Как человек, занимающийся архитектурой, проектированием и созданием образовательного пространства, в последнее время я часто задаю себе вопрос: что физическое место позволяет такого, чего не позволяет дигитальная среда,“он-лайн”.

Ответы, возможно, кому-то очевидны, но меня этот вопрос ставит перед задачей сосредоточиться и более четко сформулировать понятие Место. Тем более, что по этому поводу почти у всех возникает много и повседневных вопросов от «какие изменения будут с рынком недвижимости» до сутьевых вопросов нашего индивидуального и коллективного существования. У меня есть также и практические вопросы в области смешанного процесса обучения и гибридных пространств, с которыми много работаю последние несколько лет.

Вынужденное отсутствие физического места во время эпидемии ярко проявило наше уже и до этого долгое время генерирующиеся состояние: очень шумное заполнение эфира постоянным ЯЯканьем- словодёргающее и несуразное, как само ощущение звука происходящего. Слово-образ описывающий одновременность присутствия многих говорящих, но не разговаривающих друг сдругом. В то же время, 'говоряще неразговаривающие с жесткостью стратифицируются в каких-то Мы против других Мы. Пока такая жесткость обитает в физических Местах, то Места смягчают какофонию и резкость. Благодаря тому, что правильно созданное место собирает живую ткань и выстраивает встречи (на стыке gemeinsam-собирания Хайдеггера и вече Бибихина). Но такое двойственное состояние не только результат последних месяцев физической разорванности и преобладания интернет пространства для нашего общения. Это результат мыслительной разорванности, сложившейся в последние десятилетия из–за взаимной непроникаемости понятий «частное» и «публичное» в нашей культуре. В действие эта разорванность воплощается в нашей социальной и физической среде обитания. Только в данный момент эти два состояния перевернулись и слились в одно целое или же вылплескиваются в пустое пространство улиц в виде ожесточённой борьбы за разделение на четкие МЫ.

Для того, чтобы выйти из невыносимого состояния раздробленного на осколки, смятого в одну кучу частного и публичного (личного и коллективного), или наоборот, их же жесткого расчленения, требуются переходы — пороговые пространства.

Конструкция.

Пороговость довольно известная тема в антропологии, психологии и архитектуре. Обычно через это понятие артикулируется зона трансформации. То есть это пространство смутности, неопределенности и одновременно пространство потенциала. Я бы сказал, что они всегда тебя сосредотачивают или дают направление предчувствия встречи с другим, то есть выводят человека за пределы себя.

У Г. Зиммеля в статье «Мост и дверь» задается два возможных способа существования таких пространств, хотя он не использует понятие пороговости, такое состояние сформулировано через метафоры двух видов соединения/ рассоединения. Одна — мост, вторая- дверь. Мост соединяет видимые и существующие в природе разницы. Своим появлением и соединением он даже подчеркивает эти данные разницы. Но дает возможность их переживать и быть в движение между ними. Дверь одновременно в потенциале, с одной стороны, входа и выхода, а с другой — запертости. Но для пороговости нужна длительность, поэтому сама дверь в своей функциональности этого не создаёт, она не то между, где я могу быть. Это один и тот же объект, но сам он не место, он только способен действовать между местами. И вот эта метафора двери как раз очень похожа на возможности “он-лайна”.

Одним из оригинальных источников, определяющих такие пороговые пространства, является шаббатний трактат в талмуде. В этом тексте ситуации пороговости строятся на выделении ситуаций взаимодействия человека с другими, через формулирование 4 типов владения местом: частное, общественное, кармелит (что-то, что не является единственно определенным) и маком патур (свободное место). Сами эти места определяются двумя порядками критериев. Физическими: высота стен, глубина, ширина проходов, окон и т.д. и социальными практиками: как и что можно делать, в основном относительно обмена еды и вещей. Частное и общественное здесь сами по себе не задают пороговости, а задаётся она через следующие две формы владения:

1- кармелит — это такой тип места, где никто не обосновался и многие не ходят одновременно. В нем должна присутствовать открытость и вместе с тем связанность. В этом месте может повстречаться Другое, но оно в каком-то смысле выделено и требует внимания. К кармелит могут относиться, например, переулки и дворы.

2 — маком патур — «разрешенное место» или «освобожденное место» — это место, специально выделенное и высвобожденное внутри общественного места. Феномен Обмена является одной из основных тем связаных с Шабатом. Хотя процесс обмена внутри Шабата как бы весь перевернут и его обыденность нарушена, но для него такое освобожденное место функционирует как портал. Мы как будто участвуем в игре, где обнаруживаем благодаря этой нарушенности, из каких сложных правил наша обыденность построена. В рамках этой «игры», например, мы не можем передать вещь из частного в общественное или другое частное, но мы можем положить ее в «освобожденное место», а оттуда другой может ее забрать.

То есть кармелит — это, возможно, тот самый мост Зиммеля, но вместо двери потенциал строится на освобожденном месте между двумя пространствами. Поэтому в еврейской традиции ключевым является не дверь, а косяк, точнее все место глубины между одним и другим — мифтан. И оно отдельно обозначается мезузой — небольшой коробочкой с молитвой на косяке (название происходит от глагола двигать). Надо заметить, что никакое другое место так ритуально не выделяется. По-другому можно сформулировать, что пороговость по сути создает продолжительность и темпоральность одновременно. Она превращает нарезанность нашего пространства существования разными границами в места, где эта граница приобретает объем, позволяет человеку воплотить свое присутствие. Например, широкий подоконник окна. При таком взгляде окно перестает быть функцией отгорождения тебя от ветра и дождя стеклом и запуска света в комнату, а становится само по себе местом между внешним и внутренним пространством, в котором ты обитаешь.

Что же происходит, если теперь посмотреть через оптику пороговости на образовательное пространство?

Пороговость в образовательном пространстве.

Возьмем гибридную школу, этот термин в первую очередь здесь соотносится с английском blended learning school т. е. гибрида дигитального и физического, но также и с гибридностью как понятием социальной теории «третьего пространства». (находиться в напряжение с понятием “третьего места”). Школа, в которой происходит соотношение учебы в онлайн формате и в формате совместного присутствия в конкретном физическом месте (brick and mortar). Такой формат рождается на техническом уровне из понимания, что есть какие-то преимущественные потенциалы и у одного типа обучения, и у второго. Такой потенциал у онлайн обучения — это гибкость и доступность, как временные, так и пространственные. Все процессы имеют возможность быть индивидуализированными, а педагогические модели, построенные на контроле, в том числе идеологическом, легко разрушаются. Чтобы выделить потенциал присутствия в физическом месте, имеет смысл дать пару схематических определений понятию образовательный процесс.

Образовательный процесс -это то, что предшествует какому-то результату, который можно сформулировать словами «человек научился». Эти задачи укладываются в две основные фазы. Первая — получение информации. Вторая — приобретение знания. И информация, и знание здесь используются в самом широком смысле слова. В сердце второго этапа находится процесс присвоения.

Присвоение — процесс, протекающий в двух плоскостях. Первая плоскость — пульсация между внешним и внутренним. Внешняя информация включает мой внутренний, личностный интерес. Затем на этом интересе я придаю полученной информации свое значение. Потом в каком то процессе согласования с этим значением создается внешняя форма, через которую можно донести это значение другим. И уже после этого человек получает обратную реакцию на действия своей «формы» на другого (на внешнее). Со-держание появляется на этапе соединения формы и значения. Вторая плоскость присвоения — движение между индивидуальным и коллективным. Она частично пересекается с первой плоскостью. Две эти плоскости движения были сформулированы еще в работах Льва Выготского. Методологически процесс присвоения строится за счет создания «освобожденных пространств», лакун или пористости как это называл В.Беньямин. С другой стороны, на взаимодействии индивидуального интеллекта и коллективного (интеллект здесь Аристотелевский, т.е. два разных состояния ума, мышления). Коллективная встреча или встреча группы людей, в отличие от встречи один на один, имеет потенциал изменять оптику и направления мысли, так как на определенный протяженный момент времени нарушается структура четких позиций. Пороговость возникает благодаря нестабильности и неопределенности движения в этих плоскостях присвоения, первично согласуясь с величиной коллектива и интенсивности нахождения вместе, а также от существенности совместного действия для ее участников. Но процессам присвоения, чтобы произойти необходимо место позволяющее им собраться, необходимо место для возникновения и воплощения человеческой импатии.

Значение этой интенсивности и протяженности можно увидеть и в другом пространственно-образовательном формате, — назовем его «временные или путешествующие города». Это выделенность в конкретном месте, где люди живут, отделенные от другой социальной среды в течение достаточно длительного времени: лагеря, экспедиции, выездные исследования, образовательные и арт-резиденции. Длительность фактическая и длительность ожидаемая этой временности, имеют ключевое значение, так как с длительностью связаны включения пространств пороговости. Принятие состояния перехода. Ключевое понятие в таких «временных городах» — свободное /освобожденное время, так как именно там совершается погруженность в случайность с возможностью совпадений, в которых и формируется событийная отличительность. Именно для этого нужна длительность нахождения в выделенном удаленном месте. Такое нахождение позволяет отсоединяться от привычной среды. Тем самым создается возможность заново прожить сценарии своих взаимодействий, придавая им обновленное сочетание формы и значения, т. е. сформировать новое со-держание. Как представляется , такая одновременная погруженность и отделенность, в “он-лайне” не возможна.

В-место итога или продолжение следует:

Основываясь на том, что мы сейчас наблюдаем, основная качественная проблема дигитального пространства , возможно как раз отсутствие пороговых пространств между индивидуумом и коллективом. И эта проблематика пороговости связывает два обозначенных мной вектора: физическое пространство/дигитальность и частное/коллективное (публичное).

Структурность дигитального, на данный момент является ключевым феноменальным отличием. В дигитальности нет отделенности, трансцендентности. Она вся во всем объеме находится внутри человеческой досягаемости и продуманности. Событийность дигитального пространства может быть рассчитана буквально на уровне моего осязаемого телесного взаимодействия с ней и телесно контролируема. Здесь нет порогов, а есть только два то совершенно слитых одно в другое, то жестко разделенных «частное» и «публичное».

Потенциал пороговости проявляется при перебарывании своего телесного. А значит нужна ситуация, где это перебарывание возможно. Перебарывание телесного — это перебарывание страха. Страх возникает там, где есть физическое тело. То есть для преодоления телесного этот страх должен иметь место возникнуть и быть временно преодолен. В общем-то на чувственном уровне это и есть процесс трансформации.