Donate
Cinema and Video

Ханеке и Со. О чувствах некоего субъекта

Xenia Afanasyeva26/11/20 23:07765

«Пианистка», М. Ханеке, 2001
«Пианистка», М. Ханеке, 2001

В современном кинематографе Каннов видится близость к жизни. И «Хэппи энд», и в меньшей степени «Паразиты», и «Магазинные воришки» — это иллюстрация реальности. Со своей историей — преподнесённой натурально, и органично. Отсутствие экшена, адинамичность цепляют. Цепляют потому что соприкасаются с собственными буднями, а значит и с внутренним человека. В конце концов, все мы катим коляску с самими собой к океану, снимая на телефон беспомощное тело, поглощаемое волнами.

«Магазинные воришки», Хирокадзу Корээда, 2018
«Магазинные воришки», Хирокадзу Корээда, 2018

Основным связующим такого типа фильмов, как фильмы Ханеке, являются бытовые действия, которые мы, регулярно выполняя, не замечаем или вообще удаляем из памяти. Но именно из таких действий состоит наша жизнь: убрать в холодильник продукты, собрать сумку с тетрадями, положить кофту в чемодан и закрыть его, потягать мать за волосы. В этих фильмах есть драма, есть трагедия. Однако подают её в суповой тарелке из ближайшей столовки.

Если понимать наблюдение как сосредоточение внимания с полым погружением и осознанностью, а просмотр как рассеянное и поверхностное слежение, то фильмы-наблюдения Ханеке и Со. делают из нас активных-наблюдателей. И уже одно общее слово роднит, сближает нас с тем, что мы смотрим. Но неужели мы не наблюдатели, когда сидим перед экранами с летающими на них суперлюдьми? Думаю, больше нет, чем да. Тот фантастический мир вытесняет зрителя, в нём нет места для нас. Мы слишком скучные и вообще из другой вселенной. Хочется сказать, что кино «каннских» режиссёров мы наблюдаем.

 «Хэппи-энд», М. Ханеке, 2017
«Хэппи-энд», М. Ханеке, 2017

Быть один на один с их фильмами — это чувствовать, как течёт время. Не ожидая в скуке окончания, а ощущая весь поток жизни, проходящий сквозь нутро. И здесь, говоря «жизнь», я не имею ввиду жизнь как сгусток энергии в нас, которому, или за обладание которым, мы можем быть благодарны, но как о ежедневных рутине, навязчивых мыслях, эмоциях, бессмысленных разговорах. Через монотонные действия персонажей Бергман, Триер, Ханеке заставляют нас сопереживать чувствам героев. «Это слишком реально. Это ведь то, что я делаю каждый день». И если рассматривать фильм через призму реальной истории, а не как созданный автором-режиссёром игровой фильм, то можно назвать персонажа субъектом. Мы испытываем не лёгкий испанский стыд, как за героя «Пипца», но настоящий всепоглощающий и вездесущий стыд самого субъекта. Мы переступаем порог экрана и чувствуем всё его смятение, страх и неловкость. Именно потому эти фильмы тяжелы для просмотра. Мы остаёмся вынуждены взять на себя ответственность за эмоции того, за кем наблюдаем. Зритель становится вынужден стать самим субъектом. И вследствие этого прожить его историю.

«Магазинные воришки»
«Магазинные воришки»

Author

Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About