Возможно, бестактное поведение Донольда Трампа вас коробит, а портрет трансгендера Кейтлин/Брюса Дженнера на обложке журнала Vogue заставляет закатывать глаза, или вы жалуетесь на легализацию однополых браков, однако в этих всех событиях есть нечто еще более болезненное: мы не знаем, как мы к ним пришли.

Когда и где началось?

Вы можете не поверить, но всего полвека назад разводы в США были весьма редким явлением, церкви были полны людей, производители большинства фильмов ориентировались на семью, а скромность была достойна похвалы. Сегодня пожилые мамы и папы того времени ворчат, глядя на своих внуков: «Что случилось с тем миром, который я помню?»

Как бы наивно это ни звучало, однако это хороший вопрос, над которым стоит задуматься историкам, социологам и философам. Если мы не понимаем, как мы до такого докатились, то не поймем, куда идем. Это немного похоже на ситуацию со СПИДом. Когда этот вирус впервые открыли, он наводил на людей ужас, его происхождение было неизвестным, а будущее страшным. Однако теперь ученые считают, что он зародился в Конго в 1920-х годах, когда вирусы переходили от мартышек и шимпанзе, затем распространились по Гаити и далее по гомосексуальным сообществам в Соединенных Штатах. Вооруженные познанием того, что такое СПИД, как он работает и распространяется, медики теперь могут сдерживать и лечить его.

Аналогичным образом, первым шагом к тому, чтобы помочь Западной культуре восстановитсья от своей зараженности неограниченной сексуальной свободой, является понимание, где началось это заражение.

Один хороший аналитик, Августо Дель Ноче (Augusto Del Noce), итальянец, считается одним из ведущих общественных мыслителей и философов своей страны в послевоенный период. Он умер в 1989 году вскоре после падения Берлинской Стены. До сих пор лишь некоторые из его работ были доступны на английском языке. Однако недавно издательство Универститета МакДжилла-Квин опубликовало собрание его эссе под названием «Кризис современности», которое проливает свет на быструю революцию нашей культуры.

Эти эссе читаются с трудом, поскольку, будучи философом, пропитанным континентальной традицией, Дель Ноче очень любит всякие -измы и -исты. Будьте готовы к таким фразам, как «психо-эротико-Фрейдо-марксистская христианизация», к лирическим отступлениям, касающимся неизвестных мыслителей, и к параграфам невероятной длины. Однако эта работа стоит потраченного на нее времени. В одном особо познавательном эссе «Восхождение Эротицизма» от 1970-го года, он дал три объяснения росту грубости и пошлости: сциентизм, ненависть к христианству и капитализм.

Просвященный сциентизм

Анализ Дель Ноче начинается с эпохи Французского Просвещения и Французской революции, чьим самым радикальным представителем (даже по стандартам его собственных современников) являлся Маркиз де Сад. Де Сад (1740-1814), которого Дель Ноче называет «основателем эротизма», был автором философских романов, которые продвигали столь экстремальный уровень сексуальной свободы (отсюда термин «садизм»), что Наполеон отправил писателя за решетку, лишив его всех письменных принадлежностей.

Французское Просвещение вообще является весьма сложным феноменом, однако среди многих его проявлений проглядывается глубокая враждебность по отношению к христианству и соответствующее идолопоклонство в науке. В работах де Сада и то, и другое является весьма значимым. Дель Ноче считает сциентизм ключом к пониманию невероятной непристойности де Сада. Если Бога не существует, тогда христианство является фальшивкой, а подавление сексуальных инстинктов, согласно де Саду, есть худшая форма аморальности. Если все, что есть, это чувства, тогда эмпирическая наука должна быть единственной формой знания.

Хотя это распространенная валюта современных газет и журналов, это одновременно и очевидная чушь. Принципы физической науки не могут объяснить сами себя, они требуют метафизических обоснований для понимания. В случае с де Садом, Дель Ноче пришел к такому заключению: «Вопрос эротицизма прежде всего метафизический. Только восстановление… «классической метафизики» может поистине приоткрыть покрывало суждений, которые составляют эротицизм».

Современный сциентизм

В XX веке знаменосцем видения де Сада в области науки и сексуальности стал Вильгельм Райх (1897-1957), австрийский психоаналитик, скончавшийся в американской тюрьме. (Он отбывал двухлетний приговор за распространение «аккумуляторов оргонной энергии» в нарушении Акта о продуктах питания и лекарствах. Он был убежден, что они поглощают жизненную энергию из атмосферы, которая может исцелять простуду, рак и импотенцию. Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами США посчитало это чистым шарлатанством).

Во время своей жизни Райх был относительно безвестен в англоязычном мире, однако его книга «Сексуальная революция» стала путеводителем бастующих студентов в 1968 году и прообразом для всех последующих развитий в культуре эротицизма. Вот некоторые пропагандируемые им идеи (разве они не кажутся вам знакомыми?):

— Упразднение пожизненного моногамного брака;

— Поощрение детской сексуальности, поскольку ее подавление ведет к извращениям в более позднем возрасте;

— Продвижение откровенного сексуального образования и сексуальной свободы подростков;

— Отакз от воздержания, которое есть путь к патологиям;

— Предоставление свободы людям с «ненормальной сексуальностью», например, гомосексуалам, чтобы они могли жить в соответствии со своими наклонностями;

— Легализация абортов.

Дель Ноче считал Райха посредственным, однако строго последовательным мыслителем. «Если Райх и заслуживает похвалы, ― сказал он, ― так это за то, что он протолкнул практическое суждение либерального типа до его окончательных последствий». Его отправной точкой стал сциентизм де Сада: ничто не существует отдельно от эмпирически проверенных фактов, вообще ничего. Человек ― это просто клубок физических нужд. И отсюда он пришел к аналогичному заключению: необходимости абсолютной сексуальной свободы.

Райх начал с попыток воссоединить психоанализ с марксисткой теорией. Однако, по словам Дель Ноче, он был более радикален, чем Маркс. Маркс, несмотря на свои материалистические и атеистические идеи, размещал ценности в объективных вещах, а именно в прогрессе истории по направлению к утопическому Коммунизму. Это в конечном итоге означало, что атеистический Советский Союз был очень близок принципам христианства в том, что считал неограниченную сексуальную свободу «последней стадией распада и дегенерации буржуазного общества».

Райх уловил, что всякое обсуждение конечности и конца, все метафизические понятия подразумевали существование Бога. Утверждать, что у чего-то есть неотъемлемая цель, значит ставить препятствие достижению всеобщего счастья через полное сексуальное удовлетворение. Следовательно, утверждение, что секс предназначен для продолжения рода, имеет не только подавляющее, но и скрыто религиозное значение. У секса нет другой цели кроме удовольствия.

По мнению Райха: «Понятие сексуальной необходимости в услужении продолжению рода ― это метод подавления со стороны консервативной сексологии. Это финалистический, идеалистический концепт. Он предполагает наличие цели, которая обязательно должна быть сверхъестественной по своему происхождению. Он вновь вводит метафизический принцип и таким образом предает религиозные или мистические предрассудки».

Далее, семью нужно упразднить как по-настоящему подавляющий институт общества. Как говорит Дель Ноче, «идея семьи неотделима от идеи традиции, наследственности истины, которую мы должны сохранять и передавать. Таким образом, упразднение любого метаэмпирического ордена истины требует рассформирования института семьи».

В конечном итоге Райх отделился от марксизма, после того как большевистское правительство, проведя короткий эксперимент со свободной любовью, спонсируемой государством, вновь восстановило институт семьи и запретило гомосексуальность. Для Райха это было подобно анафеме.

Ненависть к христианству

Другая значимая черта Французского Просвещения ― враждебность по отношению к христианству ― вышла на свет, по словам Дель Ноче, в сюрреализме в 1920-х и 30-х годах, практически тогда же, когда Райх разрабатывал свои теории. Как движение в искусстве, сюрреализм выглядит довольно безобидно. Художники-сюрреалисты отвергали условности и пытались освободить подсознание от оков рациональности, как это можно увидеть на картине с тающими часами Дали и на таинственных остроумных картинах Магритта. Однако они несли также и революционную программу, чьим теоретиком был французский поэт Андре Бретон (André Breton). В программе предлагалось создание «новой реальности, в которой человечество предположительно достигнет полноты своей силы, забрав обратно то, что оно спроектировало вне себя, создав Бога».

Дель Ночи верит, что, «начав с де Сада (и, в общем, с авангарда), сюрреализм вновь открыл посредством независимого развития идеи Райха о необходимости завершить марксизм новой сексуальной моралью, способ достижения успеха полной революции». Читать дальше