Create post
Ф-письмо

Лолита Агамалова. Латынь для лесбийского вокабуляра

Irina Shestak
Михаил Токун
Zlata Lebedz
+4

Лолита Агамалова родилась в 1997 году в Грозном. С 2013 года живет и работает в Москве. Студентка философского факультета ГАУГН. Публиковалась в журналах «Остров», «Гендерные исследования», в онлайн-изданиях «Полутона» и «Сноб».

Агамалова известна многим как авторка «Лесбийского дневника» — фрагментарной, поэтической, интеллектуальной прозы, затрагивающей темы лесбийской и женской сексуальности, телесности, революции языка желания и его же порабощенности символическими структурами патриархата. Сегодня мы публикуем подборку новых поэтических текстов Лолиты Агамаловой с иллюстрациями Оксаны Васякиной.

ЛАТЫНЬ ДЛЯ ЛЕСБИЙСКОГО ВОКАБУЛЯРА


Dilige, et quod vis fac

в саду фаллических регалий
в саду аддикций
ты знаешь, где главный цветок
распускается охуевшими письменами

и я пишу тебе письма, скрываясь в густых садах:

я люблю твои медные кости
я люблю твой пупок распускающийся сухими
корнями переплетенных схваток в подобии
органической преддискурсивной и однополой ебли
я люблю твои родинки складывающиеся в язык
разрезающие язык в сумерках позабытого языка
в шрифт лесбиянки и зуботычинку брайлев
я люблю твои волоски напоминающие
о перспективной ебле в семантической ржи
и здоровых жуков под зубами под простынями
в корнях золотых корней золотых вещей
все в этом мире напоминает мне еблю

“N просыпается, смотрится в потолок
и все в этом мире N напоминает еблю
иногда она выходит в мир чистого
знания, чистого вещества,
но чаще
даже чтенье Плотина, Порфирия или Прокла
говорит ей о ебле”

все в этом мире напоминает мне еблю
я смотрю в потолок просыпаясь в чаду и мы
аддиктивно переплетающиеся растения
в сердце готового слова из pornhub/ов
в этой маленькой полумещанской жизни
не спрятанной за протекающей онтологией
всех открытых фф, закрытых литератур
вблизи крысьев фантазмов,
разгрызающих горячеющие животы
молодым побегам
и все в этом мире напоминает мне еблю

когда твой оргазмический крик казался тем самым криком
разрезающим ночь, разрезающим ночь дискурсивности
где крысьи фантазмы жрут самое себя и воспроизводят себя
под крики и медленные критики распыляющегося насилия
пускай разворот той ночи давно обветрен –
в ошметках крови, засохшей смазке
и твои губы сини то ли от холода то ли вина
и мою пизду изнутри как будто изъела плесень
что было бы если
и на улице бы не предлагали сперму вместо воды
когда от бедности пересыхает горло
и ты тактично отказываешься и вспоминаешь
в святостях как шелках фантазматического огня, соляная ведьма
на огне русских радио-волн
мастурбацией лишенная всех языков которыми овладела

как мы бьемся черными треугольниками
обожженными языками
как я тебе отлизываю превращаясь в большой язык
в новый большой язык расплавляющий горькую лаву
как сад аддикций немеет и расступается
выжженными землями сдобренными кровью и спермой
и я расступаясь схватывается как я
мессианской либидинальной горечью размокая
чмокая, чавкая, хлюпая за за-языками, in a de-e-ee-ep d-yke
тесной и расправляемой прозрачными костылями
и я выдыхаю hic, говорю руками, как отец церкви:
все, что когда-либо было сказано истинного, то наше
остальное режь, побивай камнями, как тогда Сарайю
Dilige, et quod vis fac, любимая, дорогая

* * *

utopia наконец мы встретились
чтобы хотя бы здесь у нас было все хорошо
под пульсирующим одеялом пульсирующая пизда
темное мерцание смазки в сдавленном приближении
как utopia как пизда
ты насаживаешься в приближении
твой округленный орган подобен большой планете
в микроскопическом приближении к глазу
у стен дома, где никто не ебется
расщепляется время
и в расщелинах роются насекомые
и разносят закартографированное либидо
на своих узких спинках, распределяя тягу
свернутое в объект развоплощенное напряжение
он приближается / в это тугое сращение
она приближается / в это развоплощение
пульсация напоминает мне
о конце времен
Птолемеевом мире
где к неподвижной земле
к черной тугой в ожидании конца времени
рекурсивной этой расщелине
приближается в собственном приближении
пульсирующая пизда
завораживающая время


* * *

в распеве чудном означающем без значенья
где берешь себя механически
где берешь
старых замыслов вязь, убаюкивающих прощенье
забывающих азъ, забывающих не пропасть
выпадающих из, развороченных под, бесцельно
в разрыве чудном с буквой того закона
механические
как луковицы преддверья
вытеснённые на берег того канона

позыбытые, [позабытие], забытье
забывающие эсцет, превращенные в
только смыслы границами водятся водяные
только смыслы идут, вкладываясь, влитые
разворачиваясь по трубам, идущим в
пещеристое ускользающее от смыслов
на границе имен и страдательного залога
здесь возможная встреча двух
вместо двух антиномий двух
скомканных плавно слизистых квазидвух
рассекающих и задуманных под эсцетом
забывающих и размоченных событийных
где никто никогда уже никого не встретит
где никто уже никому ничего никогда
не скажет
лишь разрыв чудной
означающий без значенья
волю свою покажет / осуществится
как за-бытие, позабытИе, позабыть
как забыть/не забыть,
как чистая невозможность
ни того ни другого;
вкладываясь-выкладываясь в события
как простое, на самом деле, без перьев, двуногое
рассекать разрывать сворачивая слова
как мысль сада
набитого гусеницами и рощами
заклинающая прополощенная:

я иду по сухой траве, по сухой земле,
но вся мощь воды притягивается ко мне,
раздели ее, золотой дружок
Моисейка, в прыть, как степной волчок
и забудь и будь и отныне иди наощупь
иль оставь везде
свой кровянистый росчерк

я была бы здесь, я была бы в сырой воде
но вся мощь земли притягивается ко мне
здесь значения раскладываются в слова
здесь будет hoc, вот это и ерунда;
здесь буду я, сверкая сосками рожьими,
называть иначе все славное и хорошее,
а пока золотой язык золотой родник
как земля горит так и язык возник
ты иди ко мне на примерку слов
я стучу зубами о срез ветров
завывая зябь, расчехляя быль
собирая грязь в речевой костыль
и все будет так до тех пор пока
не забудутся связи и слова
те что будут сон те что были рябь
отправляйся лучше-ка воевать
там война идет в эту реку вброд
и молчит как рот речевой народ

здесь [лесбийский] sensus, в себя вырастая растет
как речь из меня вырастает из ветвящегося
понимания/чувства/смысла
понятие, вырастающее из губ, язык вырастающий
через пальцы, понятие как ветвь, как складка
телесности, работающая со мной через
концептуализированное, выхваченное наощупь
ощупью в понимание, сенсорные экраны
понимающие тебя без понятий, выкладывающие
какие-то фрагменты материи как формы,
отвечающие без знаков
через ощупь и понимание; найденыш-местоимение —
это меня, только mei
во всех этих меняйных модальностях (.)
понимание —
это глаз, дорогой Плотин
как органическая сборка, снимающая
цепь картезианских разрывов, и речь меня
приглашает тебя к совместности через sensus
меня не боюсь языка; возможно,
меня и тебя станет чувством, понятием, пониманием,
смыслом, значением, ощущением
или множество sensus смыкаются через раз;
в этом нет ничего такого
все течет в друг друга по-разному, через раз

(
анархическое желание, горя в mei
перетекая как, не завладевая, не тлея, не забывая
просто растет
ни секса, ни смерти, ни смеха и ни судьбы
анархическое желание где все мы
сосуществуем в ущелье, не обмениваясь
властью, слепыми монетами, последними днями
без распределений, без равновесия, а
в невесомости, лишь вырастая, горя
в потоке других вещей
всех вещей без трещин
и
самых чутких наших развалин
той прошлой чужой любви
)

* * *

исчезая по этому краю по этой границе
где дом, опомнясь, весь красный, весь нутряной, как
большая шишка
поворачивается, превращается
в путешествие опыта; где нет ничего, и есть
все что было, что будет, покуда
время, как только слово, не разожмется
в пустые, как мерный сон без значенья, среды
как живот, как живой, как мертвый, не снимет
с себя значение; как одежду перед водой событий
с себя снимаешь, распластываясь в пространстве
обмелевшей голодной жизни; только наоборот
это тело objectum жизни, модальность смерти
и тебя забывает там, где само берет
и любовь по кромке как смысл идет по вещи
и возможна любовь? по кромке белесых смыслов
превращаясь в смежный объект
что же с ним помыслишь
и себя забываешь там, где само берешь

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Irina Shestak
Михаил Токун
Zlata Lebedz
+4

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About