***

Титан Прометей (др.-греч. «мыслящий прежде», «предвидящий») был страшен богам-олимпийцам. Ведь он единственный знает тайну: владычество Зевса не вечно, на свет может появиться тот, кто лишит Зевса власти. В конце концов, Прометей раскрывает тайну Зевсу в обмен на освобождение: Громовержцу не следует вступать в брак с богиней Фетидой, и тогда соперник ему не родится.

Фетида (Тетис) — дочь бога-правдолюбца Нерея (от албан. njeriu, санскр. nara «человек»), сына Понта и Геи, и Дориды, дочери Океана и Тефиды. У Фетиды — нижняя часть туловища мыслилась чешуйчатой, как у рыб. Она выросла на попечении Геры, поскольку её бабушка была кормилицей Геры и укрывала ту у себя, когда Зевс сражался с Кроносом. По одному из сказаний, Фетида избежала соития с Зевсом ради Геры, и тот обрек ее на связь со смертным, но сам брак с лучшим из людей устроила Гера.

Этим смертным стал царь Пелей, сын мудрого царя острова Эгина Эака (сына Зевса) и Эндеиды (дочери кентавра Хирона). Фетида избегала некоторое время Пелея, обращаясь то в огонь, то в воду, то во льва, то в змею (согласно Овидию — в птицу, дерево, тигрицу), но Пелей по совету кентавра Хирона или способного проделывать подобные фокусы Протея одолевал успешно все препятствия и побеждал чудовищ, пока наконец не овладел Фетидой. На высотах горы Пелиона, в пещере кентавра Хирона была отпразднована их свадьба, на которой присутствовали все олимпийцы, принесшие новобрачным великолепные дары. Согласно Птолемею Гефестиону, Зевс подарил Фетиде крылья Арки, Гефест Пелею меч, Афродита — фиалу с фигурой Эрота, Гера — хламиду, Афина — свирель. По Катуллу, Аполлон и Артемида не пришли на свадьбу. Также на свадьбу не пригласили богиню Эриду, которая, обидевшись, решила отомстить богам и подбросила на стол золотое яблоко из садов Гесперид с надписью на нём «Красивейшей». За титул «Прекраснейшей» разразился спор между тремя богинями: Герой, Афиной и Афродитой. Ни одна из богинь не хотела уступать. Зевс отказался быть судьёй и отдал яблоко Гермесу, чтобы тот сопроводил богинь в окрестности Трои, где спор должен был решить Парис, сын царя Трои Приама. Эта история послужила завязкой к Троянской войне.

От брака Пелея и Фетиды родился единственный сын — Ахиллес (Aehilles, Άχιλλεύς). Согласно псевдо-Гесиодовскому сказанию, у Фетиды было несколько сыновей, но каждый раз, как она становилась матерью, она погружала новорожденного в котел с кипящей водой (либо в огонь), чтобы испытать, бессмертен ли младенец. Таким образом Пелей лишился нескольких сыновей, пока не родился седьмой — Ахиллес, который был вовремя спасен отцом. Оскорбленная этим Фетида покинула мужа и поселилась в морской глубине, откуда продолжала следить за участью своего сына. Так, при её содействии Ахиллес, которому было предсказано, что Троя будет взята только с его помощью, но что он сам погибнет, — переодетый девушкой был поручен заботам скиросского царя Ликомеда, с дочерями которого он и воспитывался. Здесь от тайного брака юноши с дочерью Ликомеда Деидамией у них родился сын Пирр, прозванный позднее Неоптолемом.

В детстве Ахиллес носил имя Пиррисий («Ледяной»), но когда огонь обжег ему губы, его назвали Ахиллес («безгубый»). Ахиллес воспитывался на Пелионе кентавром Хироном («Рука») и Фениксом, другом отца. «Нет ничего странного в том, что он, будучи влюбчивым и невоздержанным, мог ревностно заниматься музыкой», — писал о нем Секст Эмпирик («Против ученых», VI 25).

Отец Пелей передал Ахиллесу свои доспехи, полученные в дар от богов на свадьбе с его матерью, затем новые доспехи и щит Ахиллесу изготовил Гефест, а копье Ахилла хранилось в Фаселиде в храме Афины.

Согласно некоторым авторам Ахиллес был убит самим Аполлоном или стрелой Аполлона, принявшего облик Париса, или же Парисом, спрятавшимся за статуей Аполлона Фимбрейского. Позднейшие сказания переносят смерть Ахилла в храм Аполлона в Фимбре, близ Трои, куда он явился, чтобы обвенчаться с Поликсеной, младшей дочерью Приама и где его убивают Парис и Деифоб.

В течение семнадцати дней Ахилла оплакивали нереиды во главе с Фетидой, музы и все ахейское войско. На восемнадцатый день тело героя было сожжено, а прах Ахиллеса помещен в золотой амфоре, изготовленной Гефестом и которую Дионис ранее подарил Фетиде. Погребен Ахиллес вместе с прахом Патрокла у мыса Сигей (при входе в Геллеспонт со стороны Эгейского моря) (Hom. Od. XXIV 36-86). Греки воздвигли Ахиллесу мавзолей на берегу Геллеспонта, и здесь же, чтобы умиротворить тень героя, принесли ему в жертву Поликсену. Александр Македонский и римский император Каракалла устраивали здесь погребальные игры.

В «Одиссее» Ахилл пребывает в подземном царстве, где его встречает Одиссей. Но уже «Эфиопида», один из последующих эпосов троянского цикла, повествует, что Фетида увела своего сына с горящего костра и перенесла его на остров Левка («Белый»; ныне Змеиный остров при устье Дуная), где он продолжает жить в обществе других обоготворенных героев и героинь (Paus. III 19, 11). Остров этот служил центром культа Ахилла, равно как курган, который высится на Сигейском холме перед Троей и до сих пор слывёт гробницей Ахилла. Статуи обнаженных эфебов с копьями назывались «ахиллами», но нет ни одной статуи или бюста, который можно было бы отнести к нему с уверенностью. Перед расположенным по дороге из Спарты в Аркадию храмом Ахилла приносили жертвы спартанские эфебы (Paus. III 20,8; 24,5).

С завершением Троянской войны Ахилл и Елена вступили в брак после смерти (брак самого храброго с самой красивой). Однажды приплывшему на остров купцу явился Ахилл и попросил купить для него в Трое девушку-рабыню, указав, как ее найти. Купец исполнил поручение и доставил девушку на остров, но не успел еще его корабль далеко отплыть от берега, как он и его спутники услышали дикие крики несчастной девушки: Ахиллес разорвал ее на части — она, оказывается, была последней из потомков царского рода Приама. Так Ахиллес получает эпитет «владыка-людоед». По преданию, еще Хирон выкормил Ахиллеса внутренностями львов, медведей и диких вепрей.

Существует гипотеза, что изначально в греческой мифологии Ахиллес являлся одним из демонов загробного мира (к каковым относились и другие герои — например, Геракл). Предположение о демонической природе Ахилла высказал Х. Хоммель в своей статье [Хоммель Х. Ахилл-бог / пер. с нем. // Вестник древней истории. — 1981. — № 1. — С. 53-76]. Он показывает на материале греческих раннеклассических текстов, что даже в VII в. до н. э. этот персонаж, давно превратившийся в эпического героя, по-прежнему выступал в своей исконной функции одного из загробных демонов.

Сам Ахиллес мифологической традицией привязывается к ахейскому племени мирмидонян («муравьев») из Фтиотиды — юго-восточной Фессалии, крайнего форпоста Греции со стороны европейского континента и столбовой дороги для различного рода вторжений.

В течение долголетней осады Илиона Ахиллес неоднократно предпринимал набеги на различные соседние города. По существующей версии он пять лет бродил по скифской земле в поисках Ифигении. По Еврипиду (трагедия «Ифигения в Авлиде»), Атриды для того, чтобы вызвать Ифигению в Авлиду (для принесения ее в жертву), сообщили ей о бракосочетании с Ахиллом, причем без его ведома; поэтому, когда он узнал об этом, он готов был с оружием в руках защищать Ифигению. Поэтому Ахиллес именуется «царящим над скифами» (комментарий Евстафия к «Землеописанию» Дионисия Периэгета, 306).

Известно, что особенно Ахиллес почитался в греческой колонии Ольвия. Византийский писатель X века Лев Диакон («История» IX, 6) со ссылкой на перипл Арриана утверждает, что Ахиллес родом был скиф из боспорского города Мирмекия. Как указывает И.Ю Шауб, именно в Мирмекии найден роскошный мраморный саркофаг II в. н.э. со сценами из жизни Ахиллеса, а также ряд более ранних граффити AXI. Согласно комментариям Евстафия к Дионисию Периэгету (680, 685), в Предкавказье обитало племя ахейцев и они пришли сюда под предводительством Ахиллеса. Также известно прибрежное поселение Ахиллей на Тамани (Strab. VII, 4, 5; XI, 2, 6), и изображения Фетиды и нереид, везущих герою оружие и доспехи (золотые височные подвески последней трети IV в до н.э. из склепа I и золотые бляшки из погребения 1868 г. кургана Большая Близница, деревянные позолоченные рельефы анапского саркофага начала III в. до н. э.). Памятники, обнаруженные в курганах Боспора, равно как и золотые обивки горитов из Елизаветовского, Чертомлыцкого, Мелитопольского и Ильинецкого курганов, выполненные по одной форме боспорским мастером, свидетельствуют о популярности Ахиллеса как в греческой, так и в местной среде [Шауб И.Ю. Ахилл на Боспоре // Боспорский феномен. — СПб., 2002. — Т. 1. — С. 186-189. — http://liberea.gerodot.ru/a_quest/achilles01.htm].

В.Г. Лазаренко обратил особое внимание на связь греческого культа Ахиллеса в Северном Причерноморье с культом змей, о чем свидетельствует существование «… святилища Ахилл на Бейкуше (мыс возле острова Березань, — О.Г.) — середина VI — начало V в. до н.э. … На Бейкуше варварские элементы отправления культа Ахилла очевидны: железные ножи, кусочки серы, охры, мела, наконечники стрел, обломки лепной посуды, особенно — жертвоприношение собак. Но главное, на многих граффити Бейкуша имеются изображения змей нередко вместе с надписями Α или ΑΧΙ …, что и определило уникальность данног святилища. Принципиально, что культова связь Ахилла со змеями, столь определённая как на Бейкуше, в других местах Греции не отмечена хотя подобная связь на острове Левке (Змеином, — О.Г.) вполне возможна, ввиду найденных там артефактов — статуи Змея Гликона (вероятно вывезенной в древности с Левки в г. Томис), а также бронзового перстня с изображением змеи внутри храма» [Лазаренко В. Отражение культа Ахилла в нумизматических памятниках // Емінак : науковий щоквартальник. — 2016. — № 3 (15) (липень-вересень). — Т. 4. — С. 21]. Также является доказанной приемственная связь артефактов изображений змей в северопричерноморских культурах неолита, медного и бронзового веков и «змеиного» культа Ахиллеса [Лазаренко В.Г. Образ Змея и архаический культ Ахилла в Северном Причерноморье // Новый Гермес. Вестник античной истории, археологии и классической филологии. — СПб., 2015. — Т. VII. — С. 30-57; Лазаренко В.Г. Семантика изображений змей и следов человеческих стоп в Северном Причерноморье эпохи бронзы // Матеріали Мiжнарод. наук. конф. «Проблеми вивчення та охорони пам’яток первісного мистецтва півдня Європи (кам’яний вік — епоха бронзи)» / Міністерство культури України. Національний історико-археологічний заповідник «Кам’яна могила». — Запоріжжя: Дике Поле, 2015. — С. 59-70].

Это дало исследователю основания соотнести Ахиллеса в контексте его изначальной демонической сущности и факта, что он определялся Алкеем как «Владыка Скифской земли» (Fr. 14D), как с мифологическим миром реконструированной О.Н. Трубачевым реликтовой Индоарики Северного Причерноморья (оставшихся индоарийских племен — дарданов, тавров, синдов, меотов и др. — после ухода основного массива индоариеев в ІІІ тыс. до н.э.) [Трубачев О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье. — М.: Наука, 1999. — С. 99-102], так и собственно с индоарийским «Змеем Глубин» [Топоров В.Н. К реконструкции «прото-Ахилла» // Балканы в контексте Средиземноморья: Проблемы реконструкции языка и культуры. — М., 1986. — С. 25-37 ; Топоров В.Н. Об архаическом слое в образе Ахилла / В.Н. Топоров // Образ-смысл в античной культуре. — М.: Гос. музей изобр. искусств им. А.С. Пушкина, 1990. — С. 64-95], а именно: «… Если мы говорим о реликтовых индоариях в Северном Причерноморье, то нельзя оставить без внимания безусловное сходство имени Ахилла с древнеиндийским áhi-«змей» и ведическим Ahi-Budhniá — «Змей глубин внизу Мирового дерева» …, а также с личными именами других ведических божеств: Áhi Vŗtrá, «Змей дна и водных пучин»; Áhi Çesa, «мировой змей, поддерживающий землю»; Áhi Valá, «змейпохититель плодородия»…» [Лазаренко В. Отражение культа Ахилла в нумизматических памятниках // Емінак : науковий щоквартальник. — 2016. — № 3 (15) (липень-вересень). — Т. 4. — С. 21].

***

Имя a-ki-re-u (Ахиллей) считается зафиксированным уже в древнем критском Кноссе (линейное письмо В), где его носят рядовые люди [Молчанов А. А., Нерознак В. П., Шарыпкин С.Я. Памятники древнейшей греческой письменности.– М., 1988. — С. 82].

В этом контексте он может быть связан с критскими жрецами богини Реи куретами (др.-греч. κουρῆτες, kouretes; в микенских текстах есть некое божество ke-re-ta-o; возможно от κέρας, keras «рог, роговой лук, роговой выступ, рог (служивший сосудом для питья)»), являвшимися демонами плодородных сил земли. Согласно орфическим гимнам (XXXI и XXXVIII), предводительницей куретов была Афина, которая увенчала их оливковой ветвью. Они изобрели мечи, шлемы и пляски с оружием (Диодор Сицилийский, «Историческая библиотека», V 65, 1-4). Их атрибутами были «доспехи Арея», копья и щиты, ударами которых друг о друга они заглушали крик младенца (κόρος, koros) Зевса, которого охраняли на Крите в пещере (χηραμός, cheramos) на горе Ида. Затем и сам Зевс плясал под их ритмические удары.

Согласно неизвестному лирику, «куретов и корибантов Гелиос возрастил первыми из деревьев» [Лосев А.Ф. Мифология греков и римлян. — М., 1996. — С. 280]. По Диодору, девять куретов были либо земнородными (рождёнными Геей), либо потомками Идейских дактилей (северо-анатолийских божеств металлургии).

По одной из версий, куреты — выходцы с крупнейшего (после Крита) острова Эвбеи у берегов юго-восточной Фессалии, а вмалоазиатской Фригии воспитали младенца Диониса (Страбон, X 3, 11-12). Согласно рассказу Диодора, пять куретов — потомки первых куретов — прибыли в малоазиатский Херсонес Карийский, изгнали карийцев и обосновались в стране, разделив её на пять частей, причем каждый из куретов основал город. Куреты наставляли людей полезным занятиям — приручению животных, пчеловодству, постройке домов (Диодор Сицилийский, «Историческая библиотека», V 65).

Существует несколько рассказов о гибели куретов. По одному из них, Кронос превращает их во львов, а Зевс делает царями зверей. По другому сказанию, четыре курета (Лаий, Келей, Кербер и Эголий) осмелились войти в пещеру Зевса в медных доспехах, чтобы набрать мед священных пчел. Они увидели пелёнки Зевса, доспехи раскололись на их телах и Зевс превратил их в птиц: певчего дрозда, зелёного дятла, кербера и сипуху, являющихся благоприятными предзнаменованиями (история изображена на амфоре из Вульчи 6 в. до н. э.). Либо Зевс по неведению перебил куретов, когда те по просьбе Геры спрятали будущего царя Египта Эпафа (Аписа), сына Зевса и Ио.

Посвящение в храмах куретов было очень суровым — оно длилось 27 дней, в течение которых кандидата оставляли одного в крипте, подвергая ужасным испытаниям. Считается, что Пифагор был посвящен в эти ритуалы и вышел победителем. Неоплатоники давали подробное описание чинов куретов. Также куретами называются гадатели на Крите, дававшие ответы Миносу (Псевдо-Аполлодор, «Мифологическая библиотека», III 3, 1).

***

Московскеий культуролог и переводчик А. Пустогаров, хотя и удаляясь иногда в «фольк-хистори», весьма интересно предположил, что потомками куретов являются ближневосточные курейшиты, племя пророка Мухаммеда, и хранители Каабы: «… О курейшитах или корейшитах говорится в 106 суре Корана “Аль-Курейш» («Курейшиты»): «Союзу их, курейшитам, … надлежит совершать торговое путешествие зимой и летом, поклоняться Господу этого дома, накормившему их в голод и избавившему от страха». Таким образом, речь идет о союзе купцов, обладающих «домом», т.е. системой факторий. Что еще известно о курейшитах? «… происходила в месяцы богомолья ежегодная ярмарка, на которую собирались арабы со всех концов полуо-ва. Здесь совершались состязания в единоборстве, в верховой езде, в воинских упражнениях, а также в поэзии» (ЭСБЕ, Корейшиты). Но ведь это разыгрывающие свои мистерии дионисийские искусники! Сравним эти «воинские упражнения» курейшитов с «воинской пляской» куретов: «О прыгуны куреты, что в воинской пляске кружатся, С топотом дико скача, издавая ликующе крики!… Оруженосные стражи, косметоры, яркие славой! Матери буйной в горах вы и свита, и оргиофанты!» (Античные гимны Под ред. А.А. Тахо-Годи, МГУ,1988 Орфические гимны, ХХХI, Гимн куретам)… Коран упрекает «тех, которые не веровали» (и которых отождествляют с курейшитами) в поклонении богиням ал-Лит, ал-Узза и Манат (53:19,20). Кто же такая ал-Лит или Аллат? «Женская параллель Аллаха, его супруга и мать богов… Геродот называет её и Диониса единственными богами, почитавшимися арабами (Herodot. I 131; III 8)… Известны её изображения как богини-воительницы в шлеме и с копьём в правой руке, а иногда восседающей на троне среди львов» (там же, Аллат)… То есть дионисийцы-куреты ничем не отличаются от купцов-меркурианцев курейшитов. Мы полагаем, что само слово «курейшит» состоит из «курет» + «шӣ‘а”, то есть шиит» [Пустогаров А. Курейшит = курет + шиит // http://stogarov.livejournal.com/1238457.html].

Как и куреты отправляли свои мистерии в пещере Зевса, так и курейшит Мухаммед еще до своего пророчества, по традиции своего деда, удалялся в пещеру на горе Хира, проводя там по одному месяцу ежегодно и поклоняясь Аллаху «в соответствии с установлениями религии Ибрахима», а когда месяц заканчивался, он возвращался в Мекку утром в первый день нового месяца, совершал обход Каабы и уходил к себе домой, и так повторялось в течение трех лет. Когда Мухаммед со своими сторонниками овладел Меккой и назначил там своим наместником Аттаба ибн Усайда, то Аттаб совершил хадж к Каабе, в котором вместе с ним принимали участие не только мусульмане, но и многобожники-курайшиты, выполнявшие обряды хаджа точно так же, как они делали это во времена «джахилиййи» («невежества», т.е. до появления ислама). Достоверность этого подтверждается хадисом от Айши: «Племя курейш во время джахилийи в день Ашура держало пост, и Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) также держал пост в этот день, еще до своего пророчества» (История пророков, Осман Нури Топбаш).

Главным божеством курейшитов, идол которого стоял в Каабе Мекки, был Хубаль (Hubal), по преданию, заимствованный для вызывания дождя арабами от амаликитян Иорданской долины (потомки Имлака; говорят: «Имлик ибн Лауз ибн Сам ибн Нух»), и этимология имени которого восходит к корню, общему с иврит. «юбаль» — «река, ручей», а самого Хубаля отождествляем с библейным Иувалом, сыном Ламеха и изобретателем музыкальных инструментов, первым музыкантом («отец всех играющих на гуслях и свирели»; Быт 4:21). Аль-Калби в книге «Аснам» писал, что идол представлял собой статую из красного сердолика в виде человека, с отломанной правой рукой. Таким он попал к курайшитам, и они сделали ему руку из золота. Перед ним лежало семь стрел. На одной было написано «чистокровный», на другой — «чужой». Когда сомневались относительно отца ребенка, то приносили Хубалу жертву, затем бросали стрелы. Если выпадало «чистокровный», ребенка принимали, а если выходило «чужой», от него отказывались. Мухаммад ат-Табари в своей «Истории пророков и царей» (1:157) сообщает, что пророк Мухаммад был принесён к идолу в младенчестве своим дедом, Абд аль-Мутталибом. Также с помощью стрел Хубаля производили гадания [Хишам ибн Мухаммад аль-Калби. Книга об идолах (китаб аль-аснам). — М.: Восточная литература. 1984].

Этимологически этноним Quraysh, Kuraish означает «кит / акула / крупная рыба», т.е. курейшиты явно связаны с морем. В этом контексте куреты как предки курейшитов могут рассматриваться как часть тех архаических греков, которые входили в коалицию «народов (из–за) моря» и представленных в библейской традиции как филистимляне, которых бог вывел из Кафтора (Амос 9:7), т.е. Крита.

По данным генетики племя курейш (курайш) принадлежит к индоевропейской гаплогруппе R1a, которую носят среди арабов около 9% мужчин. Напрашивается аналогия с высшими кастами в Индии, где гаплогруппа R1a достигает 72% [Клёсов А. Придётся выйти за пределы археологии и лингвистики // http://pereformat.ru/2013/02/proiskhozhdenie-slavyan/].

***

Если же рассматривать куретов и курейшитов как потомков реликтовых индоариев, так и не дошедших из Северного Причерноморья в Индию (первые повернули на запад и попали в Анатолию и на Эгейские остова, а вторые двинулись на Ближний Восток и вдоль левого берега Иордана попали в Аравию), тогда есть основания сопоставить с ними собственно индоарийских кауравов («потомки царя Куру»), персонажей индийского эпоса «Махабхарата». Кауравы — это сто братьев, сыновья царя Дхритараштры и его жены Гандхари, двоюродные братья и противники пандавов. Помимо ста сыновей Гандхари к кауравам относится и их единокровный брат мудрый Юютсу, родившийся у Дхритараштры от служанки, которая ублажала слепого царя во время затянувшейся беременности его жены. Кауравы с детства соперничали и враждовали с пандавами, а когда отказались вернуть пандавам их долю царства, и разразилась восемнадцатидневная битва на священном поле Курукшетре. В битве погибли не только все кауравы, но и их сыновья, так же, как и сыновья пандавов. Кауравы сражались доблестно, тогда как пандавы ради победы прибегали к нечестным приёмам.

В историческом плане царством Куру (Кауравов) определяется поздневедическая ветвь индоариеев, осевшая в железном веке на берегу рек Ганг и Ямуна, в районе современных Харьяны и Дели. Описывается, что в ведийские времена между собой враждовали два племени: тритсу и бхараты. Один из эпизодов этой войны, известный в «Ригведе» (VII, 18, 33; 83.4-8) как «Битва десяти царей», очень схож с ближневосточным рассказом о пересечении евреями расступившегося моря. Преследователи из числа союзников бхарат загнали царя тритсу Судаса, сына добродетельного царя асуров Диводаса, с его войском на берег реки Парушни, которая была для него единственным путём к отступлению. В этот момент на помощь Судасе по молитве риши Васиштхи («Ригведа», VII, 33, 3-6; VII, 83) пришёл бог Индра, создавший для него брод и тем самым позволивший ему вместе с армией перебраться на другой берег. Когда к реке приблизилось вражеское войско, река снова разлилась. Большинство врагов Судаса утонули, пытаясь переправиться через реку. Уцелевшие воины были уничтожены Судасом с помощью Индры и Варуны. Если версия тритсу говорит о победе над десятью армиями, то версия бхарат наоборот, говорит что бхараты были разбиты десятью армиями врагов-«панчалов», которые изгнали их вместе с царем Самвараной в верховья реки Синд (Инд), пока его потомки не отвоевали земли предков. Таким образом бхараты одержали вверх над тритсу и завладели их землями на реке Ямуне. Столицей бхаратов стал город Хастинапура, располагавшийся на месте современного Дели. После смены семи поколений правитель бхаратов женился на девушке из племени тритсу, и от этого брака родился Куру, ставший основателем Лунной династии, которая позднее разделилась на роды кауравов и пандавов [Серебряков И.Д…Древнеиндийская литература. — М.: Издательство восточной литературы, 1963. — С. 31].

В мифологических преданиях сам царь Куру был сыном царя бхаратов Самвараны (букв. «Самовращающийся»), (четвертого из потомства Икшваку, основателя Солнечной династии и сына Ману Вайвасвата, спасшегося от всемирного потопа в ковчеге с помощью аватары Вишну Матсья-«Рыба»), сына Ракши, и Тапати («Жар»), младшей дочери бога солнца Вивасвана («Махабхарата», кн. І. Адапарва, гл. 160-163).

Параллель индоарийскому Куру обнаруживается и в армянском континууме: «…Одним из ключевых персонажей армянского эпоса является Кери-Торосом. Будучи наставником и учителем всех Царей Сасуна, от Санасара до Мхера Младшего, Кери-Торос предстаёт чуть ли не вечным. Он умирает только тогда, когда узнаёт о входе Мхера в Скалу… На божественность Кери Тороса указывает и его диковинный конь Лазги о шести ногах, подобно коню парсийского царя Гушенга. Данный конь как у парсов, так и у армян являл собой космический цикл…» [Мирзоян Э.А. Космогонические и антропогонические легенды Армении: Философский анализ эпоса «Сасна Црер» и «Санасар и Багдасар» // http://grani.agni-age.net/index.htm?article=5730]. Кери-Торос («Дядя Торос»), воин армянского царя Гагика, для Мгера («Солнце») Старшего устраивает свадьбу с красавицей Армаган, дочерью царя Тевадороса («Крылатого»), от брака которых рождается Давид, а затем Кери-Торос возглавляет богатырей (пахлеванов) Давида в походе на Багдад для поиска Мгера Младшего, а затем вместе с Мгером разрушает город Хлат, где правила преданная Давидом невеста Чмшик Султан и мать его дочери (она и убивает отца отравленной стрелой, когда тот купается в озере).

Говоря, что этимология имени Куру неясна, однако, И.И. Танев указывает, что «…по-видимому, оно как-то связано с понятием «змий»…» [Танев И.И. Имена, религиозни понятия и думи от санскрит // http://www.protobulgarians.com/Statii%20za%20prabaalgarite/Sanscrit%20-%20religious%20terms%20and%20their%20meanings.htm].

Другие словари интерпретируют санскритское kuru как «действие, закон» (от kar «делать, совершать»), и что в тамильский язык оно попало как kuru «божество» (< «тот, кто совершает»). Прозвище Kuru Vandana «Тот, кто любит действовать» дал каураву Арджуне Кришна. Также Куру – самая северная из стран материка Джамбу (другое название – Уттара-Куру), населенная сиддхами и другими «блаженными».

***

Таким образом, имеем героя, происходящего от брака смертного с небесной богиней, связанного с понятием «змей», с северной страной, «войной десяти» (царей, лет), свирепостью / боевым ражем / неистовством, с поиском пропавшего (Ифигения, Эпаф, Мгер), с обрядом обегания, почти бессмертный, но гибнущий, имя которого (Ахиллес, букв. «Безгубый») является поздним народноэтимологическим истолкованием на греческой основе забытого обще-индо-ирано-греческого слова на обозначение «активного божества», но сохраненного традициями минойской (a-ki-re-u), микенской (ke-re-ta-o), ранне-греческой (куреты), армянской (Кери-Торос), ведической (Куру, кауравы / пандавы), арабской (Курайш / Вадд).