Прогремевшая недавно сетевая дискуссия о видеолекциях произвела довольно странное впечатление. В сущности, она велась вслепую: никто на самом деле не знает, как же лучше достигать истинной цели высшего образования — обучения студентов профессии. Есть личные интуиции, но это все–таки не точное знание — не говоря уже о том, что о качестве образования в большей степени можно судить о его применении после диплома, а эти факты даже опытнее преподаватели систематически не собирают. В условиях отсутствия рациональных критериев качества работы преподаватели поступают так, как всякие люди с их человеческими слабостями — подменяют вопрос о результате работы вопросом комфортности своего существования в профессии. Бонусы, о которых идет речь порою довольно возвышены и специфичны- например, говорят, что живая речь — обеспечивает радость непосредственного высказывания (в отличие от публикаций, которых никто не читает; ну да, преподаватель может декламировать стихи, а студент не может убежать). Но все же качество обучение — вопрос другой. К сожалению, преподавательское сословие (как и. наверное множество других российских сословий), так деморализовано, что часто говорить с преподавателем о том что «он должен научить» — все равно что с врачом «он должен вылечить». Ответ начинается со слов «за такие деньги, что мне платят…»- дальше понятно. Преподавательское сословие так истерзано нарастающим бюрократическим управлением, неравенством в оплате труда, низким уровнем оплаты для значительной его части, падающим социальным статусом- что признавать какие-то еще дополнительные «моральные» требования от непонятно откуда взявшихся третьих лиц не может и не хочет.

Впрочем, есть не менее, а наверное и более важное обстоятельство: никто в действительности не знает, какой метод обучения был бы эффективнее. Вспомним, что — это мнение я слышал неоднократно — среди всех российских гуманитарных наук в самом ужасном состоянии находится именно педагогика. Все известные новации- например, система Шаталова- были разработаны педагогами –практиками, вдали от учреждений Академии педнаук, сейчас же унификация образования убивает большинство этих нововведений. Впрочем, куда хуже другое обстоятельство: что все, что в России есть в смысле педагогических нововведений и педагогически исследований- касается главным образом средней школы. Здесь хотя бы проводятся «замеры остаточных знаний», здесь хотя бы что-то делают психологи-педагоги, здесь хотя бы есть какие-то анклавы инноваций вроде вальфдорфских школ. Все понимают, что дети- сопротивляющийся материал и их обучение требует какой-то изощренности. Что касается высшего образования- то тут методологический архаизм теоретически должен искупаться мотивацией студентов. Однако эта концепция хороша, когда есть суровый отбор абитуриентов и высшее образование на уровне страны получают, скажем 10% вчерашних школьников — а не 90%.

В идеальном новом мире возможны были бы эксперименты, когда в разных Вузах реализуют разные комбинации разных форм обучения (включая видеолекции), причем результат бы как-то научно замерялись. Сегодня все мирятся с тем, что студент все забывает после экзамена- и никто не спрашивает: а нужно ли это? И насколько крепко он забывает? Может в консерватории все–таки исправить что-нибудь? Нет ответа. И ВУЗы и управляющее ими министерство, много и бессмысленно разрабатывают курсы, но сквозь пальцы смотрят на проблему качества выпускников и применимости их знаний- и лишь иногда в отчетах вздыхают по поводу того, что специалисты работают не по дипломной профессии. Министр образования Дмитрий Ливанов который пытался хоть как-то поставить вопрос о качественных и некачественных ВУЗах был коллективно проклят всей профессурой.

Серьезного практического разговорах о методах преподавания- с реальными экспериментами и исследованием их результатов — в нашей высшей школе не будет,

и если министерство решить вводить видеолекции — то будет делать это достаточно решительно и бездумно. Содержательной дискуссии не получится, будет скандал, когда регидность преподавателей столкнется с бездумной решительностью бюрократии, а Высшая школа экономики скажет: «ну нет, вот этого в точности мы не рекомендовали». И разумеется, никто из преподавателей не верит словам Ярослава Кузьминова, что видеолекции дадут им больше свободного времени — все более чем уверены по прошлому опыту, что меньше часов — меньше денег, а обновлять курсы будете ночью за свой счет.

При этом исследование того, как преподавать может столкнуться с неразрешимыми трудностями, ибо не решен вопрос «что преподавать». Большая удача для общества и студентов, если в ВУЗе налаживается довольно близкое сотрудничество с организацией — будущим работодателем, но целом проблема замкнутости ВУЗов еще не решена. Все больше разговоров о ненужности пятилетнего высшего образования для многих профессий, сегодня считающихся «вузовскими». В общем, этот кризис будет продолжаться долго и мучительно. Но хотелось бы чтобы хотя бы лучшими участниками этой дискуссии был осознано то, что существует такая вещь как конечные цели образования, что достижение этих целей надо бы как-то исследовать- и не только «на глазок», не только доверяя экспертам, оценивающим по сути свою же собственную работу — и уверенным, что виноваты всегда студенты и средняя школа, и что достижение цели образования хотя бы теоретически может не иметь никакого отношения к желаниям и привычкам преподавателей

Ну, а своего мнения о заменимости живых лекций видеозаписями у меня нет.