Видео-версия, для тех кому лень или некогда читать: https://youtu.be/l7QzTUGQtGM

Пролог

Какая печальная ирония, киностудия «Хайп продакшн», снявшая художественный фильм «Лето», во многом обязана его успеху лишь благодаря хайпу вокруг имени режиссера Кирилла Серебренникова. Ведь если бы информационный шум вокруг его имени, замаранного в коррупции и из которого либеральная тусовка строит очередной образ новой жертвы режима, то зрители и СМИ навряд ли удели ли бы фильму «Лето» то внимание, которое он действительно заслуживает. Прежде всего, в силу его весьма низкой художественной ценности, характерной практически для абсолютного большинства фильмов, снимающихся в нашей стране. Итак, попробуем разобраться в драматургических и художественных недостатках этого фильма.

Проблемы выбора героев

Один из распространённых способов привлечь внимание зрителей к своему продукту, помимо приглашения популярных актеров на утвержденные роли — это обозначить в качестве одного из главных героев культовую фигуру прошлого, желательно окруженную ореолом мученика, характерным для архетипа сироты, например, музыканта-бунтаря, безвременно покинувшего наш мир, на пике своей славы. При этом желательно, чтобы такой герой был не один, а сразу несколько, ведь тогда потенциальная зрительская аудитория станет еще больше. При таком подходе убиваются сразу множество зайцев. Во-первых, как уже говорилось выше, в действие включается принцип архетипа сироты, сразу же располагающий зрителя к героям фильма, причем, без дополнительных усилий со стороны сценаристов и режиссера. Во-вторых, интерес зрителей к фильму будет однозначно обеспечен тем, что им будет интересно сравнить обозначенные образы героев фильма, их действия походу сюжета с их реальными прообразами и с теми событиями, что действительно происходили в обозначенный исторический период. В-третьих, за счет использования в фильме реально существовавших прототипов героев, можно сразу же получить готовые основы для художественных образов этих героев, не прикладывая к этому никаких усилий, лишь изредка подчеркивая их характерные черты или наоборот — сглаживая или исключая.

Суммируя вышесказанное, можно сделать однозначный вывод, заключающийся в том, что уже в вопросе выбора главных героев фильма видна творческая лень и ограниченность его создателей. Ведь по сути, они изначально пошли по наименее затратному и простому пути представления и раскрытия характеров и образов главных персонажей своего фильма. Ну и в-четвертых, приятный бонус заключается также в том, что мертвые герои не станут предъявлять никаких претензий, как по содержанию фильма, так и по его качеству.

Проблемы протагонистов — антагонистов и их арок

Какой русский не любит быстрой езды, какой представитель так называемой творческой интеллигенции не любит выступать обличителем режима? Не важно, метафорично или в виде аллегории. С первых минут фильма становится понятно, кто и в каком амплуа будет выступать в роли одного из антагонистов главных героев. Это пресловутый совок, показанный на нескольких уровнях, как в виде государственной машины, регулирующей почти все аспекты культурной жизни, так и персонифицировано — в виде его конкретных представителей. В первом случае это выражено через стальные клещи цензуры и, как ее следствие — самоцензуры, процветавших в позднем СССР и ограничивающих свободу выражения настоящих творческих личностей и их окружения. Забавно, но с социально-психологической точки зрения это придавало им некий оттенок элитарности и способствовало их сплочению в устойчивые социальные группы со своими правилами и атрибутами. Противопоставление совка и пока не признанных гениев эксплуатируется раз за разом, показывая ограниченный драматургический арсенал создателей фильма, но по ходу развития сюжета эта эксплуатация не набирает нужных оборотов, не создает критических перипетий, и как следствие — должного эмоционального накала, смысл которого в любом художественном произведении и так понятен.

Поясним это утверждение на простом примере. В фильме возникает момент, когда одного из участников группы Цоя забирают в армию, что в свою очередь создает в его группе, как потом выяснится, проблемы с ее музыкальным составом. Считаю, что вместо этой милой перипетии можно было бы показать, как сам Цой прятался от комиссаров военкомата по психушкам, проявляя изобретательность в сочинении своих песен в условиях беспощадной обыденности зла, и, тем самым, раскрыть для зрителей некоторые черты его сильного характера «последнего героя».

Этот же принцип драматургического построения сюжета можно было бы использовать в сценарии фильма и по отношению к линии любовного треугольника главных героев, а также к линии противопоставления музыкальных талантов Науменко и Цоя. Но, видимо, это тот случай, когда мнимые морально-этические ограничения по отношению к прототипам героев негативно сказались на качестве самого сценария. Что весьма странно, учитывая название киностудии, а также декларируемый ими принцип не притязания на историческую достоверность представленных в фильме событий. Как мне кажется, и здесь авторы пошли по пути наименьшего сопротивления, предпочитая в будущем не отвечать на возможные вопросы критиков по содержанию и характеру действий и слов главных героев фильма.

Далее, из–за отсутствия значимых для сюжета перипетий, интриг и узнаваний характеры и образы героев фильма не находят своего полного раскрытия в фильме, не имеют прогрессии развития и, как уже говорилось выше, по большому счету основываются на коллективных образах нашей общей исторической памяти, что, безусловно, значительно снижает художественную ценность и динамику данного фильма. Конечно, смотреть такое кино можно, но, как минимум не интересно зрителям, не знакомыми с реальными прототипами ключевых героев фильма. В этом ракурсе подход создателей «Лето» похож на подход сценаристов фильма «28 панфиловцев», в котором слабо прописанные характеры героев также пытались компенсировать отсылками к нашей общей исторической памяти зрителя. Интересно то, что на фоне блеклых протагонистов и антагонистов можно было раскрыть роли второстепенных персонажей, вводя в фильм дополнительные сюжетные линии и смещая акценты в его восприятии, но и этим приемом создатели «Лета» не догадались или не удосужились воспользоваться, проявляя тем самым скудность своего творческого арсенала.

Подводя промежуточный итог драматургических просчетов в представлении и раскрытии основных героев фильма, следует отметить то, что есть простой прием, который может позволить неискушённому зрителю ответить на вопрос о качестве его фабулы и как следствие — возможность интегрально оценить просмотренную картину. Для этого достаточно заменить реально существовавших прототипов главных героев на незнакомых и не имеющих исторических контекст персонажей и посмотреть — насколько изменится интерес к самому фильму и происходящим в нем событиям. Думаю, после такого мысленного эксперимента, качество сценария фильма «Лето» станет абсолютно понятно.

Фигура скептика

Из общего ряда тусклых участников картины выбивается фигура так называемого скептика, функциональная обязанность которого — непосредственное обращение к зрителю по поводу происходящих в фильме событий. Роль данного персонажа в фильме, при всей ее кажущейся оригинальности, выглядит наиболее жалким приемом сценаристов в силу нижеследующих соображений. Во-первых, предвосхищение возможных претензий к реалистичности фильма посредством прямого указания на них, не делает сценаристов умнее, тех, кто может предъявить эти претензии, в силу их очевидности. Во-вторых, присвоение себе приоритета самого умного критика, через непосредственное обращение к зрителю, выглядит, как попытка купировать эти претензии, в силу того, что никто не будет повторять уже высказанные замечания, подсознательно осознавая их вторичность. В-третьих, как и во всяком слабом кино, прямой пересказ контекста и содержания сцены не равноценен по своему художественному воздействию на зрителя показу того же самого при помощи языка кино. Если говорить точнее — это явное упрощение в сценарии, в очередной раз показывающее его слабость. В-четвертых, по ходу просмотра фильма возникает вопрос целесообразности ввода данного персонажа в сценарий. Ведь если авторы декларируют художественную направленность фильма «Лето», выраженную в вольной интерпретации событий прошлого, то почему бы ее не расширить и не придать заштампованным персонажам и сценам фильма черты и ноты, делающих их более выпуклыми и красочными, без их последующего оправдания перед зрителем при помощи фигуры скептика? И в-пятых, в своей показной смелости режиссер мог пойти дальше и в откровенно слабых местах фильма вставлять эту же фигуру скептика, акцентируя внимание зрителя на провисаниях сюжета, характеров героев, их арок и так далее. Но, очевидно, это требует смелости, связанной со способностью к самоиронии и к восприятию критических оценок.

В заключение беглого анализа принципиальных просчетов в сценарии фильма, можно обратить внимание на переизбытке в нем клиповых вставок. Складывается такое ощущение, что его авторы попытались таким образом замаскировать и компенсировать изначальную слабость сценария, разбавляя сюжет эмоциональными всплесками, не влияющими на него. В ракурсе этого рассуждения фильм «Лето» по своей структуре максимально приближается к абсолютному большинству голливудских блокбастеров, что в целом вновь вполне объективно демонстрирует уровень развития сценаристов и режиссера. Разница лишь в том, что в Голливуде этот кинематографический мусор снимается по большому счету с целью наибольших кассовых сборов, тогда как у нас подобные решения в структуре сценария — показатель общего уровня развития киноиндустрии.

Проблемы озвучивания и вокала

Предпочтения в музыке, ее направлениях и стилях — чисто субъективный феномен, основанный на изменчивости мозга человека, или, говоря другими словами, на его морфофункциональных особенностях, характеризуемых способностями мозга к восприятию звукового сигнала в различных диапазонах, его анализу и синтезу ответной реакции. Далее, как известно, изменчивость мозга человека достигает межвидового уровня, что делает субъективизм восприятия музыки и ее оценку абсолютными величинами для каждого конкретного человека. Тем не менее, позволим себе выставить несколько оценок качества звукового материала, представленного в фильме «Лето».

Прежде всего, обращает на себя внимание способ извлекать звуки из оральных отверстий главных героев — Цоя и Науменко. Первый персонаж отличается, на мой, еще раз повторяю, субъективный взгляд, на редкость омерзительным вокалом, заключающийся в его многочисленных дефектах. Среди них первую скрипку играет тусклое звучание голоса, которое он пытается прикрыть нарочитой басистостью, смазанной чистотой интонаций, первопричина которой — вялая артикуляция голосового аппарата. Она же, в совокупностью с зажимами органов и частей тела, участвующих в пении, делает звучание голоса нестабильным, создавая, таким образом, постоянное ощущение козлиного оттенка вокала. Остается только посочувствовать вокалисту, скопировавшего и перезаписавшего вокальные партии певца ртом Цоя. Не отстает от него и персонаж Ромы Зверя, перестаравшегося в интонировании и фразировке при пении своих вокальных партий, вплоть до ощущения их фальшивости и эмоциональной пресыщенности.

Причины складывания таких, уникальных в своей ущербности, манер исполнения песен довольно просты. Таким образом, указанные герои пытаются компенсировать отсутствие какого-либо таланта к пению, изначальную примитивность своих песен, одновременно пытаясь выделиться на фоне других убожеств, представляющих советскую рок-музыку. Как мне кажется, основу такого вопиющего пренебрежения к качеству своих вокальных партий заложил еще Высоцкий, и, к сожалению, этот тренд переняли практически все советские и постсоветские рок-музыканты. Дополнительную трагичность этому придает то, что такая манерность исполнения слабо привязаны к музыкальной гармонии и стилистике песен и, тем самым, не придают им дополнительного эмоционального контекста и шарма.

Вообще персонажу по имени Цой, как и его реальному прототипу, больше всех не повезло в данном фильме. Помимо вышеназванных вокальных дефектов, этот персонаж наделили также особым голосом дубляжа, многоударность которого, наряду с невнятной артикуляцией, заставляет свернуться уши в трубочку. Очевидно, что такая манера речи выдает собой закомплексованную личность в лице реального исторического персонажа, который за счет особенностей своего произношения пытался придать дополнительный вес и глубину своим словам.

Не отстают от героя Тео Ю и многие, снявшиеся в фильме актеры, речь которых в абсолютном большинстве диалогов слабо и невнятно поставлена, что отсылает нас к вопросу качества академического образования в театральных учреждениях. И вот что в этой ситуации действительно забавно: на фоне убогой дикции многих актеров в фильме дикция Науменко, которого играет непрофессиональный актер, гораздо лучше, чем у вышеупомянутых актеров. Печально, но скоро по этому критерию сценической речи мы догоним Голливуд, где с этим вопросом творится просто мрак.

Эпилог

Резюмируя все вышесказанное по отношению к фильму «Лето», можно вполне уверенно сделать следующий вывод. Данный фильм представляет собой довольно заурядное художественное произведение, со слабо проработанным сценарием и образами героев, и имеющим значительные проблемы стратегического характера еще на уровне концепта. Надеюсь, что этот краткий анализ поможет обратить внимание зрителей и незаинтересованных критиков на высвеченные недостатки этого фильма.