Автор перевода — Николай Родосский

Статья в Википедии определяет меня (по крайней мере на этой неделе) как кинорежиссера. Я действительно поставил одну экспериментальную короткометражку лет пятнадцать назад. Задумка была ужасной: я пытался вообразить, что бы сделала Майя Дерен [1], будь в ее распоряжении морфинг [2]. Фильм однажды показали на одном кинофестивале, и мне было бы спокойнее, если бы никто и никогда его больше не увидел.

В реальном мире не быть режиссером — просто. В альтернативной вселенной, то есть в Википедии, я несколько раз пытался встать с режиссерского кресла, но всякий раз кто-то усаживал меня обратно. Не проходит и дня после правки моей статьи в Википедии, и я снова объявляюсь кинорежиссером. Не могу представить более подходящей кары для этих упертых викигоблинов, чем действительно заставить их посмотреть мою старую короткометражку.

Дважды за последние несколько недель репортеры интересовались моей режиссерской карьерой. Фантазии гоблинов просочились в ту область мира, которая пытается оставаться реальной. Я знаю, что еще легко отделался. Ошибки в моей викибиографии (по крайней мере на момент этой публикации) предстают очаровательными и даже лестными.

Читать Википедию — все равно что внимательно читать Библию. Кажется, что можно различить отголоски множества безымянных авторов и редакторов, но отследить их невозможно. Мои гоблины могли быть членами или фанатами старой доброй тусовки Mondo 2000 [3], в которой эксперименты с изменениями состояний сознания соседствовали с увлечением компьютерами. Им кажется очень важным связать мои мысли с мыслями психоделических светил прошлого (причем, как по мне, делают они это неуклюже и некорректно). Правки, выходящие за пределы того странного набора идей, которым придает значение эта специфическая небольшая субкультура, немедленно удаляются. Это и понятно. Кроме них, никто не берет на себя труд всем этим заниматься.

***

Меня беспокоит не Википедия сама по себе. Ее и так достаточно критиковали, особенно в прошлом году [4], но ведь Википедия — это экспериментальный проект, которому есть куда расти и развиваться. Ее успех уже как минимум в том, что нам теперь известно, о чем думают завсегдатаи сети, у которых достаточно упорства и свободного времени, и вот это действительно интересная информация.

Нет, проблема в том, как на Википедию стали смотреть и как ее использовать, как стремительно она приобрела свою значимость. Это часть более общей тенденции —увлеченности новым онлайн-коллективизмом, который есть не что иное, как возрождение идеи о всеведении коллектива, о том, что хорошо бы иметь узкое место, в котором, как в горлышке бутылки [5], сходилась бы концентрированная энергия коллективного во всей своей истинности и мощи. Такой подход не имеет ничего общего с представительной демократией или меритократией. Он навязывался нам крайне правыми и крайне левыми в разные исторические периоды — всегда с чудовищными последствиями. Тот факт, что сегодня выдающиеся изобретатели и футурологи, многие из которых лично знакомы и симпатичны мне, возвращаются к этому подходу, не делает его менее опасным.

В прошлом году журнал Nature опубликовал разрекламированное исследование, пытавшееся ответить на вопрос, чья информация точнее — Википедии и Энциклопедии Британники [6]. Во многом все свелось к игре в орел и решку. О валидности этого исследования до сих пор спорят. Статьи для сравнения выбрали такие, которые хорошо удаются Википедии: они посвящены научным проблемам, которые не слишком заботят широкую публику — коллектив в целом. «Кинетический изотопный эффект» или «Везалий, Андреас» — Британнике сложно совладать с этими темами, ведь сколько времени нужно потратить на подбор литературы и критический анализ целого ряда сопутствующих проблем. Но для Википедии эти темы идеальны. Вокруг них нет жарких споров, к тому же интернет дает свободный доступ к сравнительно небольшому числу компетентных молодых специалистов, например аспирантов, наделенных маниакальной мотивацией, свойственной их возрасту.

Ключевое убеждение викимира состоит в том, что любая присутствующая в нем проблема будет постепенно решена по ходу его развития. Это напоминает беспредельную веру, которую ультралибертарианцы питают в отношении свободного рынка, а ультралевые — в отношении своей способности выносить взвешенные коллегиальные решения. Во всех этих случаях, как по мне, опыт дает смешанные результаты. Иногда слабо регулируемая коллективная деятельность приносит устойчиво положительные результаты, иногда нет. Зачастую человеческой жизни не хватает, чтобы понять наверняка. Ниже я укажу, как нужно ограничить коллективное, чтобы оно сделалось умным. Однако вопрос об умном коллективе не должен заслонять собой что-то действительно ценное. Так, тексту недостаточно быть точным. Хороший текст — это не просто набор точных ссылок. Это еще и индивидуальное высказывание.

Например, большая часть технической и научной информации, опубликованной в Википедии, уже была выложена в сети на момент запуска последней. Всегда можно через Google или другой поисковик найти сведения о тех предметах, которые сейчас викифицированы. В некоторых случаях я мог отследить конкретный текст, перекочевавший в вики [7] с сайта университета или лаборатории. При каждом таком цитировании текст немного теряет в цене. И коль скоро поисковые системы все чаще отсылают вас к викиверсиям, ежедневное использование интернета становится все менее ценным.

Из текста, условия создания и автор которого тебе известны, узнаешь куда больше, чем если он размещен в безликом, псевдоавторитетном, лишенном контекста месиве Википедии. Дело тут не в аутентичности и не в необходимости нести ответственность за написанное, хотя и это важно. Речь о чем-то менее уловимом. Высказывание должно восприниматься как единое целое. Нужно иметь возможность услышать в языке авторскую индивидуальность, тогда и язык зазвучит на полную. Личные странички в сети способны на это, так же как и журналы и книги. Даже у Британники есть редакторский голос, который порой критиковали как голос «мертвого белого мужчины».

Если бы ироничный сайт, посвященный уничтожению кинематографа, назвал меня кинорежиссером, это внезапно стало бы осмысленным высказыванием, вошло бы в плоть и кровь текста. Но в Википедии, вне всякого контекста, это смотрится просто по-дурацки.

Myspace — вот еще один недавний эксперимент, который успел стать еще более влиятельным, чем Википедия. Как и последняя, он так же мало добавляет к тому, что уже есть в интернете, побуждая по-новому использовать уже имеющееся. В Myspace все завязано на авторстве, но он не притворяется, будто там есть ответы на все вопросы. Всегда можно сказать хоть что-то о характере человека, создавшего страничку на Myspace. Однако он никогда не выставляет себя авторитетом, мнению которого можно безоговорочно доверять. В этом большая заслуга Myspace.

Myspace — куда более богатый и многоуровневый источник информации, чем Википедия, при этом области их интересов почти не пересекаются. Если вы хотите исследовать телешоу с точки зрения того, что люди о нем думают, посты в Myspace дадут вам больше, чем пространные статьи в Википедии.

***

Википедия — далеко не единственный объект онлайн-поклонения для дурного коллективизма. В сети идет соревнование: какой сайт «самый мета», кто агрегатор самого высокого уровня, поглотивший все прочие сайты?

Это соревнование началась достаточно невинно с идеи создания онлайн-справочников, какими были ранние версии Yahoo! [8] Затем появилась AltaVista, где можно было осуществлять поиск по инвертированной базе данных всего интернета [9]. Затем был Google, добавивший алгоритмы ранжирования страниц [10]. Затем были блоги, отличавшиеся друг от друга по качеству и значимости. Вслед за ними появились агрегирующие их метаблоги типа Boing Boing [11], управляемые конкретными лицами. Во всех этих случаях у руля стоят реальные люди, которые, привносят в работу свою индивидуальность и принимают на себя личную ответственность.

Эти интернет-проекты предполагали, что ценность представляют сами люди. Их модели были построены с учетом того, что сеть состоит из живых людей и что в конечном итоге ценность определяется именно связью с ними.

Даже Google сам по себе (каким он видится сегодня) еще недостаточно «мета», чтобы стать проблемой. Один слой ранжирования страниц вряд ли представляет угрозу авторству, но вот наслоение многих уровней может создать кромешную бессмыслицу, и это уже совсем другое дело.

В последний год или два намечается тенденция к тому, чтобы выветрить дух человека и приблизиться, насколько это возможно, к образу сети, которая как бы из самой себя порождает контент, будто оракул, обращающий к нам свои прорицания. Здесь проходит граница, за которой поиск в интернете превращается в наваждение.

Кевин Келли, бывший редактор журнала Whole Earth Reviewѕ [12], ответственный редактор и один из основателей Wired [13], много и с симпатией размышлял о том, что он вместе с другими называет «роевым разумом». У него есть сайт под название Cool Tools, который представляет собой нечто среднее между блогом и Whole Earth Catalog [14]. Те, кто пишут для Cool Tools, включая меня, не рой, мы конкретные люди.

В марте Келли подробно рассказал о разнообразных сайтах с пользовательскими сетевыми фильтрами, таких как Digg и Reddit, ежедневно собирающих материалы с бесчисленного количества сайтов-агрегаторов [15]. Ни один человек не несет ответственности за то, что на них публикуется, за все отвечает алгоритм. Кажется, кто-то надеется, что «самый мета» сайт станет матерью всех «бутылочных горлышек» и получит неограниченное финансирование.

Эта новая шумиха вокруг «мета» продолжалась лишь месяц. В апреле Келли рассказал о сайте popurls [16], который агрегирует пользовательские сетевые фильтры… Вот вам и новый «самый мета». Теперь мы читаем то, что коллективный алгоритм выбрал из того, что выбрали другие коллективные алгоритмы из того, что было коллективно выбрано из того, что написали анонимные, в основном непрофессиональные авторы.

Есть ли в popurls что-то хорошее? Сегодня 27 мая 2006 года. На днях было объявлено об экспериментальном подходе к лечению диабета, который может снизить ущерб, наносимый нервной системе. Это важнейшая новость для десятков миллионов американцев. И ее нет на popurls. Зато нам расскажут другую новость: «Студент установил мировой рекорд по поеданию мороженное и заработал самую ужасную в истории головную боль». Сегодня все традиционные СМИ следят за землетрясением на Яве [17]. Popurls упоминает об этом событии, но эти оригинальные тексты о событии похоронены под сообщениями, агрегированными с новостных агрегаторов же типа Google News. Чтобы найти источник информации, надо перекопать кучу агрегированных новостных слоев в поисках немногих материалов, созданных профессионалами и снабженных авторской подписью. Но на уровне popurls история про мороженное и землетрясение на Яве — лишенные контекста и авторства — в лучшем случае равнозначны.

Кевин Келли так говорит о popurls: «Нет лучшего способа наблюдать за роевым разумом». Но роевой разум по большей части туп и скучен. Зачем за ним наблюдать?

***

Те, кто уже читал раньше мои разглагольствования, проведут параллель между моей тревогой в отношении так называемого «искусственного интеллекта» и обеспокоенностью стремлением сайтов избавиться от индивидуальности и стать «самым мета». Оба случая дают основания предполагать, что вот-вот появится или уже появился некий особый вид человеческого разума. Проблема здесь в том, что люди слишком охотно понижают интеллектуальную планку, чтобы этот предполагаемый новый вид казался умнее. Подобно тому как люди готовы прогибаться и вести себя глупо, соприкасаясь с пользовательским интерфейсом (что происходит, например, при взаимодействии со знаменитым офисным помощником-скрепкой в Microsoft [18]), они так же добровольно тупеют и отказываются от критического восприятия, позволяя метаагрегаторам выглядеть связными источниками информации.

Между культурой искусственного интеллекта и странным обаянием анонимного онлайн-коллективизма есть зависимость, имеющая педагогический смысл. Google с его гигантскими серверами и Википедия часто рассматриваются как стартовая память грядущего искусственного интеллекта. Ларри Пейдж [19], как я сегодня утром узнал через ссылку, предоставленную мне popurls (кто поручится за ее точность?), рассуждает о том, что ИИ может возникнуть на платформе Google в ближайшие несколько лет. Джордж Дайсон [20] задается вопросом, не появился ли он уже в сети, возможно в связке с Google. Я пишу это не для того, чтобы вступать в спор о бытии метафизических сущностей, но чтобы подчеркнуть, что снижать планку наших ожиданий в отношении индивидуального человеческого разума преждевременно и опасно.

Прелесть интернета в том, что он соединяет людей. Другой человек — это ценность. Вера в то, что интернет — это некая сущность, которой есть что сказать, обесценивает этих людей и превращает нас самих в дураков.

***

Проблема усугубляется тем, что новые бизнес-модели для людей думающих и пишущих не появились так быстро, как мы все надеялись. Газеты, например, переживают удручающий спад, и теперь интернет предлагает пищу любопытным глазам, глядящим поверх утреннего кофе, включая — и это хуже всего — и рекламные объявления. В новых условиях Google News лучше финансируются, и они могут быть куда увереннее в завтрашнем дне, чем большинство довольно немногочисленных хороших профессиональных репортеров со всего света, которые в итоге и создают почти весь новостной контент. Агрегатор становится богаче тех, кого он агрегирует.

Вопрос о новых бизнес-моделях для создателей интернет-контента — тема объемная и непростая, но надо как минимум отметить, что профессиональное письмо требует времени и что большинству авторов это время нужно оплачивать. В этой перспективе ведение блога не есть письмо. Блогеру легко быть любимым — нужно лишь угождать публике. Или дразнить ее для привлечения внимания. И в том, и в другом нет ничего зазорного. Однако то, что я полагаю настоящим письмом, письмом, которому суждено остаться во времени, — это нечто иное. Это выражение точки зрения, которая не сводится к словесной реакции на вчерашний фильм.

Неестественный подъем всего «мета» не ограничивается интернет-культурой. Он сильно влияет на способ принятия многих решений в Америке.

Сегодня мы с тревогой наблюдаем, как набирает силу заблуждение о непогрешимости коллективного. Многие элитарные организации не устояли на ногах перед этой идеей. Она воодушевлена подъемом Википедии, богатством Google и нетерпением предпринимателей быть как можно более «мета». Правительственные учреждения, отделы планирования крупнейших корпораций и ведущие университеты — все они подцепили эту заразу.

Меня, как консультанта, раньше просили самому протестировать какую-то идею или предложить новую для решения проблемы. Последние пару лет я часто вынужден работать иначе. Теперь можно увидеть, как мы вместе с другими консультантами заполняем опросники или правим коллективные эссе. Сегодня я говорю и делаю много меньше, чем прежде, хотя платят мне столько же. Может, мне не следовало бы жаловаться, но действия больших институций имеют последствия, и пришло время открыто выступить против охватившей нас увлеченностью всем коллективным.

Нетрудно понять, почему это заблуждения стало таким популярным в больших организациях: если коллективистский принцип верен, тогда индивидам больше не нужно брать на себя риски и нести ответственность. Мы живем в эпоху страшной неопределенности, спаренной со страхом ответственности, и нам приходится работать в институциях, лишенных лояльности и по отношению к любому руководителю, и тем более к рядовому сотруднику. Всякий человек, опасающийся сказать что-то невпопад в стенах своей организации, чувствует себя в большей безопасности, прячась за ритуалистикой вики или любого другого метаагрегатора.

В последнее время я принял участие в нескольких элитарных хорошо оплачиваемых википроектах и метаопросниках и имел возможность оценить результаты. Я как-то даже участвовал в википроекте о вики. Я увидел отсутствие проницательности и искусности, пренебрежение нюансами принятых к рассмотрению мнений и возросшее стремление к тому, чтобы держаться официальных и принятых в организации убеждений. Почему же все как один не закричат о накрывшей нас эпидемии дурного использования коллективного? Мне кажется, что причина тут в том, что негодные старые идеи выглядят обескураживающе свежо, когда они представлены высокотехнологично.

***

Коллективное подступает к нам с разных сторон. То, что тревожит большие институции, затрагивает и поп-культуру. Так, стало, как известно, невообразимо трудно зажечь новую звезду на небосклоне музыкального бизнеса. Даже самые успешные дебютанты последних десяти лет редко когда продвигаются дальше первого альбома. Исключение здесь — American Idol. Как и в Википедии, в самом шоу нет ничего плохого. Проблема в том, что кроме него ничего нет.

Кажется, на этом состязании поп-исполнителей голосует больше людей, чем на президентских выборах, и одна из причин тому — очевидное удобство информационных технологий. Коллектив может отдать свой голос по телефону или смс, а кто-то голосует больше одного раза. Коллективу лестно, что его спрашивают, и он откликается. Победители почти по определению очаровашки.

Но Джон Леннон бы не выиграл. Он и до финала бы не дошел. А если бы дошел, то это был бы уже другой человек и другой музыкант. То же можно сказать и о Джими Хендриксе, Элвисе, Джони Митчелл, Дюке Эллингтоне, Дэвиде Бирне, Грандмастере Флэше, Бобе Дилане (умоляю!) и вообще о всяком, кто оказал заметное влияние на поп-музыку.

Как внизу, так и вверху [21]. New York Times, в частности, недавно опубликовал в разделе op-ed [22] несколько материалов, поддерживающих псевдонаучную концепцию разумного замысла [23]. Это просто изумительно. Times стал выразителем усредненных мнений! Мы кое-что потеряли, когда American Idol стал вести за собой поп-музыку, а не следовать за ней. Но когда разумный замысел делит газетную полосу с настоящей наукой — потеряно все.

Как Times мог пасть так низко? Не знаю, но могу себе представить, что это было похоже на то, что я видел в последнее время в мире консалтинга. Безопаснее быть агрегатором коллективного. Можно использовать что угодно, и это тебя ни к чему не обяжет. Можно казаться интересным и не беспокоиться, что в чем-то окажешься не прав.

Но бывают исключения, когда нужна действительно умная мысль. В таких случаях усредненная идея может навредить, и по-настоящему пригодятся только лучшие идеи. К таким исключениям относится, например, наука.

***

Коллективное не всегда значит глупое. С некоторыми задачами коллективное справляется блестяще. Например, есть один показательный эксперимент, который часто показывают на первом курсе в бизнес-школах. В одной из его версий в центре аудитории ставится громадная банка с мармеладками. Каждый студент пытается угадать, сколько мармеладок в банке. Предположения очень различны, но их среднее арифметическое обычно бывает пугающе точным.

Это пример особого типа разума, который присущ коллективному. Это та своеобразная черта, которую восхваляют как «мудрость толпы», хотя мне кажется, что слово «мудрость» тут вводит в заблуждение. Благодаря этому разуму невидимая рука Адама Смита действует по-умному, а алгоритмы ранжирования страниц в Google справляются со своей задачей. К нему давно обращаются в прогностике, где он стал частью так называемого «дельфийского метода» [24]. Коллективный разум — реальный и чрезвычайно полезный феномен.

Но он не всегда полезен. Коллективное может быть и глупым. Свидетельства тому — тюльпановая лихорадка [25] и биржевые пузыри [26], «сатанинская паника» [27] и проблема 2000 [28].

Коллективный разум в своих лучших и худших проявлениях не похож на индивидуальный. Оба типа разума востребованы.

Например, рынок работает благодаря союзу коллективного и индивидуального разума. Он не может существовать на основе лишь конкуренции, задающей цены. Нужны также предприниматели, изобретающие продукты, которые будут конкурировать.

Иначе говоря, умные индивиды, герои рынка, ставят вопросы, ответы на которые дает коллективное поведение. Они — те, кто кладет мармеладки в банку.

На некоторые вопросы не следует отвечать индивидам. Когда, например, бюрократ из правительства устанавливает цену, задаваемая им планка часто бывает ниже той, которую поставит коллектив, если он в достаточной мере информирован и свободен от манипуляций, а также, в отличие от бюрократа, может не бояться, что его решение приведет к неконтролируемым последствиям. Но когда продукт создается коллективно, получается «комитетская разработка» [29], а ведь эту фразу не без причины считают оскорблением.

Здесь надо сказать несколько слов о Linux [30] и схожих инициативах. Многочисленные проекты в области «открытого» и «свободного» софта в важных аспектах отличаются от Википедии и не вписываются в соревнование за титул «самого мета». Программисты Linux не анонимны, и то, что каждый из них желает личного признания своих заслуг, выступает частью мотивации, благодаря которой работают такие предприятия. Но есть и сходства: отсутствие своего голоса и эстетического чутья в дизайне характерны и для открытого программного обеспечения, и для Википедии.

Такой открытый подход наиболее эффективен при разработке скрытых информационных слоев, таких как веб-серверы. Он бесполезен, когда дело доходит до создания добротного пользовательского интерфейса или позитивного опыта взаимодействия с системой. Если код, на котором работает пользовательский интерфейс Википедии, сделать таким же открытым, как и содержание статей, интерфейс почти мгновенно превратится в нечитаемое месиво. Коллективное хорошо справляется с проблемами, эффективность решения которых поддается однозначной оценке, но плохо с теми, для решения которых требуются вкус и способность суждения.

***

Коллективы могут быть так же глупы, как и отдельный человек, а в важных случаях — даже глупее. Интересно, можно ли очертить поле вопросов, где один всегда бывает умнее многих?

У этой темы богатая история, и разным дисциплинам есть что сказать по этому поводу. Я на скорую руку набросал описание того, где пролегает граница между эффективным мышлением и глупостью: коллективное скорее будет вести себя умно в тех случаях, когда ему не нужно самому определять свои вопросы, когда качество ответа можно оценить простым результатом (например, числовым значением) и когда информационная система, питающая коллективное, имеет встроенные фильтры качества, которые в значительной степени зависят от отдельных людей. При этих обстоятельствах коллективное может быть умнее индивидуального. Нарушь одно из этих условий, и коллективное станет в лучшем случае ненадежным.

В то же время личность достигает вершин своей глупости в тех редких случаях, когда она одновременно наделена реальной властью и изолирована от результатов своих действий.

Если вышеприведенное определение не лишено достоинств, то можно говорить о сближении отрицательных примеров. Вводные для коллективной глупости такие же, как и для индивидуальной.

***

Каждый известный мне пример успешного коллективного разума также демонстрирует, как коллективное направлялось и воодушевлялось благонамеренными индивидами. Эти люди наводят коллективный фокус, а иногда и выправляют некоторые свойственные роевому разуму огрехи. Баланс влияний людей и коллективов составляет сердце демократий, научных сообществ и других долгоиграющих проектов. Они аккумулировали богатейший опыт, который нужно проработать. Эти старые в общем-то идеи могут предложить интересные новые подходы к вопросу о том, как лучше всего использовать роевой разум.

Мир до появления интернета дает несколько великолепных примеров того, как индивидуальный контроль улучшает коллективный разум. Например, для независимой прессы репортеры, обладающие сильным голосом и репутацией, пишут высококлассные политические материалы, подобные уотергейтским репортажам Вудворда и Бернстайна [31]. Другие авторы, такие как Уолт Моссберг [32] из Wall Street Journal и Дэвид Пог [33] из New York Times, пишут о высоких технологиях. Эти журналисты сообщают коллективу результаты выборов и ценообразования. Не слыша героических индивидуальных голосов независимой прессы, коллектив глупеет и становится неблагонадежным, о чем свидетельствуют многие исторические примеры. (Последние события в Америке, на мой взгляд, отражают ослабление прессы [34].)

Научные сообщества также добиваются высоких результатов, объединяясь вокруг принципов сдержек и противовесов и основываясь в конечном итоге на доброй воле и «слепом» элитизме, — слепом в том смысле, что в идеале войти в сообщество может любой, кто обладает необходимыми достоинствами. Система контрактов с возможностью продления и многие другие черты академической среды разработаны специально, чтобы поддержать идею о важности отдельных ученых, а не только коллективных процессов.

Другой пример: предприниматели — не единственные «герои» рынка. Роль центрального банка в экономике не похожа на роль коммунистической партии в плановом хозяйстве. И хотя установление процентной ставки звучит как ответ на вопрос, на деле оно больше напоминает постановку вопроса. Федеральная резервная система [35] спрашивает у рынка, как лучше проводить, скажем, снижение инфляции. И пусть это не тот вопрос, который всякий хотел бы задать, но он должен быть задан.

Да, в правительстве, академической среде и прессе было полно скандалов. Нет идеально работающей системы, но в той точке, где мы сейчас находимся, мы все выиграли от работы этих институций. Конечно, хватало и плохих репортеров, и одураченных собственными теориями ученых, и неграмотных бюрократов, и много кого еще. Может ли роевой разум держать их под контролем? Примеры из мира до появления интернета говорят, что может, но только при условии некоторой обработки поступающего сигнала.

***

Некоторые механизмы, наиболее успешно регулирующие коллективное до появления интернета, могут быть частично поняты как средства управления временем. Что если, скажем, коллективное слишком суетится вместо того, чтобы сделать паузу и выработать единое решение? Такое имеет место, например, на самых «живых» статьях в Википедии или во время безумных торгов на отрытых рынках.

Одной из возможностей, которые дает представительная демократия, является «фильтр нижних частот» [36]. Представьте суматоху, которая начнется, если на вики возложить ответственность за принятие законов. Подумать страшно. Сверх всякой меры заряженные люди будут ломать копья вокруг какой-нибудь формулировки в налоговом кодексе, и конца этому не будет. Интернет просто захлебнется.

Этого хаоса можно избежать, используя уже имеющиеся, пусть и несовершенные, более неспешные механизмы выборных и судебных процедур. Успокаивающий эффект организованной демократии не только охлаждает наши то тут то там разгорающиеся ссоры. Она также снижает шанс того, что коллективное внезапно перевозбудится и перейдет в такое состояние, когда множество быстро сменяющих друг друга ответов так совпадают, что уже не отменяют друг друга. (Технически подкованные читатели узнают здесь принципы, работающие при обработке сигнала.)

Википедия недавно налепила грубый фильтр нижних частот на самые популярные статьи, такие как «Буш, Джордж Уокер» [37]. Теперь удалять фрагменты чужого текста в этой статье можно только с определенным временным промежутком. Подозреваю, что постепенно эти механизмы станут более или менее верным отражением той демократии, что была у нас до появления интернета.

Возможна и обратная проблема. Роевой разум может двигаться в правильном направлении, но слишком медленно. Бывает так, что коллективное способно добиться блестящих результатов при достаточном количестве времени, но времени как раз не хватает. Проблема, скажем, глобального потепления была бы рано или поздно решена, будь у рынка достаточно времени для ее решения. Выросли бы ставки страхования и тому подобное. Увы, в этом случае времени у нас нет, потому что рыночные процессы замедлены хвостами существующих инвестиций. Поэтому должны вмешаться другие силы, например индивидуально проводимая политика.

Вот другой пример проблемы, создаваемой роевой неторопливостью. Тысячелетиями технологии развивалась медленно, пока не появилась четкое представление об эмпирике, об экспертной оценке научной литературы и об основанной на ней образовательной системе и пока не возник эффективно работающий рынок, определяющий ценность изобретений. Есть одна вещь, которую совершенно необходимо отметить, говоря о современности: не абсолютная открытость и уступки по отношению к коллективному, а организация и сдержки были частью того, что ускорило процесс технологического развития.

Давайте предположим, что Википедия действительно станет в чем-то лучше с течением времени, как о том заявляют ее адепты. Нам все еще может вскоре потребоваться нечто лучшее.

Некоторые викиутописты открыто выражают надежду увидеть, как функции образования берут на себя википроекты. По меньшей мере возможно, что в ближайшем будущем через анонимные интернет-агрегаторы будет проходить такой объем коммуникаций и образовательного процесса, что мы столкнемся с угрозой внезапного и опасного разрастания роевого разума. История вновь и вновь показывала нам, что роевой разум глуп и жесток, когда работает на автопилоте. Ужасающие всполохи роевого разума приобретали маоистские, фашистские или религиозные оттенки, и это только несколько примеров. Не понимаю, почему бы не быть новому социальному катаклизму, скрытому в этот раз за неожиданной личиной технологического утопизма. Если вики будут приобретать все большее влияние, их необходимо будет подправлять с помощью тех механизмов, которые уже показали себя достаточно эффективными в мире до появления интернета.

Роевой разум нужно рассматривать как инструмент. Расширение возможностей коллективов не расширяет возможностей индивидов — верно лишь обратное. Можно установить полезные петли обратной связи между отдельными личностями и роевым разумом, но рой слишком склонен к хаосу, чтобы быть замкнутым на самого себя.

***

Вот только несколько идей о том, как обращаться с потенциально опасным феноменом коллективного и не дать ему сорваться с цепи. Хорошо, когда в случае неприятностей коллективное лает, но плохо, если оно кусается.

Думать, что то, к чему мы уже пришли, и так вполне неплохо или что недостатки со временем исправятся сами собой, — очень опасное заблуждение. Избегнув этого заблуждения, мы сможем найти человечный и практичный способ повысить ценность коллективного в сети и при этом не отупеть. Лучший принцип, которым следует руководствоваться, — беречь отдельного человека и всегда ставить его на первое место.

Примечания

[1] Американская авангардная режиссерка, известная в том числе короткометражкой «Полуденные сети» (1943), которую критики ставят в один ряд с «Раковиной и священником» Жермены Дюлак и «Андалузским псом» Луиса Бунюэля. Ланье называет Дерен своим любимым кинорежиссером (Ланье Дж. На заре новой эры. М.: Эксмо, 2019. С. 211). — Здесь и далее примечания переводчика.

[2] Видеоэффект в компьютерной анимации, при котором одно изображение плавно перетекает в другое.

[3] Журнал, выходивший под разными названиями в Калифорнии в 1984–1998 годы. Его темами были киберкультура, ноотропные вещества, виртуальная реальность. Наследником Mondo 2000 можно считать журнал Wired (основан в 1993 году), о котором будет сказано ниже.

[4] В 2005 году в англоязычной Википедии появилась статья, содержащая мистифицированную биографию Джона Сайгенталера — известного журналиста, правозащитника, первого главного редактора USA Today, бывшего помощника министра юстиции. В статье, в частности, сообщалось, что Сайгенталер долгое время жил в СССР, а также что он причастен к убийствам Джона и Роберта Кеннеди. Мистификация долгое время оставалась незамеченной, более того — первые попытки самого Сайгенталера исправить статью были отменены одним из редакторов. Ситуация разрешилась только в октябре 2005 года, когда Сайгенталер обратился напрямую к основателю Википедии Джимми Уэйлсу. Автором статьи оказался менеджер курьерской компании из Нэшвилла. Инцидент вызвал шквал критики Википедии как источника информации и привел к появлению новых правил в самой Википедии, например необходимости регистрации для создания статьи и ужесточения требований к статьям о ныне живущих людях.

[5] Bottleneck — термин, относящийся к целому ряду дисциплин, в том числе к программированию.

[6] См.: Giles J. Internet encyclopaedias go head to head // Nature. 2005. December 14. N 438. P. 900–901.

[7] Под «вики» со строчной буквы здесь и далее понимается любой сайт или совокупность сайтов, контент которых может моделироваться пользователями с помощью специального одноименного языка разметки.

[8] Ранней версией Yahoo! был созданный в начале 1994 года Дэвидом Фило и Джерри Янгом сайт «Путеводитель Джерри по Всемирной Паутине», который представлял собой каталог других сайтов.

[9] Поисковая система AltaVista, запущенная в 1995 году, использовала при оценке поискового запроса инвертированный (то есть обратный) индекс, структурируя данные в зависимости от наличия в документе искомого слова или словосочетания. По сути, здесь работала логика книжного предметного указателя (index), где осуществляется обратный (по отношению к оглавлению) поиск от слова к странице, а не от страницы к главе.

[10] Google (создан в 1998 году) стал выстраивать списки с помощью алгоритма PageRank, который присваивал каждой странице тот или иной рейтинг в соответствии с тем, как часто на нее ссылаются другие страницы.

[11] Boing Boing, выросший из одноименного зина, был перенесен в онлайн в 1995 году, а с 2000 года стал групповым блогом, в который писали о технологиях, гаджетах и интеллектуальной собственности. До 2006 года был, как считается, самым читаемым блогом в мире. Все его ключевые авторы ранее так или иначе сотрудничали с журналом Wired. Boing Boing много писал о других блогах и приглашал к работе сторонних блогеров, из–за чего один из его создателей Марк Фрауэнфельдер охарактеризовал проект как «справочник чудесных вещей».

[12] Журнал, выходивший в 1985–2002 годах и ставший своего рода наследником журнала Стюарта Бранда Whole Earth Catalog (1968–1971). Оба журнала были площадкой для дискуссий о киберкультуре, новых технологиях и научных разработках и имели ярко выраженную либертарианскую окраску.

[13] Луис Росетто писал в пилотном выпуске: «Существует множество журналов про технологии, но Wired не из их числа. Wired — журнал о самых могущественных людях на планете: о цифровом поколении. Это люди, которые не только предвидели, как слияние компьютеров, телекоммуникации и медиа изменят жизнь на рубеже тысячелетий, — они сами творят эти изменения» (цит. по: Левин Я. Интернет как оружие. Что скрывают Google, Tor и ЦРУ / пер. с англ. М. Леонович, Е. Напреенко. М.: Индивидуум, 2019. С. 179).

[14] Журнал Whole Earth Catalog был более контркультурным, чем Whole Earth Review, и при этом, соответствуя своему названию, выступал в том числе каталогом, обозревая и продвигая новинки в разных сферах — от одежды и книг до инструментов и сельскохозяйственной техники. Стив Джобс так характеризовал WEC: «Журнал напоминал Google в бумажной форме, хотя до появления Google оставалось еще 35 лет» (цит. по: Левин Я. Интернет как оружие. С. 149). Знаменитый девиз Джобса Stay hungry. Stay foolish позаимствован из последнего выпуска WEC.

[15] Контент Digg и Reddit публикуется и ранжируется пользователями путем голосования.

[16] Слоган сайта — «Мать всех новых агрегаторов».

[17] В результате мощного землетрясения 27 мая на Яве, самом густонаселенном острове Индонезии, погибло более шести с половиной тысяч человек, больше ста двадцати тысяч пострадало.

[18] Функция помощника, крайне непопулярная у пользователей, была полностью удалена из пакета Microsoft Office в 2007 году.

[19] Вместе с Сергеем Брином один из создателей Google.

[20] Американский историк науки, специалист по развитию космических аппаратов, компьютерной техники, алгоритмов, коммуникационных систем.

[21] Слегка измененная цитата из «Изумрудной скрижали» — текста, приписываемого легендарному Гермесу Трисмегисту. В английском языке фраза As above, so below стала в некоторой степени идиоматической, дав название ряду музыкальных композиций, альбомов и фильмов. Ланье меняет части фразы местами, таким образом «внизу» у него располагается поп-сцена, а «вверху» — деловая пресса.

[22] Opposite the editorial page — материал, написанный сторонним по отношению к редакции автором и выражающий мнение, отличное от мнения редакции.

[23] Креационистское учение, получившее развитие в 1990-е годы и утверждающее, что мир, как система «неупрощаемой сложности» (то есть такая система, которая перестает работать при удалении любой из ее составляющих), может быть лишь результатом разумного творчества. Ланье говорит о серии материалов, вышедших в номере Times от 12 мая 2006 года. Профессор Холден Торп (тогда возглавлявший кафедру химии в Университете Северной Каролины, а позже, в 2008–2013 годах, и сам университет) опубликовал в разделе op-ed колонку, в которой критиковал ограничение преподавания теории эволюции в школах Канзаса, инициированное креационистами, имевшими большое влияние в штате. В ответ в редакцию пришли письма читателей (один из них сам был в свое время преподавателем биологии), четыре письма были опубликованы в том же разделе. Справедливости ради стоит сказать, что только один читатель защищал концепцию разумного замысла, еще двое поддержали Торпа, один попытался занять примирительную позицию.

[24] Метод экспертного прогнозирования, при котором консультанты анонимно и независимо друг от друга (и часто не зная друг о друге) дают оценку тому или иному проекту, а затем организационная группа суммирует их оценки в своеобразный слепой консенсус. Метод был изобретен в 1950–1960-е годы корпорацией RAND, которая тогда была основным подрядчиком агентства ARPA (ныне — DARPA), входящего в состав Министерства обороны США и отвечающего за разработку инновационных методов ведения войны (в первую очередь антипартизанской войны во Вьетнаме). Исследования RAND дали мощный толчок развитию информационных технологий и искусственного интеллекта, а также фактически привели к созданию интернета. Названием метод обязан Дельфийскому оракулу.

[25] Взлет ажиотажного спроса на луковицы тюльпанов в Нидерландах в 1636–1637 годах, приведший к стремительному росту цен с последующим обвалом рынка. В глазах современников этот кризис стал иллюстрацией безумия, к которому ведет несдерживаемая жадность. До начала XXI века считалось, что тюльпановая лихорадка замедлила рост экономики Нидерландов.

[26] В 2006 году (то есть в год написания этой статьи) цена недвижимости в США достигла своего максимума. После этого экономический пузырь, надувавшийся с 2002 года, лопнул, результируя в ипотечный (2007) и финансовый (2007–2008) кризисы в США, а затем и в мировой экономический кризис (2008).

[27] Моральная паника, захватившая англоязычные страны в 1980–1990-е годы. Подверженные «сатанинской панике» верили в существование международной сети сатанистов-педофилов, которая занималась похищениями и убийствами тысяч детей по всему миру. Паника подогревалась телепроповедниками и христианскими фундаменталистами. Общественное мнение в то время связывало многие реальные преступления в отношении детей с деятельностью сатанинской сети. В отдельных случаях, например в деле троицы из Уэст-Мемфиса, эту связь пытались доказать обвинители на судебных процессах. Примером своеобразного камбэка «сатанинской паники» может служить Пиццагейт — теория заговора, получившая развитие во время предвыборной кампании 2016 года и считавшая Хиллари Клинтон и ее ближайших сподвижников (в первую очередь начальника избирательного штаба Джона Подесту) вхожими в круг сатанистов-педофилов, с которым они общались через владельца одной столичной пиццерии.

[28] В программном обеспечении, разрабатывавшемся в ХХ веке, для обозначения года использовали две последние цифры, так что 2000 год теоретически мог быть воспринятым компьютерами как 1900 или 0 год, что грозило сбоями в технологических процессах. Воображение людей рисовало эсхатологические картины — от обрушения интернета и краха банковской системы до аварий на атомных станциях и восстания машин. На переоборудование компьютерных систем по всему миру были потрачены сотни миллиардов долларов. До сих пор нет консенсуса по поводу того, насколько серьезны могли быть последствия указанной проблемы и оправданы ли были затраты на ее решение. Следующей проблемной датой может стать 19 января 2038 года — это самая поздняя дата, которая может быть представлена в формате POSIX в рамках 32-битных систем.

[29] Design by committee — распространенное в американской технической среде ироничное клише, обозначающее продукт, созданный под некомпетентным руководством. Известность приобрела шутка о том, что верблюд — это «лошадь комитетской разработки».

[30] Операционная система, основанная на принципах открытого программного обеспечения и дающая, таким образом, пользователю как полный контроль над своим компьютером и выполняемыми задачами, так и, по уверениям экспертов, гарантированную свободу от слежки со стороны корпораций и правительств. В настоящее время GNU/Linux-системы используются в большинстве серверов интернета и в суперкомпьютерах.

[31] Боб Вудворд и Карл Бернстайн работали в Washington Post и проводили совместное расследование Уотергейтского дела. Отставка Никсона с поста президента стала во многом результатом их журналистской деятельности. По горячим следам они написали документальную книгу «Вся президентская рать», экранизированную Аланом Пакулой.

[32] Уолт Моссберг считается первым журналистом, работавшим в жанре потребитель-ориентированного обзора. Он писал для Wall Street Journal в 1970–2013 годах. В центре его внимания были высокотехнологичные новинки. В 2004 году Wired заявил, что от текстов Моссберга зависят успехи и провалы всей индустрии.

[33] Дэвид Пог прославился как автор большого количества книг, помогающих новичкам разобраться в высоких технологиях. На русский переведены его книги «iPhone», «iPhone 3G», «iPhone 4» (в серии «Недостающая инструкция»), а также «Классическая музыка для чайников». В своей колонке в New York Times, для которой он с перерывами пишет с 2000 года, Пог защищает интересы потребителей, а некоторые инициированные им кампании заставили корпорации изменить маркетинговые стратегии.

[34] Не совсем ясно, имеет ли Ланье в виду что-то конкретное, но его фраза может быть отнесена ко всей эпохе администрации Буша-младшего, начиная с «Патриотического акта» 2001 года, принятого после трагедии 11 сентября и случаев распространения писем со спорами сибирской язвы в офисы крупных СМИ. «Патриотический акт», дававший правительству и полиции дополнительные полномочия для надзора за гражданами, заложил основы того процесса, который завершился разоблачениями Сноудена.

[35] Аналог центрального банка в США.

[36] Фильтр нижних частот пропускает сигналы ниже определенной частоты и подавляет те, что выше. Видимо, Ланье имеет в виду, что представительная демократия не допускает (или не должна допускать) до принятия решения слишком неугомонных и непоследовательных акторов.

[37] В январе 2016 года Википедия обнародовала список своих самых редактируемых статей за всю историю. Статья о Джорже Буше-младшем заняла первое место с 45 862 правками.