Судьба привела меня в «Театр на Литейном» в конце сентября, во время отпуска. Я очень удачно попала на новый спектакль Бориса Павловича. Он был художественным руководителем ТЮЗа в моем родном городе на протяжении 7 лет. Многие его постановки любимы зрителями до сих пор. А тогда, 20 сентября, я оказалась в Петербурге на его спектакле «Лавр» по пьесе Евгения Водолазкина. Насколько мне известно, этот роман еще не ставили в театре прежде.

Когда я спрашивала людей о книге «Лавр», они отвечали: «читала, но едва ли могу точно вспомнить хоть слово», «читала, но не смогла выдержать до конца». И тем сложнее кажется постановка «неисторического романа»: за 3,5 часа на сцене успевают смениться по меньшей мере 7 десятилетий. Своеобразный калейдоскоп событий и времён, путешествие во времени и пространстве. Зрители перемещаются из средневековья в современность, из Руси во Флоренцию… И каждое такое перемещение — один осколок чьей-то жизни. Даже если это жизнь осла. Жанр спектакля не определён самим режиссером, но за время действия можно увидеть драму, трагедию, комедию, фарс и даже немного погрузиться в иммерсивный спектакль.

Начинается всё просто — аскетичные декорации, люди в молчании и напряженное ожидание. Будто кто-то должен дать отмашку. Артисты осторожно, будто на ощупь, вводят зрителей в средневековье, а затем действие уже нельзя остановить. Весь первый акт длится на едином дыхании — будто замер не только зал, но и жизнь в Петербурге. Лишь актёры продолжают рассказывать историю. И эта история о жизни Арсения предстает как на ладони. Ничего нельзя скрыть: ни счастья, ни горя. Всё на виду у зрителей. Может быть, поэтому его личная трагедия воспринимается как нечто родное и знакомое. Но Арсений не может оставаться вечно юным, поэтому он растет, а после — стареет. Он сам не может сказать, сколько ему лет. Может, он всегда был юродивым? А может, в его жизни было что-то ещё? Молодых актеров сменяют более взрослые, но эти подмены происходят так неожиданно, что их не всегда легко распознать.

Но все эти перемены — издёвка судьбы. Жизнь, словно смеясь над героем, совершает круг: после долгого искупления грехов он оказывается в том моменте, где его жизнь оборвалась и стала жизнью двоих. И в этом моменте зритель может задать себе вопрос: повторится ли тот страшный день жизни Арсения или он сможет искупить свой грех и уйти в вечность? Постановка сама ответит на все вопросы.

Спектакль проходит не идеально: актёры путают или забывают слова, поскольку текст действительно сложный. Иногда стройную сюжетную канву разрывает резкое браное словечко, а люди начинают шептаться: «И это искусство?». Но это — искусство. Интересное и завораживающее. Оно заставляет тебя смотреть и слушать, видеть и внимать. Оно не отпускает из своих сетей. Оно ведет за собой. И если ты смог что-то понять, если хоть одну ночь после спектакля не спал, размышляя о жизни, значит, это — искусство. Значит, оно прошло красной нитью сквозь твою душу. А это чего-то да стоит.