С такими лозунгами каждый понедельник в Дрездене тысячи людей выходят на демонстрации. Об этом не говорят телеканалы, не пишут газеты. Их называют ультраправыми и нацистами, потому что они состоят в партии PEGIDA («Патриотические европейцы против исламизации Запада»). С ними спорят все, начиная с хиппи на улице и заканчивая чиновниками из горсовета. Но они не сдаются, парируя: если с нами выходит столько людей, значит, мы правы, и Меркель должна уйти. PEGIDA — это движение «снизу», они не хотят общаться с прессой, они не стремятся называть свои имена, потому что выступают за прямую демократию без навязанных выборов и навязанных решений. «Граница — это культурное достижение человечества», — говорит один из героев фильма. Всего главных героев трое: двое мужчин, один бизнесмен, другой бывший военный, и безработная женщина, которая вынуждена ухаживать за своим сыном-аутистом. У каждого свои мотивы для «своей борьбы». Кто-то боится потерять работу из–за слишком стремительного притока иностранной дешевой рабочей силы. А женщина, например, отказалась от вечерних пробежек в одиночестве, боится носить открытые платья, читает Коран и ужасается заложенным в него призывам к насилию, всерьез готовится к отъезду «в случае гражданской войны, которая неизбежна».

Вот такая картина, далекая от той цветущей и приветливой Германии с «мамой Меркель», как ее называют мигранты. Любопытная сцена: один из героев фильма раздает листовки с немецким триколором, призывая к отставке федерального канцлера, а где-то неподалеку от него уличный музыкант поет спиричуэлс «Sometimes I Feel Like a Motherless Child» («Иногда я ощущаю себя ребенком без матери»). Вот и гадай теперь — это тонкий режиссерский ход или совпадение.

Еще пример. 13 февраля в Дрездене произошло событие, которое не могут забыть до сих пор: на протяжении нескольких февральских дней 1945 года ВВС Великобритании и США бомбили город, погибли тысячи людей, было уничтожено около половины зданий. А в прошлом году к этой дате на площади перед Фрауэнкирхе, церковью, полностью разрушенной бомбами в 1945 и восстановленной лишь спустя 60 лет, установили инсталляцию из перевернутых вертикально автобусов немецко-сирийского художника Манафа Халбуни. Этот памятник под очевидным названием «Монумент», посвященный Алеппо и войне в Сирии, возмутил местных жителей, у которых к 13 февраля уже столько лет был свой собственный повод для скорби.

Режиссер фильма Сабина Михель родилась в Дрездене, выросла в Гвинее, ранее сняла фильм о выдающемся немецком фотографе Сибилле Бергеман. И вот Михель снова возвращается в родной город, в Восточную Германию, обнаруживает там беспорядки, демонстрации и митинги, говорит с участниками событий, дает им высказаться. И все бы хорошо, но режиссер проговаривается: по окончании фильма ей непременно нужно сообщить нам о своей позиции, о том, как ей тесно и душно в родном городе, и с каким облегчением она его покидает. Как и в фильме «Мир по Далибореку», зрителю либо пытаются навязать свою точку зрения, либо четко сообщить свое мнение, чтобы не дай бог не возникло недопонимания. А ведь в таких вопросах, как «национальный вопрос» или «миграционный кризис», слишком много оттенков серого (читай: двойственности и противоречий).