Враги осадили солнечный Рим. Осада была длительной, поэтому в городе начались болезни и голод. Все попытки римлян спасти город кончались неудачей, и тогда один молодой римлянин по имени Муций  решился на отчаянный шаг.

Всё детство и проходящую юность мальчик проводил в довольно знатном особняке с фруктовыми садами на окраине Рима. Выглядел он одновременно опрятно и безобразно: одежды были вытканы из лучших тканей, но волосы средней длины постоянно были растрёпаны. Нельзя сказать, что он был слабым, на худом теле юноши были видны мышцы. Сам он в целом выглядел, как милый мальчик.

Со дня своего рождения мальчик жил с матерью и многочисленными слугами, которые стали ему семьёй. Всё время мальчик проводил со своим лучшим другом, который был ему и братом, и героем. Он учил его всему тому, чему не мог бы научить никто. Он воспитал в нём смелость и доброту. Муций не знал жизни без своего друга.

Однажды, при защите Рима, друг Муция погиб, сражаясь за свободу и мир. Муций не видел смысла бытия. Юноша не мог ничего делать: ни есть, ни пить, ни даже улыбаться. Днями он лежал на поляне своего сада, где раньше он и его друг смотрели на небо, а в его глазах было пусто, взгляд был потерянный.

Тогда опечаленный парень решил: он закончит дело своего друга — добьётся свободы и мира. Герой пошёл в палатки, где остановился вождь и армия врага. Римлянин увидел, что вождь и его армия обедали. Герой пробрался в комнату, полз на коленях за спиной вождя. Юноша достал кинжал — единственная вещь, оставшаяся от его друга; он подарил ему оружие для защиты. Не успел Муций поднять руку, как охрана вождя схватила нарушителя.

Вождь отдал приказ убрать преступника — сжечь на костре. Армия вела юношу к смерти. Герой понимал, что он хотя бы постарался. Его привели к жаровне на площади в центре Рима. Герой стоял совсем один на виду своих сожителей.

Юноша не отчаялся. Он резко положил свою руку на раскалённую огнём поверхность. На его лице было видно презрение, и ни капли боли. Всю возможную боль он уже прочувствовал, потеряв смысл бытия.

Вождь закричал от злости. Он приказал юноше уйти.

-Ты с собой поступил более жестоко, чем со мной. Желал бы и я, чтобы за меня сражались такие бесстрашные люди.

Изумлённый храбростью и внутренней силой Муция, вождь не только отпустил Муция, но и снял блокаду с Рима.

Благодарные римляне высоко оценили подвиг героя. Ему дали прозвище «Сцевола», что значит «левша». Имя Муция Сцевола стало нарицательным и теперь оно употребляется для обозначения бесстрашных героев.

Муций так и не смог забыть человека, который стал для него родным. Однажды он уснул и так и не проснулся. Если правду говорят о высших силах, то Муций и его друг воссоединились второй раз. И были самыми счастливыми рядом друг с другом.

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Как я видел со стороны

Следующие два года мне совсем сложно описать, мы редко общались, а я был заперт в ловушке страдания. Думаю, в 2018 основой моих переживаний и обид было то, что мои друзья гуляют с ним,  а не со мной. Я перестал общаться со всеми, кто оставался в его чарах. Так, моя лучшая подруга влюбилась в него, её подруга с ним встречалась, моя одногруппница имела опыт половой связи с Джо. Это было невыносимо, мир перестал быть прежним, нужно было привыкать к новому. Человек, кому Джо нанёс удар харасмента, засунув ему руки в штаны (он был против), продолжал с ним общаться. Эти времена скорее показывают, насколько я сошёл с ума. Я стал чересчур обидчивым, стал чаще пить и кричать, устраивал скандалы; был зациклен только на нём, все мои мысли, разговоры были о нём. И даже лицезрев на что он способен, меня это не отталкивало.

Забыл рассказать, какие подробности я узнавал от Джо. Я узнал, что Джо хотел признаться мне во всём и начать нашу историю ещё тогда в больнице, когда у него была операция. Оказалось, что я не был его первым вариантом. До меня он хотел начать такую привилегированную дружбу с другим парнем, но тот ему отказал. Я был запасным. Это было очень больно слышать, учитывая сколько было обещаний и слов, что я единственный друг, братик и самый родной человек. Он даже был интегрирован в мою семью, дед ждал его у нас на даче. Я всегда мечтал, чтобы я и Джо оказались там вдвоём, в просторах природы. Но этого никогда не случилось.

Учитывая отсутствие представителей мужского пола в моём детстве и юности, Джо был единственным примером какой-либо маскулинности. Он мог говорить ужасные вещи, к примеру — давай не плачь, ты ж пацан. Это было шуточным тоном, но нарратив совсем не нужный. Я скорее наблюдал за его движениями, отношением ко всяким вещам, желаниям и в целом за вайбом того, кто ж такие парни. В какой-то момент, я заметил, что когда раздражён или не успеваю, я начинал писать его почерком. После нашего расставания, я всё чаще стал замечать мелочи в себе, которые изменились в сторону того, как делал это Джо. Это мог быть выбор одежды, выбор слов, движений. Я ошибся, не как Джо, скорее так, как делал бы я, знай я свою маскулинную сторону. Но в моём случае маскулинность скорее номинальная и гибкая, никаких патриархальных загонов я не перенял. Это помогло мне понять, что хоть я и мальчик, это не мешает мне отличаться от других, вести себя так, как хочу. И наоборот — не винить себя, когда веду себя банальнее, чем обычно.

Мой год без него прошёл в самодельном одиночестве, ревности, зависти, попытках шагать дальше, но моя попытка полюбить увенчалась таким же тревожно-преследующим опытом. Я думал, что навсегда окутан этими тёмными мыслями и вредящими переживаниями. Были дни, когда будто ничего и не случалось, я мог веселиться и быть собой, а не тем, кого создала эта дружба. Я не ощущал, что нужен кому-то, мне всегда не хватало друга именно мальчика, именно его. Люди, которые в один момент считались друзьями, стали называть меня истеричным, беспричинно обиженным. Я понимаю, какая почва у этих слов, но к сожалению, как бы я не пытался отпустить и простить этот факт, он остаётся пятном на нашей дружбе, подсознательно убивая для меня возможность близкой связи с этими людьми. Часы, потраченные в терапии на эту тему, будто не стоили того, ведь дружба осталась в форме пары встреч в год. Несомненно, можно найти больший процент хороших и приятных совместно проведённых времён, которые затмевают меньший процент ядовитых. Но до сих пор, моё бессознательное формирует сознательный отказ от сближения и доверия к людям, которых я мог называть семьёй. Это бесконечный туннель сомнений в себе, своей ценности для других, неуверенности в том, что я полезен своими действиями и подрывает любое чувство безусловной любви-дружбы, от чего я не могу в полной мере проявлять себя и свои интересы. Да, мы все признали свои ошибки, я услышал и слова сочувствия, и прощения, и принятия, и это точно наложило пластырь на рану, но она не зажила, будто в моём теле мало тромбоцитов (метафорично).

Как мы общались после всего

Далее Джо мелькал где-то в стороне моей жизни, то привезёт мне прикольные сигареты из Литвы, то позвонит раз в полгода, чтобы узнать, как я живу. Когда мы вышли на нейтральное плато отношений, где мы общались раз в год, он уже поздравлял меня в мой день рождения и наблюдал, присматривал за мной. Но это продлилось недолго. В какой-то момент по вполне «беларуским» причинам, все его соц.сети были удалены, как и его присутствие в зоне досягаемости. Он со своей женой. И так, уже третий год я живу полностью без него в моей жизни, будто его никогда не было, а может, и был, но исчез. Не хочу преувеличивать, но я ловил себя на том, что я скорбел. «Братик навсегда» было приятным сном, потом реальность ущипнула меня и я никогда больше не засыпал.

Что осталось в моей голове и как это повлияло на меня

Не знаю, был ли хороший способ справиться с этой травмой, прожить её быстрее и забыть, но у меня этого в любом случае не вышло. Определённо, время лечит, но явно не быстро, прошло 7 лет, а я всё ещё пишу об этом. Близкие люди вокруг — ещё одно лекарство, но лучше не злоупотреблять. Терапия уже как 3 года. Фокус моих переживаний конечно же изменился, но я часто вижу связи и цепочки того, как прошлое повлияло на то, где я, с кем я и чем я занимаюсь. Каждый раз, когда я рассказывал эту историю, я забывал всё больше деталей, меньше волновался и грустил, так я и подумал, что если запишу — то вообще забуду! Проверим эту теорию. 

Захватывающим способом рефлексии было что-то вроде музыкально-фантазийной медитативной практики. Когда я ехал в электричке на дачу, я включал альбом исполнителя, который помогал представлять «клип» к нему, в моём сознании рисовались миры, и часто они были связаны с этими отношениями. Мои фантазии в красочных цветах размышляли о том, какое значение имел для меня Джо, кто я без него и как мне найти силы для жизни. Мне представлялся сказочный лес с цветами и водопадами, где я — челик, у которого есть друг-наставник? Брат? В разных версиях фантазии, брат умирает, исчезает либо же специально уходит или вообще предаёт, в этот момент на альбоме играет песня с драматичным дропом, и я лечу в пропасть бесконечной тьмы, совсем один. Начинается добрый, с надеждой на лучшее бит, и я очнулся в ещё более солнечном, тёплом и красивом лесу. Я начинал свои мелкие шаги, улыбался и начинал новую жизнь. Часто после этого я плакал прямо в электричке, но после я испытывал нереальное умиротворение, довольство тем, что есть и принятие этого. Увы, со временем фантазии перестали так легко литься в моей голове, и такая практика канула в лето, либо же она выполнила свою задачу и улетела.

Во время психологической неуравновешенности, я часто мог запостить странные сторис, или писать странные сообщения людям. Но странными они были лишь потому, что это было выражение моих эмоций и реакций на ситуации. Многие близкие мне люди не понимали, зачем я это делаю, да и со стороны это действительно выглядело как страдания тпшки после расставания. Мои друзья, подруги начали неосознанно шеймить меня за такое поведение, говорили, что мне нужно замолчать и перестать ныть, собственно после долгого воздействия такой риторики, я и перестал вообще выражать свои эмоции, даже перестал их обозначать и понимать для самого себя. Эмоции и мысли застряли в ловушке внутри меня, и время от времени они бились, чтобы выбраться, а я сопротивлялся.

Во время психологической неуравновешенности, я часто мог запостить странные сторис, или писать странные сообщения людям. Но странными они были лишь потому, что это было выражение моих эмоций и реакций на ситуации. Многие близкие мне люди не понимали, зачем я это делаю, да и со стороны это действительно выглядело как страдания тпшки после расставания. Мои друзья, подруги начали неосознанно шеймить меня за такое поведение, говорили, что мне нужно замолчать и перестать ныть, собственно после долгого воздействия такой риторики, я и перестал вообще выражать свои эмоции, даже перестал их обозначать и понимать для самого себя. Эмоции и мысли застряли в ловушке внутри меня, и время от времени они бились, чтобы выбраться, а я сопротивлялся.

Может ли история о квир любви в Беларуси отличаться от таких негативных событий? Как нам, униженным, спрятанным и лишённым прав, вообще решаться на отношения? Если уж выпадает шанс кого-то полюбить, то будто это исходит из того, что мы думаем, что другого шанса может и не быть, и лучше уж быть с кем-то, чем одному. Заменять обыденное внимание, поддержку и принятие мы можем как угодно, но стоит задуматься, прежде чем сделать свой выбор и кидаться в руки первого попавшегося приятного и дающего недостающих эмоций шпундрика. Надеюсь, эта история научила меня чему-то важному, и поможет не упасть в эту яму в будущем. До сих пор я не смог построить новых хороших отношений, во всех попытках включались старые паттерны поведения, даже если на то не было повода. Я часто представляю, как я мог бы кого-то полюбить и быть рядом с ним, но в реальности всё оказывается не так радужно. Может быть, в этот период жизни мне нужно побыть одному, чтобы найти свой путь, а затем уже объединять его с путём другого человека.

А ЕЩЁ