отныне вечером, можно сказать и весь день, в моем городе грациозно танцуют ледяные капли дождя. мой город тонет в серой вате наступившей уже зимы, не успев насладиться хрустом осенней бумаги. 

прохожие, словно подрагивающие ореолы северного сияния прячутся под старыми крышами, на остановках, под зонтами. 

Богу возможно кажется что посылая нам капельный подарок хрустали мы благодарим его одинаковостью, якобы да отец, отныне в твоих глазах мы послушны и едины, мы равны под градусом твоего взора так как являемся не более чем скопление окружностей в твоих глазах. плывем по тротуарам бумажными фонариками с китайского праздника мертвых, у каждого свой знак. это идеограмма вместо сердца. 

в криках капель с стеклянного конца моего дома слышна ностальгия, трещат по швам промерзшие стволы, забытые купюры закованы льдом. зима неподалеку.

останавливаясь в середине улицы на целый миг, бесконечно короткий, уныло длинный, я мечтаю о тайне равновесия, 

спокойствие пузырька в ватерпасе 

в совершенном объятии поперечной шкалы, 

я думаю о шариковых ручках 

и о школьной подставке которая своей формой напоминала мне плохо-сложенный самолет который самому себе и служил опорой, 

но здесь, в этой повисшей в сером небе комнате, на далеком 22ом, а то и 30ом этаже, равновесие это еще и задержка дыхания у снайпера перед выстрелом на краю лимба, который теребит между легким смехом ребенка и уставшим выдохом взрослого.

я чувствую приближение этой пули, но уставившись вниз, во тьму, 

где-то там, на асфальте, напоминая  распятого Иисуса, нелепо светятся осенней рукой нарисованные классики. 

и ничего мне больше не нужно.