Природа в своём творчестве не стремится ничего украшать. Всё, что ею создаётся, имеет функционально предназначение.

Каждый элемент природы — это инфраструктура (материальная база) для какого-то процесса. Если ультраструктура (содержание, цель) этого процесса направлена «в ту же сторону», что и у человека-наблюдателя, то человеку это «нравится». Возникают положительные эмоции, хочется украсить себя или пространство вокруг подобными элементами.

Если содержание выражаемого элементом природы процесса не соответствует содержанию оного в человеке-наблюдателе, то возникает другая реакция, либо наблюдатель остаётся безразличным.

Пример — острые клыки хищника. В одном наблюдателе они, основываясь на страхе перед хищниками, вызовут отталкивание, в другом, имеющем в себе процессы, выражаемые клыками, вызовут желание смастерить себе из этих клыков ожерелье.

Если выражаемого процесса в психике наблюдателя просто нет, или он подавлен (в силу строения мозга данной конкретной особи, либо ещё по каким-то причинам), или он лежит в совершенно иной плоскости, то природный объект оценивается нейтрально. Например, разница в размере песчинок для большинства людей не имеет значения в оценке пляжного пейзажа.

Поэтому у представителей самых разных культур женщины (первичное предназначение которых в этих культурах — воспроизводство) украшают себя половыми органами растений, а мужчины (добытчики и воины) носят «ожерелья из клыков», либо иные семиотические показатели маскулинности, агрессии и её плодов (добыча, шрамы). К последним можно отнести автомобили, седину.

В этом свете интересно будет исследовать семиотику ювелирных украшений.

Не только природа, но и человек производит предметы искусства.

Созданные руками людей, эти вещи не имеют глубинного прагматического назначения, в отличие от лепестков цветов или перьев птиц. Человеческие произведения искусства, конечно, тоже имеют практические цели (вершины здесь достигает искусство рекламы), но они вторичны.

То есть глубокая причинность творений природы прагматична. Природа творит не «для красоты», а «на продажу». Красота природы вторична, функциональность — первична. Что функционально, то и красиво, потому что функционально.

У человека наоборот. Прагматическая часть искусства возникает как надстройка к эстетике. Человек творит в первую очередь «для красоты». И если с «красотой» всё нормально, то это творение становится функциональным, то есть «продаётся».

Однако и произведения природы, и произведения человека «нравятся» или «не нравятся» по одинаковому принципу.

Если психический процесс, выражаемый художником, находит соответствие в человеке-наблюдателе, то произведение «нравится». Если стремления этого конкретного психического процесса у художника и наблюдателя противоположны — произведение неприятно.

Психические процессы, выражаемые художником-человеком, часто очень глубоки, абстракты и сложны, и не имеют даже приближенных аналогов у художника-природы.

В оценках именно человеческого творчества встречается необычная формула, которую приближённо выражают словами «я этого не понимаю». Эта оценка говорит о том, что наблюдатель не имеет (в данный момент времени) в своей психике этого процесса в более или менее активной фазе. Либо лишён его вообще.

Это примерно соответствует нейтральности в оценке природных явлений и предметов, однако никто не может сказать, что он «не понимает» цвет птичьих крыльев или размер песчинок, тогда как «непонимаемых» произведений искусства очень много. Особенно количество их возросло с модой выражать глубинные психические процессы на индивидуальных языках художников. В искусстве это соответствует абстракционизму и сюрреализму.

Также творения рук человеческих могут оцениваться исключительно прагматично, без соответствия или несоответствия внутреннему содержанию наблюдателя. И эта оценка может быть даже более или менее объективной. Для этого необходимо владение языком данного произведения искусства — индивидуальным языком конкретного художника.

Профессионалы-искусствоведы представляют яркий тому пример. Они могут не «ощущать» рассматриваемое произведение искусства (не иметь в себе процесса, схожего с процессом художника), но при этом точно замечать все нюансы, тонкости и «смысл», что бы это ни значило.

В жизни обычного человека это приблизительно выражается позицией «вижу, что красиво, но мне не нравится». Такая позиция говорит о том, что наблюдателю известны (сознательно или не вполне) законы построения форм в данном языке, и он видит соблюдение этих законов (знает язык и понимает его), но психический процесс, выраженный художником, не соответствует этому процессу в психике наблюдателя. На такую оценку способны, как правило, непредвзятые и честные с самими собой люди.

Это аналогично рассудительной позиции «я тебя понял, и я не согласен». «Согласие» в данном случае означает соответствие психического процесса, выражаемого художником, и одного из психических процессов в наблюдателе.

Обратная позиция: «Не понимаю, но мне нравится», или «в этом явно что-то есть». В таком случае мы имеем дело с совпадением процессов, но невладением языком.