Рассмотрение античной философии как практики развития духовности человека и его самосовершенствования, имеете совсем недавнюю историю. Духовное и физическое самосовершенствование человека, рассматриваемое в античности («культура себя», «практика себя»), не так давно изучалось лишь горсткой исследователей, пионерами среди которых являлись: Л. Жерне, Ж.-П. Вернан, М. Детьенн, Э.Р. Доддс, А. Жоли, П. Раббов и, безусловно, П. Адо, который уделил около 30 лет своего творчества этой теме. Ещё одной ключевой фигурой, который активно развивал идею практики себя и усматривал её корни в античной философии, является М. Фуко. Все эти авторы, особенно два последних, описывали целый ряд практик по развитию физического, интеллектуального и духовного потенциала человека, которые предлагали античные мыслители и практики (ими являются, по мнению П. Адо, немалая часть античных философов). Однако, лекции и работы этих исследователей, могут дать лишь очень разрозненное представление о том, как в действительности практиковать себя. Отсюда появилась необходимость некоторой классификации и систематизации всего того, что было уже исследовано на тему «культуры себя».

Отправной точкой систематизации практики себя послужит курс лекций М. Фуко “Герменевтика субъекта” и работа П. Адо “Духовные упражнения и античная философия”.

Если попытаться классифицировать упражнения, предлагаемые нам вышеперечисленными авторами, необходимо выделить три сферы человеческой жизнедеятельности в которой человек может себя совершенствовать — сфера физического (тело), интеллектуального (ум) и душевного (душа).

Начиная с области физического, т.е. ухода за собой, М. Фуко выделяет в своем исследовании переписку Марка Аврелия и Фронтона, в которой подробно анализирует то, что следует учитывать в своей заботе о теле. Выделяются три сферы: диететика, экономика и эротика.

1. Под диететикой понимается комплексный подход ко всему, что касается здоровья. Во-первых, это вопросы гигиены — чем заболел, какие лекарства принял, насколько ухудшилось или улучшилось состояние здоровья. Во-вторых, это вопросы питания — что ел и что пил, в каких количествах, не брал ли пример с тех, у кого проблемы со здоровьем, у слишком тучных или тощих и т.д. В-третьих, вопросы, касающиеся физических упражнений — купание, прогулки или пробежки и, конечно же, физическая подготовка (обязательная впрочем, для всех военных и аристократии). В-четвертых, обсуждение качества сна — что снилось (многие философские направления времен античности занимались толкованием сновидений), как спалось — хорошо или дурно, в какой позиции человек спит и т.д.

2. Экономика включает в себя исполнение религиозных и семейных обязанностей. Здесь необходимо отметить следующее: разговоры с родственниками, обязательные для того, чтобы узнать подробности об их здоровье и любовных делах; посещение различных религиозных обрядов (похороны, праздники, пиры); хозяйствование и сельскохозяйственные работы, включающее в себя физический труд, который обязателен для формирования себя, а также различные хозяйственные и бытовые вопросы; свободное время же, надо использовать для чтения и письма (это уже сфера интеллектуального совершенствования), об этом разговор пойдет ниже.

3. Последняя сфера — эротика — охватывается целый ряд вопросов о том, что есть любовь, может ли она быть между двумя мужчинами или женщинами, насколько сексуальные отношения влияют на сферу любви и др.

Этот список, несмотря на то, что он выведен из переписки, позволяет нам определить те сферы и занятия, которыми занимаются, в частности, аристократия, которая, имея больше свободного времени и денежных возможностей могла активно заниматься “техниками себя”, что не исключает всех остальных граждан Римской Империи. Как видно из этого списка, и, проводя аналогию с современностью, физические техники себя полностью охвачены функционалом современных социальных институтов. Физическая подготовка и спортзалы; питание и современные маркетинговые исследования, стандарты качества пищи и диеты; гигиена и медицинская сфера. Тольковопросы сна, в силу своей излишней иррациональности, не могут быть охвачены социальными институтами (хотя и в этой сфере психология и психоанализ имеют определенный успех).

Вторая сфера — интеллектуальные упражнения. Внутри этой сферы необходимо выделить главные четыре сферы: слушание и говорение, чтение и письмо.

Об умении слушать много говорит Плутарх в целом ряде своих сочинений. М. Фуко подчеркивает двойственность природы слуха у греков, найдя разделение слуха у Плутарха на pathetikos и logikos. Оно состоит в том, что из всех доступных человеку чувств, слух или слушание — самое слабое по отношению к злу, но в тоже время, лучше всего может познать добродетель. Из–за того, что по большей части человек пассивен, когда слушают речи, людей можно одурманить, впечатлить, польстить им, обмануть, сказав неправду и т.д., отсюда — слабость (pathetikos). Однако, так как греки считали, что только разумная речь связана с добродетелью, они заключали, что и слух в таком случае наиболее близок к научению добродетелью, отсюда — связь слуха с логосом (logikos). Именно поэтому, слуху должно уделяться наибольшее внимание и должным образом необходимо вырабатывать технику слушания.

Сноровка в слушании — это то, к чему должен стремиться каждый, кто не хочет быть слабым (в широком смысле, к примеру — наивным) из–за чужих речей. Однако, одна лишь сноровка, которая, словно физическое упражнение, усиливается с каждым новым прослушиванием, то есть постоянной практикой слушания, не обеспечит нас эффективным навыком слушания. Помимо практики слушания, которое у греков вылилось в традицию прочтения, написания и слушания лекций, необходимы определенные правила. Эпиктет, по мнению М. Фуко, наиболее полно раскрывает эту технику, указывая три основных правила слушания:

1) Молчание (Плутарх, Пифагор, Порфирий) — одно из самых древних правил слушания, о котором много известно в пифагорейском учении. В пифагорейской традиции, новичок не имел права выражать свое мнение на дискуссиях и в ходе споров в течение пяти лет. Пять лет выделялось для тренировки одного правила слушания — молчания. Плутарх и Эпиктет описывают стоическую, более приспособленный под ежедневный ритм жизни, вид правила молчания. Основной посыл к молчанию у стоиков — это необходимость удержать услышанное в себе. Надо, услышав урок или лекцию, прочитав поэму или узнав что-либо от мудреца, окружить то новое знание молчанием, а не превращать услышанное тот час же в речь. Положить услышанное на хранение, а не тут же растратить — вот основная идея.

2) Способы поведения — второе, не менее важное правило. Оно включает в себя принятую слушающим человеком позу, игру жестов или поз (т.е. их возможная смена) и выражением самого желания слушать кого-либо. Полный покой тела и отсутствие помех для прослушивания — это главные показатели правильности позы. В данном случае покой тела гарантирует покой души слушателя. Делая ссылку на Филона Александрийского, М.Фуко выделяет и другие правила для поз, которые используются для слушания: надо стоять, повернувшись лицом к говорящему, требуется неподвижность и сосредоточенность, надо использовать движения головы для того, чтобы показать, что слушатели понимают говорящего и использовать улыбки и кивки головы для одобрения, а также, поднимать указательный палец вверх для того, чтобы задать вопрос или выразить непонимание предмета, о котором ведет речь говорящий. Итак, неподвижная, спокойная и удобная поза, минимум лишних жестов, демонстрация желания слушать — все то полезно не только для слушающего, но и облегчает труд говорящего.

3) Внимание — третья группа правил, о которой наиболее подробно ведет речь Эпиктет. Во-первых, это принцип, согласно которому, слушателю необходимо направлять свое внимание на то, что называется to pragma. Это означает направлять внимание на суть сказанного, а не на его форму. Это во многом касается прочтения поэм и трагедий, поиска в них смысла и выделения наиболее главного, т.е. сути. To pragma призывает игнорировать красоту формы любого выражения и не обращать внимания на поверхностную софистическую или риторическую хитрость. Во-вторых, вслед за тем, как прослушал что-либо и выделил pragma, необходимо сразу эту запомнить как можно более подробно и детально. Это параллельно является и упражнением памяти, которые часто у греков проскальзывает в текстах лишь на втором плане. Это упражнение также пересекается с молчанием. Необходимо, услышав что-либо, не говорит это вслух, а выделить pragma и начать запоминать её, проговаривая про себя, а уже после этого необходимо проверить самого себя, спросить себя, усвоил ли ты то, что услышал, сможешь ли это использовать. Таким образом, внимание надо удерживать не только на pragma, но и на себе самом.

Умение говорить во многом пересекается с умением слушать, собственно, поэтому навыки были разбиты попарно. Надо отметить, что если слушание требует усердия, повторения и тренировки, то говорение также, помимо этого, требует ещё и tekhne, т.е. искусство. Как надо говорить — этот вопрос гораздо чаще обсуждается и наставления по этой теме часто можно найти у риторов, т.е. учителей риторики, а также в некоторых сочинениях Платона, посвященных софистам — “Софист”, “Протагор”. Однако, в рамах стоический традиции можно отметить то, что говорит об умении говорить Эпиктет. Организация речи, подчеркивает М. Фуко у Эпиктета, включает в себя две вещи. Первая — это lexis, манера говорения. Вторая — это выразительность и тонкость речи, включающее разнообразие синонимов, метафор, аллегорий, различные семантические и стилистические приемы речи и т.д. Важно, однако, что для противостояния риторикам, философ должен при всех этих ухищрениях иметь лишь одну приоритетную цель — донести истину до слушателя, а не прельстить аудиторию. Здесь, поднимается сложная тема parrhesia, которую М. Фуко рассматривает в целом ряде книг и курсов лекций, но мы обозначим здесь лишь необходимый для этой статьи минимум.

Parrhesia — это, по сути, искреннее говорение, озвучивание всех своих мыслей; свободное и открытое говорение без страха и лести; говорить все, что думаешь. Если в христианстве держали речь в основном представители духовенства, исполняя функции научения, проповеди, исповеди — осуществляя тем самым патэнетические функции, или же учили слову божьему, используя Писание — исполняя учительские функции. Параллельно с ними миряне имели лишь два режима речи — это молчание или говорение истины. Говорение истины могло быть только о себе самих, так как истина Писания им неизвестна. Именно тогда, по мнению М. Фуко, произошел решающий момент в изменении отношения субъекта и истины. Говорение истины о самом себе через покаяние имело обязательный характер, неповиновение этому принципу могло повлечь изгнание из общества, через отлучение от церкви.

В античности же, дело состоит совсем иным образом. Ни учитель, ни ученики не обязаны говорить истину. От ученика требовалось только молчать, а говорить истину или нет — не регламентировалось. Таким образом, говорение истины в античности, имело лишь инструментальный характер (говорить правду, доверять наставнику, откровение с друзьями — все это использовали для признания ошибок и дальнейшего своего совершенствования) и не носил обязательный характер исполнения.

Итак, говорить parrhesia (истину), используя разнообразие речи и определенную манеру поведения при говорении (схожие правила со слушанием — позы, жесты, привлечение внимания) — это составляет суть правильной речи.

Переходя к чтению и письму, надо сделать ряд замечаний касательно терминов melete и meditadio. В прямом смысле, эти термины обозначают, упражнение (в рассуждении) и медитацию соответственно. Эти термины в равной степени одинаково относятся к тематике чтения и письма. Melete, означая рассуждение, подчеркивает совсем другой процесс, нежели тот, который понимается под ним сегодня. Современный человек представляет себе упражнение в мышлении как развертывание своей мысли путем отталкивания от чего-либо прочитанного. В античности это означает иное, а именно две вещи: во-первых, принять истинность мысли (а не истолковывать её на свой лад, что снимает проблему интерпретации), а во-вторых, запомнить её для того, чтобы использовать и повторять в необходимых ситуациях (в суде, в споре и т.д.). Meditatio, в свою очередь, это упражнение, с помощью которого человек посредством мышления ставит себя в определенное положение, чаще всего проблемное. Письмо и чтение одинаковым образом сочетает в себе melete и meditatio.

Области чтения уделяется особое место. Ссылаясь на Сенеку, М. Фуко выделяют следующие правила чтения:

Во-первых, не следует читать много. Читать надо не всех авторов, которых встречаешь на своем пути, а также не надо читать и все произведения, даже если вы и сумели найти очень талантливого или популярного писателя. Очень важно при прочтении помнить о том, что необходимо выбирать лишь самые важные мысли, самые интересные для читателя — то есть выбирать определенные главы, книги или абзацы. Здесь формируется так называемая практики резюме, т.е. форма изложения и пересказа, которая используется в современных образовательных программах разного уровня.

Во-вторых, в момент чтения надо помнить, что основная цель книг — давать повод к размышлению. Не проникать глубоко в учение, не знакомиться с самим автором является главной задачей, а научится обдумывать, запоминать и систематизировать полученные знания. Здесь формируется практика антологий, т.е. пересказов больших объемов информации с помощью систематизации её небольших элементов. Такая форма обучения была распространена как в античности, так и в христианской практике (где большую популярность, конечно же, приобрела практики заучивания).

В одном из своих писем Сенека говорит о необходимости чтения и о двух важных чертах чтения: ”…во-первых, чтобы не довольствоваться самим собой, во-вторых, чтобы., зная исследованное другими, судить о найденном и думать, о том, что ещё нужно найти”. Досуг и пища для размышлений — два предназначения чтения. Однако, в этом же письме, Сенека говорит, что чтения и письмо неразрывно связаны и их необходимо сочетать, так как, занимаясь постоянно чтением, наше внимание рассеивается и расслабляется, а чтение всегда удручает и придает усталость.

Говоря о культуре письма, следует обратиться к Эпиктету. В его сочинениях можно выделить три основных функции чтения.

Первая функция заключается в продолжении, закреплении и реактивации чтения через письмо. Чтение и письмо тесно связаны между собой в античной культуре, которая базировалась, во многом, на комментировании друг друга и переписках между друзьями, будь они учениками или наставниками. Записывая собственные размышления о прочитанном или особенно трудные для понимания части текста, мы формируем целый ряд заметок на которые потом необходимо обращать внимания, как в ходе беседы с другими людьми, так и по мере своего собственного роста, возвращаясь в темам, которые ранее вызывали проблемы. Записывая — мы обрекаем себя на дальнейшее прочтение, а читая — обязуем себя на дальнейшие записи.

Вторая функция — это фиксирование собственных мыслей в письме для их дальнейшего обсуждения с самим собой (через внутренний диалог) или с другими (для эпикурейцев — с друзьями, для стоиков или христиан — с наставниками). Запись своих мыслей помогает разобраться в собственных мыслях, в том, о чем думаешь. По-гречески, ведение записей после чтения или после беседы называется hupomnemata, что означает “опора для памяти”. Если чтение собирает logoi речь, то письмо собирает corpus знаний, которое известно нам по примерам Corpus Platonicum или Hippocratic Corpus.

Третья функция — духовное общение. Обмен политическими новостями в переписках многих мыслителей занимает немало места, гораздо больше чем библиографические элементы. Но духовность переписки заключается в обмене насущных проблем и передаче друг другу советов, а также в повторении записываемых мыслей самому себе, постоянное напоминание. Таким образом, не только через выстраивание социальной модели “наставник — ученик”, но и через саму переписку, каждый становится сам себе наставником, обеспечивает руководство над самим собой, лучше запоминая записываемое (снова вторичное упражнение памяти). Более того, у греков был принят соревновательный характер переписки, в ходе которой выяснялось, кто ближе всего добрался до истины и кто дальше зашел в пути добродетели.

Резюмируя, можно прийти к выводу, что попарные элементы греческой и римской культуры — слушание и говорение, чтение и письмо — активно используются в сфере заботы о себе и практики себя. Интеллектуальная сфера для античности не менее, а для философско-религиозных течений более важна, чем физическая. Духовная сфера в античной культуре выделяется особенно отчетливо и глубоко прорабатывается целой плеядой философов. В следующей заметке отдельно выделим упражнения, которые были нацелены на развитие третьей составляющей человека, установим границы исследований, которые были проделаны Фуко, а также тот корпус литературы, который, по его мнению, необходимо проанализировать на предмет духовных и других практик совершенствования себя в европейской традиции. Также определим как “культура себя” легла в основу теории субъективации, то есть складывания себя (человека) как субъекта.