Виталий Лехциер — поэт, эссеист, доктор философских наук, профессор. Живет в Самаре. Выпустил ряд монографий по феноменологии и шесть поэтических книг. Соредактор альманаха «Цирк “Олимп” + TV».

В своем новом цикле Лехциер довольно радикальным образом изменяет манеру письма. Если ранее это были преимущественно рифмованные тексты, написанные регулярным стихом с большим количеством культурных отсылок и ассоциаций, сталкивающихся с обыденной речью и бытовыми сюжетами, то теперь это свободно организованные тексты без заранее заданных «условий» чтения. Здесь, собственно, философская и поэтическая практика автора существенно сближаются, критическое мышление подрывает основы поэтического, чтобы заново дать сложиться последнему, но уже в трансформированном виде. Сама критическая оптика здесь заострена до предела, кажется, что эти стихи не только разрушают привычные стереотипы о поэтическом письме и лирическом герое, но и ставят серьезный вопрос о способности критического мышления справляться с решением проблем современности. «Критическое» здесь остается почти непроницаемым для «поэтического», язык предельно универсализирован. Здесь можно вспомнить американского поэта Чарльза Бернстина с его «критическими поэмами». На первом месте не игра образами и аффектами, а движение и отношения понятий и категорий, которые, однако, носят поэтический характер. Цезура, смещение, перенос части словосочетания с конца строки в следующую играют в этих отношениях большую роль. Поэтическая критика сближается с политической, обнажая противоречия современного общества и культуры. «Конец просвещения» и «признающееся животное», невозможность высказывания «о том, что есть» и слабый луч утопической надежды сталкиваются с роком возвышенного капитализма и непроницаемостью Другого.

Галина Рымбу

КОНСПЕКТЫ ЛЕКЦИЙ

1

Можем ли мы надеяться?
всё будет плохо, всё будет хорошо —
опять предлагают метафору горизонта,
чем хуже прогноз, тем слабее надежда,
однако чем хуже прогноз —
тут обратная корреляция —
тем активней надежда,
надежда должна культивироваться,
практиковаться,
и невозможно забыть о… —
потому что чего-то может не быть,
надежда — напоминание,
а как жить без счастливого финала?
или вспомни еще про сам не плошай,
онтология без надежды невозможна,
всё дело в ее направленности,
это активное ожидание,
оно просит большего, чем обещает жизнь

2

Приведение к очевидности требует усилий,

что-то пропало — и вот мы уже многое видим,

никогда не достаточно просто интуиции,

а тот факт, что условия принимаются по умолчанию?

требование уточнить нарушает непрерывность,

поэтому мы и согласны на неопределенность,

она нас вполне устраивает,

а попробуй обратное — всё тут же рассыпается…

Нарушая фоновую доверительность, вызываешь аффекты,

как у того водителя, которого несколько раз

переспросили, куда вы едете? —

он аж зашелся в негодовании: я же уже сказал один раз, —

заорал он, — почему я должен это повторять?

Не будь такой въедливой, да что с тобой стряслось?

итак всё понятно, ты не должен быть исключением —

мы все это слышим в ответ на наши невинные просьбы.

Произнеся меньшее, подразумеваем большее,

и то, что уже известно, и то, на что нужно время —

оно играет особую роль в наших спектаклях.

Неразбериха невозможна, потому что картина мира

чинится на ходу, легко, как только дает сбой,

и всегда предполагается, что люди сами поймут

что имеется в виду…

3

Признающееся животное набирает очки

и чем больше признаешься, тем скорее признан

кто-то пишет про новое берклианство

и обязательно про то, что вот раньше

другой-то был адом, а вот теперь он рай

он тот, кто берет меня в компанию

кто поворачивает ко мне свое ухо

кто не смотрит сквозь, а реагирует

кто не исключает меня, а принимает в разговор

кто составляет мою аудиторию

кто не соглашается, но дает мне высказаться

кто кричит на меня или ругает, нахваливает

и я существую, слава другому, я есть

отмечается, что всё это отнимает много времени

много работы на коммуникативное признание

саспенсы всякие, хитрости, жесты, позы

мало начать — надо продолжить

мало продолжить — нужно снова инвестировать

так что даже сравнивают: логика капитала

замкнутый круг, из которого не вырваться

также пишут про категорический императив

он гласит: рассказывай, признавайся

повествуй о том, что с тобой случилось

а не то не будет тебя, и всё тут

stories metter — и esse тогда возможно

признающееся животное занимает присутствие

4

Призыв о помощи порождает сообщества

этические, терапевтические

постель умирающего

нарративные, перформативные

паллиативные, неформальные

пастырский опыт в госпитале Колумбийского университета,

репрезентация, внимание, аффилиация

вынужденное включенное наблюдение в онкоцентре

у меня есть три минуты, что там у вас?

я не буду вам рассказывать, всё равно не поймете

я должен был вас выгнать, это не ваша жизнь

бедные родственники коридоров, ординаторских

и совесть, совесть, — скажет поляк

солидарность потрясенных

безусловно, в чем-то ты прав, — говорится из укрытия

городские, местные, неизвестные

исторические, экзотические, стоические

разрешенные, воображаемые

мы собираемся вокруг памяти,

беспамятства, вокруг призывов о помощи

сообщества рассыпаются, собираются

холодные тела социальности и живая вода из третьей скляночки

а либеральный коммунитаризм можно еще назвать культурной демократией

доминирование тупое, но главное нерелевантность государства

не сам, а в сообществе, не в сообществе, а сам

сообща легче рубить с плеча

воля коллективная горяча

прозрачна, сообщества тасуются, тусуются

под стать нарциссизму

сообщничества братства

ничто не отменит путь одиночки

5

Мгновенное вознаграждение — теперь ведь только его

хотят, отложенное удовольствие не в почете,

сами подумайте: структурная безработица,

инфекции скрытые, прекаритет,

комплексное переживание ненадежности,

неуверенности и небезопасности,

хрупкости, — как тут загадывать надолго?!

Связи человеческие текучи,

как оливковое масло непонятного отжима,

не на все времена, а до следующего распоряжения,

не пока смерть не разлучит, а пока имеется смысл.

Продолжительный срок — пустая оболочка,

но так ли уж связаны мимолетные объекты

с логикой потребления, легким капитализмом,

или тут более серьезные основания?

Как определили, так и поехали,

что заложили, то и получили на выходе,

так устроены самоисполняющиеся пророчества.

Бабушкины рассказы — эти ваши надежные компании,

эти ваши гарантии фейковые с процентами,

ваши страховки на все случаи жизни,

ваши достижения — и они вам не помогут.

Немедленное удовольствие — разумная стратегия,

или будут нарастать упущенные возможности,

ведь никто не знает, что принесет завтра

6

Генетическая паспортизация нарушает права,
если она тотальна, если к ней принуждают,
откроем бутик молекулярный, будем шить
по заказу индивидуальному, как велит нам
британский минздрав, поучаствуем в производстве
тревоги, каждому — по геному, от каждого —
по согласию на предсказание, — так и станем
Эдипами, но куда нам бежать от судьбы,
как решиться на знание будущего?
превентивные меры ввергают в сознание угрозы,
я хочу по-старинке: узнать, опоздать, умереть,
35-летняя Барбара, мать двух детей, с нехорошей
семейной историей по линии рака, просит врача
промолчать, 29-летний мужчина, принявший
участие в научных исследованиях, — ему предлагают
быть в курсе того, а не ждет ли его Альцгеймер,
или его детей, — он запрос не подписывает.
что происходит? Тиресии в белых халатах
в недоумении, конец Просвещения, а как же
каждый охотник желает знать… Конвенция говорит,
«пациенты могут иметь свои собственные причины
не знать», бремя знаний становится невыносимым,
оно рушит надежду, коверкает радость,
испаряется цель. Принимаем критические замечания,
противоречие настигает, когда мы думаем о других.