Гэри Холл — профессор медиа и исполнительских искусств в университете Ковентри в Великобритании. В этом небольшом тексте, написанном в 2012 году, он, опираясь на критическую теорию, пытается взвесить некоторые «за» и «против» в вопросе о digital humanities, поднимая в процессе этого много вопросов и не отвечая практически ни на один из них. Помимо того, что этот текст может рассматриваться как выражающий по отношению к вычислительным методам в гуманитаристике реакционные взгляды, его можно прочитать и иначе, в свете последнего абзаца. Основная мысль, выраженная в нем и давшая такое название всей статье, звучит интересно. Были ли гуманитарные науки когда-нибудь не digital?

Текст был опубликован в книге Debates in the Digital Humanities (2012)

Опираясь на работы «Состояние постмодерна» Жан-Франсуа Лиотара и «Post Scriptum к обществам контроля» Жиля Делеза, давайте немного разовьем гипотезу, согласно которой экстернализация знания в компьютерах, базах данных и — ближе к нам по времени — мобильных медиасредах, сетевых серверах и облаке вовлечена в конституцию иной формы социума и человеческого субъекта. В какой мере эти разработки позволяют посмотреть на вычислительный поворот (computational turn) в гуманитарных науках в ином свете, отличном от праздничного фетишизма данных, захватившего это стремительно развивающееся поле? Действительно ли непосредственное практическое применение техник и методологий, взятых из компьютерных наук и различных связанных с ними дисциплин, способствуют коренному изменению статуса и природы знания и, тем более, человеческого субъекта? Я имею в виду не только использование таких инструментов, как Anthologize, Delicious, Juxta, Mendeley, Pliny, Prezi и Zotero, позволяющих структурировать и распространять исследования и учебные материалы в гуманитарных науках. Помимо этого, я имею в виду, как создание динамических карт больших наборов гуманитарных данных и использование алгоритмических техник для поиска и идентификации паттернов в литературных, культурных и кинематографических текстах, так и те способы, какими интерактивная природа большинства цифровых технологий позволяет ученым-гуманитариям — учитывая творческую работу с этими медиа — схватывать, обрабатывать и анализировать пользовательские данные.

Бесспорно, хотя это и кажется почти полной противоположностью ситуации, описанной Лиотаром в «Состоянии постмодерна» [1], что многие представители гуманитарных наук — и в их число входят некоторые наиболее радикальные мыслители поля — похоже, действительно внимательно присматриваются к науке (и технологиям, и математике), если не вообще к компьютерным наукам, для того, чтобы придать своим исследованиям необходимый уровень легитимации. Посмотрите на обращение Франко «Бифо» Берарди к «истории современной химии с одной стороны и новейшим когнитивным теориям с другой» (121) в его книге «Душа за работой» (The Soul at Work) для подтверждения композиционистской философской гипотезы: «Не существует объектов, сущностей и личностей: только агрегаты, временные атомарные сборки, фигуры, воспринимаемые человеческим взглядом в качестве стабильных, но на деле являющиеся мутационными, неустойчивыми, изнашивающимися и неопределимыми» (120). Это — гипотеза, ведущая начало от Демокрита, которую Бифо считает лежащей в основе методов, как шизоанализа Делеза и Гваттари, так и итальянской теории автономизма, на которых основана его композиционистская философия. Может ли этот поворот к наукам (если такой поворот действительно был — вопрос требующий дальнейшего анализа) рассматриваться как ответ части гуманитарных наук на ощутимую нехватку уверенности в своих метанарративах легитимации (если не их устаревание): жизни духа и Просвещения, но и марксизма, психоанализа и подобного? Действительно ли точные науки сегодня могут рассматриваться в качестве способных ответить на вопросы гуманитарных наук более убедительно, чем сами гуманитарные науки?

Пусть догадки такого рода и являются слишком приглаженными и симметричными, чтобы быть до конца убедительными, но «научный поворот» в гуманитарных науках некоторыми все же относится к кризису доверия. Этот кризис был вызван, если и не полной нехваткой доверия к метанарративам легитимации гуманитарных наук, то частично «надменным отношением» к ним со стороны наук точных. Это отношение позволило последним колонизировать — в форме биомедицины, нейронаук, когнитивных наук и подобного — пространство гуманитариев (Kagan, 227) [2]. Не является ли поворот к вычислению просто последним выражением кризиса уверенности в гуманитарных науках и ответом на него? Не стоит ли нам, двигаясь дальше, спросить: может быть, это свидетельствует о том, что некоторые гуманитарные дисциплины пытаются улучшить свою связь с обществом [3] и, в частности, с инструментальностью и функциональностью общества? Может ли оказаться просто случайностью то, что поворот к вычислению происходит именно тогда, когда правительство Великобритании подчеркивает значение НТИМ (наука, технология, инженерия и математика) и сокращает поддержку и финансирование гуманитарных наук? Или все это происходит из–за факта того, что гуманитарные науки, как и точные, находятся под давлением правительства, бизнеса, менеджмента, промышленности и растущих медиа с их требованием доказательства собственной полезности для заработка денег в инструментальных, функциональных и перформативных единицах измерения? Вдруг интерес к вычислению — это стратегическое решение части представителей гуманитарных наук? Как показывает проект Дэна Коэна и Фреда Гиббса по анализу «1,681,161 книг, опубликованных на английском в Великобритании на протяжении девятнадцатого века», такие проекты могут получить финансирование от компаний типа Google (Cohen, “Searching”). И правда, летом 2010 года «Google наградил профессоров, занимающихся исследованиями digital humanities одним миллионом долларов» (Cohen, “Digital Keys”; см. также: Orwant).

В какой мере, в таком случае, взятие на вооружение практических техник и подходов из компьютерных наук, предоставляющих некоторым гуманитарным наукам — благодаря превращению их знания и обучения в количественную информацию — методы защиты (и обновления) в эпоху глобального экономического кризиса и больших сокращений в сфере высшего образования, является итоговым результатом? Можем ли мы вообще позиционировать вычислительный поворот как событие, созданное для оправдания такого изменения некоторых элементов в гуманитарных науках (Frabetti)? И значит ли это, что если мы не хотим слепо следовать за нынешним движением от того, что еще сопротивляется общей культуре измерения и калькуляции, к предприятию по легитимации власти и контроля, путем оптимизации системной эффективности, нам будет лучше использовать другое, отличное от «digital humanities» название? В конце концов, идея вычислительного поворота предполагает, что гуманитарные науки — благодаря разработке нового поколения мощных компьютеров и электронных инструментов — каким-то образом стали «digital», или — по крайней мере — свыкаются с электронным и исчислимым (Frabetti). Тем не менее, одна из вещей, которую я хотел продемонстрировать, обращаясь к мысли Лиотара, Делеза и других заключается в том, что «digital» — это не то, что может быть каким-то образом добавлено к гуманитарным наукам по простой причине того, что (предполагаемо додигитальные) гуманитарные науки могут быть поняты как уже обладавшие пониманием и связью с вычислениями и сферой digital.

________________________________________________________________________________

Примечания:

[1] В «Состоянии постмодерна» Жан-Франсуа Лиотар показал, как науке — не обладающей ресурсами, которые бы позволили ей легитимировать себя в качестве истинной — с самого ее зарождения у Платона пришлось в целях самолегитимации опираться именно на тот тип знания, который даже не рассматривался ею в качестве знания: ненаучное нарративное знание. В частности, наука легитимировала себя, создав дискурс, называемый философией. Роль философии заключалась в том, чтобы производить дискурс легитимации науки. Лиотар пришел к тому, что определял как модерную любую науку, легитимировавшую себя таким образом — через метадискурс, эксплицитно обращавшийся к большому нарративу определенного типа: жизни духа, Просвещению, прогрессу, модерну, эмансипации человечества, реализации Идеи.

[2] Интересно, что для Кагана «вторжение ученых на территорию философов, частично отобравшее у последних их миссию, заставило их отыскать другое назначение и провести много отборных анализов обоснованности семантики научных текстов» (Kagan, 228).

[3] Как замечает Киршенбаум, «чем бы ни были digital humanities тогда, сегодня они касаются исследований (и педагогики), публично заметных теми способами, к которым мы в общем не привыкли; исследований и педагогики, связанных с инфраструктурой более глубокими и более открытыми способами, чем те, которые являются для нас привычными; исследований и педагогики, являющихся кооперативными и зависящих от сетей людей; таких, которые проживают активную 24/7 жизнь онлайн. Разве это не то, что бы вам хотелось видеть на своем факультете английского языка?»

Библиография:

Berardi, Franco “Bifo”. The Soul at Work: From Alienation to Autonomy. Los Angeles: Semiotext (e), 2009.

Cohen, Dan. “Searching for the Victorians.” Dan Cohen. Октябрь 4, 2010.

Cohen, Patricia. “Digital Keys for Unlocking the Humanities’ Riches.” New York Times, Ноябрь 16, 2010.

Deleuze, Gilles. “Postscript on Societies of Control.” October 59 (Зима 1992): 3–7. Русский перевод: Жиль Делез. Post Scriptum к обществам контроля // Жиль Делез. Переговоры (1972-1990), пер. Быстрова (СПб, 2004), С. 226-234.

Frabetti, Federica. “Digital Again? The Humanities Between the Computational Turn and Originary Technicity.” Lecture, Open Media Lecture Series, Coventry School of Art and Design. Ноябрь 9, 2010.

Orwant, Jon. “Our Commitment to the Digital Humanities.” The Official Google Blog, Июль 14, 2010.

Kagan, Jerome. The Three Cultures: Natural Sciences, Social Sciences, and the Humanities in the 21st Century. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2009.

Kirschenbaum, Matthew. “What Is Digital Humanities and What’s It Doing in English Departments?” ADE Bulletin 150 (2010).

Latour, Bruno. “Why Has Critique Run Out of Steam? From Matters of Fact to Matters of Concern” Critical Inquiry 30, no. 2 (2004).

Lyotard, Jean-François. The Postmodern Condition: A Report on Knowledge. Manchester: Manchester University Press, 1986. Русский перевод: Жан-Франсуа Лиотар. Состояние постмодерна, пер. Шматко (Москва, СПб, 1998).