Глобальный капитал, когда-то создавший вполне убедительную иллюзию всеобщего благополучия, удовлетворения и покоя перешёл на новый уровень узурпации — это насилие и контроль опосредованные технологией. Технология обезличена, как будто нейтральна и её практически невозможно избежать. Техноэскапизм в современном мире фактически означает исключение индивида из социума. Однако не стоит забывать, что медиа представляет собой в первую очередь сложно устроенный механизм для манипуляции массовым сознанием. Всего несколько десятков лет и Галактика Гутенберга сменилась Галактикой Цукерберга, где опция #не_нравится отсутствует. Можно вести долгие споры относительно проблемы big data, конфиденциальности в сети, деятельности хактивистов и wikileaks, но ни у кого не возникнет сомнения в том, что цифровой экран сегодня стал важным действующим элементом во всех актуальных социально-политических дискурсах. Мир воспринимается сквозь призму дигательного свечения, сквозь прописанный код программы, которая пишет сама себя и создаёт резервную копию, даже не ставя нас об этом в известность.

Пространство интернета, как территория некогда свободная от цензуры, рекламы и прослушки до сих пор пользуется большим кредитом доверия, чем, например, телевидение. Вероятно, здесь имеет место быть некий ментальный паттерн, который срабатывает, когда сам кликаешь на тот или иной линк, вручную листаешь новости или набираешь текст. У пользователя сети таким образом складывается впечатление, что и Другой на том конце такой же человек. Важно и то, что внутренняя работа сети остаётся сокрытой, а если что-то нельзя увидеть, то этого как бы нет. Отсутствие видимой физической преграды между пользователем и сетью работает на производство искренности и доверия, также как и скорость обмена потоками информации. Времени включить критическую оптику и применить анализ, прочитанного и увиденного практически нет. Сеть требует реакции здесь и сейчас, в противном случае — момент упущен и важное в данный момент мгновенно перекрывается новым важным, беспрерывная сменяемость важного в общем потоке единой репрезентации сети обесценивает любую важность. Незаметно для большинства пользователей Сетевая Чёрная Дыра формирует сознание, дисциплину поведения и выстраивает коммуникацию по образу и подобию определённой сокрытой системы, масштабы которой трудно вообразить, известно только, что опция #не_нравится отсутствует.

Для сегодняшней реальности характерно состояние пограничности, состояние «мета», «вот-бытие» сегодня — это между. Эта дуалистическая природа среды находит отражение в работах современных художников, работающих в Новой Эстетике.

Новая Эстетика — термин, который актуализировался в 2012 году после выступления Джеймса Бридли на конференции SXSW, а так же публикации Брюса Стерлинга в издании Wired. Для новой эстетики характерно критическое осмысление сетевой культуры, заимствования, глитч, ностальгия по 8-битной картинке, lo-fi, эстетика VHS, цифровая стерильность, имматериальность, обджектификация виртуального и т.д. Новая Эстетика выявляет разрыв между человеком и цифровой автоматизацией, документализирует Цифровое отчуждение и пытается внедриться в процесс программирования с тем, чтобы войти с машиной в контакт.

Это художественное течение возвращает нас к тексту Маркса «Фрагмент о машинах», возобновляя дискурс о машине, на завершающей стадии развития средств труда, когда машина не только структурирует и размечает рабочих как аппарат, как структуру, но одновременно и сама пронизана механическими и интеллектуальными органами, посредством которых она непрерывно и дальше развивается и обновляется. «…Будучи включено в процесс производства капитала, средство труда проходит через различные метаморфозы, из которых последним является машина или, вернее, автоматическая система машин, приводимая в движение автоматом, такой движущей силой, которая сама себя приводит в движение. Эта автоматическая фабрика состоит из множества механических и интеллектуальных органов, так что сами рабочие определяются только как сознательные её члены».

Маркс полагал, что в конечном счёте машину контролирует человек, капиталист, который использует её как инструмент для создания прибавочной стоимости. Современный критик и теоретик новых медиа Майкл Бетанкур описывая дигитальный капитализм, отмечает, что уровень автоматизации процесса, разрыв между физическим миром и имматериальностью настолько существенны, что только машина может теперь контролировать машину. Новая Эстетика — это попытка расколдовать очередной виток глобального капитализма, попытка рефлексировать на сложившуюся ситуацию, это своего рода интеллектуальный хакинг для тех, кто не желает быть продуктом системы.