Стоит упомянуть о Шуньяте — शून्यता как пустоте. Некий рациональный импульс в сознании подталкивает нас к логической телеологии. Если мир есть иллюзия в высшем смысле, то есть не рационально-эмпирическая истина в данности, а то, что может быть преодолено и разоблачено, то Ничто или Пустота и есть то, что не-есть или вне-есть?

Здесь кроется Бытийная Ошибка.

Сам буддийский канон указывает на Шуньяту как на то, что находится во взаимозависимости с Анитья, с причинной потребностью вещей и мира. Пустота не есть то, что Абсолютно и тотально вне Бытия, и к чему якобы направлена Нирвана. Шуньята Шуньятама или stong pa nuid stong pa nuid указывают нам на то, что пустота есть в цепи обусловленностей.

Шуньята как немая и прозрачная тишина есть вершина понимания того, что Есть, то есть умозрение в границах Бытия. В этом смысле, буддизм как, пожалуй, наиболее тонкая и глубокая мысль Востока с сокрушительной мистической силой не выходит к Пределу Невозможного, то есть остается в рамках границ Бытия.

Его самые тончайшие и апокрифические, апофатические понятия указывают на суть и корень Бытия как высшего принципа наличия и присутствия, а также на возможность преодоления самой гнусной и пошлой тщеты присутствия в мире. Однако, данная интенция не является конечной и равноудаленно нивелируется по мере того, как обжигающий мистический посыл буддизма абсорбируется и ассимилируется культурно-историческими формами пребывания в мире.

Стоит кратко упомянуть и о дальневосточных даосских, конфуцианских и синтоистских пониманиях пустоты или Ничто как того, что есть конструирующая сердцевина реальности. Понятие Дао 道, артикулируемое в терминах западной философии для аффектированного западного человека, является глубокой, однако совершенно туманной и рассеянной интуицией. Дао, как и Шуньята, является некой дологической реальностью мира-в-себе, иррациональным моментом внутренней сути. (О «дологическом хаосе», например, упоминает Славой Жижек, ссылаясь при этом на Лакана. Дологическим является то, что не может быть структурировано и обозначено. В этом контексте, дологическим является и «первородный хаос», и «изначальная мгла», и Кантианская «вещь в себе», и «пустота» как структурообразующая потенция). Кажущаяся пустота и отсутствие Дао лишь указывают на его незримость и имманентность всему присущему. Именно пантеистическо-имманентный характер Дао позволяет отнести это понятие к неким тонким планам всеобщего в Бытии в том смысле, как мы его описали.

Если Бытие есть сам принцип наличия, то Дао является чем-то, отсылающим к принципам принципа, то есть к внутренней природе и структуре данного всеобъемлющего метафизического закона. В пользу этого говорит и этическая, и социальная адаптируемость Даосизма, его способность становиться для культуры не инфракрасной травмой, но изящным и тонким обрамлением.

Так или иначе, Дао неразрывно связано с Бытием.