ПРОЛОГ

Пришлось мне как-то очутиться в ситуации, которую ненавижу: договариваешься с человеком о встречи, он в последний момент пишет о форс-мажоре и переносит ее на 2 часа. Стою я, значит, на Большой Васильковской и думаю, куда податься. Домой из центра путь не близкий, а сидеть два часа в «Андер Вандере» скучновато и расточительно. Вот и решила прогуляться по Крещатику, попить кофейку из Brown Cup да поразмышлять о бренном и высоком. Ну знаете, такое настроение, когда чувствуешь себя Маргаритой с букетиком желтых хризантем, только без хризантем.

В общем, на часах 16-00, солнце еще высоко, в руках горячий шоколад, а сразу передо мной свободная лавка под одним из уже порядком облысевших киевских каштанов. Сижу я, ковыряю комочки шоколада на дне стаканчика, обдумываю вопросы к интервью и замечаю, что мое уединение сходит на нет в режиме реального времени.

Краем глаза вижу, что на скамейку подсели пара мужчин — типичные бессарабские бродяги. Обычно в таких случаях, стараюсь ретироваться в другую локацию, чтобы наши ауры не соприкоснулись. Но тут решила из принципа задержаться. Во-первых, я уже пригрелась, а во-вторых, расстояние между нами было не критичным и, в принципе, отвернувшись, можно было бы даже не заметить вторжения в личное пространство. Через минуту тем же самым краем глаза вижу, что один из мужчин прощается и уходит. В то время как другой поворачивается и начинает молча смотреть на меня. Не выдерживаюсь и поворачиваюсь. Внезапно завязывается диалог:

—Девушка, здравствуйте.

— Здравствуйте.

— Меня Володя зовут. Я будущий режиссер. Живу в этом доме на углу, — говорит мой случайный знакомый и показывает на угол бульвара Т.Г. Шевченко. «Начинается», — подумала я, но все же решила разглядеть моего собеседника. Времени было навалом, и возможность поговорить с человеком из другой житейской формации возникает нечасто. Одет был будущий режиссер Володя неряшливо, но, надо отдать должное, не безвкусно. Вытертый пиджак поверх чего-то темного и теплого был застегнут на единственную уцелевшую пуговицу, пыльные брюки затерлись местами до блеска, а на голове смялась в полях шляпа с вышитой надписью «Тургенефф». Все же богему Крещатика я представляла иначе.

Будущий режиссер Володя протянул мне руку и спросил:

— А тебя как зовут?… вас.

— Мария, — отвечаю я и машинально протягиваю руку, которую Володя решил поцеловать. Я немного опешила, замешкалась и это ему удалось. В другой руке мой новый знакомый сжимал маленькую бутылку коньяка, пепси и несколько пластиковых стаканов.

— Мария. Какое красивое имя. Мою маму так звали. — Володя ностальгически поднял глаза к небу, потом посмотрел сначала на меня, а потом на бутылку:

— Какие у тебя чудные глаза. У вас… Как коньяк прямо. Супер цвет. Смотрел бы и смотрел. Кстати, — спохватился мой сосед, — хочешь?, — спросил он, переведя взгляд на коньяк., — может это, за знакомство?

В этот момент я подумала, что пожалуй зря допустила весь этот разговор. «Вот уже бродяги предлагают мне выпить… Мдэ…»,— подумала я и вежливо отказалась, уже обдумывая куда пойти дальше.

— А шаурму хочешь?

—Нет, спасибо.

—Да, ладно, хочешь куплю?, — не унимался будущий режиссер, чем надо сказать меня изрядно удивил. Я отказалась, сославшись на то, что не голодна. Больше он не настаивал, слава Богу.

— Ты это. Не смотри, что я так выгляжу. Мне тут губу разбили. Завтра в больницу схожу.

— А что ж не сегодня? Настроение не то?, — решила зачем-то съязвить я.

— Ага, — сказал, Володя и заулыбался. — Это хорошо, что ты с юмором. Люблю таких.

Тем временем мой новый знакомый уже успел откупорить коньяк и пепси. И, смешав два ингредиента, отхлебнул, успев перед этим чокнуться со стаканом из–под горячего шоколада, который я держала в руке. И вдруг наш разговор приобрел неожиданное русло.

ОТКРОВЕНИЯ ВОЛОДЬКИ БЕССАРАБА

Оказалось, будущий режиссер, как и подобает творческой личности, уже не первый год находился в скитаниях и поисках себя.

— Я ведь и пьесы пишу, и картины. И кино люблю, — откровенничал мой собеседник. «Ну да, ну да», — думала я, — «И откуда в таких людях эта тяга позаливать на счет себя». Но вслух я ничего не сказала, только слушала.

 — Фамилия моя — Бессараб. Володя Бессараб. Такой каламбур получился, понимаешь: живу напротив Бессарабского рынка и такая фамилия. Но я не вру. Про меня даже несколько статей вышли в газете «Факты».

«А вот это уже интересно», — задумалась я:

— И что за статьи?

— Это давно было. Лет 12 назад. Я тогда своей родственнице помогал квартиру у аферистов отобрать. Но название только одной статьи помню: «Чем дороже квартиры, тем дешевле наши жизни». Вот как раз в этом доме и живу теперь. Хозяйка в знак благодарности пустила, — рассказывал Володя, смешивая новую порцию коньяка. После паузы он продолжил:

— Ты знаешь фильм «Дети капитана Гранта» 1936 года?, — спросил меня Бессараб. «Господи, а ты-то откуда его знаешь?», — пронеслось у меня в голове. Я-то его знала. Мы еще в пятом классе слушали оттуда увертюры на уроке музыки, а саму картину смотрела еще раньше. Одно время его крутили по каналу «Культура».

— Так вот. Квартира эта принадлежала Романовым. Они актеры были. Во время фильма этого и познакомились. Он капитана играл, а она — не помню кого. Познакомились, значит, поженились. Родилась у них дочка Маша. Ее-то я и выручал. Она в 15 лет ведь сиротой осталась. Мать умерла в 54 года, а отец через полгода — от горя. Но вообще, это все евреи, я думаю. Он когда в театре Леси Украинки худруком был, они его сгноили там, — продолжал мой случайный знакомый поражать меня набором подробностей в самое сердце.

— Так вот, после смерти родителей тете Маше досталась эта квартира. Но в начале 2000-х тут ужас, что творилось. Хозяева пропадали без вести, в квартирах меняли замки, людей убивали. Короче бандитизм начался. Тетю Машу в психушку сдали, а квартиру, значит, кто-то уже себе присмотрел. По тем временам ее тысяч в 300 долларов оценили. Сумасшедшие деньги. Позарились конечно, тетку под шумок сплавили. Я как узнал, так сразу пришел разбираться. Из больницы ее выписал, замки срезал. Ну разве это по-людски так поступать?

— Нет, конечно.

— Ну вот и я так решил. Ты точно шаурму не хочешь?

— Нет.

— Ты не смотри, что я с разбитой губой. Это я не всегда так. Я вообще хочу книгу написать про то, что в те времена творилось. Чтоб все узнали. У меня много историй. Ты это, не знаешь кто мог бы мне помочь? Если что, то я почти каждый день играю на пианино напротив магазина «Найк». Когда холодно или дождь мы не играем, но вообще там меня можно найти. Володя Бессараб. Я считаю, что раз Куприн мог в молодости арбузы разгружать тут у нас, а потом написал «На дне», «Яму»… То и у меня выйдет. Просто еще время не пришло…

ЭПИЛОГ

Мне уже нужно было идти. Распрощавшись с новым знакомым я забежала кафе, открыла ноутбук и начала гуглить. Действительно нашла информацию об актерах Михаиле Романове, его жене Марии Стрелецкой, их ролях в «Детях капитана Гранта». И дочь у них действительно Мария. И статья в «Фактах» висит на сайте, и Владимир Бессараб там упомянут.

Только вот квартиру у Марии все–таки отобрали. Прочла, что она некоторое время жила на вокзале, потом вроде бы вернулась, но опять попала в больницу. Пару лет назад фонд «Жизнелюб» даже собирал ей средства на восстановления зрения. Но потом сообщил, что у нее началась деменция и зрение восстановить уже невозможно.

Большая вероятность, что Володя приврал насчет своего жилья, хронологии событий или еще чего. Но в целом факты сошлись. Чувствовалось в нем благородство. И эти параллели с Куприным. Возможно, он оказался «на дне» из–за обстоятельств, слабоволия или еще чего. И я его не оправдываю. Просто надеюсь, что все у его будет неплохо.

Вокруг нас немало людей, которые достигли вершин в обществе, а в глубине души так и остались «дном». Поэтому, думаю, у Володьки Бессараба все–таки есть шанс.